Обмелела река что это
Обмеление Лены: что происходит с российскими реками?
Что-то с нашей страной явно не так. Волга, одна из крупнейших рек Европы, обмелела. Сибирь горит так, что тушить приходится уже при помощи военных. А теперь катастрофически обмелела и Лена, самая полноводная река России. Что вообще происходит, и кто виноват – «либералы», китайцы, изменение климата, или все вместе?
Река Лена – крупнейшая в России, проходит через Якутию и Иркутскую область. Ее притоки берут начало также в Амурской области и Бурятии, Красноярском, Хабаровском и Забайкальском краях. Это главная водная артерия Якутии, связывающая ее с «большой землей». По реке проходит основная часть «северного завоза». Лена традиционно богата рыбными ресурсами, в ней обитают 37 видов рыб.
Вернее, была богата. Теперь все перечисленное под большим вопросом. Представитель компании, занимающийся речными перевозками, Борис Строев, поясняет, что река критически обмелела:
В столице региона, городе Якутске, там корабли просто стоят в иле и песке, а вода отступила. И ладно бы танкеры, но проблемы даже у малых судов, поясняет владелец катера Сергей Ярыгин:
Все это выглядит, как полная экологическая и экономическая катастрофа. Но как такое стало возможным? Сколько в произошедшем «человеческого фактора», а сколько неодолимой силы природы?
Специально обученные люди объясняют населению, что дело в стремительном изменении климата:
По словам экологов, в 2013 году Лена тоже обмелела из-за сильного антициклона, который не позволял дойти до нее осадкам. При этом происходит постепенная деградация вечной мерзлоты, которая приводит к проседанию грунта и образованию карстовых озер. Что ж, отрицать изменения климата и его влияние на окружающую среду было бы глупо. Но это не вся правда.
К сожалению, в катастрофическом обмелении реки Лены явно прослеживается дело рук человеческих. Нетрудно заметить, что верховья восточносибирской реки находятся как раз в тех регионах, где теперь ежегодно бушуют страшные лесные пожары. Как мы ранее рассказывали, пожары являются следствием незаконной и варварской вырубки лесов. «Черные лесорубы» сносят под корень тайгу, чем кардинально нарушают водный баланс. Реки недополучают воду из болот и мелких речек. Дымы от лесных пожаров не только мешают дышать местным жителям, но и разъедают облака, препятствуя осадкам. Те немногочисленные дожди, что проходят, картины не меняют, поскольку вода, не задерживаясь, уходит в грунт.
В результате даже великая Лена превратилась в пересыхающий ручей. Валить все на климат удобно, но нечестно. Неудобная правда заключается в том, что криминальный лесорубный разгул в Сибири стал возможным только после принятия в 2006 году нового Лесного кодекса, который создал все условия для прихода «эффективных собственников». Но вместо них пришла «саранча», которая сносит под корень сотни гектаров нашего леса. Каких-то 13 лет хватило для экологической катастрофы не только в тайге, но и на некогда самой полноводной российской реке Лена.
Если чертовой дюжины лет властям недостаточно, чтобы понять, еще раз скажем. Леса, реки, болота – это единый большой организм, где все между собой взаимосвязано. Необходимо незамедлительно внести поправки в Лесной кодекс РФ и воссоздать мощную федеральную лесоохранную структуру, с десятками тысяч лесников, как было раньше, с соответствующим бюджетом, полномочиями и материально-техническим оснащением. Иначе дальше будет только хуже.
Ликбез №22: Почему малые реки обмелели и как их можно спасти?
Дело в природоохранной деятельности последних десятилетий, прежде всего – в прекращении традиционного использования рек в качестве путей сообщения, для судоходства или сплава. Как пишет инженер-гидротехник, кандидат технических и доктор географических наук Алексей Беляков в статье для «Независимой газеты», проблему можно решить только путем реконструкции рек (и больших, и средних, и малых) в каскады водохранилищ.
Воды в реках не стало меньше
Деградация рек, особенно малых, отмечается и обсуждается в России повсеместно. Но уменьшение глубины в реках не значит, что воды в них стало меньше: водность рек определяется климатическими факторами, а они в своей изменчивости неизменны.
