О чем стих ночною темнотою
Михаил Ломоносов — Ночною темнотою
Ночною темнотою
Покрылись небеса,
Все люди для покою
№ 4 Сомкнули уж глаза.
Внезапно постучался
У двери Купидон,
Приятный перервался
№ 8 В начале самом сон.
«Кто так стучится смело?» —
Со гневом я вскричал.
«Согрей обмерзло тело, —
№ 12 Сквозь дверь он отвечал. —
Чего ты устрашился?
Я мальчик, чуть дышу,
Я ночью заблудился,
№ 16 Обмок и весь дрожу».
Тогда мне жалко стало,
Я свечку засветил,
Не медливши нимало,
№ 20 К себе его пустил.
Увидел, что крилами
Он машет за спиной,
Колчан набит стрелами,
№ 24 Лук стянут тетивой.
Жалея о несчастье,
Огонь я разложил
И при таком ненастье
№ 28 К камину посадил.
Я теплыми руками
Холодны руки мял,
Я крылья и с кудрями
№ 32 Досуха выжимал.
Он чуть лишь ободрился,
«Каков-то, — молвил, — лук,
В дожже, чать, повредился».
№ 36 И с словом стрелил вдруг.
Тут грудь мою пронзила
Преострая стрела
И сильно уязвила,
№ 40 Как злобная пчела.
Он громко засмеялся
И тотчас заплясал.
«Чего ты испугался? —
№ 44 С насмешкою сказал. —
Мой лук еще годится,
И цел и с тетивой;
Ты будешь век крушиться
№ 48 Отнынь, хозяин мой».
Nochnoyu temnotoyu
Pokrylis nebesa,
Vse lyudi dlya pokoyu
Somknuli uzh glaza.
Vnezapno postuchalsya
U dveri Kupidon,
Priatny perervalsya
V nachale samom son.
«Kto tak stuchitsya smelo?» —
So gnevom ya vskrichal.
«Sogrey obmerzlo telo, —
Skvoz dver on otvechal. —
Chego ty ustrashilsya?
Ya malchik, chut dyshu,
Ya nochyu zabludilsya,
Obmok i ves drozhu».
Togda mne zhalko stalo,
Ya svechku zasvetil,
Ne medlivshi nimalo,
K sebe yego pustil.
Uvidel, chto krilami
On mashet za spinoy,
Kolchan nabit strelami,
Luk styanut tetivoy.
Zhaleya o neschastye,
Ogon ya razlozhil
I pri takom nenastye
K kaminu posadil.
Ya teplymi rukami
Kholodny ruki myal,
Ya krylya i s kudryami
Dosukha vyzhimal.
On chut lish obodrilsya,
«Kakov-to, — molvil, — luk,
V dozhzhe, chat, povredilsya».
I s slovom strelil vdrug.
Tut grud moyu pronzila
Preostraya strela
I silno uyazvila,
Kak zlobnaya pchela.
On gromko zasmeyalsya
I totchas zaplyasal.
«Chego ty ispugalsya? —
S nasmeshkoyu skazal. —
Moy luk yeshche goditsya,
I tsel i s tetivoy;
Ty budesh vek krushitsya
Otnyn, khozyain moy».
ЕГЭ. Литература. Анализ стихотворений. М.В. Ломоносов. «Разговор с Анакреоном».
Произведение «Разговор с Анакреоном» Ломоносов переделывал много раз, начиная с 1750 г. и вплоть до 1762 года. Стихотворение построено в форме диалога, происходящего между современным поэтом и древнегреческим. Поскольку именно в споре рождается истина, поэт и выбрал такую форму для своего произведения. Проблема, которая поставлена в стихотворении Ломоносовым, – истинное предназначение поэзии.
