пол смит джентльмен дизайнер

«Одеваться надо по велению души»: основатель Paul Smith сэр Пол Смит — о мужской классике, изменениях в индустрии моды и честности

Вы много работали и продолжаете работать с классикой мужского гардероба. Что, по‑вашему, может сделать классику современной и актуальной?

Да, мы давно делаем классические вещи и много внимания уделяем тейлорингу. Теперь многие люди работают из дома, им не нужен костюм — они предпочитают худи и свитшоты. Но я помню, как музей Виктории и Альберта в Лондоне взял в качестве экспоната костюм Paul Smith из коллекции 1982 года — это был темно-синий костюм с широкими плечами — и выставил его в комплекте с белой футболкой и теннисными туфлями. Сейчас такое сочетание привычно, а в 1982-м было довольно необычным. В этом, я думаю, и кроется ответ на ваш вопрос — именно способ сочетания вещей делает их современными.

Важно то, как вы носите костюм, чтобы раскрыть ваш характер: если вы художник, то, возможно, наденете классический пиджак вместе с футболкой, джинсами и кроссовками, а в бизнес-среде актуальным будет более традиционное сочетание. Сейчас пиджак можно носить и с худи, огромными штанами, затянутыми ремнем на талии, толстыми вязаными носками и классическими туфлями — строгих правил больше нет. Мы продаемся в 73 странах по всему миру: во Франции наши костюмы могут носить в более традиционном ключе, а в Бельгии или Германии — более необычно. Это все история про личность носящего.

Что вы думаете о гендере в моде? Становится ли мода агендерной или до сих пор вещи можно разделять на «мужские» и «женские»?

Сейчас у моего бренда есть и мужская, и женская линии, но начинал я с мужской одежды. И тогда многие девушки все равно покупали мужские рубашки, мужской трикотаж и другие вещи. Годами девушки носят толстовки и джинсы своих бойфрендов. Дизайнеры вроде Мартина Маржелы делают вещи без гендерной привязки, другие все равно разделяют вещи на мужские и женские — но это не останавливает покупателей.

Мне нравится, когда женщины носят мужские вещи. Я также вовсе не против того, чтобы мужчины носили женские, но им в этом плане сложнее — попросту из-за того, что женские вещи, как правило, меньше по размеру, гораздо меньшему количеству мужчин на земле они подойдут. И, честно говоря, в основном мужская одежда удобнее.

Аззедин Алайя делал очень узкие платья, сидящие по фигуре, а Comme des Garçons и Йоджи Ямамото играют с объемами. Одежда должна быть такой, чтобы подходить вашему телу, вашему образу жизни. К сожалению, сейчас нас отовсюду донимает реклама, изображения диктуют нам, как одеваться и что покупать. В этом очень много фальши, а мне нравится естественность: вам следует покупать и носить то, что вам хочется.

Да, из-за объема входящей информации сложно понять, чего хочется на самом деле.

Именно! Мы все время с телефоном — фейсбук, твиттер, инстаграм… Думаю, вы со мной согласитесь: проблема нашего времени — переизбыток информации. Ненавижу эту информационную бомбардировку. Я люблю книги, люблю комнатные растения — нам всем нужно немного природы вокруг — и стараюсь создать вокруг себя пространство, в котором можно быть честным по отношению к себе.

Как, по‑вашему, сейчас меняется мужская мода? И как она изменилась за 50 лет вашей работы?

Очень изменилась, особенно в ходе моей карьеры. 50 лет назад мужчины не очень-то думали о моде. Они просто одевались в серые костюмы. Потом постепенно — через журналы вроде Esquire и GQ, через социальные медиа — мужчины стали более осознанными в плане внешнего вида. Сейчас ему уделяется гораздо больше внимания, и речь не только об одежде: часы, очки, прически, косметика — все очень сильно изменилось.

Сейчас у нас есть быстрая мода — Zara, H&M, COS, — а еще онлайн-шопинг, которые поменяли правила игры. Теперь люди могут покупать модные вещи, даже если живут далеко от крупных городов. И, наверно, самая большая перемена и в мужской, и в женской моде — это новые ткани, современные технологии обработки, ветро- и влагозащитные пропитки. Текстильные технологии колоссально шагнули вперед за последнее время: раньше у нас были хлопок, шерсть, шелк и лен, а теперь множество смесовых материалов и умных решений.

Вам эти перемены нравятся?

Мне нравится, что люди становятся более расслабленными. Но хочется, чтобы нас меньше давили соцсети и реклама. Хотелось бы одеваться так, как чувствуешь, а не так, как тебе говорят. Так что не уверен, что мне нравятся все современные изменения в мире моды.

Когда я начинал работать, профессия дизайнера подразумевала, что у вас есть идеи в голове и в сердце. Мы создавали вещи и надеялись, что они понравятся людям. А сейчас в моде много маркетинга, рекламы, финансов — она стала совсем другой по сравнению с тем, что было раньше. Совсем. Раньше в моей работе было больше радости и страсти к моде. Но что тут скажешь, это современный мир.

