3. Это Шура, симпатичная, но, к сожалению, активная. Когда-то ее выдвинули на общественную работу, и с тех пор никак не могут задвинуть обратно.
4.- У Маши Селезневой прибавление в семействе.
— Но я тут не при чем.
5. Да что там дети, она в принципе не знает, что на свете бывают дети, она уверена, что они появляются на свет взрослыми, согласно штатному расписанию с должностью и окладом.
— Да вот еще не решила, Людмила Прокопьевна, вам нравится?
— Очень вызывающе, я бы такие не взяла.
— Значит хорошие сапоги, надо брать!
— Она не женщина, она директор.
— Ты знаешь, это же малогабаритная квартира.
— Тут наши вкусы совпадают.
11. Я понимаю, она пугало, ее можно выставлять на огороде, но ты смотри не на нее, а в сторону.
-А о чем с ней разговаривать, не о змеях же.
16. В ранней молодости вы были значительно талантливее, чем сейчас, только никак не предполагала, что вы творили по псевдонимом Пастернак.
— Мать. Мать у них был Новосельцев.
19. Здрасти, Прокопья Людмиловна, я пришел. не знаю к чему. вот.
21. Мы в вас души не чаем, мы вас любим. в глубине души. где-то очень глубоко.
— Как это не пьющая, очень даже. почему же.
— Как умер, я не давала такого распоряжения. Почему умер? Зачем умер?
— Где надо, там и двери.
— Вы это хорошо помните?
26. Идите вы. в бухгалтерию!
— Да, я крепкий орешек.
— Или белое, но можно красное.
— Но я не могу сейчас, до конца рабочего дня еще два часа.
— ну, безусловно, я загоню их по спекулятивной цене.
— ага, ну в вашей практичности я ни сколько не сомневалась.
32. Мымра. Вот-вот, мымра и есть.
33. Поставьте Веру на место и не трогайте больше руками!
34. Через девять месяцев у Новосельцевых было уже три мальчика.
35. Когда я пьяный, я буйный.
36. У меня двое детей: мальчик. и мальчик!
37. Мы же ведь Вас на самом деле любим глубоко в душе. где-то очень глубоко.
Второй кадр, если не ошибаюсь, из фильма «Смерть ей к лицу») Фильм забавный)
Орешек которого мы заслужили. Ежедневный убаный стыд.
Ну да, ну да, пошёл Лукашенко нахер)
Для меня вот странно, как такой стеснительный, неуверенный в себе, с кучей комплексов и тараканов в голове Новосельцев вообще имеет уже двоих детей и даже заделал третьего. Это же представьте себе картину, как он начинает заикаться перед кроватью, снимая с себя галстук, рубашку, о божечки штаныыыыы, аааа свет может включим? Нет? Ну ладно. Нооооо всё таки включим.
Потом пытается поцеловать жену, очками попадает ей в глаз, они смеются от смущения, он снимает очки, щурится, ничего не видит и, пытаясь её поцеловать, не оценивает расстояние и бьёт её зубами по губам. Оба бегут в ванну, там аптечка, но по дороге Новосельцев запутывается в своих штанах, которые он до того спустил до колен. Падает на пол, дико извиняется перед Людмилой Прокопьевной, а он её по-прежнему называет по имени отчеству.
Внезапно
«Служебный роман»
Эльдар Рязанов, Андрей Мягков и Алиса Фрейндлих на съёмках фильма «Служебный роман», 1977 год.
«У природы нет плохой погоды» или при чём ту поэт 18 века, и как Эльдар Рязанов «отомстил» Андрею Мягкову)))
Слушать таких мэтров – одно удовольствие. Эльдар Рязанов и Андрей Мягков вспоминают историю о том, как знаменитый режиссёр написал стихи к ставшей всенародно любимой песне «У природы нет плохой погоды» на музыку Андрея Петрова, и под каким соусом он их подал съёмочной группе и актёрам фильма «Служебный роман»… Прекрасная речь, тонкий юмор, элегантность, кадры из любимого фильма, море доброты и любовь к своей профессии.