Образ Анакреона
Анализ «Разговора с Анакреоном» можно начать с описания одного из его героев – поэта Анакреона. Он жил очень давно, в V веке до н. э. В своих произведениях он восхищался светлыми моментами жизни, славил молодость и красоту. Если же Анакреон писал о старости – то упоминал довольную и радостную. Как в древние времена, так и позднее произведения поэта обрели такую популярность, что в литературе даже возникло отдельное направление – «анакреонтическая лирика».
С этим поэтом и начинает диалог Ломоносов. Для того чтобы еще больше убедить своего читателя, поэт берет отдельную строку из стихотворения Анакреона, переводит ее и дает собственное толкование, предлагает свой взгляд на сказанное поэтом. Так и построен «Разговор с Анакреоном». Анализ стихотворения должен содержать упоминание о том, что в течение всего стихотворения чередуются его фрагменты – сказанное Ломоносовым сменяет сказанное Анакреоном. Последний жалуется на то, что его мысли не могут должным образом сосредоточиться на теме героизма – невольно он пишет о любви:
«… Да гусли мне в покое
Любовь велят звенеть».
Анакреонтическая поэзия включала в себя перевод произведений древнегреческого поэта Анакреонта, а также оригинальные произведения, созданные в этом духе, — стихотворения, воспевающие «земные радости»: вино, веселье, любовь. Среди произведений этого жанра отметим у Ломоносова «Разговор с Анакреоном» и стихотворение «Ночною темнотою…» (1747). Также приближается к ним по своей тематике оригинальный перевод Ломоносовым 30-й оды Горация — стихотворение «Памятник».
Стихотворение «Разговор с Анакреоном» было создано в 1761 году. Это произведение называют поэтическим манифестом Ломоносова, поскольку здесь он раскрывает свои взгляды на предназначение искусства, обозначает свою творческую позицию.
Композиция произведения своеобразна. Ломоносов перевел четыре оды Анакреона и включил их в текст стихотворения. Сам же автор стал «оппонентом» древнегреческого поэта. Так, каждому высказыванию Анакреона в стихотворении соответствует ответ Ломоносова. Таким образом возникает диалог, непринужденный разговор, предполагающий искреннее, откровенное и свободное течение мыслей.
Тема первой оды — предмет поэзии. Для Анакреона это — частная жизнь человека, любовь:
Мне петь было о Трое, О Кадме мне бы петь, Да гусли мне в покое Любовь велят звенеть.
Анакреон — певец «земных радостей», такова его поэтическая индивидуальность, в этом он находит наиболее плодотворное применение своему таланту. Ломоносов — певец героев, его поэзия проникнута общественным пафосом:
Хоть нежности сердечной В любви я не лишен, Героев славой вечной Я больше восхищен.
Во второй оде Анакреон раскрывает свою жизненную философию. Поскольку жизнь коротка, то нужно посвятить ее удовольствиям и развлечениям, дружбе и любви:
Не лучше ль без терзанья С приятельми гулять И нежны воздыханья К любезной посылать?
В своем ответе Ломоносов признает достоинства древнегреческого поэта, т.к. Анакреон «жил по тем законам, Которые писал…»:
Анакреон, ты верно Великий Философ: Ты делом равномерно Своих держался слов…
В этом же ответе присутствует антитеза. Анакреон противопоставлен философу-стоику Сенеке. Сенека проповедовал отказ от земных благ, полный аскетизм, считал, что перед лицом смерти человек должен отказаться от всего. Однако философия Сенеки в практической жизни зачастую была нежизнеспособной, искусственной, его идеи и принципы было очень трудно воплотить:
Возьмите прочь Сенеку: Он правила сложил Не в силу человеку, И кто по оным жил?
Эти строчки получили различное объяснение в работах исследователей. Так, существует мнение, что Ломоносов здесь встает на сторону Анакреона, поскольку слова его не расходились с делом. Однако отметим, что строки эти пронизаны тонкой авторской иронией, которая создает второй план стихотворения, углубляя его смысл. И за этой иронией — уважение к философу-стоику. Ломоносов словно показывает читателю, что существует и иной образ жизни, и иной образ мыслей. И далее этот мотив в произведении идет по восходящей линии.
