О чем стихотворение лают бешено собаки
К поэзии 60-х. Геннадий Шпаликов
«Не верю ни в бога, ни в чёрта,
Ни в благо, ни в сатану,
А верю я безотчётно
В нелепую эту страну.
Она чем нелепей, тем ближе,
Но вижу я, вижу я, вижу
Как будто бы автопортрет.
VGIK.jpg
Родился Геннадий Федорович Шпаликов в 1937 году. Отец, майор Красной Армии, пропал без вести в январе 1945 года, а эта трагедия усугублялась еще и тем, что по законам того времени семьям «пропавших без вести» не выплачивались ни пенсии, ни пособия. Однако в этой ситуации на помощь семье пришел дядя Шпаликова, целый генерал-полковник, и по его ходатайству десятилетний Гена был принят в Киевское Суворовское Училище.
О, эти послевоенные Суворовские училища!
21 августа 1943 года было принято Постановление «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации», в котором, в частности, говорилось: «Для устройства, обучения и воспитания детей воинов Красной Армии, партизан Отечественной войны, а также детей советских и партийных работников, рабочих и колхозников, погибших от рук немецких оккупантов, организовать. девять суворовских военных училищ, типа старых кадетских корпусов, по 500 человек в каждом, всего 4500 человек со сроком обучения 7 лет, с закрытым пансионом для воспитанников. «
И вот за прошедшие несколько лет, к 1947 году, эти училища уже обустроились и набрали силу.
А сами суворовцы. О них в эти годы писали стихи, сочиняли романы и снимали кинофильмы. Ну еще бы! Их ведь там учили, вдобавок ко всему, еще и фехтованию, танцам и пр. и пр.
Мне в последующие годы приходилось сталкиваться с суворовцами этих лет. Могу вас заверить, что это были люди достаточно хорошо образованные, со своим каким-то чувством собственного достоинства, чувством чести и кодексом поведения. Они быстро продвигались по лестнице военной службы, а вот в семейной жизни, по моим наблюдениям, многие из них испытывали трудности. И это как раз понятно – училище, по сути, было тем же детским домом, только более высокого уровня, и опыт жизни в своей собственной семье у воспитанников почти отсутствовал.
В 1955 году, после окончания Училища, Геннадий Шпаликов был зачислен в Московское пехотное училище имени Верховного Совета РСФСР (так называемая «кремлевка»), но проучился там недолго.
А еще он всю жизнь пишет нечто вроде дневников. Это были своеобразные дневники, где было перемешано и то, что происходило реально, и то, что могло бы происходить, по Станиславскому, «в предлагаемых обстоятельствах». Затем, уже во время его сценарной деятельности, некоторые эпизоды дневников целиком переходили в сценарии.
И вот в большинство его биографий вошел страшный рассказ о том, как младший сержант Шпаликов во время зимних учений получает тяжелую травму ноги, как едва не раздавивший раненого танк вытаскивает его из-под снега, и т.д. Травма действительно была, но один из друзей того времени, Борис Захаров, вспоминал: «Он мне говорит: неохота идти на экзамен. Слушай, ударь меня по ноге! Ну, я и ударил, но, видимо, перестарался».
Н-да, если Захаров прав, это как-то не «по-суворовски».
«. Не получился лейтенант,
Но, говорят, во мне талант
Иного качества открылся. »
-Не кинематографично. Лучше бы с моста или под поезд. Представляешь, какие ракурсы?
Сценарий в духе черного юмора, шутка.
Но «в каждой шутке есть доля шутки!»
f81a0d9755662b5fc91339f027c6371f.jpg
«Оттепель». Поколение, которое потом назовут «шестидесятниками». Время ярчайшего (и очень короткого) взлета Геннадия Шпаликова, этого «Моцарта оттепели», по выражению А.Митты. По его сценариям поставлены фильмы: «Я шагаю по Москве» (1963), «Мне двадцать лет» (1964),
Вот первоначальный вариант песни, давшей название всему кинофильму:
Как шагают по доске.
Что такое – сквер направо
И налево тоже сквер.
Здесь когда-то Пушкин жил,
Пушкин с Вяземским дружил,
Горевал, лежал в постели,
Говорил, что он простыл.
Переходит в понедельник
Безо всякого труда.
Как пустынные места,
Словно дерево с листа.»
Вот эта типично Шпаликовская расслабуха. Но если не нравится композитору А.Петрову и режиссеру Г.Данелия, если им нужно чего-то радостного, то почему это не сделать, прямо здесь, не уходя со съемочной площадки?