1981. Источник: канал на YouTube «Советское телевидение. Гостелерадиофонд России», www.youtube.com/c/gtrftv
Служебный роман: что вырезали или как снимали фильм
Режиссер мог самостоятельно подбирать любых актеров как на главные роли, так и на второстепенные без каких-либо проб и согласований. И если вспомнить о проблемах и казусах, которые возникали на этапе кастингов других кинокартин Рязанова из-за чрезмерного влияния третьих сторон, то можно смело отметить, что свобода действий режиссера оказала немаловажную роль на конечный успех картины.
Андрей Мягков первым получил приглашение на участие в съемках в новом фильме. После выхода «Иронии судьбы» актер буквально купался в зрительском внимании, поэтому съемочной группе нужно было кардинально изменить его внешность, чтобы у зрителя не возникало ассоциаций с Женей Лукашиным. Характерные очки в широкой оправе, растрепанные волосы, ужасные усы вкупе с немного нелепыми движениями и несвязанным бормотанием сформировали «канцелярского недотепу» Новосельцева.
Следующими были приглашены Светлана Немоляева и Олег Басилашвили. Оба актера немногим ранее пытались заполучить роли в кинокартине «Ирония судьбы». Басилашвили даже начинал сниматься, но был заменен. В фильме же «Служебный роман» специально под них были написаны роли Ольги Петровны Рыжовой и Юрия Григорьевича Самохвалова.
По сценарию они в студенческие годы безумно любили друг друга, но жизнь распорядилась их судьбой по-своему. Рыжова неудачно вышла замуж, а затем была вынуждена переехать к мужу в Подмосковье. Вследствие чего ей приходилось каждый день очень долго добираться до работы на электричке и метро.
Самохвалов, как говорили в Советском Союзе, удачно женился, быстро поднялся по карьерной лестнице, несколько раз бывал за границей. И вот однажды судьба сводит их вместе в одной конторе.
Эта линия была создана в противовес главным героям фильма, чтобы показать, что служебные романы бывают разные, и финалы в них часто становятся очень болезненными. Кстати, история Самохвалова и Рыжовой была списана с реально существующих людей, работающих на киностудии. Подробности и имена, конечно же, были изменены.
Стоит также отметить, что по первоначальной задумке в фильме должна была проходить еще одна сюжетная линия, в которой описываются взаимоотношения секретарши Верочки (Лия Ахеджакова) и ее мужа (Александр Фатюшин), который работает вместе с супругой в одном и том же московском статистическом учреждении.
Муж Веры неоднократно принимал попытки на работе восстановить разваливающие отношения, дарил подарки, осыпал комплиментами и даже катал на своем мотоцикле по Москве. Однако, когда стали монтировать фильм, пришлось пожертвовать этой сюжетной линией, поэтому в конечной версии кинокартины осталось всего-навсего несколько телефонных разговоров Веры. При этом во время просмотра данного фильма у зрителей зачастую вызывает недоумение тот факт, что довольно известный актер Фатюшин появляется в некоторых сценах, но роли у него нет.
На роль советской «мымры», директора статистического учреждения, Людмилы Прокофьевны Калугиной Эльдар Рязанов принял решение пригласить артистку театра имени Ленсовета Алису Фрейндлих. Он уговорил главного режиссера Ленинградского театра и по совместительству мужа актрисы Игоря Владимирова отпустить приму на съемки «Служебного романа». Так начались безумно тяжелые полгода одновременных съемок и службы в театре для именитой актрисы. Ей каждую ночь приходилось ехать или в Ленинград в театр, или в Москву на съемки.
Для создания образа Калугиной очень долго подбирали различные бесформенные костюмы, юбки, пиджаки и блузки. Одежду искали специально на 1–2 размера больше и с отталкивающим цветами среди залежалых товаров в магазинах одежды и среди реквизита киностудии. Изюминкой стали древние очки с очень толстой оправой, с ними лицо главной героини буквально изменилось до неузнаваемости. Была придумана специальная «антиженская» прическа с зализанными волосами назад.
По воспоминаниям создателей фильма Олег Басилашвили, когда прочитал сценарий, заявил, что он видит себя только главным героем Новосельцевым, а отрицательный герой Самохвалов ему совсем не подходит. Но режиссер был непреклонен, и актеру пришлось играть роль заместителя Калугиной. Сам актер после выхода фильма «Служебный роман» на экраны в одном из интервью подчеркнул, что Рязанов очень точно подобрал для него образ персонажа Самохвалова.