Тема третьей оды — старость человека. Здесь возникает мотив рока, судьбы, тема жизни и смерти. Анакреон и здесь очень последователен в своих высказываниях:
Лишь в том могу божиться, Что должен старичок Тем больше веселиться, Чем ближе видит рок.
Анакреон, ты был роскошен, весел, сладок, Катон старался ввесть в республику порядок; Ты век в забавах жил и взял свое с собой, Его угрюмством в Рим не возвращен покой; Ты жизнь употреблял как временну утеху, Он жизнь пренебрегал к республики успеху; Зерном твой отнял дух приятный виноград, Ножом он сам себе был смертный супостат; Беззлобна роскошь в том была тебе причина, Упрямка славная была ему судьбина.
«Изнеженным старцам, которые спешат вкусить наслаждение на краю могилы, Ломоносов противопоставляет «упрямку славную» людей общественного долга, убежденных в своей правоте и не идущих на сделки со своей совестью», — отмечали исследователи.
В четвертой оде Анакреон создает образ своей Музы, который сливается с образом его возлюбленной. Здесь поэт создает абстрактный образ женской красоты, образ, лишенный каких бы то ни было личностных черт: «кудри черны»; «дугами брови»; белая, как снег, кожа; нежный, как роза, румянец; небесный цвет очей. И вместе с тем исследователи отмечали, что в этом образе доминирует чувственность: уста привлекают «своим приятством»; яркое, алое платье притягивает взгляд.
В своем ответе Ломоносов создает образ «возлюбленной Матери», которая становится у него символом самой России. И здесь уже нет ни малейшего намека на чувственность. В этом образе поэт подчеркивает достоинство и величие, целомудрие и спокойствие, достигшую своего расцвета красоту и внутреннюю силу:
О мастер в живопистве первый, Ты первый в нашей стороне Достоин быть рожден Минервой, Изобрази ей возраст зрелый И вид в довольствии веселый, Отрады ясность по челу И вознесенную главу.
Таким образом, стихотворение нам раскрывает творческую позицию Ломоносова. Поэзии камерной, воспевающей радости обыденной жизни, он предпочитает поэзию общественную, гражданскую, проникнутую общенациональным пафосом.
Позиция М. В. Ломоносова
Но Ломоносов отвечает Анакреону, что с большим удовольствием восхищается славой отважных героев, нежные чувства его трогают меньше. Михаил Васильевич считает свою позицию куда более весомой и прибавляет в ответ древнегреческому поэту еще несколько строк. В анализе «Разговора с Анакреоном» стоит подчеркнуть, что именно в них содержится основная мысль поэта, они являются афористичными. Ломоносов выражает суть своего произведения: ему тоже доступны нежные переживания любви, однако он считает, что поэтическая Муза в первую очередь должна воспевать именно героические подвиги. Вот эти строки:
«Героев славой вечной
Анализ стихотворения «Разговор с Анакреоном» М.В. Ломоносова восприятие, толкование, оценка
Анакреонтическая поэзия включу в себя перевод произведений древнегреческого поэта Анакреонта, а также оригинальные произведения, созданные в этом духе,
стихотворения, воспевающие «земные радости»: вино, веселье, любовь. Среди произведений этого жанра отметим у Ломоносова «Разговор с Анакреоном» и стихотворение «Ночною темнотою…» (1747). Также приближается к ним по своей тематике оригинальный перевод Ломоносовым З0-й оды Горация — стихотворение «Памятник».
Стихотворение «Разговор с Анакреоном» было создано в 1761 году. Это произведение называют поэтическим манифестом Ломоносова, поскольку здесь он раскрывает свои взгляды на предназначение искусству, обозначает свою творческую позицию.
Композиция произведения своеобразна. Ломоносов перевел четыре оды Анакреона и включил их в текст стихотворения. Сам же автор стал «оппонентом» Древнегреческого поэта.
