О чем шестая симфония чайковского
«Он унес эту тайну с собой в могилу» — как же понять, о чем «Патетическая» симфония Чайковского?
Приблизительное время чтения: 9 мин.
«Вы хотели узнать программу Шестой симфонии, но я ничего не могу сообщить Вам, так как брат держал ее в своих мыслях. Он унес эту тайну с собой в могилу». Так писал Модест Ильич Чайковский в письме чешскому музыковеду Рихарду Батке.
Шестая («Патетическая») симфония была впервые исполнена за девять дней до смерти композитора. По трагизму она может сравниться с «Реквиемом» Моцарта — сам Чайковский видел, насколько его творение оказалось созвучно по смыслу этому великому произведению. В симфонии Чайковский словно бы снова проживает всю свою жизнь. Жизнь, которая завершается предельным вопросом: а что останется от меня?
Почему Шестую симфонию Чайковского называют «Симфонией о смерти»?
К началу 1890-х годов его сочинения были известны повсюду, Чайковский совершил несколько гастрольных поездок по Европе, а весной 1891 года с огромным успехом выступил в США. Так, например, во время заокеанских гастролей Петр Ильич дирижировал Нью-Йоркским симфоническим оркестром на открытии знаменитого Карнеги-холла. На концертный сезон 1893–1894 года у него также были запланированы концерты в России и за рубежом.
Парадоксальность Шестой симфонии в том, что, будучи «предсмертной», она написана не умирающим человеком (Чайковский скоропостижно скончался от холеры 25 октября (6 ноября) 1893 года в возрасте 53 лет), а музыкантом, находившимся в расцвете творческих сил. Это сочинение могло стать началом нового периода в жизни композитора, и, по многим свидетельствам, сам автор воспринимал ее именно так.
И все же последнее творение Чайковского наполнено размышлениями о смерти. На это прямо указывает тема церковного песнопения «Со святыми упокой» в первой части. Эта молитва звучит в церкви примерно в середине отпевания и панихиды. Работая над духовными произведениями, Чайковский серьезно изучал богослужебный устав и традиции церковного пения, поэтому, безусловно, понимал всю глубину смыслов заупокойной молитвы. И хотя она звучит не в главной теме первой части, а как бы намеком проходит во время разработки, благодаря этой цитате мы видим, что тема смерти в симфонии связана не с отчаянием, а с надеждой на упокоение «там, где нет ни боли, ни скорби, ни стенания, но жизнь бесконечная».
Подтверждение этой идеи мы находим и в письмах композитора великому князю Константину Романову (К. Р.) Их связывала многолетняя дружба, несмотря на то, что виделись они редко и общались в основном по переписке. Осенью 1893 года, когда Чайковский готовился к первому исполнению Шестой симфонии, князь предложил ему положить на музыку «Реквием» поэта Алексея Апухтина, умершего незадолго до этого. Петр Ильич высказал сомнения в том, что ему стоит браться за «Реквием», но обещал подумать и написать о своем окончательном решении позже:
«Меня смущает то обстоятельство, что последняя моя симфония, только что написанная и предназначенная к исполнению 16 октября […], проникнута настроением очень близким к тому, которым преисполнен “Реквием”. […] я боюсь, как бы не повторить самого себя, принявшись сейчас же за сочинение родственное по духу и характеру к предшественнику».
В последнем письме, отправленном Константину Константиновичу, Чайковский окончательно отказывается от идеи написания «Реквиема»: «Общее настроение этой пьесы, конечно подлежит музыкальному воспроизведению, и настроением этим в значительной степени проникнута моя последняя симфония (особенно финал)».
«Я горжусь ей более, чем каким-либо другим моим сочинением»
Замысел композитора созревал несколько лет. В 1889 году Чайковский даже начал работать над грандиозной симфонией под названием «Жизнь», но отказался от этой идеи, использовав темы ненаписанной симфонии в Третьем фортепианном концерте.
В начале 1893 года была начата работа над новой симфонией. Сохранилась запись на первой странице рукописи эскизов, сделанная рукой Чайковского: «Господи, благослови!»Композитор посвятил симфонию своему племяннику — Владимиру Львовичу Давыдову, для которого когда-то написал свой знаменитый цикл фортепианных пьес «Детский альбом».
