Оглядываясь на прошлое я могу сказать что

Оглядываясь на прошлое, я могу сказать. (по А. Швейцеру) (ЕГЭ по русскому)

В своем тексте А. Швейцер поднимает проблему жестокого отношения к животным. Есть ли у нас право на то, чтобы убивать их, причинять им вред?

В первую очередь Швейцер обращает внимание читателя на то, что он специально придумал свою молитву за всех живых существ, так как ему было непонятно, почему молятся только за людей.

Размышляя над поставленной проблемой, автор вспоминает случай, произошедший с ним в детстве.

Позиция автора однозначна – мы не имеем права убивать и мучить животных. И в её защиту были приведены достаточно убедительные аргументы, но я все-таки не полностью согласна с мнением о том, что мы не можем убивать животных. В мире сложился такой порядок, что одни животные убивают других с целью добыть себе пропитания, ради пищи. И люди не исключение. Другое дело, убивать ради обогащения или тщеславия, но убивать животных ради еды – я считаю это вполне естественным.

На память приходит рассказ М. А. Шолохова «Алёшкино сердце». В нем показано небольшое поселение, в котором царил страшный голод. Люди не знали, как выжить, в пищу употреблялось всё, вплоть до коры дерева. Главный герой произведения Алексей однажды находит мертвого жеребенка, он был очень рад находке и по частям принес его домой. Это значит, что в деревне было очень мало животных, практически все были съедены. Если бы люди не стали есть мяса, смертей от голода было бы больше.

Таким образом, я считаю, что в убийстве животных ради пищи нет ничего аморального.

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Источник

Оглядываясь на прошлое я могу сказать что

…Так странно, оглядываясь в прошлое…

… вдруг понимать, что
через твою жизнь прошли ни один и не два человека, а целые
десятки и сотни людей. Кто-то из них задерживался надолго, а кто-то — едва успел коснуться
твоей руки… Кому-то — не досталось даже твоего взгляда,
а у кого-то на губах осталась
сладость от десятков твоих
поцелуев…

…Так странно, оглядываясь в прошлое…

… вдруг понимать, что ты всегда хочешь быть лучше,
честнее, справедливее и добродушнее, а в итоге — все
равно находятся те, кому ты перешла дорогу… Тебе хочется
делиться с людьми радостью, а люди завидуют, тебе хочется
плакать, а люди начинают
считать тебя слабой…

…Так странно, оглядываясь в прошлое…

… вдруг понимать, что
большинство из нас умеет лгать,
глядя в глаза, изворачиваться,
предавать… и лишь малая часть
из нас, искренне решается
сказать — «я люблю тебя», не отводя взгляда… Почему мы всегда подавляем самое
прекрасное из того, что есть в нас, в нашем сердце…

…Так странно, оглядываясь в прошлое…

… вдруг понимать, что со временем из памяти стираются
лица, забываются имена, но события нашей жизни всегда
остаются … Они закаляют нас,
они служат для нас уроком,
опытом… Это — как театральная
пьеса, которая учит нас
мастерству игры. А люди… Все
люди — те же актеры… Просто
хорошие актеры переходят
вместе с нами из одной пьесы в другую, а плохие — уходят из нашей жизни навсегда…

…Так странно, оглядываясь в прошлое…

… вдруг понимать, что я,
которой всегда казалось, что я разбираюсь в людях, в некоторых из них — все же сильно ошиблась. И что люди,
которых, казалось, я буду знать
вечность — сейчас от меня
отдалились, исчезли… а те,
которых я считала « прохожими»
— до сих пор рядом со мной…

Источник

ТЕКСТЫ ДЛЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОГО НАПИСАНИЯ СОЧИНЕНИЙ

Оглядываясь на прошлое, я могу сказать, что всегда страдал при виде тех бед­ствий, которые наблюдал в мире. Непринуждённой детской радости жизни я, соб­ственно, никогда не знал и думаю, что у многих детей дело обстоит так же, хотя внешне они казались весёлыми и беззаботными.