Из года в год весной тают снега, образуя на реках половодье (в центре Европейской России в реках в это время пробегает больше половины их годового стока), затем идет летняя межень – период маловодный, но иногда прерываемый дождевыми паводками. Осенью дождевые паводки обычны (хотя их может и не быть), зимой реки покрыты льдом (ледостав) и воды в них протекает очень мало (зимняя межень). И так всегда! Хотя, конечно, год на год не приходится: бывают зимы холодные и теплые, снежные и малоснежные, лето может быть и дождливым, и засушливым, но все это – колебания вблизи некоторых средних величин, климатической нормы.
Но в последние годы в разных регионах, обычно наводнениям не подверженных, они случались. Людей приходилось эвакуировать, дома в частном секторе затапливались по самые крыши, нажитое многолетними трудами имущество гибло. Это происходило и в весенние половодья, а в 2007 и 2013 годах – еще и в осенние дождевые паводки. А в засушливое лето 2014 года вслед за обмелением рек упали и уровни воды в колодцах. Понятно: ведь грунтовые воды гидравлически связаны с поверхностными, изменение уровня воды в реке влечет за собой соответствующее изменение уровней и в колодцах. В чем же дело? Почему одни и те же реки и обмелели и приносят наводнения?
А дело в природоохранной деятельности последних десятилетий, прежде всего – в прекращении традиционного использования рек в качестве путей сообщения, для судоходства или сплава. Дело в снятии с рек так называемого антропогенного пресса, отказе от вмешательства в природные процессы с лозунгом «Береги природу, твою мать»! Вот они, природные процессы, и порасходились!
Сплав-«антисептик»
При ныне запрещенном молевом сплаве леса русла рек нередко засорялись топляками, и это плохо. Но молевой сплав не позволял развиваться в руслах водной растительности: плывущие бревна ее выпалывали. Теперь русла зарастают. От этого увеличивается их гидравлическое сопротивление, падает скорость течения, осаждаются переносимые рекой наносы – идет заиление русла. В результате повышается дно и уменьшается глубина: происходит обмеление реки. К тому же водная растительность очень интенсивно испаряет воду.
Поэтому в маленькой речке, прежде пригодной для купания (а в половодье – и для сплава), воде, ранее протекавшей по руслу, теперь достаточно места в толще отложившихся в русле наносов (сток становится подрусловым) – вот речки и не стало. А в зимнюю межень, из-за повышения дна вследствие заиления, слоя воды подо льдом оказывается недостаточно для нормальной зимовки речной живности, гидробионтов. Поэтому в реках, прежде богатых рыбой, теперь рыбы не стало.
При сплаве леса по рекам их берега должны были давать свободный доступ к руслу и с этой целью расчищались сплавщиками. С запретом сплава река стала не нужна, и берега сплошь покрылись непроходимой древесно-кустарниковой растительностью. И при естественных размывах берегов выросшие на них деревья валятся в воду, русла массово засоряются карчами (деревьями и пнями, вырванными с корнем – чем они лучше топляков?!), становятся непроходимыми даже для туристических байдарок.
На реках, заросших непроходимым для человека лесом, селятся бобры. Они строят свои плотины, создаваемый ими подпор повышает уровни грунтовых вод на приречных территориях (ведь грунтовые воды гидравлически связаны с поверхностными!), это вызывает их подтопление и прогрессирующее заболачивание.
Рукотворные пороги
В последние десятилетия прекратилось выкашивание пойменных лугов – исчезла и питавшаяся сеном с них скотина, и кормившее ее население. Поэтому речные поймы тоже позарастали древесно-кустарниковой растительностью и тоже стали непроходимыми. В результате гидравлическое сопротивление системы «русло – пойма» сильно возросло и затапливающие поймы паводки стали проходить при более высоких уровнях воды – еще одна причина наводнений на территориях, ранее им не подверженных.
На тех реках, которые раньше в качестве путей сообщения не использовались, были мельничные плотины. В 1920-1930-х годах плотины ремонтировались и реконструировались, а водяные мельницы при них массово переоборудовались в гидроэлектростанции. Но с середины 1950-х годов, когда сельским поселениям и колхозам (в связи с их укрупнением) было разрешено получать электроснабжение от региональных энергосистем, свои гидростанции стали не нужны, и постепенно они были утрачены, разрушены и разворованы. Плотины тоже разрушились, и образованных ими и регулирующих речной сток прудов не стало. Но там, где утрата плотины вела к деградации реки и невозможности ее использования для орошения земель, в качестве пожарных водоемов, для бытовых нужд населения, построены новые плотины. Нередко они имеют нерациональную конструкцию и очень часто неправильно эксплуатируются.