Во время съемок Олегу Басилашвили была предоставлена новенькая «Волга». По первоначальному замыслу планировалось снять несколько сцен, в которых актер разъезжает по городу, но Басилашвили совсем не умел водить. К нему даже прикрепили инструктора, который должен был научить его азам вождения, но из-за очень загруженного графика не удалось набрать достаточное количество часов наезда. В связи с этим во время съемок одной из сцен Олег Басилашвили по своей неопытности на скорости врезался в киоск «Союзпечать». После этого инцидента было принято решение исключить из фильма все поездки Самохвалова.
Многими зрителями было отмечено, что Рязанову удалось невероятно правдоподобно показать утро в статистическом учреждении, когда женщины так естественно приводили себя в порядок. Для этого режиссеру пришлось пойти на небольшую хитрость. После того как отсняли общий план со статистами, режиссер объявил о перерыве, но оператора попросил не выключать камеру. Женщины, услышав о перерыве, начали приводить себя в порядок, красить глаза, расчесываться, одалживать друг у друга помаду и делать это совершенно беззаботно, не обращая внимания на камеру, а иногда даже заслоняя объектив камеры. Таким образом были и отсняты эти кадры.
Чтобы продемонстрировать зрителю, что показываемое статистическое учреждение СССР соответствует самым высоким стандартам и использует самые передовые технологии, было предложено установить в кабинете «мымры» настоящий компьютер, что для конца 70-х годов прошлого века было настоящим чудом. Это сейчас обычный системный блок и монитор не вызывают никаких эмоций, а тогда этот агрегат стоил 438 тысяч рублей. Для сравнения легковой автомобиль «Жигули» стоил около 5 тысяч. Каждый день специальные люди с охраной привозили эту электронно-вычислительную машину из Главного управления статистики, а вечером проверяли и увозили обратно.
В фильме «Служебный роман» на столах сотрудников также лежали прототипы калькуляторов – электронные счетные машины марки «Элка», произведенные в Болгарской республике. Стоимость каждой 750 рублей! Эти невероятно дорогие приборы должны были показать высокий уровень статистики в нашей стране. Однако, во время съемок один из счетных аппаратов был беззастенчиво кем-то украден.
Сценарий фильма был написан по театральной пьесе «Сослуживцы», которая с успехом шла на многих театральных площадках страны. Первоначально фильм должен был называться «Сказка о руководящей Золушке», затем название поменяли на «Служебные романы». И это было совсем не с проста. В отснятом пятичасовом материале было пять служебных романов! Мы уже писали о трех парах: Калугина-Новосельцев, Рыжова-Самохвалов и Верочка с мужем.
А еще была пара профсоюзной активистки Шурочки (Людмила Иванова) и Петра Ивановича Бубликова (Петр Щербаков). Стоит отметить, что Людмила действительно была на тот момент председателем профсоюза театра «Современник». Не просто так Шурочка «похоронила» Бубликова и собирала с коллектива по рублю.
Когда Петр Иванович выяснил, что это проделки гиперактивного бухгалтера Шуры, он начал ее преследовать по коридорам статистического учреждения. А когда активистке совсем не удается спрятаться, она на глазах всего коллектива кричит «Да здравствует живой товарищ Бубликов!», бросается ему на шею с поцелуями, и все сотрудники начинают громко аплодировать. Бубликов просто ошарашен происходящим и с огромным смущением говорит: «Спасибо вам…».
Этой концовки не было в сценарии. Рязанов подговорил Людмилу Иванову закончить таким образом этот дубль и снять реакцию Петра Щербакова. Кадры получились просто изумительными, и это послужило, если можно так сказать, началом «дружбы» еще двух работников. Однако в двухсерийную версию этот сюжет не вошел.
Была у секретарши Верочки подруга Алёна (Надежда Репина), с которой они обсуждали всех сотрудников, включая Рыжову в ужасных розочках. В пятой сюжетной линии должна была быть рассказана история о романе как раз таки этой подруги, однако при монтировании фильма посчитали правильным не перегружать сюжет и оставить только две пары.