С того дня я научился освобождаться от страха перед людьми. В том, что затра­гивало мои глубочайшие убеждения, я теперь меньше считался с мнением других, и меня уже не так смущали насмешки товарищей.

Тот путь, каким вошла в моё сердце заповедь, запрещающая нам убивать и му­чить, стал величайшим переживанием моих детских лет и моей юности. Всё осталь­ное рядом с ним поблекло.

(Альберт Швейцер. Из книги «Жизнь и мысли»)

Текст№ 2

— Полушкин! Ты сколько дней стенку лизать будешь?

— Так ведь это. Доска с доской не сходится.

— Ну и чёрт с ними, с досками! Тебе что ль тут жить? У нас план горит, преми­альные.

— Так ведь для людей же.

— Слазь с лесов! Давай на новый объект!

— Слазь, тебе говорят.

Слезал Егор. Слезал, шёл на новый объект, стыдясь оглянуться на собственную работу. И с нового объекта тоже слезал под сочную ругань бригадира, и снова куда-то шёл, на какой-то самоновейший объект, снова делал что-то где-то, топором тюкал, и снова волокли его, не давая возможности сделать так, чтобы не маялась совесть.

А через месяц вдруг швырнул Егор казённые рукавицы, взял личный топор и притопал домой за пять часов до конца работы и сказал жене:

— Ах горе ты моё, бедоносец юродивый.

Откочевал он в другую бригаду, потом в другую контору, потом ещё куда-то. Мыкался, маялся, ругань терпел, но этой поскаковской работы терпеть никак не мог научиться. И мотало его по объектам да бригадам, пока не перебрал он их все, что были в посёлке. А как перебрал, так и отступился: в разнорабочие пошёл. Это, стало быть, куда пошлют да чего велят.

— Вот до сих, Полушкин. И чтоб по ниточке.

— Нормы не задаю: мужик ты совестливый. Но чтоб.

— Нет тут вашего беспокойства.

— Ну, добро, Полушкин. Приступай.

Поплевал Егор на руки, приступил. Землица сочная была, пахучая, лопату при­нимала легко и к полотну не липла. И тянуло от неё таким родным, таким ласко­вым, таким добрым теплом, что Егору стало вдруг радостно и на душе уютно. И копал он с таким старанием, усердием да удовольствием, с каким работал когда-то в родимой деревеньке. А тут майское солнышко, воробьи озоруют, синь небесная да воздух звонкий! И потому Егор, про перекуры забыв, и дно выглаживал, и стеноч­ки обрезал, и траншея за ним еле поспевала.

Похвалу начальства Егор уловил и наддал изо всех сил, чтобы только угодить хорошему человеку. Когда прораб явился в конце рабочего дня, чтобы закрыть на­ряд, его встретила траншея трёхдневной длины.

И замолчал, потому что ровная в нитку траншея делала вокруг ничем не при­мечательной кочки аккуратную петлю и снова бежала дальше, прямая как стрела.

Не веря собственным глазам, прораб долго смотрел на загадочную петлю и не менее загадочную кочку, а потом потыкал в неё пальцем и спросил почти шёпотом:

— Такие, это. Рыжие. Семейство, стало быть. Хозяйство у них, детишки. А в кочке, стало быть, дом.

— Вот я, стало быть, как углядел, так и подумал.

Егор не уловил ставшего уже зловещим рефрена. Он был очень горд справедли­во заслуженной похвалой и собственной инициативой, которая позволила в непри­косновенности сохранить муравейник, случайно попавший в колею коммунального строительства. И поэтому разъяснил с воодушевлением:

— Чего зря зорить-то? Лучше я кругом окопаю.

— А где я тебе кривые трубы возьму, об этом ты не подумал? На чьей шее я чу­гунные трубы согну? Не сообразил?