Так, каждому высказыванию Анакреона в стихотворении соответствует ответ Ломоносова. Таким образом, возникает диалог, непринужденный разговор, предполагающий искреннее, откровенное и свободное течение мыслей.
Различия в требованиях
В этой заключительной части каждая строфа, которая представляет ответ великого русского поэта, перекликается с соответствующими строфами Анакреона. Однако при этом строфы двух поэтов противопоставляются. Например, если древнегреческий поэт просит изобразить свою возлюбленную, то Ломоносов – мать. Следующая строфа еще больше усиливает противопоставление. Если Анакреон восхищается красотой юной девушки, то Ломоносов просит художника изобразить женщину в возрасте, у которой «спокойный взор», «вознесенная глава».
И в этом нет ничего необычного, ведь на том портрете, который просит Ломоносов, изображается сама Россия. Во всех этих строфах внимательный читатель обнаружит лексическую параллель – слово в них будет общим. Но значение этого слова (семантика) будет разным. Поэтому будет отличаться и образное содержание. Например, как у Ломоносова, так и у Анакреона упоминается чело. Но у древнегреческого поэта делается акцент на внешней красоте, а у Ломоносова – на состоянии души («отрады ясность на челе»). В анализе «Разговора с Анакреоном» стоит упомянуть и о том, что полемичность этого диалога отображается и на ритмическом уровне. В завершающей, самой важной, части стихотворения строки Анакреона написаны хореем, а у Ломоносова – ямбом.
Разговор с Анакреоном
Поэзия Ломоносова
Стихотворения древнегреческого поэта Анакреона переводились в XVIII в. многими писателями. Ломоносов перевел четыре оды Анакреона, к каждой из которых написал стихотворный ответ и назвал этот поэтический цикл «Разговор с Анакреоном». Взгляды Ломоносова иногда совпадают с мыслями Анакреона, иногда расходятся, вследствие чего «разговор» переходит в полемику. В первой группе стихотворений ставится вопрос о выборе предмета, достойного воспевания. Анакреон, по его собственным словам, пробовал петь о троянской войне, о подвигах Алкида, т. е. Геракла, но каждый раз возвращался к любовным песням.
Ломоносов четко разделяет личную жизнь поэта и его поэтическое творчество. В жизни поэту знакомы любовные радости, но в стихах он может прославлять только героические подвиги:
Хоть нежности сердечной
В любви я не лишен,
Героев славой вечной
Я больше восхищен (С. 4).
Во второй паре стихотворений гедонистические взгляды Анакреона сравниваются с учением древнеримского стоика Сенеки, призывавшего презирать радости жизни и тем самым заранее готовить себя ко всем ее невзгодам. Ломоносову не нравятся суровые «правила» Сенеки, и он отдает в этом вопросе предпочтение Анакреону:
Возьмите прочь Сенеку,
Не в силу человеку,
И кто по оным жил? (С. 4).
В третьей оде Анакреона говорится о цели жизни. Девушки напоминали поэту о его преклонном возрасте: «Смотри, ты лыс и сед». Но это его мало смущает. Мысль о близости смерти только усиливает в нем жажду наслаждений:
Лишь в том могу божиться,
Что должен старичок
Тем больше веселиться,
Чем ближе видит рок (С. 5).
Ломоносов в ответном стихотворении снова прибегает к сравнению. Но на этот раз он противопоставляет Анакреону не философа-стоика, а республиканца Катона, который после победы Цезаря заколол себя кинжалом, стараясь смертью доказать свою приверженность к республиканскому строю. Ломоносов уточняет и углубляет свое отношение к Анакреону. Принимая жизнелюбие греческого поэта, он вместе с тем с явным осуждением пишет о его бездумном эгоизме. Как суровый приговор звучат слова, обращенные к Анакреону: «Ты век в забавах жил и взял свое с собой» (С. 5). Более импонируют Ломоносову гражданские добродетели Катона, его беззаветная преданность интересам Рима. Однако самоубийство Катона не вызывает у Ломоносова сочувствия: «Его угрюмством в Рим не возвращен покой». Поэтому он не отдает предпочтения ни Анакреону, ни Катону:
Несходства чудны вдруг и сходства понял я,
Умнее кто из вас, другой будь в том судья (С. 5).