Что, по‑вашему, входит в идеальную базу мужского гардероба?

Сложный вопрос: все зависит от вашей работы, бюджета, стиля жизни. Очевидно, что если вы все время работаете из дома, то вам нужны свитшот и тренировочные штаны — то есть простые вещи. Кому-то вроде меня нужен костюм хорошего качества и достойная верхняя одежда. Если у вас небольшой бюджет, то лучше всего строить его на нескольких качественных вещах — блейзере, куртке, классических джинсах, — которые вы сможете носить лет десять. Мне нравится идея иметь такой костяк и добавлять туда более простые вещи вроде футболок и рубашек.

А какой у вас базовый гардероб?

Он может показаться скучным, но я люблю костюмы. Мой костюм мне кажется очень практичным — он мягкий, удобный, у него предусмотрены карманы внутри и снаружи, я всегда помню про карманы при создании костюмов — для ключей, очков и не только. В общем, я считаю костюмы самой удобной одеждой, особенно костюмы Paul Smith. (Смеется.)

Как нынешняя ситуация с пандемией и экономическим кризисом повлияла на ваш бренд и на модную индустрию в целом?

Дизайнеры сейчас говорят о том, что будут делать коллекции меньше. Кто-то отказывается от модных показов в пользу небольших презентаций. Кто-то хочет отойти от четырех коллекций в год и делать только две сезонные. Крупные компании, например Giorgio Armani, говорят о том, чтобы перестраивать схему поставок под сезон. Знаете, сумасшедшие американцы поставляют зимние пальто в магазины еще в июне-июле. А сейчас в моде идет речь о том, чтобы приурочить модные сезоны к актуальной погоде.

Что касается моего бренда, мы делаем коллекции меньше, они будут более сфокусированными. Мы пока не уверены, устроим ли показ в Париже на предстоящей неделе моды или нет, — в настоящий момент планировать невозможно, ситуация очень нестабильная.

Что вы думаете про рост продаж комфортной спортивной и домашней одежды, который сейчас происходит? На ваш бренд это влияет?

Тут есть два аспекта. Во‑первых, еще до пандемии началась популярность спортивной одежды. Я сам очень много вдохновлялся эстетикой спорта, и хотя Paul Smith знаменит костюмами, спортивная линия у нас тоже есть — так что на нас нынешний перекос не очень сказывается.

Второй момент: из-за локдауна многие люди остаются дома и им приходится носить удобную домашнюю одежду, именно поэтому происходит рост спроса. Но в итоге, когда мир вернется в норму, люди начнут наслаждаться вещами, которые им нравились раньше, — ходить в приятные рестораны, путешествовать, а еще наряжаться. Сейчас мы не наряжаемся, рестораны и бары закрыты, но когда все вернется на круги своя, нам снова захочется быть красивыми.

Наряжаться — это потребность?

Есть кое-что, что люди во мне не всегда понимают: мне действительно все равно, как они одеваются, носят ли вещи Paul Smith, предпочитают кэжуал или формальный стиль. Грустно, когда у людей есть возможность одеваться для самовыражения, но у них остается много неуверенности насчет внешнего вида. Окружение диктует им, как надо, и они идут на поводу не у своего мнения. А одеваться надо по велению души. Не знаю, остались ли сейчас те, кто достаточно смел для этого.

Сейчас еще одно важное направление в моде — устойчивое развитие. Что вы думаете насчет него?

О, это очень важная тема. Мы в Paul Smith стараемся его придерживаться: 85% футболок и трикотажа делаем из органического хлопка, используем переработанные материалы, вся наша упаковка перерабатываемая, электричество во всех британских магазинах и штаб-квартире поступает от ветровых электростанций. Мы изо всех сил стараемся быть как можно более экологичными. Но вы же понимаете, непросто быть хорошими на сто процентов, ведь надо думать и о бизнесе. Да и всегда можно найти к чему придраться: в конце концов, мы используем корабли и самолеты для доставки товаров. Сам я, правда, вожу электрокар.

А каким вы видите будущее модной индустрии?

Почти невозможно ответить на этот вопрос! Лично я очень надеюсь, что бренды вроде Paul Smith ждет хорошее будущее, потому что мы все еще независимый бренд, а еще потому, что кое-кто по имени Пол Смит каждый день усердно трудится. Я прихожу в офис в 6 утра каждый день, работаю, занимаюсь со студентами. Недавно я запустил Paul Smith’s Foundation — платформу, где творческие молодые люди могут задавать вопросы о карьере и работе в моде, мне кажется, это отличная идея.

Будущее моды проанализировать трудно, но мне хочется надеяться, что молодое поколение будет больше выбирать сердцем и что им понравится одежда Paul Smith — потому что это не чисто коммерческая история, а что-то тоже идущее от сердца. Я понимаю финансовую составляющую индустрии, но надеюсь, что в будущем в моде будет больше честности.

Источник

Один день с сэром Полом Смитом

Британца Пола Смита нелегко застать в Лондоне. Но ради GQ Style сэр отложил все важные дела и показал нам свой пятиэтажный офис в Ковент-Гарден.