Про петлю вокруг муравьиной кучи прораб растрезвонил всем, кому мог, и про­ходу Егору не стало. Но он терпел по великой своей привычке к терпению, ещё ласково улыбался, а сын Колька ходил сплошь в синяках да царапинах: он дрался с одноклассниками за то, что те смеялись над его отцом.

Странное состояние переживал Алексей. С тех пор как он поверил, что путём тренировки сможет научиться летать без ног и снова стать полноценным лётчиком, им овладела жажда жизни и деятельности.

Теперь у него была цель жизни: вернуться к профессии истребителя. С тем же фанатическим упрямством, с каким он, обезножев, выползал к своим, стремился Мересьев к этой цели. Ещё в ранней юности привыкший осмысливать свою жизнь, Алексей прежде всего точно определил, что должен сделать, чтобы достичь этого как можно скорее, не тратя попусту драгоценного времени.

И вышло, что он должен, во-первых, быстрее поправиться, вернуть утраченные во время голодания здоровье и силу, а для этого больше есть и спать; во-вторых, вос­становить боевые качества лётчика и для этого развивать себя физически доступны­ми ему, пока ещё коечному больному, гимнастическими упражнениями; в-третьих, и это было самое важное и трудное, развивать обрубленные по голень ноги так, что­бы сохранить в них силу и ловкость, а потом, когда появятся протезы, научиться проделывать на них все необходимые для управления самолётом движения.

И вот Алексей взялся за осуществление своего плана. С педантизмом, который поражал его самого, он взялся исполнять прописанные процедуры и принимал по­ложенное количество лекарств. Мересьев много ел, всегда требовал добавки, хотя иной раз у него и не было аппетита. Что бы ни случилось, он заставлял себя отсы­пать положенное число часов и даже выработал привычку спать после обеда, кото­рой долго сопротивлялась его деятельная и подвижная натура.

Заставить себя есть, спать, принимать лекарства нетрудно. С гимнастикой бы­ло хуже. Обычная система, по которой Мересьев раньше делал зарядку, человеку, лишённому ног, привязанному к койке, не годилась. Он придумал свою: по целым часам сгибался, разгибался, упёршись руками в бока, крутил торс, поворачивал голову с таким азартом, что хрустели позвонки. Товарищи по палате добродушно посмеивались над ним. Кукушкин поддразнивал его, называя то братьями Знамен­скими, то Лядумегом, то именами каких-то других знаменитых бегунов.

Когда с ног сняли бинты и Алексей получил в пределах койки большую под­вижность, он усложнил упражнения. Улёгшись на спину, он по очереди то сгибал их, подтягивая к себе, то разгибал, выбрасывая вперёд. Когда он в первый раз про­делал это, то сразу понял, какие огромные, а может быть, непреодолимые трудно­сти его ожидают. В обрубленных по голень ногах подтягивание вызывало острую боль. Движения были робки и неверны. Их трудно было рассчитать, как, скажем, трудно лететь на самолёте с повреждённым крылом или хвостом. Невольно сравни­вая себя с самолётом, Мересьев понял, что вся идеально рассчитанная конструкция человеческого тела у него нарушена и, хотя тело ещё цело и крепко, оно никогда не достигнет прежней, с детства выработанной гармонии движений.

Ноги занимали у Мересьева все мысли. Он так много думал о ногах, что часто видел себя во сне здоровым, быстрым. То по тревоге несётся во весь опор к само­лёту, с ходу вспрыгивает на крыло, садится в кабину и пробует ногами рули, по­ка Юра снимает чехол с мотора. То вместе с Олей, взявшись за руки, бегут они что есть духу по цветущей степи, бегут босиком, ощущая ласковое прикосновение влажной и теплой земли. Как это хорошо и как тяжело после этого, проснувшись, увидеть себя безногим!

Текст№ 4

Это привело меня к глубокому конфликту с моей семьёй, отдалило от отца.