«Бывает все на свете хорошо, –
В чем дело, сразу не поймешь, –
А просто летний дождь прошел,
Нормальный летний дождь.
Мелькнет в толпе знакомое лицо,
А в них бежит Садовое кольцо,
А в них блестит Садовое кольцо,
А я иду, шагаю по Москве,
И я пройти еще смогу
Соленый Тихий океан,
Над лодкой белый парус распущу,
Пока не знаю, с кем,
Но если я по дому загрущу,
Под снегом я фиалку отыщу
И вспомню о Москве.»
Да и почему бы не порадоваться, если тебе двадцать лет, ты талантлив, все возможно и все впереди?
К своим стихам Шпаликов относился не слишком серьезно. Он писал их, что называется, по случаю и немедленно раздаривал друзьям. Впервые книжка его стихов, собранных вместе, появится только через пять лет после смерти Шпаликова. А широкой публике больше известны те стихи, причем, без указания авторства, которые стали песнями. Несколько песен подхватил Сергей Никитин. Вот, в частности:
Легкий дым над трубой.
Мы по палубе бегали –
Целовались с тобой.
. Ах ты, палуба, палуба,
Ты печаль мою, палуба,
На площадке танцевальной
На площадке танцевальной
Вот угадайте, что здесь написано Шпаликовым, а что Галичем?
«У лошади была грудная жаба,
Но лошадь, как известно, не овца,
И лошадь на парады выезжала,
И маршалу про это ни словца!
А маршал, бедный, мучился от рака,
Но тоже на парады выезжал,
Он мучился от рака, но, однако,
Он лошади об этом не сказал!
Нам случай тот Великая Эпоха
Воспеть велела в песнях и стихах,
Хоть лошадь та давным-давно издохла,
А маршала умер где-то в Соловках!»
А вот тут уже никто не разберет, где Шпаликов, а где Галич:
«Мы поехали за город,
А за городом дожди,
А за городом заборы,
Там трава несмятая,
Там конфеты мятные
. Там и фауна, и флора,
Там и галки, и грачи,
Там глядят из-за забора
На прохожих стукачи.
Для ответственных людей,
Для высокого начальства
Крутят фильмы про блядей.
. Мы устали с непривычки,
Добрели до электрички
Нам про демократию
Впрочем, лично мне, больше всего нравятся те стихи Шпаликова, где ему никто не мешает:
«В желтых липах спрятан вечер,
Сумерки спокойно сини,
Город тих и обесцвечен,
Шелестят сухой листвою,
Город старый, очень старый
«Я разучил ее теченье,
Возможно, лучшего леченья
И не бывает на земле.
Пустые улицы раскручивал
Один или рука в руке,
Но ничего не помню лучшего
Ночного выхода к реке.
Когда в заброшенном проезде
Открылись вместо тупика
Большие зимние созвездья
И незамерзшая река.
Все было празднично и тихо
И в небесах и на воде.
Я днем искал подобный выход,
И не нашел его нигде.»
«Влетел на свет осенний жук,
В стекло ударился, как птица,
Да здравствуют дома, где нас сегодня ждут,
Я счастлив собираться, торопиться.
Серебряные рюмки и настойки,
Ударит час, и трезвости враги
Придут сюда для дружеской попойки.
Редеет круг друзей, но — позови,
Давай поговорим как лицеисты
О Шиллере, о славе, о любви,
О женщинах — возвышенно и чисто. »
Хочу предупредить, стихи Шпаликова после его смерти собирались по строчкам, по кусочкам. Они существуют в разных вариантах. А вот песни на его стихи знали все. И, цитируя их, я придерживаюсь тех вариантов, которые знал лично. Вот например:
«Глухо лаяли собаки
Я явился к вам во фраке,
Элегантный, как рояль.
Было холодно и мокро,
Жались тени по углам,
Проливали слезы стекла,
Как герои мелодрам.
Вы лежали на диване,
Двадцати неполных лет.
Молча я сжимал в кармане
Расположен книзу дулом
Убивать, не убивать?
Но от сырости и лени
Превозмочь себя не смог,
Вы упали на колени
У моих красивых ног.
Выстрел, дым, сверкнуло пламя,
Ничего теперь не жаль.
Элегантный, как рояль.»
А в этом другом Геннадию Шпаликову места не нашлось. Его сценарии отклонялись, иногда из-за содержания, а иногда от нежелания иметь дело с непредсказуемым автором. Фильм, который ему удалось снять вместе с С.Урусевским ( «Пой песню, поэт») разрешили выпустить аж в шестнадцати (!) копиях. Цитирую Д.Быкова: «Шпаликов был единственным советским сценаристом, в чьей гениальности не сомневался почти никто — и в чьём профессиональном существовании почти никто не нуждался.»