Наконец, с «невмешательством в природные процессы» повсеместно строятся новые и реконструируются старые мостовые переходы автомобильных и железных дорог. И под ними образуются рукотворные пороги из наваленного в русло строительного мусора. Создаваемые ими перепады уровней нередко значительны – до 1 метра и более. Выше такого «порога» река подперта, скорости течения снижены, заиление и зарастание русла идет активно. А ниже «порога» идет размыв дна (глубинная эрозия). Это вызывает посадку уровней – при том же количестве протекающей воды ее уровень становится ниже. И опять-таки говорят: река обмелела.
«Артерия земли русской»
Еще Геродот находил, что, кроме множества огромных рек, в нашей стране нет больше ничего примечательного. Страна пронизана реками, благодаря которым была в свое время заселена и развивалась экономически. Однако с 1920-х годов обеспеченность территории России судоходными путями сокращалась, и сегодня она ничтожна. В начале ХХ века Волга была «самым грандиозным и важнейшим путем сообщения в России», ее называли «артерией земли русской».
В 1930-1970-х годах гидротехнической реконструкции подверглись лишь сама Волга и Кама, а другие реки бассейна остались в «первобытном природном состоянии». Реки, на которых в начале ХХ века было двустороннее судоходство и даже пароходство, на значительном протяжении оказались исключены из системы водных коммуникаций России.
Наши реки традиционно служили источниками энергии. Основой энерговооруженности промышленности России в ХVIII и первой половине ХIХ века были гидросиловые установки. Несмотря на развитие парового привода и уничтожение большого числа гидроустановок во второй половине ХIХ века, по суммарной мощности гидросиловых установок в 1913 году Россия занимала третье место в мире после Северо-Американских Соединенных Штатов и Канады, лишь незначительно отставая от последней. В бассейне Волги гидросиловые установки исчислялись многими тысячами. Перепись 1912-1913 годов отражает далеко не максимальное их число: при обсуждении во второй половине ХIХ века болезненного для России вопроса об обмелении Волги его причинами называли не только сведение лесов и распашку земель в ее бассейне, но и уничтожение после реформ 1861 года десятков тысяч мельничных прудов. Мельничные пруды способствовали сохранению малых рек, на которых они были устроены, сглаживали половодье и увеличивали водность рек бассейна (и самой Волги) в межень.
Энергетические возможности рек России в ХХ столетии были востребованы явно недостаточно, и было стремление строить гидроэлектростанции только большой мощности. Реализация энергетических возможностей рек России при комплексной реконструкции речной сети позволила бы радикально сократить уничтожение в стране невозобновляемых топливных ресурсов. Так, в бассейне Волги, где гидроэлектростанции Волжско-Камского каскада дают среднемноголетнюю выработку электроэнергии около 40 млрд кВт*часов в год, реконструкция Оки, самой Волги выше Иваньковского водохранилища и ниже Волгоградского гидроузла, Камы выше Камского водохранилища, Костромы, Ветлуги, Унжи, Суры с устройством глубоководных шлюзованных путей может дать еще около 20 млрд кВт*часов в год. А ведь в бассейне есть еще сотни средних и малых рек, ныне заброшенных.
Основоположник отечественной геополитики Лев Ильич Мечников (1838-1888) в своем эпохальном труде «Цивилизация и великие исторические реки» писал: «Река, которая составляет неодолимое препятствие для некультурного народа, становится путем сообщения у народа культурного». И если в последние пять-шесть десятилетий реки России, всегда бывшие путями сообщения, деградировали и стали неодолимым препятствием как для сухопутного, так и для водного транспорта – значит, страна прошла обратный путь, от культуры к варварству. Неужели Россия безнадежно отстала от всего остального мира, пользующегося благами водных коммуникаций и использования водной энергии рек?
Каскад нам в помощь!
Эта ситуация может быть изменена только путем реконструкции рек (и больших, и средних, и малых) в каскады. В качестве регулирующих водохранилищ должны также использоваться природные озера – такая практика, эффективно применявшаяся на искусственных водных путях России в ХVIII–ХIХ веках (особенно на Вышневолоцком), в последние десятилетия широкого применения не находила.