Я не вегетарианец, не толстовец, хуже, чем толстовская фальшь, нет на свете.

Мои вкусы были иные, и я их сумел защитить, несмотря на насмешки.

Отец сам меня учил, как снимать шкуру с зайцев, кроликов.

Но я никого не зарезал, ни одного кролика, ни одной козы, ни одной курицы.

Охота с ружьём не разрешается православному духовенству, но рыбная ловля даже рекомендовалась. Охотничья страсть отца нашла разрядку в рыбной ловле. В Америке же, на Алеутских островах, где отец был православным миссионером, более десяти лет охотился, его страсть находила выход.

Однажды поймали большую рыбу, щуку, и я думал, что её отпустят сейчас назад в реку, где она. Но щука выскочила на песок и билась, каждым прыжком приближаясь к воде!

(По Варламу Шаламову)

А как расценивать отношение к языку, которым мы говорим? Язык в ещё боль­шей мере, чем одежда, свидетельствует о вкусе человека, о его отношении к окру­жающему миру, к самому себе.

плёка лежит в основе любых грубых, циничных, бесшабашно-иронических выра­жений по отношению к тем явлениям повседневной жизни, которые чем-либо трав­мируют говорящего. Этим грубо говорящие люди как бы хотят показать, что они выше тех явлений, которых на самом деле они боятся. В основе любых жаргонных, циничных выражений и ругани лежит слабость. «Плюющиеся словами» люди по­тому и демонстрируют своё презрение к травмирующим их явлениям в жизни, что они их беспокоят, мучают, волнуют, что они чувствуют себя слабыми, незащищён­ными против них.

По-настоящему сильный и здоровый, уравновешенный человек не будет без нужды говорить громко, не будет ругаться и употреблять жаргонных слов. Ведь он уверен, что его слово и так весомо.

(Евгений Баратынский «О самолюбии и чувстве собственного достоинства»)

За станицей в лугу пулемёт доканчивал ленту, и под его жизнерадостный стро­чащий стук, в промежутке между первым и вторым орудийными выстрелами, ры­жая кобыла любовно облизала первенца, а тот впервые ощутил полноту жизни и незабываемую сладость материнской ласки.

Жеребёнок стоял на тонких пушистых ножках, как игрушечный деревянный конёк.

Эскадронный смёл с колен обрезки хвороста, спросил:

— Идёшь жеребёнка ликвидировать?

Трофим молча махнул рукой и прошёл в конюшню.

Эскадронный, склонив голову, ждал выстрела. Прошла минута, другая, но вы­стрела не последовало.

Так и остался жеребёнок при эскадроне.

Как-то, через месяц, под станицей Усть-Хопёрской эскадрон Трофима ввязался в бой с казачьей сотней. На полпути Трофим безнадёжно отстал от своего взвода. Ни плеть, ни удила, до крови раздиравшие губы, не могли понудить кобылу идти в бой вместе со всеми. Высоко задирая голову, хрипло ржала она и топталась на одном месте до тех пор, пока жеребёнок не догнал её. Трофим прыгнул с седла, пихнул в ножны шашку и с перекошенным злобой лицом рванул с плеча винтов­ку и схватил на мушку выточенную голову жеребёнка. Рука ли дрогнула сгоряча, или виною промаха была ещё какая-нибудь причина, но после выстрела жеребёнок

дурашливо взбрыкнул ногами, тоненько заржал и, выбрасывая из-под копыт седые комочки пыли, описал круг и стал поодаль.

В эту ночь эскадрон ночевал в степи возле неглубокого буерака. Перед рассве­том подошёл к Трофиму эскадронный, в потёмках присел рядом и, поглядывая на меркнувшие звёзды, сказал:

На следующий день была переправа через Дон. Рядом с лошадьми, держась за гривы, подвязав к винтовкам одежду и подсумки, плыли красноармейцы.