В коллекции Пола Смита около 20 вело­сипедов. Это одно из его основных средств передвижения. по городу.

Мы поднимаемся на пятый этаж и через стеклянные двери попадаем в офис сэра Пола. Там его голосом нас приветствует надувной жираф. 70-летний Смит, хоть и получил орден рыцаря в 2000 году, в душе остается ребенком. Его переговорная завалена книгами, журналами, картинами, разными игрушками и предметами, назначение которых можно понять, если только сэр Пол сам объяснит. В комнате также стоят около 20 велосипедов. Один из них – тяжеленный зеленый ЗИЛ с кожаными кармашками на багажнике, выпущенный в год рождения сэра Пола, – ему подарила верная поклонница на открытии бутика в ­Петровском пассаже прошлой осенью. Мы располагаемся в переговорке, чтобы послушать, как проходит обычный рабочий день дизайнера.

«Сегодня в 5 утра я уже плавал. Это единственный вид спорта, которым я занимаюсь. Все из-за спины. Я очень высокий, и когда стал часто путешествовать, начались проблемы. Я не пытаюсь ставить никаких рекордов, просто каждое утро минут 20 плаваю в бассейне Королевского автомобильного клуба. Звучит роскошно, и ровно так оно и есть! Это очень старый закрытый клуб любителей старых автомобилей. К счастью, у меня как раз нашелся один такой – Bristol 1956, – и они меня приняли. Бассейн у них шикарный – весь из мрамора с мозаикой. Обычно в 5 утра я там один, но иногда забредают редкие сумасшедшие. Так что с 1992 года я почетный посетитель этого бассейна».

«В 6 утра я добираюсь до офиса на своем MINI Cooper. Если честно, парковочное место совсем крошечное, так что туда с трудом помещается даже эта машина. Но я не жалуюсь, например, в Smart я бы точно не влез. Уже в 8 утра движение в Лондоне становится невыносимым, поэтому, приезжая в офис так рано, я миную все пробки и вижу город другим. Он очень нравится мне с утра – пустынный, никакой суеты». Я рассматриваю предметы, которыми завалена переговорка. Мне кажется, это идеальный пример организованного хаоса. Явно привычный к подобному поведению, сэр Пол продолжает. «Я включаю виниловый проигрыватель, ставлю джаз – Херби Хэнкока или Телониуса Манка, что-нибудь спокойное. В 6 утра здесь только я, великие джазовые музыканты и уборщица. Очевидно, Хэнкоку некогда делать мне чашку чая, а вот она мне помогает. И хоть эта женщина не понимает ни слова по-английски, она достаточно мила и даже придумала мне ласковое прозвище – Мистер Псих. Легко догадаться почему. »

Шоу-рум на первом этаже офиса.

За первые два часа дизайнер успевает больше, чем за весь день. «Каждый вечер моя ассистентка передает мне лист с расписанием. Она всегда пишет его от руки – взгляните!» На небольшом листке аккуратным почерком расписана каждая минута. «Я владелец, управля­ющий и дизайнер в одном лице, так что скучать мне не приходится. Например, сегодня уже в 8 утра мы обсуждали с ­дизайн-командой коллекцию весна–лето 2018 года. Спасибо ассистентке, она меня бережет и каждые пару часов вписывает мне тридцать минут свободного времени, когда я могу побыть один и собраться с мыслями. Последнее время расписание стало таким плотным, что, если вы хотите со мной что-то обсудить, скорее всего, ассистентка скажет, что единственный вариант – это 7:30 утра».

Альбомы по искусству, интерьерному дизайну, моде и фотографии – книг, которые хранятся в переговорной и кабинете сэра Пола, хватило бы на небольшую библиотеку.

Стены заняты полками с книгами, поэтому большинство фотографий теснится на полу переговорки.

Отправляемся на небольшую экскурсию по офису. Сэр Пол легко обгоняет меня на лестнице. На пяти этажах этого здания работает почти 200 человек. «Раньше у нас было несколько маленьких студий, разбросанных по всему Ковент-Гарден. Я очень уставал бегать из одного здания в другое и в итоге в начале 2000‑х купил этот дом». На первом этаже располагается огромный шоу-рум с окнами почти во всю стену. Здесь уже представлена весенняя коллекция – мужская­ и женская линии и всевозможные аксессуары, которые только можно представить, включая знаменитые яркие носки. Удивительно то, что Смит знает всех сотрудников в лицо, очень тепло приветствует каждого, некото­рым счастливчикам даже достается массаж плеч, который, к слову, сэр Пол делает очень умело.

К дизайну носков Смит относится с неменьшей серьезностью, чем к дизайну одежды.

