Некоторые надеялись что вопрос иррационального окажется под покровительством неясных религиозных
Фрейд
(Романтическая душа и сновидение. Жозе Корта, 1946)
(Краткая анатомия психического бессознательного или анатомия образа. Неясная область. 1978)
Чего хочет Фрейд — это заставить разум пролить свет на бессознательное, заторможенное, очистив таким образом человека от остатков лицемерия, за которыми скрывается настоящая причина любого невроза. Свет дня, который должен наступить, высветит либидо каждого, «трудности» культуры, у которой на первый взгляд мы не увидели бы недостатков, если бы не очистительное дыхание психоанализа.
(Принцип Надежды, t.i. Галлимар, 1976)
Очевидно, лишь благодаря большой случайности в настоящее время была выведена на свет часть интеллектуального мира, на мой взгляд наиболее значительная, о которой мы и не подозревали. Следует быть благодарным за это открытиям Фрейда. На вере этим открытиям сформировалось определенное общественное мнение, благодаря чему исследующий человека может развивать свое изучение, уверенный в том, что он сумеет опереться не только на общеизвестные вещи. Воображение, вероятно, наконец начнет обретать свои права. Если глубины нашего разума’ заключают в себе необыкновенные силы, способные увеличить силы поверхностные или победоносно бороться с ними, есть резон извлечь их, вначале овладеть ими, чтобы затем подчинить их, если есть необходимость, контролю нашего разума.
(Манифест сюрреализма. Идеи, 1967 «Манифест сюрреализма», 1924)
Для чего Фрейд? Для того, кто тесно связан с западными традициями в области морали и рациональности — тяжелое испытание знакомиться с доктриной,
предлагаемой нам Фрейдом. Достичь понимания фрейдовской мысли, все равно • что второй раз откусить от запретного плода.
Я полагаю, что только психоанализ позволяет связать различные направления современной мысли — в области поэзии, политики и философии, вскрывающие бесчеловечный характер нашей цивилизации и отказывающие оставить надежду на наступление лучших времен.
Дадун Р — страница 341
(психоанализ) опирается, как мне кажется (по крайней мере в ортодоксальной фрейдовской школе), на метафизику, более близкую XVIII веку, чем романтизму: несомненно, сознание и подсознание обмениваются своим содержанием, но цикл, составляемый этими двумя частями нас самих, является закрытым, чисто индивидуальным (даже если мы признаем, как этого хочет фрейдизм второго поколения, сохранение образов, полученных по наследству).
из-под них, подверглось страстному изучению в самой сути человеческого существования; оно стало экспериментальным. (Краткая анатомия психического бессознательного или анатомия образа. Неясная область. 1978) 488 досье ЭРНСТ БЛОХ Чего хочет Фрейд — это заставить разум пролить свет на бессознательное, заторможенное, очистив таким образом человека от остатков лицемерия, за которыми скрывается настоящая причина любого невроза. Свет
дня, который должен наступить, высветит либидо каждого, «трудности» культуры, у которой на первый взгляд мы не увидели бы недостатков, если бы не очистительное дыхание психоанализа. (Принцип Надежды, t.i. Галлимар, 1976) АНДРЕ БРЕТОН Очевидно, лишь благодаря большой случайности в настоящее время была выведена на свет часть интеллектуального мира, на мой взгляд наиболее значительная, о которой мы и не подозревали. Следует быть
благодарным за это открытиям Фрейда. На вере этим открытиям сформировалось определенное общественное мнение, благодаря чему исследующий человека может развивать свое изучение, уверенный в том, что он сумеет опереться не только на общеизвестные вещи. Воображение, вероятно, наконец начнет обретать свои права. Если глубины нашего разума’ заключают в себе необыкновенные силы, способные увеличить силы поверхностные или
Некоторые надеялись что вопрос иррационального окажется под покровительством неясных религиозных
Досье. Суждения и мнения о Фрейде и психоанализе
Стоит ли удивляться, что новаторское и комплексное учение Фрейда, развивается под знаком «страшной симметрии», вызывает желание высказаться у всех и каждого? Любой считает себя вправе выразить свое суждение о Фрейде и психоанализе, основанное чаще всего на слухах и отголосках моды, а не на внимательном чтении работ и собственных размышлениях. Вокруг Фрейда возникло причудливое и часто удивительное скопление фантазий, сплетение проклятий и лести, которые крайне затрудняют четкое и правильное понимание его действительной сущности.