Напрягая зрение, Трофим увидал и жеребёнка. Плыл он толчками, то высоко выбрасываясь из воды, то окунаясь так, что едва виднелись ноздри.

Ветер, плеснувшийся над Доном, донёс до Трофима тонкое, как нитка паутины, призывное ржанье: и-и-и-го-го-го.

Жеребёнок ржал всё реже и глуше. И крик его до холодного ужаса был похож на крик ребёнка.

На правом берегу белый офицер в парусиновой рубахе гаркнул:

Через пять минут Трофим был возле жеребёнка, левой рукой подхватил его под живот, захлебываясь, судорожно икая, поплыл к левому берегу. С правого берега не стукнул ни один выстрел.

Радость есть нечто «сверх», нечто «над»; великолепный избыток, обозначаю­щий, что в ядре многих мгновений, которые показались бы пресному человеку скучными, ничего не значащими или, во всяком случае, неглубокими, легковесны­ми, есть подлинное духовное зерно, есть значительность, но особого свойства.

И вероятно, неслучайно: в радости мы как бы прозреваем, какой могла бы быть жизнь, если бы гармоническое начало в ней не искажалось; мы получаем принци­пиально иной образ её, образ-оклик, образ-обещание.

И очень важно, чтобы ребёнок, который только входит в жизнь, только начина­ет выстраивать отношения с ней, не был ограничен в своих радостях.

Это нам кажется, что радость бессодержательна, пусть и приятна, но бесполез­на. А на самом деле человек возрастает в радости: это опыт траты душевных сил, когда трата тут же благодарно восполняется и возникает тот кровоток, то редкое, но безошибочно узнаваемое ощущение прямой связи с жизнью, которое может так не называться, может вообще никак не формулироваться, но без этого ощущения человек печально потерян, оставлен.

(По К. Станиславскому «О возрастании в радости и благодатной избыточности бытия »)

Текст№ 9

ным, где оно явлено, так сказать, «в чистом виде». Тот, кто ищет одиночества, на самом деле обретает связь со всеми.

(По Сальвадору Дали «Об одиночестве и поиске высоты»)

Солнце уже поднялось над лесом. Иней давно растаял. Небо раскрылось в вы­шине, прозрачно-льдистое и голубое. Деревья в мокром сияющем золоте склоня­лись над дорогой. День занялся тёплый, непохожий на осенний.

Левинсон рассеянным взглядом окинул всю эту светлую и чистую, сияющую красоту и не почувствовал её. Увидел свой отряд, измученный и поредевший втрое, уныло растянувшийся вдоль дороги, и понял, как он сам смертельно устал.

— Я говорю, надо бы дозор послать.

— Да, да, надо послать; распорядись, пожалуйста.

Мечик, отъехавший уже довольно далеко, оглянулся: Морозка ехал саженях в пятидесяти от него, отряд тоже был ещё виден. Потом и отряд и Морозка скрылись за поворотом.

Мечик, задремавший в седле, больше не подгонял свою кобылу Нивку. Иногда он приходил в себя и с недоумением видел вокруг всё ту же непроходимую чащу.

Вдруг Нивка испуганно фыркнула и шарахнулась в кусты, прижав Мечика к каким-то гибким прутьям. Он вскинул голову, и сонное состояние мгновенно по-

кинуло его, сменившись чувством ни с чем не сравнимого животного ужаса: на до­роге в нескольких шагах от него стояли казаки.

Кто-то схватил Нивку под уздцы. Мечик, тихо вскрикнув, соскользнул с седла и вдруг стремительно покатился куда-то под откос. Он больно ударился руками в мокрую колоду, вскочил и побежал вдоль по оврагу, хватаясь руками за что попало и делая невероятные прыжки. За ним гнались: сзади трещали кусты и кто-то ру­гался с злобными придыханиями.