Особенно интересно было побывать в отделе разработки интерьерного дизайна. Кажется, для сэра Пола этот отдел также один из ­самых любимых. «Наши бутики расположены в 73 странах мира, дизайн каждого мы придумываем сами. Стараемся, чтобы они не только отличались друг от друга, но и передавали атмосферу места, в ­котором ­расположены. Наш новый магазин в третьем терминал­е аэропорта Хитроу украшен настоящими почтовыми марками. 58 тысяч почтовых марок – можете себе представить? А в интерьере бутика в Мэйфэйре использованы 26 тысяч игральных костей домино. Недавно один итальянец прислал мне коробку старых мобильных телефонов, они станут украшением одной из стен нашего нового магазина PS. Еще мы нашли классные дверные ручки в виде бананов. Но их пока всего две. Продолжаем поиски». То, о чем говорит Смит, – редкость. Глобализация и крупные модные концерны сделали бутики по всему миру одинаковыми, покупатели перестали отличать один город от другого, и им стало скучно. Пытаюсь вспомнить, сколько­ раз Пол Смит отказывал большим компаниям, которые хотели купить его марку, и он чуть ли не впервые за весь наш разговор становится серьезным. «Я горжусь тем, что мы отличаемся, что остаемся независимыми. Я никогда не хотел продавать компанию, отклонял все предложения. Мне кажется, единственная причина продать свою компанию – это если ты хочешь очень много денег прямо сейчас. Я не виню людей за то, что они хотят дом, или яхту, или вертолет». Переспрашиваю: «Никогда не хотели яхту?» Смит снова улыбается. «Я в любой момент могу забронировать лодку и отправиться на ней в море. Но купить яхту? Это же все равно что содержать лошадь! Ей нужно много внимания, и она много ест! Мы начинали с крошечного магазина, у нас не было моментального успеха, который так часто кружит голову. Мы долго шли к тому, что представляем из себя сейчас, и, надеюсь, именно поэтому бутики Paul Smith все еще привлекают покупателей».

Команда – не просто слово для Пола Смита, каждого из своих сотрудников он знает в лицо и не забывает их дни рождения.

Сэр Пол Смит объясняет дизайне­рам, как работать с принтами.

Прерываемся на обед. У офиса есть выход на крышу, где стоят длинные деревянные столы и лавки. В хорошую погоду здесь можно обедать и просто работать весь день. По большей части сотрудники не выходят на ланч. «Я здесь ни при чем! У нас очень расслабленная атмосфера! Я никого не заставляю, видимо, им просто нравится есть перед монитором. Недавно одна из моих ассистенток сказала мне: «Сэр Пол, в ­работе с вами есть один огромный ­минус. У меня от смеха каждый день ­болит живот!»

Вспоминаю про расписание и понимаю, что пора отпускать сэра Пола. Тем более что он редко проводит в офисе целый день, а мы и так его ­сильно отвлекли. «Я действительно не каждый день здесь. На прошлой неделе был в Париже, до этого в Милане, перед этим во Флоренции. На нашу ­презентацию в рамках Pitti Uomo пришли 3,5 тысячи человек! Мы представляли коллекцию PS, это наша вторая линия, более спортивная. Все вещи непромокаемые и защищают от ветра, много полезных и удобных аксессуаров. Почти ­каждую неделю у меня командировки. Но я научился уезжать всего на сутки. Ночной перелет, день на дела и ночной перелет обратно. Это очень организует. Как-то раз я летал на сутки в ­Индию. Обратно вез 15 шкафов. Какие-то из них можно увидеть в одном из моих бутиков, а несколько все еще ждут своего часа на нашем складе в Ноттингеме. Там работает 400 человек, но главный среди них – Джим. Он заведует нашим архивом, и в зависимости от того, насколько вы ему нравитесь, он угощает вас разным печеньем. У него есть обычное и с джемом. Мне почему-то всегда достается ­обычное. »

Источник

Разбитый велосипед, коллекция спичечных коробков и другие диковинки из тайника сэра Пола Смита

В честь пятидесятилетнего юбилея своего бренда британский дизайнер выпустил книгу о дорогих сердцу вещицах

Говорят, от судьбы не уйдешь: если бы не велосипедная авария, обернувшаяся переломом бедра и парой раздробленных костей, не видать бы нам такого дизайнера, как Пол Смит. Сам Смит уверен, что именно вышеописанные события подтолкнули его к творческой профессии, так как за несчастным случаем последовал главный поворот — знакомство с будущей женой Полин.

21-летний Пол увлекался музыкой и фотографией. В ту самую пору Полин, выпускница факультета моды лондонского Королевского колледжа искусств, приехала преподавать в художественной школе в его родном Ноттингеме. «Именно благодаря ей я открыл для себя мир, о существовании которого и не подозревал, мир визуального искусства, кино, архитектуры и дизайна, — пишет Смит в посвящении, предваряющем его новую «монографию». — Полин удалось объяснить мне, что в одежде важнее всего структура, пропорции, внимание к деталям, качество… Ее рассудительность и безразличие к глянцевой обертке модного бизнеса быстро опустили меня с небес на землю».

Пол Смит, фото из книги Paul Smith

Именно Полин полвека назад убедила Пола в том, что он может открыть магазин, который «будет отличаться от всех остальных в округе». Вскоре Смит прославится как мастер классического тейлоринга на современный лад: расслабленный крой и суперэластичные материалы — все это обожали и с удовольствием носили Дэниел Дэй-Льюис, Дэвид Боуи и многие другие. Сегодня Пол Смит для моды — все равно что Leica для фотографии или Land Rover для автомобильной индустрии, его влияние трудно переоценить.