Фильм «Служебный роман» снимали в одном помещении, и у режиссера стало появляться чувство, что это уже получается обычный телеспектакль. Поэтому Рязанов принял решение отснять уличные кадры Москвы 70-х годов, чтобы показать, как главные герои и жители столицы добираются до работы. Отснято было достаточно много материала, но Рязанову все равно чего-то не хватало. И вот неожиданно 20 сентября в Москве выпадает снег на еще не успевшие пожелтеть листья. В срочном порядке вся съемочная группа начинает снимать несколькими камерами это необычное природное явление. Кстати, снег к обеду полностью растаял.
Во время уличных съемок Эльдару Рязанову пришла в голову фраза «У природы нет плохой погоды». И так режиссеру понравилось это высказывание, что через некоторое время он напишет небольшое стихотворение и попросит композитора Андрею Петрова сочинить мелодию под его текст. Правда, Рязанов сразу не сказал композитору, что это его стихи, он выдал свое произведение под авторством англичанина Уильяма Блейка.
Говорят, что после того, как Андрей Мягков услышал песню, он в пух и прах раскритиковал текст песни, не зная настоящего автора. А за это Эльдар Рязанов написал для него роль в следующем фильме «Гараж» без слов (у героя Мягкова болит горло, и он не может говорить). Но все-таки замечательная песня «У природы нет плохой погоды» была написана и не только вошла фильм, но и стала в будущем лауреатом песенного конкурса «Песня-78».
Фильм «Служебный роман» о любви на работе пришелся многим жителям нашей страны по душе. Только в первый год фильм посмотрели около 60 миллионов человек. Но самой невероятной была обратная реакция: огромное количество писем приходило на киностудию от благодарных зрителей. Они выражали признательность, что создатели фильма подняли такую деликатную тему, как служебный роман. Присылали сотни свадебных фотографий, на которых были запечатлены свадьбы коллег. После фильма действительно произошло переосмысление взаимоотношений мужчин и женщин в рабочих коллективах. Некоторые восприняли кинокартину как инструкцию к действию и нашли свое счастье среди коллег.
Тысячи женщин писали о том, что сделали себе прическу, как у Людмилы Калугиной, сшили себе такое же платье по фигуре, и их личная жизнь заиграла совсем другими красками. Действительно, прическа и платье из «Служебного романа» стали на несколько лет талисманами советских женщин.
Андрей Мягков и Алиса Фрейндлих были признаны лучшими актерами 1978 года. В 1979 году были вручены государственными премии артистам фильма: Лии Ахеджаковой, Андрею Мягкову и Олегу Басилашвили. Также госпремии получили: режиссёр Эльдар Рязанов, оператор Владимир Нахабцев и автор сценария Эмиль Брагинский.
Прекрасный разбор персонажей «Служебного романа». Самохвалов — просто жертва харассмента.
Лирическая комедия «Служебный роман» вышла на экраны более 40 лет назад и до сих пор остается одним из самых популярных отечественных фильмов. Незатейливый сюжет, разыгранный в стенах статистического учреждения, заканчивается хеппи-эндом: мымра Калугина оборачивается красавицей и обретает личное счастье, недотепа Новосельцев перестает мямлить, а гад Самохвалов получает по заслугам. Но многие современные зрители убеждены: все не так просто, как кажется, и отношение к некоторым персонажам стоит в корне пересмотреть.
Самохвалов — жертва или подлец?
Долгие годы априори считалось, что Самохвалов — бесчувственный злодей, а Рыжова — несчастная жертва. Но не слишком ли поспешны эти выводы? Давайте разбираться.
Восстановим хронологию событий фильма. Привычную жизнь трудового коллектива некоего статистического учреждения нарушает появление замначальника — Юрия Григорьевича Самохвалова. Вернувшийся из Швейцарии, лощеный и элегантный, он направляется в кабинет директора и по пути, чтобы завоевать расположение сотрудников, раздает им иностранные сувениры. В разговоре с Калугиной он слышит фамилию Новосельцева и переспрашивает: «Какой это Новосельцев?» На что та отвечает: «Да никакой, вялый и безынициативный работник».
Но, несмотря на нелестную характеристику, Самохвалов искренне рад видеть студенческого приятеля: он вскакивает с места и, не стесняясь начальницы, бросается его обнимать.