Он думал только о том, когда же наконец откроется перед ним обетованная зем­ля, где можно будет приклонить голову. Эта обетованная земля представлялась ему в виде большой и мирной, залитой солнцем деревни, полной жующих коров и хо­роших людей, пахнущей скотом и сеном. Он заранее предвкушал, как он привяжет лошадь, напьётся молока с куском пахучего ржаного хлеба, а потом заберётся на сеновал и крепко заснёт.

Ему жаль было не того, что он умрёт сейчас, то есть перестанет чувствовать, страдать и двигаться. Морозка ясно понял, что никогда не увидеть ему залитой солнцем деревни и этих близких, дорогих людей, что ехали позади него. Но он так ярко чувствовал их в себе, этих уставших, ничего не подозревающих, доверивших­ся ему людей, что в нём не зародилось мысли о какой-либо иной возможности для себя, кроме возможности предупредить их выстрелом об опасности. Он выхватил револьвер и, высоко подняв его над головой, чтобы было слышнее, выстрелил три раза, как было условлено.

В то же мгновенье что-то звучно сверкнуло, ахнуло, мир точно раскололся надвое, и Морозка, сражённый вражеской пулей, вместе с конём упал в кусты, за­прокинув голову.

Александр Александрович Фадеев (1901-1956)— русский советский писатель и общественный деятель. Известность получил его роман «Разгром» (1926), в ко­тором рассказывается о партизанском движении на Дальнем Востоке в годы граж­данской войны.

КЛЮЧИ К ЗАДАНИЯМ ТРЕНИНГОВ

Задание № 1.

Основные проблемы, затронутые в рассказе М. Гелприна «Свеча горела»:

1) Проблема понимания важности и необходимости изучения литературы в
школе в эпоху господства научно-технического прогресса.

В предложенном для анализа тексте М. Гелприн затрагивает проблему понима­ния важности и необходимости изучения литературы в школе в эпоху господства научно-технического прогресса.

Почему так важно изучение литературы в школе в эпоху господства научно-технического прогресса? Именно эту актуальную проблему поднимает в своём тек­сте писатель-фантаст М. Гелприн.

2) Проблема роли книги в духовном развитии человека.

Источник

Оглядываясь на прошлое я могу сказать что

Оглядываясь на прошлое, я наполняюсь благодарностью.
Вглядываясь в будущее, я наполняюсь видениями.
Глядя вверх, я исполняюсь силой.
Глядя внутрь, я нахожу мир.

«Жизнь ничего тебе не говорит. Она всё показывает».

25 комментариев

Похожие цитаты

Не так важно уметь смотреть на себя со стороны, как уметь видеть себя изнутри.

© Copyright: Рина Милорадова, 2013 Свидетельство о публикации №213013000033

— «Можно влюбиться только от одного взгляда в глаза, и потом всю жизнь бредить этим человеком…»)))))

Художник, не спеши сей мир изобразить
В безрадостных тонах гнетущего унынья.
Художник, не спеши сей мир приговорить
Пред мерзким ликом зла — к позорному бессилью.

Но погасить спеши пьянящий пыл страстей
И вопросить Творца о вечном, высшем смысле
Событий и вещей, и жизненных путей…
Для Истины святой сердечный кров очисти.

Когда от врат Любви твой шаг недалеко —
На многое ответ предстанет, прост и ясен.
В ликующих тонах изобразить легко
Чертоги бытия…
… показать весь текст …

Источник

Учитесь на своем прошлом, но двигайтесь в направлении будущего

У каждого из нас есть прошлое, в котором было множество как хороших, так и плохих вещей. О некоторых мы вспоминаем с тёплой улыбкой, о многих — предпочитаем забыть навсегда. Проблема состоит в том, что решение забыть — приносит облегчение («Если я этого не помню — значит этого не было!»), но не в долгосрочной перспективе. Время от времени призраки прошлого появляются на горизонте и отравляют сегодняшний день. К сожалению, прошлое влияет на нас больше, чем должно бы. И знаете, почему? Потому что мы ему это позволяем!