В 2019-м годовой оборот компании Paul Smith составил порядка 215 миллионов фунтов. Несмотря на астрономические цифры, сэр Пол продолжает радоваться простым вещам: книгам, фотографиям, коробкам из-под спичек и прочим безделицам. 1 октября в издательстве Phaidon вышла книга Paul Smith, в которой собраны 50 объектов, демонстрирующих это его уникальное умение — находить вдохновение буквально во всем. Vogue попросил сэра Пола детально рассказать о десяти из них.

Книга Paul Smith, издательство Phaidon

«Обернутый Рейхстаг», Христо и Жанны-Клод

Этот снимок был сделан в 1955 году — я стою на фоне Рейхстага, «упакованного», или «обернутого», художниками Христо и Жанной-Клод. Специально поехал в Берлин, чтобы взглянуть на это произведение, и, разумеется, попросил прохожего меня сфотографировать. На настоящий фотоаппарат, мобильников тогда еще не было.

Творения Христо и Жанны-Клод меня восхищают. Не столько монументальностью финального результата, сколько организационными усилиями, которые ему предшествуют — необходимо получить разрешение, найти материалы, привезти их на место, нанять работников, которые реализуют замысел, позаботиться об их здоровье и безопасности. Очень похоже на работу, которой я занимаюсь последние 50 лет. Финальный результат — продукт творчества. И не важно, о чем речь: о предмете одежды, о показе или магазине.

Le Smoking Ива Сен-Лорана

На этой фотографии моя жена Полин позирует в парижском отеле The Ritz, на ней ее любимый Le Smoking. Когда мне было двадцать с небольшим, мы с Полин имели честь бывать на кутюрных шоу Ива Сен-Лорана, на одном из таких был впервые представлен Le Smoking.

Источник

Пол Смит: «Я король плохих шуток»

Смитиленд — главный офис империи Пола Смита — находится в симпатичном здании из красного кирпича на территории бывшего овощного рынка в районе Ковент-Гарден. В дизайне элегантной, но неброской приемной едва можно узнать ее эксцентричного владельца: тут нет ни фирменной подписи Paul Smith, ни той самой тонкой, разноцветной полоски, которую придумал мэтр и которая стала настолько популярной, что ему пришлось от нее избавиться. Нет даже кролика, который всегда был талисманом дизайнера и неплохо его защищал, судя по тому, что 70-летний Смит сумел подняться в гору и удерживает свои позиции на протяжении уже 50 лет.

Отсутствие какого-либо брендирования можно было бы принять за скромность, не-называйте-меня-сэр-Пол, хозяина. Но, по правде говоря, не нужно быть детективом, чтобы догадаться: это владения Смита. Позади стойки администратора стоит шкаф, полный знаковых вещей: постер Эдди Меркса (знаменитый бельгийский велогонщик, — Esquire.), мини-роботы и вещи, принадлежавшие Дэвиду Боуи. А когда поднимаешься по лестнице на 4 этаж в офис дизайнера (лифт, как всегда, сломан), на стенах мелькают сотни фотографий в рамках, многие из которых снял он сам. Затем, немного запыхавшийся, ты оказываешься перед самим Смитом: тебе, наверное, понадобится несколько минут, чтобы перевести дух, но это окей, потому что дизайнер начинает разговаривать и почти не останавливается.

«Чай, кофе?» — спрашивает он, пока ведет тебя в свой офис. «Бекон, яйца, бобы?»

Я не первый журналист, который пытается описать жилище Смита, и уже смирился с невозможностью сделать это с документальной точностью. Тут возвышаются горы книг, которые вот-вот норовят покачнуться — их так много, что единственным способом навести тут порядок было завести небольшую библиотеку. На стенах и столбах висят картины, многие из которых имеют немалую ценность: работа Ле Корбюзье, скетч Ив Сен-Лорана, фотография Сесила Битона (известный английский фотограф и дизайнер, — Esquire.). Велосипеды свалены в кучу, как если бы их оставили студенты, опаздывающие на лекции, — разница лишь в том, что они принадлежали знаменитым британским велогонщикам: Брэдли Уиггинсу, Марку Кавендишу и Крису Фруму. «Тут недавно была маленькая девочка, она насчитала 20 великов, — говорит Смит и протягивает руку. — Но тогда я подумал, что, может, она умеет считать только до двадцати?»

Но лучшее, что я там увидел, — это разнообразный экзотический мусор, который Смит собирает повсюду с отчаянным рвением. Вот пример: в течение примерно тридцати лет неизвестный фанат — Смит даже не знает, мужчина это или женщина, — посылает ему странные сувениры. Сноуборд, игрушечная пушистая курица, стремянка, двухметровый подсолнух — все эти подарки приходили неупакованными, марки были наклеены прямо на них. Недавно дизайнер получил женский бюст, который — и это важно — был сделан из яркого розового пластика.