Собственная позиция Ломоносова раскрывается в заключительном диалоге. Оба поэта обращаются к «живописцу» с просьбой нарисовать портреты их «возлюбленных». Анакреон хотел бы увидеть на картине точное подобие своей любимой, со всеми ее прелестями:
Дай из рос в лице ей крови
И как снег представь белу,
Проведи дугами брови
По высокому челу (С. 6).
В отличие от Анакреона, возлюбленной Ломоносова оказывается не простая смертная, а его родина, Россия, которую он просит изобразить в виде царственной женщины, сильной, здоровой и красивой:
Изобрази ей возраст зрелой
И вид в довольствии веселой,
Отрады ясность по челу
И вознесенную главу (С. 7).
Служение матери-Родине Ломоносов понимает не как отказ от радостей жизни, а как творчество, как созидание и приумножение материальных и духовных ценностей, доставляющее человеку сознание своей полезности обществу.
Цикл стихотворений, написанный Ломоносовым, интересен не только образцовыми переводами Анакреона, но и тем, что в нем нашло отражение поэтическое кредо самого Ломоносова. Высшей ценностью объявлено Русское государство, Россия. Смысл жизни поэт видит в служении общественному благу. В поэзии его вдохновляют только героические дела. Все это характеризует Ломоносова как поэта-классициста. Более того, «Разговор с Анакреоном» помогает уточнить место Ломоносова и в русском классицизме и прежде всего установить отличие его гражданской позиции от позиции Сумарокова. В понимании Сумарокова, служение государству было связано с проповедью аскетизма, с отказом от личного благополучия, несло в себе ярко выраженное жертвенное начало. Особенно четко эти принципы отразились в его трагедиях. Ломоносов выбрал другой путь. Ему одинаково чужды и стоицизм Сенеки, и эффектное самоубийство Катона. Он верит в благостный союз поэзии, науки и просвещенного абсолютизма.
Форма стихотворения
В анализе «Разговора с Анакреоном» Ломоносова отдельно стоит упомянуть форму этого произведения – разговор. Ломоносов так определял понятие «разговор» в своем труде «Риторика»: «когда одну и ту же материю предлагают два, три или более вымышленных лиц, ведущих между собой беседу». В анализе «Разговора с Анакреоном» можно добавить: выбирая форму для своего произведения, Ломоносов старался уходить от традиционной монологичности, которая свойственна обычным одам. Ведь разговор предполагает обмен мнениями, открытость идей и позиций, а это влечет за собой естественность изложения мысли.
Ирония над Анакреоном
Иронией пронизаны следующие строки:
Смысловое ударение приходится именно на слово «верно». Исследователи творчества Ломоносова, в частности А. В. Западов, считают: если бы это слово было вводным, то авторская ирония была бы более очевидной. Рукопись стихотворения не сохранилась, а во всех печатных текстах это слово выступает как отдельная лексическая единица в значении «действительно» и подчеркивает смысловую насыщенность последней строчки. Следующие десять строк раскрывают мысль поэта.
Ночною темнотою
Покрылись небеса,
Все люди для покою
Сомкнули уж глаза.
Внезапно постучался
У двери Купидон,
Приятный перервался
В начале самом сон.
«Кто так стучится смело?» —
Со гневом я вскричал.
«Согрей обмерзло тело, —
Сквозь дверь он отвечал. —
Чего ты устрашился?
Я мальчик, чуть дышу,
Я ночью заблудился,
Обмок и весь дрожу».