Сколько призраков прошлого до сих пор гоняются за вами сейчас? Предполагаем, что немало. Самое печальное состоит в том, что они не только причиняют боль, а буквально крадут настоящее. Дело в том, что даже когда вы полагаете, что травмирующая ситуация из прошлого уже давно спрятана глубоко в закромах памяти, она продолжает на подсознательном уровне влиять на вашу жизнь.

«Всегда нужно знать, когда заканчивается очередной этап вашей жизни. Замыкается круг, закрывается дверь, завершается глава, — неважно, как вы это назовёте, важно оставить в прошлом то, что уже принадлежит только прошлому», — Пауло Коэльо.

Не позволяйте прошлому мешать вам двигаться вперёд сегодня. Не позволяйте утягивать вас на глубины переживаний и страданий о прошлых ошибках и промахах. Это блокирует волю и способность действовать. Это лишает уверенности в себе и адекватной оценки происходящего Здесь и Сейчас.

Как же избавиться от призраков прошлого, если они продолжают преследовать даже на подсознательном уровне? Задача кажется действительно невыполнимой. Хотя на самом деле всё просто: вы должны использовать своё прошлое в своих целях. А именно: научиться смотреть на него, как на ещё одну возможность научиться чему-то. Сделать нужные выводы. Измениться. Приобрести новые полезные навыки. Избавиться от того, что не работает или подводит. Вариантов уроков прошлого — множество. Причём большинство из них просто лежат на поверхности. Достаточно лишь ответить себе на простенький вопрос: «Что послужило причиной того, что случилось, и что я могу сделать, чтобы подобное не повторилось?»

Ваше прошлое — это бесценный опыт

Мы оглядываемся и вспоминаем прошлое с досадой и горечью. С позиций сегодняшнего дня всё кажется таким ясным и понятным: следовало поступить не так, а — так, сказать или промолчать в какой-то момент и т.д. Вот бы вернуться туда хоть на минутку и «переписать» страницу-другую! А если вдуматься: неужели переписать прошлое — это то, что вам необходимо для того, чтобы чувствовать себя счастливыми в настоящем и в будущем?

Если вы так считаете, пережёвывая в мыслях пережитое в который раз, то это очень неправильно. И, заметьте, довольно небезопасно для будущего. Потому что мы не можем вернуться в то, что уже произошло. И все ваши «размышлизмы» о том, как всё сложилось «если бы» — это как бегать по полю в знойный день за назойливыми мухами. Глупо, бесполезно, утомительно, а главное — вы крадёте у себя драгоценные минуты настоящей, реальной жизни. Вы крадёте у себя то, что могло бы произойти, но уже никогда не случится, потому что пропустили кучу возможностей, «гоняясь за мухами».

Ни одну их этих утраченных минут уже не вернуть. Вот что действительно страшно и должно вас реально беспокоить. А не прошлое, которого давно нет. Неужели то, чего уже нет, так ценно и неповторимо, что вы должны отказываться от настоящего во имя его? Неужели, кроме этих «мух» в мире не осталось ничего?

Вы грустите и чувствуете себя неудачниками, потому что пережили травмирующий опыт в прошлом. Такая реакция на то, что не можете изменить, совершенно нормальна. Ненормальным есть полное погружение в это состояние. Как же вытащить себя и помочь? Первый шаг — признать, что то, что случилось, уже случилось. Это уже произошло и нет пути назад. Принять это! Изменить прошлое невозможно, а вот принять — под силу каждому.

Как только сделаете это, то сразу же окажетесь на верном пути: вы увидите, что прошлое, которое оставили позади, является очень ценным опытом. Что бы не случилось в жизни — вы должны видеть в этом и что-то хорошее. А для этого достаточно спросить себя: «Чему меня это научило?» Таким образом вы получите новый опыт, что станет чудесным подспорьем уже сегодня и в долгосрочной перспективе.