«Почтальон не знал, за что его держать, — смеется Смит. — А администратор холодно сказала: «Для Пола, да?». Эти подарки превратились в перфоманс. Кто-то делает это просто так, не требуя взамен ни любви, ни ненависти, ни денег. Это вызывает восторг, учитывая, что мы живем в жадном, гомогенизированном, корпоративном мире».

Смит стал серьезным, по крайней мере на мгновение. Мы встречаемся в самом конце года, в один из тех сумрачных декабрьских дней, когда солнце решило сослаться на недомогание и остаться дома. 2016 был сложным для Пола Смита, и для человека, и для бренда.

По-детски несерьезный Смитиленд, который до дрожи похож на фабрику Вилли Вонки, стал чем-то вроде убежища от жестокого мира. «К нам зашли несколько человек на обед, — продолжает Смит, — и говорят: «Слава богу, что существует такой офис и что в нем можно так беззаботно беседовать». У меня уже было свое дело, когда в 1980-е началась забастовка шахтеров и подача электричества сократилась до трех дней в неделю. Мне пришлось обзавестись своим собственным генератором, чтобы не прекращать работу в оставшиеся дни. С такими трудностями я всегда хорошо справлялся. Так что не скажу, что у нас кризис в компании. Мы прочно стоим на ногах, просто вы стали свидетелями времени, когда происходит то, чего не происходило раньше».

Смит обрисовывает грустную картину, но как истинный оптимист, не позволяет себе надолго погрузиться в тоску. «Я прихожу на работу каждый день в 6 часов утра и чудесно провожу время с пылесосами, — говорит он. — Тут не так-то просто убраться, нужно иметь определенную сноровку: пылесос включается на выдув, после чего издает звуки «Пффффф!» Потом щелкаешь переключатель, и он начинает всасывать всю пыль».

Худой и красивый Смит — лучшая реклама своего бренда: сегодня он одет в джинсовую рубашку с жемчужными пуговицами и темно-синие чиносы. Неожиданно он вскакивает с прытью лепидоптеролога, который с сачком наперевес преследует редкую бабочку. «Сначала он звучит так: «Пффффф!» А потом «Кккккккк!» Дизайнер смешно прыгает по комнате в попытках укротить шланг воображаемого пылесоса: кто бы мог подумать, что Пол Смит, рыцарь этого королевства, такой клоун? «И это работает!»

Даже если вы едва интересуетесь модой, бизнес-история Пола Смита покажется вам удивительной и, возможно, даже неповторимой. Как мог бренд одного дизайнера превратиться в мега-империю с оборотом в £192 миллиона в 2015 году? Как человек, который начал свою карьеру в чулане без окон в Ноттингеме, смог создать компанию с 39 флагманскими магазинами, 180 франшизами в 60 странах и — трудно поверить — 250 магазинами в Японии? И все это — с поверхностным знанием портного дела, дислексией и контрольным пакетом акций компании, которая носит его имя (а сейчас это редкость).

Когда ему было 23, Смит открыл свой первый магазин с претенциозным названием Paul Smith Vêtement Pour Homme. Тогда у него еще не было собственной дизайнерской линейки, но в том магазине уже мелькали детали, которые теперь неотделимы от его имени. В то время как большинство розничных торговцев ломали головы, как повысить доход от продаж, бутики Смита были сосредоточены на создании «особой атмосферы». Первоначально идея была в том, чтобы продавать пластинки и журналы наряду с одеждой. Впоследствии задачи стали амбициознее: например, во флагманском магазине в Мейфэре есть комната с 26 тысячами костяшек домино, которые покрывают стены и в основном нужны для того, чтобы персоналу и покупателю было о чем поговорить.

«Владельцы Colette в Париже и 10 Corso Como в Милане сказали, что атмосфера наших магазинов вдохновила их предлагать что-то еще, кроме одежды, — говорит Смит. — Так что, наверное, даже не осознавая этого, я был первым, кто стал так делать».

Свою собственную одежду Смит начал создавать в середине 1970-х. В 21 год он встретил девушку — Паулину Дэниер, выпускницу Королевского колледжа искусств. За длинным сосновым столом в их квартире она учила его шить и кроить. Смит дополнял эти знания занятиями в вечерней школе у мужчины, который занимался пошивом военной и церемониальной одежды. Два этих подхода слились в то, что часто называют «модная классика», хотя мне больше нравится описание Смита: «одежда без херни». Вместе с Джорджио Армани он выступал за смягчение линий костюма в 1980-е. Ему также приписывают возрождение популярности семейных трусов.

Когда я вырос, одежда от Пола Смита стала составлять значительную часть моего гардероба. Все началось с незначительных вещиц, которые я мог себе позволить — в основном боксеров, — а также старых вещей моего брата. Одежда Смита доказала свою вечную актуальность и неубиваемость. Его рубашка в красно-черную клетку, кажется, самое древнее, что есть у меня в шкафу. Это не та вещь, на которую безумно интересно взглянуть, но на ней пуговицы из рога и изысканные контрастные манжеты. Смит, кажется, интуитивно чувствует, что несмотря на то что большинство мужчин не хотят слушать комментарии об их внешнем виде, одежда не должна быть скучной. Или она должна иметь детали, о которых знает только их владелец.