В случаях, когда затопление речных пойм нежелательно, воду следует подпирать только в пределах русла. Плотины должны быть постоянными (разборчатые судоходные плотины, эксплуатируемые до сих пор на Москве-реке, Северском Донце, не применимы на действующих круглый год гидроузлах комплексного назначения), их сооружения должны быть незатопляемыми и обеспечивать сухопутное сообщение между берегами. Если из-за срезки паводков вышележащими водохранилищами прекратятся периодические затопления пойм, то подпор меженных вод низконапорными гидроузлами обеспечит высокое стояние грунтовой воды на поймах, что исключит деградацию их экосистем.
Все расчистки русел должны стать частью общего проекта речного каскада – именно способствовать формированию чаш будущих водохранилищ. При каждой плотине должны быть гидроэлектростанция (сколь бы мала ни была ее выработка на малой реке, она обеспечит реальное сбережение топлива) и судопропускное сооружение (шлюз, судоподъемник) соответствующих габаритов. Последнее превратит реконструированную в каскад реку в благоустроенный водный путь. В водохранилищах разведется рыба. А наводнений и маловодий больше не будет.
Гидравлическая турбина – основной элемент любой ГЭС, преобразующий механическую энергию воды в энергию электрическую. Несмотря на то, что турбин великое множество, и на любой станции они уникальны, по принципу действия они делятся всего на два типа. «Кислород.ЛАЙФ» разъясняет, на какие.
Едва ли не главное физическое свойство воды – текучесть, а потому одна из главных задач инженеров-гидроэнергетиков – направить это течение в нужное русло. Решение этой задачи имеет множество ошибочных толкований. Например, не все понимают, в чем различия между водостоком, водосбросом и водосбором.
Почему мелеют наши реки?
Эксперты бьют тревогу по поводу катастрофического состояния Волги и многих других рек РФ.
Комментирует экономист Валентин Неверов:
— Волга, прежде всего, а также многие другие реки и водоемы европейско-уральского и северокавказского регионов страны катастрофически мелеют и загрязняются. Доходит до того, что многие прибрежные города и поселки вынуждены. привозить пресную воду из других регионов, а привыкшие к круизам по российским рекам туристы пересаживаться в автобусы и поезда. Падают и грузовые перевозки по водным путям, в том числе по евроазиатскому маршруту Нева-Ладога–Волга-Астрахань («Волго-Балт»).
В-третьих, в тех же регионах продолжают сказываться последствия «рекордных» темпов осушения болот и других мелиоративных мероприятий, проведенных в 1960-х – 1980-х гг. с систематическими нарушениями технологических и экологических нормативов. Наконец, в-четвертых: очистка дна, побережий и русел водных пространств уже не первый год проводятся, самое большее, на уровне в 40% от требуемого объема. Отсюда – и столь губительный результат практически для всех водных артерий и бассейнов Европейско-Уральского и Северокавказского регионов. Что, конечно, отрицательно сказывается на состоянии сельхозпочв, других компонентов местной биосферы. При этом уровень штрафов за экологические нарушения, в лучшем случае, чисто символически возмещает нанесённый ущерб.
Сегодня также нелишне вспомнить, что сплошные вырубки лесов, в том числе прибрежных, а также почвозащитных лесополос стартовали. еще в середине 1950-х, что уже тогда привело к резкому снижению почвенного плодородия и обмелению акваторий. Как ни странно, но именно такие последствия предопределялись постановлением ЦК и Совмина СССР № 192 от 7 февраля 1955 г. «Об увеличении рубки леса в центральных, южных и западных районах и улучшении ведения лесного хозяйства СССР». Документ разрешал, например, «. рубки леса и заготовку древесины в лесах запретных и защитных полос вдоль рек, озёр, водохранилищ, шоссейных и железных дорог».
К слову, об атмосфере, которая тогда сложилась в обществе вокруг природозащитных проблем, может свидетельствовать такой удивительный, с нашей точки зрения, факт. В конце августа 1954 г., в разгар небезызвестной целинной эпопеи, в ЦК партии поступило письмо от профессоров-лесоводов П. Васильева, В. Тимофеева, члена-корреспондента АН СССР Н. Баранского и академика-аграрника В. Сухачева с предложением убедить выдающегося русского писателя Леонида Леонова. переделать его роман «Русский лес», опубликованный еще при жизни Сталина, в январе 1953 г. И, прежде всего, изъять из романа «буржуазные теории некоего «постоянства» леса. ». Дескать, «. автор преувеличивает, особенно в РСФСР, последствия расширяющихся лесозаготовок».