В психоанализе действительны только его преувеличения.
Став условным, психоанализ выхолостил себя. Последняя значительная теория буржуазной самокритики стала способом возвести в абсолют буржуазную взаимоотчужденность в ее крайней стадии и лишить смысла последнее предчувствие, оставшееся незаживающей раной, на котором основывалась надежда на лучший мир и на будущее.
(Minima Moralia, Пайо, 1980) Альбер Бегин
Эта доктрина (психоанализ) опирается, как мне кажется (по крайней мере в ортодоксальной фрейдовской школе), на метафизику, более близкую XVIII веку, чем романтизму: несомненно, сознание и подсознание обмениваются своим содержанием, но цикл, составляемый этими двумя частями нас самих, является закрытым, чисто индивидуальным (даже если мы признаем, как этого хочет фрейдизм второго поколения, сохранение образов, полученных по наследству). Романтики же полагают, что неясная сторона жизни постоянно связана с другой реальностью, более широкой, отвечающей внешним и внутренним проявлениям индивидуальной жизни.
(Романтическая душа и сновидение. Жозе Корта, 1946)
(Краткая анатомия психического бессознательного или анатомия образа. Неясная область. 1978)
(Принцип Надежды, t.i. Галлимар, 1976)
Очевидно, лишь благодаря большой случайности в настоящее время была выведена на свет часть интеллектуального мира, на мой взгляд наиболее значительная, о которой мы и не подозревали. Следует быть благодарным за это открытиям Фрейда. На вере этим открытиям сформировалось определенное общественное мнение, благодаря чему исследующий человека может развивать свое изучение, уверенный в том, что он сумеет опереться не только на общеизвестные вещи. Воображение, вероятно, наконец начнет обретать свои права. Если глубины нашего разума’ заключают в себе необыкновенные силы, способные увеличить силы поверхностные или победоносно бороться с ними, есть резон извлечь их, вначале овладеть ими, чтобы затем подчинить их, если есть необходимость, контролю нашего разума.
(Манифест сюрреализма. Идеи, 1967 «Манифест сюрреализма», 1924)
Утверждение о существовании особой связи между психоанализом и ниспровержением является предрассудком, который нам дорого обходится. «Однажды произошла психоаналитическая революция»: эта сказка тешит иллюзиями и усыпляет лишь детей.
Некоторые надеялись что вопрос иррационального окажется под покровительством неясных религиозных
Досье. Суждения и мнения о Фрейде и психоанализе
Стоит ли удивляться, что новаторское и комплексное учение Фрейда, развивается под знаком «страшной симметрии», вызывает желание высказаться у всех и каждого? Любой считает себя вправе выразить свое суждение о Фрейде и психоанализе, основанное чаще всего на слухах и отголосках моды, а не на внимательном чтении работ и собственных размышлениях. Вокруг Фрейда возникло причудливое и часто удивительное скопление фантазий, сплетение проклятий и лести, которые крайне затрудняют четкое и правильное понимание его действительной сущности.
В психоанализе действительны только его преувеличения.
Став условным, психоанализ выхолостил себя. Последняя значительная теория буржуазной самокритики стала способом возвести в абсолют буржуазную взаимоотчужденность в ее крайней стадии и лишить смысла последнее предчувствие, оставшееся незаживающей раной, на котором основывалась надежда на лучший мир и на будущее.
(Minima Moralia, Пайо, 1980) Альбер Бегин
Эта доктрина (психоанализ) опирается, как мне кажется (по крайней мере в ортодоксальной фрейдовской школе), на метафизику, более близкую XVIII веку, чем романтизму: несомненно, сознание и подсознание обмениваются своим содержанием, но цикл, составляемый этими двумя частями нас самих, является закрытым, чисто индивидуальным (даже если мы признаем, как этого хочет фрейдизм второго поколения, сохранение образов, полученных по наследству). Романтики же полагают, что неясная сторона жизни постоянно связана с другой реальностью, более широкой, отвечающей внешним и внутренним проявлениям индивидуальной жизни.