Ничто и никто не проходит бесследно. Каждый человек, каждое событие оставляют свой след. И каждый новый опыт меняет нашу жизнь и меняет нас самих. Хорошо это или плохо? Ответ — очевиден, потому прошлый опыт (даже самый горький и неприятный) следует воспринимать как очередной «пендель» от жизни, заставляющий нас идти вперёд и не останавливаться, расти и совершенствоваться как личность.

Так стоит ли горевать по поводу всего плохого, что произошло в прошлом? Ни за что. Подумайте хорошенько. Что вы узнали нового? Чему научились? Что приобрели, а от чего, наоборот, избавились? Всего три вопроса, а стразу же расставляют всё по полочкам, не так ли? Благодаря прошлому вы — такие, какие есть. Так воспользуйтесь своим опытом, чтобы стать лучше уже сегодня и завтра. Возьмите своё прошлое, примите его и извлеките уроки из негативного опыта, и только после этого — отправляйте на «свалку истории». И ещё одно: наслаждайтесь настоящим, наслаждайтесь будущим, потому что это то, на чём вы также учитесь и будете учиться.

Ваше будущее — чистая страница!

Раз вы уже решили, что нет смысла горевать и сожалеть о прошлом, после того как вынесли необходимые уроки, пора подумать о будущем. На самом деле ваше будущее сегодня — это чистый лист бумаги: что напишете, что нарисуете — так и будет. Да, никто не знает, что нас ждёт впереди. Однако кое-что нам известно. Например, что то, каким будет наше будущее — определяет наше Сегодня.

Точно так же, как наше прошлое предопределило настоящее, так же и будущее зависит напрямую от того, что происходит Здесь и Сейчас.

Не тащите на спине этот ужасный груз разочарования и досады за прошлые ошибки. По условиям «игры» вы должны были оставить всё это в прошлом. Кстати, никогда не поздно сделать это: избавьтесь от этого «рюкзака» уже сегодня и сфокусируйтесь на действительно важных вещах, касающихся настоящего и будущего.

Покопайтесь в себе, поговорите с собой, постарайтесь найти ответы на следующие вопросы: кем (какими) вы будете? Чем вы планируете заняться? Каким образом этого можно достичь?

Ответы на эти вопросы — это ключ к вашему будущему. И, заметьте, он находится в ваших руках. Не у других людей или провидения, а именно в ваших руках. Каким вы хотите видеть своё будущее — таким оно и будет. Ключ, напомним, только у вас!

Хотите продолжать тащить тяжёлый груз или всё же примете решение жить свободно? Будущее принадлежит вам и никому другому. Поэтому не откладывайте в долгий ящик, а ступайте на путь, что ведёт к тому будущему, которое хотите, уже сегодня. Важно осознать, буквально визуализировать то, что, несмотря на трудности и негативные вещи, которые могут произойти, вы будете продолжать идти дальше, не отклоняясь от своего пути ни на сантиметр.

«Лучший способ предсказать будущее — создать его», — Питер Друкер.

Итак, вы уже определились, каким хотите видеть собственное будущее? Визуализируйте эту картинку и освободитесь от всего, что может помешать достичь задуманного. Помните, что каждая минута, каждое мгновение, что проводите в своём прошлом (даже мысленно), — это потерянное время, которое вы могли бы максимально использовать в настоящем или во имя будущего.

Учитесь на своём прошлом, не отмахивайтесь от всего, что там было. Ведь всегда можно превратить подаренный судьбой лимон в ароматный и вкусный лимонад. На самом деле… даже плохое научило вас чему-то, даже если и вы сегодня это категорически отрицаете. Просто следует однажды оглянуться и посмотреть на своё прошлое под другим углом — с точки зрения принятия, возможности для роста и совершенствования, с точки зрения приобретения бесценного опыта.

Новое видео:

Источник