Правда, этому письму хода не дали. Но в контексте послесталинской лесо-, водохозяйственной, экологической, да и общеэкономической политики случай весьма примечательный. И как же ситуация тех далеких лет, по сути, очень похожа на нынешнюю, не правда ли?
Новое в блогах
Сбежавшая вода: Почему пересыхают российские реки
Некоторые эксперты и чиновники никакой проблемы в этом не видят: мол, пересыхают в жару, а по весне снова наполняются. Во всём мире так, а куда большую опасность представляют паводки – вспомните Крымск и Благовещенск. На самом деле всё куда печальнее. Хроническое обмеление рек вызвано вопиющей бесхозяйственностью, а сытые времена, когда власти могли всерьёз помочь рекам, прошли. Сегодня под угрозой оказалось всё речное судоходство, а неуклюжие меры властей могут проблему усугубить.
Ушла и не вернулась
Летом 2010 г. по федеральным телеканалам показывали обмелевшую Волгу. Корреспондент в резиновых сапогах гулял на середине великой русской реки, глубина которой местами опускалась до 40 сантиметров. Полноводный волжский приток Казанку, куда недавно заходили круизные лайнеры, и вовсе можно было перейти вброд – вода отступила на 5 метров от каждого берега. При президиуме Академии наук Татарстана срочно собрали научный совет по экологии, который констатировал, что на 80% Волга, протекающая на территории республики, уже превратилась в болото. В республике серьёзно пострадали 79 рек длиной более 100 км и 260 рек длиной до 60 км. Для зрителей напасть объяснялась аномальной жарой, стоявшей тогда в центре России. А главная мысль состояла в том, что менять ничего не нужно: просто молиться, чтобы в следующем году пролилось побольше дождей.
Аналогично сегодня проводится мысль, будто подорожавшая, дай бог, нефть разом сделает российскую экономику эффективной и конкурентоспособной. В обоих случаях слишком многое остаётся за кадром.
Лето 2014 г. было куда менее жаркое, и дожди шли через день, а Волга обмелела пуще прежнего. В 2010-м уровень реки у Нижнего Новгорода был выше 64 м, а теперь составлял 63,7 м; ещё бы 50 см – и оборудование водопроводной станции уже не достало до воды. Некогда судоходные Суру, Ветлугу и Керженец можно форсировать с разбега. На Волге в районе Городца регулярно образуются огромные пробки из различных судов. С Горьковской ГЭС трое суток аккуратно сбрасывали воду, чтобы могли пройти корабли с 2-метровой осадкой, и только на четвёртый день спуск увеличивали для проводки судов с осадкой до 2,5 метра.
Большинство построенных при СССР круизных лайнеров имеют осадку 2,5–3 метра. А загруженный под завязку сухогруз может просесть ещё глубже. По словам главы одной из судоходных компаний Александра Шишкина, при прохождении городецких шлюзов часть груза приходится перегружать на более мелкие суда,за первое полугодие 2014 г. недогруз судов составил 116 тыс. тонн. Потери одной только компании составили 500 млн рублей за шесть месяцев. На кураже после возвращения Крыма власти уговаривали народ отдыхать в России и обещали на развитие внутреннего туризма прорву денег. В то же самое время туркомпании уговаривали клиентов, уже купивших круизы по Волге, выбрать другое направление или возвращали деньги.
Экологические последствия обмеления рек также будут чувствоваться много лет. И никакие дожди на следующий год их не компенсируют. Из-за пересыхания Куйбышевского водохранилища гибель грозит 80% рыбы. А вслед за этим регион покинет 90% млекопитающих.
– Обнажение обширных прибрежных участков приведёт к тому, что нерест ценнейших промысловых видов рыб весной будет происходить на заиленных участках Куйбышевского водохранилища, – говорит декан биолого-почвенного факультета Казанского федерального университета Рушан Сабиров. – Это скажется на поколении рыб, которое через два-три года достигнет промысловых размеров. Подсчётом ущерба мы пока не занимались, но если снижение улова произойдёт в 2–3 раза, а может быть, и в 10 раз, то рыбохозяйственным предприятиям придётся закрыться.