Всего через восемь месяцев после создания первых набросков под управлением автора в Петербурге состоялось первое исполнение. До сих пор остается не вполне ясным, когда симфонии было дано название «Патетическая». Изначально композитор собирался назвать ее «Программной», не раскрывая при этом подробное содержание программы. Но уже в первом издании симфония была озаглавлена как «Патетическая».
Публика не сразу поняла и приняла новое творение Чайковского. После премьеры он писал: «С этой симфонией происходит что-то странное! Она не то чтобы не понравилась, но произвела некоторое недоумение. Что касается меня самого, то я горжусь ей более, чем каким-либо другим моим сочинением». Второе исполнение «Патетической» состоялось уже после смерти композитора — на концерте его памяти. В этот раз симфонию ждал настоящий успех, не оставляющий ее и в наше время.
Обстоятельства последних дней жизни Чайковского уже почти 130 лет будоражат умы слушателей, заставляя искать все новые и новые смыслы в его последней симфонии и раздумывать о мистических предчувствиях, посещающих гениев в конце земного пути.
С момента смерти Чайковского опубликовано огромное количество свидетельств как самого композитора, так и его современников. Однако вряд ли возможно до конца проникнуть в замысел автора. Каждый исполнитель и слушатель Шестой симфонии становится интерпретатором и переживает гениальную музыку Чайковского, опираясь на свой собственный опыт.
Вся жизнь в одной симфонии
Чайковский всю жизнь активно переписывался с родными, друзьями и знакомыми. Не был исключением и период написания Шестой симфонии. Обрывочные сведения о программе симфонии мы получаем из писем композитора к племяннику Владимиру Давыдову и великому князю Константину Романову. Известно также, что Петр Ильич делился мыслями о «Патетической» с братом Модестом. Именно из писем Модеста Ильича до нас дошло самое подробное описание программы симфонии. Пятидесятиминутная симфония предстает перед нами как большой автобиографический роман-исповедь.
Первая часть — самый протяженный раздел симфонии, в котором вместе с композитором мы проживаем целую жизнь. Волшебные в своей поистине моцартовской простоте музыкальные темы наполнены противоречиями, как и земной путь человека. В музыкальных образах первой части есть и трагедия, и радость жизни, и душевные муки, и надежда на светлое окончание земного пути.
Во второй части звучит легкий и грациозный вальс, написанный в необычном размере — не на три, а на пять четвертей. Легкость пятидольного вальса — как будто бы воспоминание о радостях юности, лишь немного омрачаемое отзвуками трагических мотивов первой части.
Программа третьей части нередко трактуется как образ светской жизни и восхождения к славе. Обрывки музыкальных тем, полные блеска и суеты, приводят к бравурному триумфальному маршу. Ярким контрастом по отношению к нему звучит скорбный финал.
По правилам, окончательно оформившимся еще в XVIII веке, финал симфонии непременно должен быть быстрым, но Чайковский революционно нарушил классические каноны. В четвертой части слышатся раздумья, сожаления и ожидание неминуемого конца земной жизни. Последние аккорды растворяются в тишине, оставляя каждого наедине с вечностью.
Завершив работу над черновиками симфонии, композитор сделал в рукописи пометку: «Господи, благодарю тебя!»
Какие записи послушать?
Влияние симфонических работ Чайковского, и особенно его Шестой симфонии, на композиторов ХХ века невозможно переоценить. Сергей Рахманинов и Николай Мясковский не скрывали своего восхищения музыкой Чайковского и были его прямыми последователями в симфоническом творчестве, а форма «Патетической» симфонии предвосхитила композиторские находки Густава Малера и Дмитрия Шостаковича. Последняя симфония Чайковского стала его «музыкальным завещанием» для всего ХХ века — и для нас, слушателей третьего тысячелетия.