Встрече с Ольгой Рыжовой Самохвалов тоже рад: он с интересом спрашивает, как у нее дела, и внимательно слушает ее рассказ о сыне и муже, которому «язву оперировал сам Покровский». Новосельцев просит у старого друга взаймы 20 рублей, и тот без колебаний одалживает их. Когда Ольга сетует на то, что Толе давно пора стать начальником отдела, Самохвалов в ту же минуту идет к Людмиле Прокофьевне и предлагает его кандидатуру. И это несмотря на то, что всего 5 минут назад она ясно дала понять, что как работник Новосельцев ее не устраивает.
Много ли вы встречали людей, которые, добившись карьерных высот (по советским меркам недосягаемых), так участливо вели себя с давними студенческими приятелями? Возможно, в этом и заключалась главная ошибка Самохвалова: если бы он не допустил панибратского отношения, а обозначил границы «начальник-подчиненные», то дальнейшей трагичной истории просто не случилось бы.
На вечеринке в квартире Самохваловых Рыжова видит, что Юра удачно женат, достаточно обеспечен, живет с шиком. Кажется, что годы ничуть его не испортили. Ее жизнь на этом фоне кажется серой и невзрачной: электрички, авоськи, монотонная работа, муж-язвенник. А ведь это она могла быть на месте жены Самохвалова: еще в юности они «ездили целоваться в Кунцево». Да и салат она готовит лучше, добавляя в него тертое яблочко.
«Характер у тебя не изменился», — говорит Самохвалов Рыжовой на попытку принизить кулинарные способности его жены. «А ты что, разве помнишь, какой у меня был характер?» — изумленно спрашивает Ольга. «Я помню все», — кратко отвечает Юрий Григорьевич. Эта ни к чему не обязывающая фраза действует на Рыжову как зеленый сигнал светофора на водителя фуры: она начинает действовать.
Уже на следующий день Оля пытается куда-нибудь пригласить Юру. Дважды: 1-й раз в начале рабочего дня, 2-й раз — после его окончания. Тот мягко отказывается: «Завтра я никак не могу: мы идем к родственникам. А послезавтра у моего приятеля день рождения». Рыжова совершенно правильно интерпретирует его слова и уточняет: «А после послезавтра по телевизору будут показывать хоккей?» «Ты же сама все понимаешь», — тактично, но довольно конкретно отвечает Самохвалов. И Оля действительно понимает, но это ее не останавливает.
Забыв о муже, поправляющем здоровье в Ессентуках, Рыжова буквально не дает прохода Самохвалову и забрасывает его интимными письмами.
Особенно интересна следующая деталь: передавая любовные письма через секретаршу, Рыжова не запечатывает конверт. Неужели за столько лет работы в организации она не могла понять, что Верочка — заядлая сплетница и передавать через нее любовные послания фактически то же самое, что просто прочитать их вслух перед всем коллективом? В конце концов, почему Оленька не отдала письма Юре лично в руки? В крайнем случае она могла подложить их под дверь кабинета. Зачем нужна была Верочка, непонятно.
Отказы Самохвалова можно назвать мягкими и чересчур вежливыми, но недвусмысленными. Когда он просит Олю прекратить и «не мучить ни его, ни себя», она с загадочным видом отвечает: «А эту тему я разовью в своем следующем письме». Очевидно, что по-хорошему эта женщина не понимает.
В последний, 4-й раз, Самохвалов уже не сдерживает себя и говорит абсолютно несвойственным ему ледяным тоном: «Ты заставишь меня входить в кабинет через окно». Оленька получает отказ за отказом, но продолжает настойчиво преследовать бывшего возлюбленного. И ведь «не шешнадцать поди ей»: она взрослая женщина, у нее есть замечательный муж и сын-подросток. Что же с ней не так? И чего она добивается?
Безусловно, отдавая Шуре письма, Самохвалов поступает некрасиво. Но давайте посмотрим на ситуацию его глазами. Он недавно вернулся из Швейцарии. К слову, попасть за границу в те годы было непросто: для этого нужно было быть «морально устойчивым» и «политически грамотным». У Самохвалова прекрасная жена, блестящая карьера. Так почему он должен пустить все это под откос из-за внезапно воспылавшей чувствами однокурсницы, с которой у него много лет назад был роман?