Между тем ответственные лица твердили, что всё происходящее – временное явление. Как максимум, признавалось, что на обмеление влияет объём сброса воды с водохранилищ Волжско-Камского каскада, необходимый для орошения окрестных полей. На самом деле имеются и более глубокие причины.
Щепки летят
Ежегодно в каждом регионе устанавливают расчётную лесосеку: сколько леса можно вырубить, чтобы параллельно восстановилась неменьшая площадь. По информации экологов, в Нижегородской области в течение 30 лет вырубают по 11 расчётных лесосек. И это напрямую провоцирует обмеление.
– При Петре I за вырубку рощ в водоохранных зонах просто отрубали руки, – говорит Дмитрий Левашов,председатель экологической организации «СПЭС». – Даже тогда было понятно, что иначе начнут мелеть притоки той же Волги и в «материнскую» реку поступит меньше воды. А сегодня самые дорогие участки под застройку – как раз на берегах рек. Лесов стало не просто меньше, они резко помолодели, а ведь деревья в возрасте старше 20 лет работают как насос для рек. При этом по сравнению с СССР штат лесной охраны сократили в 7 раз. Сами реки перестали чистить из-за упавшего объёма перевозок. Как следствие, меняется фарватер, а берега интенсивно зарастают тальником.
Открытые сведения о количестве земснарядов на той же Волге отсутствуют, хотя опытные речники утверждают, что их стало меньше в разы. Земснаряд производительностью 2 тыс. кубометров в час можно купить за 36 млн рублей. А обладатель такого сокровища заточен скорее на добычу песка, гравия или намыв территории под новый коттеджный комплекс. Лет десять назад экологи насчитали в бассейне Волги около 2,5 тыс. брошенных кораблей, баркасов и даже нефтеналивных судов. Может ли река при этом иметь чистое дно?
У поволжских губернаторов, похоже, нет особого резона выпячивать эту проблему. В 2009 г. тогдашний губернатор Самарской области Владимир Артяков признал, что из-за обмеления Волги без воды осталось более трёх десятков населённых пунктов, региональному бюджету их снабжение обошлось в нехилые 500 млн рублей. В последующие годы обмеление только нарастало, но главы субъектов бодро рапортовали, будто это временное явление и в целом у них всё отлично.
В Саратовской области есть 65-тысячный город Вольск, который, являясь центром цементной промышленности, вовсе не имеет очистных сооружений и централизованной канализации. А все его стоки до сего дня поглощала матушка-Волга. Точнее сказать, очистные строят уже 13 лет, на них истрачено 435 млн рублей. До логического завершения не доведена ни одна очередь строительства, а подрядчики требуют ещё 150 миллионов. Как рассказывают местные жители, стройка стоит законсервированной, а магистральные канализационные трубы лежат на вольских мостовых и ржавеют.
Но если молчание региональных властей вполне объяснимо, то военные удивляют. Ведь важнейшие судоверфи для обновления ВМФ расположены часто не в морских портах, а в Горьком, Зеленодольске, Коломне, Волгограде. Если обмеление рек продолжится нынешними темпами, то наши новые фрегаты и эсминцы рискуют не попасть ни в Чёрное море, ни в Балтийское. Даже построенный в Зеленодольске флагман Каспийской флотилии корвет «Дагестан» имеет габаритную осадку 4,5 м, а в ВМФ России некоторые сторожевики просаживаются и на 7–8 метров.
Из российских политиков шевельнулся, похоже, только депутат Госдумы РФ Олег Пахолков, который в конце января 2016 г. направил в правительство России письмо с сообщением об «экологической катастрофе в акватории Дона и Волги». Но захотят ли его там услышать, учитывая некоторые деликатные моменты?
И это пройдёт?
Несмотря на половодье 2013 г., в последние три года мелел Днепр в Смоленской области, опускаясь в среднем на метр ниже нормы. Река Белая, на которой стоит Уфа, за последние 30 лет уменьшилась почти вдвое. Резкое падение воды наблюдается в Иртыше и Амуре. И хотя ряд учёных говорят о некоей цикличности обмелений, никто не может толком объяснить ни их характера, ни причин.