«Патетическая» симфония уже около века остается одним из самых популярных симфонических произведений в мире. Отрывки из нее использовались в кино и драматическом театре, а в 2001 году на музыку из Шестой симфонии в Большом театре был поставлен балет «Пиковая дама» (хореограф — Ролан Пети).
Многие великие дирижеры с начала эпохи звукозаписи до наших дней записывали «Патетическую», и каждый из них по-своему подходил к трактовке симфонии. В советское время иногда даже переставляли третью и четвертую часть местами, чтобы избежать слишком мрачного завершения.
Евгений Мравинский. Ленинградский филармонический оркестр (1982)
Валерий Гергиев. Симфонический оркестр Мариинского театра (1995)
Клаудио Аббадо. Симфонический оркестр им. Симона Боливара (2010)
Записки экскурсовода. О чем эта музыка?
06.11.2021 5 комментариев Просмотры: 2 244
Пришла с работы. Покормила двух безумных котов. Убрала все, что первый кот сбросил второму с подоконника. Коты поели и с новыми силами принялись друг друга убивать.
Муж надеялся, что с появлением второго кота, первый станет человечнее – подобреет, родная душа у него появится, смысл жизни и все такое. Нет, все не так – психозы первого кота с появлением второго только усилились. Муж говорит, что просто характеры несовместимые, нужно взять третьего и все наладится.
Я со своим мужем не спорю. Я за него замуж вышла не для того, чтобы спорить, а для того, чтобы любить.
Плотно закрыла дверь своей комнаты. Объявила всем домочадцам, чтобы в течение часа не входили. Включила шестую «Патетическую» симфонию Чайковского.
Симфония состоит из четырех частей и имеет программу, которую Чайковский сознательно скрыл.
Вот почему он это сделал? Теперь же все, кому не лень, интерпретируют ее на свой лад. Я раньше не читала и не интересовалась – какая разница, кто что думает. Как говорила Анна Каренина: «сколько сердец, столько родов любви». Но теперь я по долгу службы обязана отвечать на вопросы экскурсантов. Вчера один спросил:
– Да, отвечаю, много раз
А он такой прищурился хитро и говорит:
– Как вы думаете, о чем эта музыка?
– Сложно ответить на вопрос – о чем музыка. У этой симфонии много толкований. Каждый слышит свое.
По выражению лица экскурсанта я поняла, что ответ его не устроил.
– Неужели вы не читали письмо Модеста Чайковского Рихарду Батке? – продолжал он с презрительной ухмылкой
– Признаться, не читала- ответила я.
Так…Группа приехала из Москвы. Он кто? Профессор московской консерватории? По правде говоря, я даже не знала кто такой этот Рихард Батке. Экскурсант недовольно фыркнул и продолжил учительским тоном:
– Финальная часть симфонии – это состояние Чайковского в последние годы жизни, время горьких разочарований и глубоких страданий. Чайковский осознает – всему, что он любил и в течение жизни и считал вечным, угрожает бренность. А главное, он не в силах побороть ужас перед вечным ничто.
– Вечным ничто! Это неправда! – взорвалась я – Чайковский был глубоко верующим человеком. Он не мог так думать. Модест ошибся, а может быть намеренно сказал неправду!
– Ошибка исключена! Модест Чайковский, Боб и Юрий Давыдовы были посвящены в замысел симфонии. Какой смысл Модесту врать?
Я была уязвлена тем, что не читала письма Модеста и не могла достойно ответить. Но, главное, меня глубоко возмутила такая трактовка финальной части симфонии.
По завершении экскурсии, я кинулась искать ответ.
И вот, что я нашла: со слов двоюродной сестры Чайковского А. П. Мерклинг последнюю часть симфонии Петр Ильич в личном разговоре назвал – de profundis. Я такого слова не знала, но благодаря Гуглу выяснила, что это латинское название 129-го псалома и по содержанию представляет собой покаянную молитву. Молитву угнетённых, возлагающих на Бога свою надежду на спасение.
Я ликовала от своей находки – покаянная молитва! «Ужас перед вечным ничто» — глупость какая!