Когда Смит встретил Паулину, у нее уже было двое детей. Вместе они завели еще пару афганских борзых и двух длинношерстных кошек. (Смит шутит, что его тяжело отличить от питомцев: ниспадающие локоны, большой шнобель.) Выглядит внушительно для того, кто бросил школу в 15 лет.

«Ну, я делал все, чтобы заработать денег. Наверное, это научило меня заниматься множеством дел одновременно, — отвечает он. — Я был велогонщиком с 12 до 18 лет. Тогда я понял, что такое соревновательный дух и командная работа. Без этого у меня не получилось бы держать в одном здании 180 человек. Не думаю, что я действительно люблю состязаться, но у меня есть инстинкт выживания, который помогает мне решать проблемы».

Наступили тяжелые времена, и эта жизнестойкость вновь пригодилась. «В Париже теперь намного меньше людей, так что сейчас я пробую продавать им вещи онлайн, — говорит Смит. — Трудности заставляют тебя копать глубже. Когда случился кризис в 2008 году, я понял, что дела идут не очень хорошо и нужно искать обходные пути. Тогда мы открыли три магазина в Индии. В общем, ты просто как-то решаешь эти проблемы».

Для семидесятилетнего Смит поразительно бодро воспринимает любые изменения. Его коллекции славятся почти болезненным разнообразием идей: для одной коллекции он придумывает около полутора тысяч дизайнов. Другие модельеры за такое короткое время едва могут осилить и половину. Смит говорит, что у него одна цель: его клиент никогда не должен зайти в бар и увидеть кого-то в таком же наряде. Но в декабре 2015 года он объявил об оптимизации бизнеса — наряду с Burberry и Marc Jacobs. Вместо 12 линеек осталось две: Paul Smith и более доступная PS by Paul Smith. Смит принял такое решение, когда оборот компании снизился на 8,4%, а доходы в интернете выросли на 12%.

Никто не упрекает Смита в жесткости, но он определенно может проявить твердость, когда речь идет о спасении бизнеса. Я напомнил ему фразу его жены Паулины, в которой был намек на суровый дизайнера. «Наши проекты — это как жонглировать несколькими тарелками сразу» — сказала она в 1995 году. «Ронял ли когда-нибудь Пол хотя бы одну тарелку? Нет. Но в редких случаях он мог специально ее разбить, когда терял в ней уверенность. Таким Пола люди видят редко».

Смит смеется: «Ха-ха, замечательно. Я даже не знал, что она такое говорила».

Вспыльчивый ли он? «Нет, совсем нет, — отвечает дизайнер. — Я нечасто выхожу из себя. Может, дважды за всю жизнь. Мы с Паулиной никогда не ссоримся и вместе уже 50 лет».

Знаменитая полоска, которую придумал Пол Смит, пример его прагматизма. Он и не думал делать ее своим фирменным знаком. На самом деле, Смит всегда с осторожностью относился к таким вещам: дизайнер никогда не писал свое имя на футболках («Я всю жизнь избегал кичливости», — говорит он). Но полоска продавалась так хорошо, что ему пришлось вернуться к ней следующем сезоне, а потом опять и опять. Он не заметил, как узор оказался повсюду: на семейных трусах, кошельках, даже фирменных пакетах. Через три года он полностью отказался от полоски.

«Это стоило мне миллионов, — признает Смит. — Но мы должны были быть храбрыми. Как там говорится в той забавной поговорке? Ты должен отступить, чтобы продвинуться вперед? Что-то вроде того. Спустя годы я вижу, что некоторые из моих решений не были разумными и, возможно, кто-то из моих сотрудников подумает: «Боже, лучше бы он этого не делал». Я не диктатор, я прислушиваюсь к чужим мнениям, но в какой-то момент приходится принимать решение, потому что нельзя вечно ходить вокруг да около. Нужно сказать: «Мы перестаем этим заниматься на какое-то время. А теперь давайте подумаем».

Полоска, в дизайне которой есть своего рода кивок в сторону экспрессионистов типа Фрэнка Ауэрбаха, вновь появится на некоторых вещах из новой коллекции. «Мы перевели дух и готовы снова ее представить, — говорит Смит. — Когда что-то становится слишком популярным, всегда находится молодой паренек, который ищет себя и уж точно не хочет носить то же, что и его старший брат или папа.

«В жизни каждого человека, наверное, найдется 20 музыкальных групп, 20 ресторанов, 20 модных брендов, которые были важны, когда тебе было 18, и которые либо больше не существуют, либо значат намного меньше, чем когда-то, — продолжает он. — Мы все когда-нибудь это испытаем. Наши дела в порядке, потому что нам удалось сохранить рассудок и твердость».