Зато всё неплохо сходится и без всякой цикличности. Течёт между Дзержинском и Нижним Новгородом речка Вьюница, впадая в Оку через Гниличку. Правда, есть вероятность, что в ближайшие годы она до Оки не достанет. В чём причина обмеления? С царских времён крестьяне, чтобы спасти от затопления заливные луга, построили целую сеть дренажных каналов. Но поступление загрязнений в речку росло, а в 1990-е её перестали чистить: погибли родники, заросло русло. Зато неподалёку построили крупнейший в Европе мусорный полигон «Игумново», выросли десятки садоводств. В 2009 г. власти потёрли тыковку и осознали, что, если весенние паводковые воды не будут добивать до Оки, они затопят дерьмом всю округу. Появился проект спасения Вьюницы: восстановили водопропуски и мостовые переходы, дальше работы встали. Так при чём здесь «цикличность»?
За последние 40 лет в Самарской области исчезло около 50 рек. По рассказам экологов, пойма реки Кондурчи между посёлками Горностаевка и Тушкум деградировала после того, как здесь развернулся некий Родионов, местный Карабас: осушил болота, вырыл длиннющие канавы, выжег окрестную растительность. Как следствие – в урочище исчез красный карась, перестали гнездиться утки, ушли лоси, лисы, волки, ондатры, бобры. Речка Раковочка начала мелеть после того, как предприниматель Манвелян вырубил прибрежный лес и возвёл плотину для водоснабжения своей усадьбы. Жители подавали в суд, который ещё два года назад обязал Манвеляна привести берег в первоначальный вид. Но возможно ли вставить обратно состриженные волосы? Активисты говорят, что ни Манвелян, ни засуженный ими Карабас по фамилии Катин даже не пытаются выполнить решения судов – просто платят какие-то пустяковые штрафы. А в Москве академики чешут плеши: почему же у нас вдруг мелеет река Волга?
Самарская Зелёная Лига насчитала более 50 водоёмов, которые из источника питьевой воды превращаются в сточные канавы и свалки.
– Зоны разливов нефти исчисляются сотнями километров, и мы не видим слаженных действий властей по устранению проблем, – говорит координатор лиги Маргарита Трофимова. – Пять лет назад на речке Елшанке прорвало трубу нефтепровода. В водоёме погибла вся рыба, экология до сих пор не восстановилась. А жители Нефтегорска видели в реке Ветлянке тонны рапы из нефтяных скважин, которые ушли в Ветлянское водохранилище.
Дошло до, казалось бы, невозможных вещей: в 2014 г. на метр упал уровень воды в Ладожском озере. Хотя крупнейшее в Европе озеро в отличие от Каспия и Арала имеет колоссальное подземное питание помимо впадающих в него рек. Вроде бы для властей есть повод задуматься: а не связано ли обмеление с утратой многих родников на востоке Ленобласти? И с активной застройкой южной Ладоги садоводствами? Но большинство специалистов упрямо твердят, что существует таинственный цикл и через 30 лет всё восстановится. А что если нет?
– Обмеление реки – это целый комплекс проблем, и надеяться на естественное восстановление водного баланса было бы наивно, – считает координатор движения «Поможем реке» Елена Колпакова. – Основная причина их обмеления – массовая вырубка лесных насаждений в водоохранных зонах. В своё время нечто похожее переживал Китай. Когда в Поднебесной осознали масштабы бедствия, то в приказном порядке бросили население на озеленение речных берегов. Чтобы восстановить водный баланс, понадобились десятилетия, поскольку лес в процессе становления забирает много воды.
Если наступит завтра
Нельзя сказать, что российские власти совсем уж прячут голову в ил пересыхающих рек. Но в России до сих пор нет интегрированного управления водными ресурсами. Даже крупные волжские города дуют в свою дуду, как будто у каждого из них личная Волга. В Волгоградской области в 2012 г. собрались и расчистили Дударев, Нарезной, Жирновой и Дегтярный ерики. Но водоподающую систему на Ахтубе не создали, поэтому и толку от вложений немного.