В тишине прослушала первую часть, а потом в комнату вошли сын, муж и два кота. Это я очень интеллигентное слово подобрала – «вошли». Вломились они так-то. Первая часть идет чуть больше 20 минут. Ровно столько минут нужно моей семье, чтобы почувствовать, что я их бросила и забыла про их существование.
Первым зазвенел сын:
– Ага! Опять ты дома работаешь? Пап, давай не будем ей новость рассказывать.
– Какую? – Чувствуя подвох, спросила я
– Мам, она никак не связана с Чайковским, тебе будет неинтересно.
Я остановила симфонию и изобразила на лице большой интерес.
– Ничего интересного для тебя, говорю же – просто второй кот впервые сходил на горшок!
– Это замечательная новость! И вы все правильно сделали, что пришли мне ее сообщить. А теперь я могу дослушать симфонию?
Было заметно, что муж, сын и два кота не собираются уходить и ищут предлог, чтобы остаться.
– А эта та самая симфония, которую Чайковский продирижировал, а потом через 9 дней умер?
– Верно! – удивилась я. – А откуда ты знаешь?
– Так ты мне сама рассказывала. Я все уже знаю о Чайковском, мам!
Муж, сын и два кота уютно и основательно расположились на диване, показывая тем самым, что уходить они не собираются.
Я разрешила им остаться, при условии, что слушать будут молча. Сына хватило на три минуты. Коты ушли за ним следом.
Муж проспал всю вторую, третью и четвертую части, но упорно в этом не хотел сознаваться. Уверял, что очень глубоко погрузился в музыку и ей привиделась женщина с длинными русыми волосами и хвостом в чешуях и теперь он просто уверен, что Чайковский в шестую симфонию включил отрывки из неизданной «Ундины». На мои возражения, что это совершенная неправда и мелодии из «Ундины» звучат в «Лебедином озере» и в «Снегурочке», но никак не в «Патетической», муж внимания не обратил. Ушел в абсолютной уверенности, что разгадал тайную программу симфонии.
Всю ночь в голове звучала шестая «Патетическая». Все четыре ее части. Проснулась замученная, но совершенно уверенная, что услышала то, что ожидала – покаянную молитву.
Уважаемый знаток писем Модеста Чайковского Рихарду Батке, если вы сейчас читаете эту заметку, я с вами глубоко не согласна и никакие слова Модеста меня не убеждают. Я слышу в симфонии – не страх и поражение, а победу! Не ужас перед вечным ничто, а молитву «Святый Боже, Святый Крепкий, помилуй мя!».
Так что, если кто-то меня спросит теперь – о чем музыка? Я отвечу, что лично для меня Шестая «Патетическая» симфония – это духовное завещание Чайковского. Она о том, что какие бы горести, страхи, страсти и сомнения не одолевали человека в течение жизни, на самом финише он может успеть сказать: «Господи Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй мя».
16 октября 1893 года в Санкт-Петербурге симфония впервые была исполнена. Дирижировал сам Чайковский. Племянник Юрий Давыдов вспоминал, что никогда раньше не видел Петра Ильича настолько спокойным перед исполнением нового детища. Не было обычной болезненной нервозности, выражавшейся беспрерывным курением и жеванием мундштука папиросы, молчаливостью и хождением из угла в угол.
Тут я обязана привести вам точную цитату племянника Чайковского, потому что лично у меня дыхание перехватывает и сердце заходится в тахикардии, когда я читаю эти строчки. Юрий Львович был на премьере и вот что он пишет:
«Но вот окончился финал… Обыкновенно публика немедленно после заключительного аккорда выражала свое удовлетворение или неодобрение, а менее искушенные в музыке вставали и стремились к выходу, чтобы скорее занять первые места у вешалки.
Но в этот вечер произошло нечто небывалое. Когда замолк звук контрабасов и Петр Ильич медленно опустил руки, в зале царила мертвая тишина. В таком состоянии публика оставалась довольно долго. Петр Ильич продолжал стоять с опущенной головой, и зал оставался как бы в оцепенении. Только после того, как Петр Ильич, очнувшись, стал кланяться и благодарить оркестр, зал начал нерешительно аплодировать, и эти аплодисменты, постепенно нарастая, перешли в овацию.