Тогда мне жалко стало,
Я свечку засветил,
Не медливши нимало,
К себе его пустил.
Увидел, что крилами
Он машет за спиной,
Колчан набит стрелами,
Лук стянут тетивой.
Жалея о несчастье,
Огонь я разложил
И при таком ненастье
К камину посадил.
Я теплыми руками
Холодны руки мял,
Я крылья и с кудрями
Дос_у_ха выжимал.
Он чуть лишь ободрился,
«Каков-то, — молвил, — лук,
В дожже, чать, повредился».
И с словом стр_е_лил вдруг.
Тут грудь мою пронзила
Преострая стрела
И сильно уязвила,
Как злобная пчела.
Он громко засмеялся
И тотчас заплясал.
«Чего ты испугался? —
С насмешкою сказал. —
Мой лук еще годится,
И цел и с тетивой;
Ты будешь век крушиться
Отнынь, хозяин мой».[1]
[1]»Ночною темнотою…» Впервые — Риторика, 1748, 309. Перевод из одного из подражателей Анакреона. Ломоносов «чрезвычайно искусно воспроизвел напевный характер оригинала, создаваемый совпадением четкого ритмического членения с синтаксическим членением текста. Перевод в общем точен; в начальных строках устранено описательное обозначение поздней ночной поры («когда Медведица поворачивается в руке Боота»), которое в переводе выпадало бы из простого и непринужденного стиля стихотворения» (Ломсносов М. В. Полн. собр. соч., т. 8, с. 932-933). Это стихотворение завоевало популярность в самых широких кругах еще при жизни Ломоносова, стало одной из любимых песен. Курганов поместил его в своем знаменитом «Письмовнике», одной из самых читаемых книг в России на рубеже XVIII-XIX вв., чем способствовал еще большему его распространению (см.: Российская универсальная грамматика, или Всеобщее писмословие, предлагающее легчайший способ основательного учения русскому языку с седмью присовокуплениями разных учебных и полезнозабавных вещей. Спб., 1769, с. 320). Это ломоносовское стихотворение было известно и любимо вплоть до второй половины XIX в. Так, в романе Н. С. Лескова «Соборяне» Ахилла Десницын изливает душу песней «Ночною темнотою…» (отчасти переиначивая слова Ломоносова, как, впрочем, всегда случается, когда песня становится народной). Популярность ломоносовского стихотворения объясняется прежде всего легкостью и простотой поэтического языка, непринужденностью и естественностью интонации. Эти качества стихотворения «Ночною темнотою…» особенно отчетливо выступают при сравнении его с державинским «Купидоном» (1797), являющимся переводом той же самой анакреонтической оды, Несмотря на то что стихотворение Г. Р. Державина написано полвека спустя, когда русский литературный язык был уже достаточно разработан, пластичен, ломоносовское произведение явно выигрывает именно в смысле простоты и непринужденности, какой-то даже грациозности (что, конечно, не может бросить тень на поэтическую репутацию Г. Р. Державина, лирика в высшей степени неровного, но гениального и великого в самых его неровностях):
Под Медведицей небесной,
Средь ночныя темноты,
Как на мир сей сон всеместный
Сыпал маковы цветы;
Как спокойно все уж спали
Отягченные трудом,
Слышу, в двери застучали
Кто-то громко вдруг кольцом.
«Кто, — спросил я, — в дверь стучится
И тревожит сладкий сон?»
«Отвори, чего страшиться? —
Отвечал мне Купидон. —
Я ребенок, как-то сбился
В ночь безлунную с пути,
Весь дождем я замочился,
Не найду, куда идти».
Жаль его мне очень стало:
Встал и высек я огня;
Отворил лишь двери мало,
Прыг дитя перед меня.
В туле лук на нем и стрелы;
Я к огню с ним поспешил,
Тер руками руки мерзлы,
Кудри влажные сушил.
Он, успел лишь обогреться,
«Ну, посмотрим-ка, — сказал, —
Хорошо ли лук мой гнется?