Несмотря на скудные годы, в начале 2016 г. Минпромторг впервые за 60 лет собрался заложить несколько круизных лайнеров, которые будут катать пассажиров на линиях Санкт-Петербург – Москва и Ростов-на-Дону – Москва с возможностью добраться до Крыма. Ожидается, что стоимость одного лайнера составит 2,5 млрд рублей, а срок окупаемости составит 20 лет. Ходить собираются по Волге, но о готовности туристов время от времени выстраиваться в бурлацкую бечеву и тащить лайнер волоком, ничего не сообщается.
Четыре года назад на ФЦП «Развитие водохозяйственного комплекса России в 2012–2020 годах» заложили 523 млрд рублей. Тем не менее по-царски щедрая программа вызвала недоумение у многих специалистов: причины пересыхания рек ведь толком не изучены. На что тратить будем? И не придётся ли потом Интерполу искать эти миллиарды в офшорах, в то время как Волга станет размером с Мойку? Тем более в тексте ФЦП про Волгу вообще-то немного: под Элистой собираются построить новое водохранилище, а на стенках резервуаров Волжско-Камского каскада всего лишь провести берегоукрепительные работы. А кто будет восстанавливать водотоки на сотнях речушек, высаживать прибрежные леса и гонять Карабасов? Пытаясь недорого решить проблему, власть может её только усугубить.
Зато затопит 127 тыс. га земель. Потребуется переселение людей: по разным оценкам, от 1 до 20 тыс. человек. Замедлится движение воды, что может привести к ухудшению её качества. Потребуются миллиарды на возведение защитных сооружений, чтобы не снесло Зареченский район Нижнего Новгорода, а высокотоксичные отходы предприятий Дзержинска не оказались в Волге. Даже полпред президента в Приволжском федеральном округе Григорий Рапота говорит о необходимости государственного подхода и проведения независимой международной экспертизы проекта полного запуска Чебоксарской ГЭС: «Наши учёные предлагают сделать своё заключение по данному вопросу, но при этом тут же интересуются, какой результат я хочу получить».
Да и долго ли продержится приемлемый для судоходства уровень воды? До знаменитой Калязинской колокольни, торчащей из Волги после затопления старого города Калязин в 1930-е годы, летом уже можно дойти пешком. Может быть, и эффект от повышения Чебоксарского водохранилища исчезнет через несколько лет, если не защищать прибрежные леса и небольшие речушки. Ведь проблема-то очень русская: слишком часто власти плюют на отдельные предприятия и отрасли, будь то авиапром или балтийские рыбаки. Вроде бы доход от них в федеральном бюджете невелик. Но если пережать сотни таких ручейков, наступают обмеление Минфина, пересыхание потребительского спроса и, как следствие, деградация всей экономики. Как ни странно.
Сели на мель
Хозяйственная деятельность людей привела к обмелению крупнейших рек мира. Существуют удачные примеры реанимации водоёмов. Надо только понимать, что нигде ситуация не нормализовалась сама по себе. Для этого требуются продуманные скоординированные усилия по всем направлениям.
Фонд защиты дикой природы отмечает, что лишь 21 из 177 крупнейших рек мира имеет свободный доступ к морским ресурсам. Большая же часть рек уже застроена дамбами, ответвлениями, системами водозабора и прочими сооружениями, меняющими естественный ток воды и блокирующими процессы миграции рыбы. 20% из 10 тыс. разновидностей пресноводных рыб являются либо уже вымершими, либо находятся на грани вымирания. Река Янцзы в Китае собирает около половины промышленных отходов и сточных вод страны, а Дунай утратил уникальность прибрежных территорий. К 2025 г. уровень вод в Ниле может стать настолько низким, что нельзя будет забирать питьевую воду для проживающих в его окрестностях миллионов людей.
Что делать, в целом известно. В 1970-е годы Рейн деградировал настолько, что по его поверхности плавала пена. Но власти опасались запускать программу спасения, чтобы не создать проблемы с судоходством в экономическом сердце страны. Рак свистнул в 1986 г., когда после аварии на химическом заводе «Сандос» в реку попали сотни тонн ядовитых веществ. Появилась международная программа спасения, все предприятия Рура и Вестфалии заставили очищать стоки. К 2000 г. в Рейн вернулась рыба, а к 2020 г. планируется разрешить купание в реке. Содержание ртути в воде Эльбы за 20 лет уменьшилось в 28 раз, разрешён лов судака и лосося. На Сене построили пять новых очистных заводов: вместо трёх видов рыбы стало более 30.