Такой прием публикой новой симфонии биографом Петра Ильича, Модестом Ильичом, был истолкован как холодный прием. Я же убежден, что это неверно. Аудитория, по-моему, была так захвачена услышанным, что именно оцепенела».
Всех в тот вечер изумил финал! Знакомые Чайковского подходили после концерта и интересовались – есть ли программа у симфонии?
«Да, есть» – отвечал Чайковский – «Но я желаю оставить ее в тайне».
А через пять дней Петр Ильич заболел холерой и 6 ноября (25 октября по старому стилю) его не стало.
Поэтому, когда «Патетическая» симфония исполнялась второй раз, уже на вечере его памяти, вопросов о странном финале больше не возникало.
Сын вошел в тот момент, когда я разглядывала льдинку, прилипшую к скату у окна. Два березовых листочка – один желтый, другой зеленый и маленькие травинки были будто запечатаны в кусочек льда. Солнечный луч упал на льдинку и привлек к ней мое внимание. Я смотрела и не могла оторваться. Как эта льдинка там очутилась в феврале?! До чего же красиво.
– Что ты там разглядываешь, мам?
– Смотри, сказала я и указала на льдинку.
Сын стоял рядом и смотрел минуту. А потом сказал:
– Ты про льдинку? – уточнил я
– Я про музыку. Что это звучит?
– О чем эта музыка, мам?
Юля Шешкауска, специалист музея-усадьбы П. И. Чайковского
О чем шестая симфония чайковского
П.И. Чайковский Симфония №6 «Патетическая»
Шестая симфония является завершающей композицией в творчестве Петра Ильича Чайковского . Сочинение входит в число лучших произведений эпохи романтизма и не теряет собственной актуальности и в наше время.
Историю создания Симфонии №6 Чайковского, имеющей название «Патетическая», содержание и множество интересных фактов о произведении читайте на нашей странице.
История создания «Патетической симфонии»
В последние годы жизни Петр Ильич Чайковский ощущал особенный упадок сил. В собственных письмах он признавался, что желает сочинить последнюю симфонию, которая могла бы стать обобщающим итогом его деятельности и творческого пути. Длительный поиск сопровождал автора на протяжении двух лет. Композитор даже сочинил несколько частей симфонического произведения, носившего наименование «Жизнь». К сожалению, автор решил полностью изменить замысел и сменить оптимистический настрой на трагедийную концепцию, в результате чего практически готовая композиция была полностью уничтожена.
Во время путешествия по Европе Чайковский загорелся идеей о сотворении произведения, имеющего такой программный замысел, который останется настоящей тайной для слушателей. Композитор намекал слушателям, что программа будет субъективной, то есть носить в себе код личностных переживаний.
В новых краях Петр Ильич длительное время мысленно продумывал развитие композиции. Музыка переполняла его душу и заставляла плакать, о подобной сентиментальности творец признавался в собственных письмах.
В феврале, по возвращению домой, работа над созданием началась довольно стремительно. Буквально за четыре дня была полностью написана первая часть. Было положено начало второй части, но из-за отъезда в Москву, чтобы дать авторский концерт, работу пришлось отложить. Спустя несколько дней, по возвращению, началось сочинение третьей части. И вновь отъезд в Москву. Лишь в марте удалось вернуться к композиторскому делу. К концу первого весеннего месяца черновой вариант был готов.
В десятых числах августа партитура была полностью готова и отдана на роспись партий.
Необходимо отметить, что автор никому, кроме ближайших людей, не рассказывал о замысле сочинения 6-й симфонии, вплоть до момента окончательного завершения чернового варианта. После, в письмах он признался, что в творческом порыве избавился от предыдущей симфонии, а теперь написал совершенно другую музыку, которую никогда не подвергнет той же участи.
Звание гения классической русской музыки подразумевало ведение довольно быстрой, суетливой жизни с множеством поездок, поэтому оркестровку пришлось отложить на довольно длительный срок. Его творческое турне включало в себя не только такие города России, как Москва, Нижний Новгород и Санкт-Петербург, но и европейские столицы: Париж, Лондон и Берлин.