Спустя неделю после нашей первой встречи, я вернулся в Смитиленд в конце рабочего дня, чтобы вновь поговорить со его хазяином. Обычно вечерами он садится в свой Mini Cooper и едет домой в Ноттинг Хилл, останавливаясь по дороге во флагманском магазине в Мейфэре, чтобы проверить, как идут дела. Сегодня я еду вместе с ним. Он спрыгивает с лестницы в своей штаб-квартире, останавливается (по причине, которая известна одному ему), чтобы растянуться на стойке администратора, затем мы выходим через заднюю дверь, как Брюс Уэйн, который перевоплощается в Бэтмена.

Во времена, когда онлайн-магазины набирают обороты, решение Смита расширить флагманский бутик в Мейфере и сделать там роскошный ремонт кажется немного странным. Зачем ему это? «Я обожаю магазины, я же торговец, — говорит Смит. — Я люблю людей».

Смит искренен в своей любви к магазинам. Не так много именитых модельеров, которые расхаживают по своим собственным бутикам, а его почти каждую субботу можно застать в магазине в Мейфере. «Ты уважаешь тех людей, которые платят тебе зарплату, — объясняет он. — Слишком много дизайнеров сначала заработали репутацию, а потом окружили себя подхалимами в башнях из слоновой кости и машинах с водителями. Они находятся на пике успеха в течение восьми лет, после чего их бренды неминуемо разваливаются. Так что, возвращаясь к нашему разговору, первое: я люблю встречать своих покупателей. И второе: где, как не здесь, тебе скажут: «Почему вы не делаете костюмы больших размеров?» или «Почему вы не делаете костюмы для высоких людей?»

Он находит парковочное место и втискивает Mini Cooper в проем. «Ничего из этого не происходит случайно», — говорит Смит.

Флагманский магазин в Мейфере полностью воспроизводит атмосферу, если не хаотический беспорядок, штаб-квартиры Смита. Одежда разложена на дубовой плите, посетители глазеют на причудливую скульптуру руки на батарее, которую создал художник Ник Рамаж. Тут стоит одноразовый велосипед с завода Меркиан, который разукрасили разноцветной краской и повесили ценник в пять штук — цифра, как признается Смит, заоблачная, потому что он в тайне надеется, что никто его не купит.

Заходить в магазин Пола Смита вместе с самим Смитом немного странно. Я говорю, что он должен быть на 100% уверен в качестве своей одежды, потому что иначе покупатели без конца бы подходили к нему с жалобами. «Тогда они бы уже подбили бы мне глаз! — отвечает он. — Но люди скорее скажут, что купили мои ботинки 20 лет назад и до сих пор носят их. Они слишком хорошо сделаны!» Должно быть, Смит не считает себя знаменитостью, но то, как резко обернулись два японских туриста, говорит о многом. Он был в Японии более 100 раз с 1982 года. Почти половина продаж компания Пола Смита делает именно в этой стране.

«Люди постоянно спрашивают, почему я такой популярный в Японии, и я всегда вспоминаю резиновую курицу», — говорит Смит. «Мой первый полет в эту страну занял 18 часов в эконом классе. Если поехать туда на две недели, ты будешь изрядно вымотан, потому что там сложно найти кого-то, кто говорит по‑английски. Поэтому иногда на встречах, если ситуация позволяла, я лез в сумку и со звуком «Бруаааа!» доставал резиновую курицу. Они, конечно же, кричали «Вууууу». Это одна из тех вещей, которая позволяет разрядить обстановку. Люди расслабляются и, к тому же, понимают, что у тебя все неплохо с чувством юмора.

«Я король плохих шуток, — продолжает он. — Я очень вежливый, у меня хорошие манеры, но странный и несмешной и немного развязный, иногда немного патетичный. Я помню, как завтракал в кафе, и рядом сидел Джони Ив из компании Apple. Он сказал мне едва слышно: «Пол, давай без ребячества, хорошо?» — Смит смеется. — Потому что он знал, что я наверняка взял бы салфетку и сделал вид, что сморкаюсь, или что-то вроде того».

На часах почти 6 часов вечера, и день, который начался в 5.15 утра в Королевском автомобильном клубе, близится к завершению. Это немаленький промежуток для любого, и уж тем более для семидесятилетнего, но Смит ни за что бы не предпочел себе другую жизнь. И даже несмотря на то, что это время трудное и ответственное для его бизнеса и вообще всех компаний в индустрии моды, я уверен, когда понадобится, он сумеет достать резиновую курицу, или даже две, из своей сумки. Вы тоже пожелайте ему удачи: в эти безрадостные времена всегда приятно осознавать, что есть кто-то, кто ведет бизнес, построенный на фантазиях и глупостях, со всей серьезностью.

«Я действительно вкладываю в это душу, — говорит он. — Однажды по телевизору показывали парня, который мне нравился. Тогда ему сказали: «Как хорошо у вас сложилась карьера!» А он ответил: «Я восхищался одним человеком и думал, что никогда не смогу быть лучше него. Но я мог работать больше, чем он». — Смит захохотал и помчался в безмолвную ночь к своей миссис. — Вот я и подумал, что стоит попробовать. Просто работать дольше и усерднее, чем все остальные. Вкладываться больше других. Кто знает, может, это сработает».

Источник