Самохвалов понимает, что в коллективе о нем уже шепчутся. Верочка, передавая письма, многозначительно хихикает. Слов Рыжова категорически не понимает. Как и карьера, репутация очень важна для Юрия Григорьевича, и он просто пытается спасти ее. Как может.
Передавая письма общественнице Шуре, Самохвалов деликатно говорит, что Рыжовой нужно «помочь выбраться из кризиса» и «протянуть руку помощи». Уходя, он обращается к Шуре: «Прошу вас. Никому!» Но как только дверь за ним захлопывается, та с криком: «У нас ЧП!» — мигом рассказывает все Людмиле Прокофьевне.
Говоря сегодняшним языком, Самохвалов — просто жертва харассмента. Он пытается защититься от настойчивых преследований Рыжовой, но делает это топорно, хотя и в рамках общественных правил. Именно на месткомы в то время была возложена функция отслеживания и порицания аморального поведения сотрудников.
Любовные письма Оли и без того стали достоянием общественности, но понять это и остановиться она смогла только после разговора с Шурой. «Терпение и такт», о которых говорила Людмила Прокофьевна, оказались бессильны перед напором Рыжовой. К слову, начальница и не знала о многочисленных попытках Самохвалова деликатно разрешить ситуацию.
И все-таки Юрий Григорьевич осознает, что поступил низко. Именно поэтому на следующий день он ждет Олю перед работой и просит у нее прощения. Подлец после такого инцидента, скорее всего, просто перестал бы здороваться, искренне полагая, что все сделал правильно.
В финальном разговоре Рыжова просит Самохвалова вернуть ей письма: «Вдруг жена найдет, сцену устроит». Эта фраза ясно показывает: Оля прекрасно понимала, что ее «романтические порывы» могут разрушить семью Юры. Неужели этого она так упорно добивалась? И разве она в этом случае жертва?
Если Рыжова и жертва, то уж вовсе не героя Басилашвили, а собственной глупости, несдержанности и ничем не подкрепленных иллюзий.
Кто настоящая мымра в фильме?
Если по поводу моральных принципов Самохвалова еще могут быть какие-то разночтения, то с другим персонажем картины все предельно ясно. Речь идет о секретарше Верочке.
Мотивы Самохвалова в случае с Рыжовой довольно понятны: он поступает непорядочно, потому что пытается защитить себя от пересудов и назойливых домогательств старой знакомой. Верочка же делает гадости направо и налево без видимых на то причин. Просто потому, что может. И творит она это с особым удовольствием.
Вера не любит и не уважает людей. Когда Самохвалов впервые появляется в приемной у Калугиной, секретарша, обсуждающая по телефону свои личные дела, небрежно бросает: «Обождите». Как только выясняется, что перед ней не посетитель, а новый замдиректора, она становится максимально любезной.
Начальство Верочка тоже не сильно уважает. Поэтому на рабочем месте она позволяет себе часами висеть на телефоне, нагло сидеть, закинув ноги на стол, в присутствии начальницы и при этом разговаривать с ней, повернувшись спиной.
Но это все цветочки по сравнению с тем, как Вера поступает с Рыжовой. Секретарша не просто читает чужое письмо (что само по себе непорядочно), она пересказывает его всему коллективу, попутно унижая Ольгу: «Ну вон же она сидит, в жутких розочках!», «Пенсия на горизонте — и она туда же!» Хотя Рыжова — женщина довольно молодая (ей нет еще и 40), да и розочки вполне симпатичные, многие тогда такие носили.
Когда Верочка узнает от Шуры, что Самохвалов передал ей письма, она, не отрываясь от работы, восклицает: «Гад какой!» И при этом не испытывает никаких угрызений совести по поводу того, что именно она распустила слух о Рыжовой и выставила ее на посмешище.
Верочка делает гадости от скуки, совершенно не задумываясь о последствиях своих слов и поступков. И несмотря на остроумные фразы и ультрамодные наряды, она — главный антигерой картины, типичная сплетница и интриганка. Возможно, попытки посмеяться над кем-то другим позволяют Вере ненадолго почувствовать себя более успешной и счастливой, ведь, если судить по бесконечным телефонным разговорам, ее личная жизнь не сложилась.
А как вы считаете, Самохвалов — подлец или жертва?