В середине июля Чайковский вернулся в Клин и принялся оркестровать. Процесс инструментовки занял большее количество времени, чем предполагалось. Проблема заключалась в том, что спустя годы работы в амплуа композитора, Петр Ильич стал более требовательно относиться к собственному труду.
Премьера
В октябре 1893 года в Петербурге состоялась премьера произведения. За дирижерским пультом главенствовал сам автор. Нельзя сказать, что публика была очарована новым сочинением, что весьма огорчило русского классика. Он возлагал на эту музыку большие надежды, которые не смогли оправдаться при его жизни.
Интересные факты
Содержание «Патетическая»
Шестая симфония является одним из немногих произведений, затрагивающих вечную философскую тему жизни и смерти. Автор хотел дать возможность слушателю придумать собственную историю, поэтому предпочел отказаться от явной программности. Тем не менее нельзя отрицать субъективную авторскую сторону, заложенную в каждом такте произведения от начала до конца.
Классическая для жанра симфонии четырехчастная форма позволяет отразить трагическую драматургию.
Музыкальный текст симфонии предоставляет наличие достаточно большого количества темповых изменений, которые зачастую могут привести к тому, что форма будет разваливаться и не будет единого впечатления. Но Чайковский сумел избежать подобного исхода, благодаря введению монотематизма. Уже в интродукции зашифрована информация для развития не только первой части, но и всей симфонии. При этом тему интродукции нельзя назвать лейтмотивом, так как в произведении она появляется единожды, но она дает интонационную основу для последующих тем, в том числе и IV части.
Конфликт был исчерпан еще в I части произведения. Мрачное вступление в темпе Adagio помогает оттенить экспозиционный раздел, включающий в себя Главную тему, в основе которой лежат скрытые интонации жалобы из интродукции. Тем не менее тема взволнованная, но не напряженная, сопоставлена по характеру с Побочной темой. Эмоциональная температура возрастет при повторном проведении Главной темы, тогда она поменяет собственный характер.
Аккорд tutti – это мысль, которая несет в себе индивидуальную трагедию. Разработочный раздел включает в себя две волны, приводящие к кульминации:
Внутреннее давление продолжает нарастать, краски сгущаются. Это трагедия внутреннего сознания, нет контрдействия, судьба не стучала в двери. Проблема рождается в монологе и она заполняет внутренний мир человека, постепенно разрушая его. Обнаружение конфликта находится на грани построений. Напряжение нарастает до предела, в кульминации происходит «инсульт», звучит православная панихида «Со святыми упокой». На аритмичном басу у деревянно-духовых инструментов формируются интонации вздоха и плача. Небольшая кода построена на предыдущих интонациях и является логичным завершением части.
Если I часть является внутренним эмоционально-мысленным процессом, то II и III части – это пространство реального мира, действительности, со всеми положительными и отрицательными сторонами.
Финал не дает ни единой надежды на появление оптимистического завершения. Развязка трагедии, произошедшей в I части находит реализацию именно в финале. Погружение в бездну, безысходность позиционируется, как отсутствие счастья. Постепенно звучность уменьшается, ничего уже не изменить.
С точки зрения именно трагедийной концепции можно рассматривать части под следующим углом:
Музыка 6 симфонии строится на ярких контрастах. Постоянная, довольно резкая смена аффектов, как между частями, так и внутри них, позволяет слушателю не только глубоко проникнуться в смысл сочинения, но и пережить ряд психологических состояний от абсолютного чувства окрыленности до полнейшего упадка сил и растерянности. Строго выдержанная классическая форма композиции позволила сделать произведение чрезвычайно интересным для изучения.
Музыка «Патетической симфонии» в кинофильмах
Нет такой ситуации, которую не смогла бы выразить музыка 6 симфонии. Эмоциональная амплитуда произведения потрясает своей широтой, возможно, именно по этой причине, режиссеры и продюсеры так активно используют музыкальный материал в качестве дополнительного эмоционального воздействия.
Понравилась страница? Поделитесь с друзьями:
Петр Ильич Чайковский «Патетическая симфония»