Не испорчен ли чем стал?»
Молвил и стрелу мгновенно
Острую в меня пустил,
Ранил сердце мне смертельно
И, смеяся, говорил:
«Не тужи, мой лук годится,
Тетива еще цела».
С тех пор начал я крушиться,
Как любви во мне стрела.
Сделать анализ стиха ломоносова ночною темнотою
определите тему, идею и стредства выразительности (эпитеты, метофора и олицетворение)
Ответы 8
2. В словосочетании » скучная пора» определение » скучная»
Б. не является эпитетом
троптың (құбылтудың) бір түрі. Құбылыстар мен заттардың ұқсастық белгілері негізінде астарлы мағынада қолданылуы
М. Жұмабаевтың «Батыр Баян» поэмасына композициялық талдау:
1.Шығарманың басталуы: Көкшенің сұлулығы
2.Шығарманың байланысы: Баянның қалмақ қызын тұтқынға алуы
3.Шығарманың дамуы: Інісі Ноянның қалмақ қызға ғашық болуы
4.Шығарманың шиеленісуі: Екі ғашықтың қащуы
5.Шығарманың шарықтау шегі: Ғашықтардың қаза болуы
6.Шығарманың шешімі: Ерлікпен қаза болған Баян
Ночною темнотою…
Ночною темнотою
Покрылись небеса,
Все люди для покою
Сомкнули уж глаза.
Внезапно постучался
У двери Купидон,
Приятный перервался
В начале самом сон.
«Кто так стучится смело?» —
Со гневом я вскричал.
«Согрей обмерзло тело, —
Сквозь дверь он отвечал. —
Чего ты устрашился?
Я мальчик, чуть дышу,
Я ночью заблудился,
Обмок и весь дрожу».
Тогда мне жалко стало,
Я свечку засветил,
Не медливши нимало,
К себе его пустил.
Увидел, что крилами
Он машет за спиной,
Колчан набит стрелами,
Лук стянут тетивой.
Жалея о несчастье,
Огонь я разложил
И при таком ненастье
К камину посадил.
Я теплыми руками
Холодны руки мял,
Я крылья и с кудрями
Дос_у_ха выжимал.
Он чуть лишь ободрился,
«Каков-то, — молвил, — лук,
В дожже, чать, повредился».
И с словом стр_е_лил вдруг.
Тут грудь мою пронзила
Преострая стрела
И сильно уязвила,
Как злобная пчела.
Он громко засмеялся
И тотчас заплясал.
«Чего ты испугался? —
С насмешкою сказал. —
Мой лук еще годится,
И цел и с тетивой;
Ты будешь век крушиться
Отнынь, хозяин мой».[1]Под Медведицей небесной,
Средь ночныя темноты,
Как на мир сей сон всеместный
Сыпал маковы цветы;
Как спокойно все уж спали
Отягченные трудом,
Слышу, в двери застучали
Кто-то громко вдруг кольцом.
«Кто, — спросил я, — в дверь стучится
И тревожит сладкий сон?»
«Отвори, чего страшиться? —
Отвечал мне Купидон. —
Я ребенок, как-то сбился
В ночь безлунную с пути,
Весь дождем я замочился,
Не найду, куда идти».
Жаль его мне очень стало:
Встал и высек я огня;
Отворил лишь двери мало,
Прыг дитя перед меня.
В туле лук на нем и стрелы;
Я к огню с ним поспешил,
Тер руками руки мерзлы,
Кудри влажные сушил.
Он, успел лишь обогреться,
«Ну, посмотрим-ка, — сказал, —
Хорошо ли лук мой гнется?
Не испорчен ли чем стал?»
Молвил и стрелу мгновенно
Острую в меня пустил,
Ранил сердце мне смертельно
И, смеяся, говорил:
«Не тужи, мой лук годится,
Тетива еще цела».
С тех пор начал я крушиться,
Как любви во мне стрела.