(Романтическая душа и сновидение. Жозе Корта, 1946)
(Краткая анатомия психического бессознательного или анатомия образа. Неясная область. 1978)
(Принцип Надежды, t.i. Галлимар, 1976)
Очевидно, лишь благодаря большой случайности в настоящее время была выведена на свет часть интеллектуального мира, на мой взгляд наиболее значительная, о которой мы и не подозревали. Следует быть благодарным за это открытиям Фрейда. На вере этим открытиям сформировалось определенное общественное мнение, благодаря чему исследующий человека может развивать свое изучение, уверенный в том, что он сумеет опереться не только на общеизвестные вещи. Воображение, вероятно, наконец начнет обретать свои права. Если глубины нашего разума’ заключают в себе необыкновенные силы, способные увеличить силы поверхностные или победоносно бороться с ними, есть резон извлечь их, вначале овладеть ими, чтобы затем подчинить их, если есть необходимость, контролю нашего разума.
(Манифест сюрреализма. Идеи, 1967 «Манифест сюрреализма», 1924)
Утверждение о существовании особой связи между психоанализом и ниспровержением является предрассудком, который нам дорого обходится. «Однажды произошла психоаналитическая революция»: эта сказка тешит иллюзиями и усыпляет лишь детей.
Досье. Суждения и мнения о Фрейде и психоанализе
Стоит ли удивляться, что новаторское и комплексное учение Фрейда, развивается под знаком «страшной симметрии», вызывает желание высказаться у всех и каждого? Любой считает себя вправе выразить свое суждение о Фрейде и психоанализе, основанное чаще всего на слухах и отголосках моды, а не на внимательном чтении работ и собственных размышлениях. Вокруг Фрейда возникло причудливое и часто удивительное скопление фантазий, сплетение проклятий и лести, которые крайне затрудняют четкое и правильное понимание его действительной сущности.
В психоанализе действительны только его преувеличения.
Став условным, психоанализ выхолостил себя. Последняя значительная теория буржуазной самокритики стала способом возвести в абсолют буржуазную взаимоотчужденность в ее крайней стадии и лишить смысла последнее предчувствие, оставшееся незаживающей раной, на котором основывалась надежда на лучший мир и на будущее.
(Minima Moralia, Пайо, 1980) Альбер Бегин
Эта доктрина (психоанализ) опирается, как мне кажется (по крайней мере в ортодоксальной фрейдовской школе), на метафизику, более близкую XVIII веку, чем романтизму: несомненно, сознание и подсознание обмениваются своим содержанием, но цикл, составляемый этими двумя частями нас самих, является закрытым, чисто индивидуальным (даже если мы признаем, как этого хочет фрейдизм второго поколения, сохранение образов, полученных по наследству). Романтики же полагают, что неясная сторона жизни постоянно связана с другой реальностью, более широкой, отвечающей внешним и внутренним проявлениям индивидуальной жизни.
(Романтическая душа и сновидение. Жозе Корта, 1946)
(Краткая анатомия психического бессознательного или анатомия образа. Неясная область. 1978)
(Принцип Надежды, t.i. Галлимар, 1976)
Очевидно, лишь благодаря большой случайности в настоящее время была выведена на свет часть интеллектуального мира, на мой взгляд наиболее значительная, о которой мы и не подозревали. Следует быть благодарным за это открытиям Фрейда. На вере этим открытиям сформировалось определенное общественное мнение, благодаря чему исследующий человека может развивать свое изучение, уверенный в том, что он сумеет опереться не только на общеизвестные вещи. Воображение, вероятно, наконец начнет обретать свои права. Если глубины нашего разума’ заключают в себе необыкновенные силы, способные увеличить силы поверхностные или победоносно бороться с ними, есть резон извлечь их, вначале овладеть ими, чтобы затем подчинить их, если есть необходимость, контролю нашего разума.
(Манифест сюрреализма. Идеи, 1967 «Манифест сюрреализма», 1924)