И вот так вдруг оказалось, что он даже своей собственной семьи прокормить не в состоянии. Чтобы не быть в тягость, ушел из семьи, началось бродяжничество с ночевками то у тех, то у других друзей, а то и на чердаках. Иногда выручало «Переделкино» (он ведь все же член Союза писателей).
«Чего ты снишься каждый день,
Зачем ты душу мне тревожишь?
Мой самый близкий из людей,
Обнять которого не можешь.
Зачем приходишь по ночам,
Распахнутый, с веселой челкой,
Чтоб просыпался и кричал,
Как будто виноват я в чем-то.
И без тебя повалит снег,
А мне все Киев будет сниться.
Ты приходи, хотя б во сне,
Через границы, заграницы.»
Говорят, что стихи он писал, заходя на почту, на телеграфных бланках.
«Я к вам травою прорасту,
Попробую к вам дотянуться,
Как почка тянется к листу
Вся в ожидании проснуться.
. Желанье вечное гнетет,
Травой хотя бы сохраниться —
Она весною прорастет
И к жизни присоединится.»
«Ах, утону я в Западной Двине
Или погибну как-нибудь иначе,-
Страна не пожалеет обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут. »
Ну, вот и поплакали.
Геннадий Шпаликов. Людей теряют только раз
Людей теряют только раз,
И след, теряя, не находят,
А человек гостит у вас,
Прощается и в ночь уходит.
А если он уходит днём,
Он всё равно от вас уходит.
Давай сейчас его вернём,
Пока он площадь переходит.
Немедленно его вернём,
Поговорим и стол накроем,
Весь дом вверх дном перевернём
И праздник для него устроим.
Я шагаю по Москве,
Как шагают по доске.
Что такое — сквер направо
И налево тоже сквер.
Здесь когда-то Пушкин жил,
Пушкин с Вяземским дружил,
Горевал, лежал в постели,
Говорил, что он простыл.
Кто он, я не знаю — кто,
А скорей всего никто,
У подъезда, на скамейке
Человек сидит в пальто.
Голова моя пуста,
Как пустынные места,
Я куда-то улетаю
Словно дерево с листа.
По несчастью или к счастью,
Истина проста:
Никогда не возвращайся
В прежние места.
Даже если пепелище
Выглядит вполне,
Не найти того, что ищем,
Ни тебе, ни мне.
Путешествие в обратно
Я бы запретил,
Я прошу тебя, как брата,
Душу не мути.
А не то рвану по следу —
Кто меня вернет? —
И на валенках уеду
В сорок пятый год.
В сорок пятом угадаю,
Там, где — боже мой! —
Будет мама молодая
И отец живой.
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
О чем стихотворение лают бешено собаки
Геннадий Шпаликов. Стихотворения.
Не верю ни в бога, ни в черта,
Ни в благо, ни в сатану,
А верю я безотчетно
В нелепую эту страну.
Она чем нелепей, тем ближе,
Она — то ли совесть, то ль бред,
Но вижу, я вижу, я вижу
Как будто бы автопортрет.
Любите вы Листа, Моцарта, Сальери.
Любите вы Листа, Моцарта, Сальери,
Лавки букинистов, летний кафетерий,
Споры о Шекспире и о Кальдероне
В городской квартире в Киевском районе.
Ах, Париж весенний! Как к тебе добраться?
Рано утром в Сене можно искупаться.
Вы себя погубите западной душою,
Заграницу любите — ох, нехорошо.
Мастера палитры, вы не виноваты,
Ох, космополиты — милые ребята.
нравится вам Врубель,
Есть у раздражения самовыражение.
Есть у раздражения
Ах, как всем досадил!
И лежит в гробу — костюм,
Галстук на резинке.
Он лежит — уже ничей
Вот почетный караул.
Хорошо ему в почете,
Жалко, ноги протянул.
Говорю ему — привет,
Ты — туда, а я — в буфет.
О чем во тьме кричит сова?
Спроси об этом у совы
На «вы» спросить — переспросить
На «ты» — невежливо спросить.
Поскольку женщина сова
И у нее свои права.
Иду дорогой через лес,
Охотник я. Но где же дичь?
Где куропатка или сыч?
Хотя — съедобны ли сычи,
Про то не знают москвичи.
Но я — неважный гастроном,
Давай зальем сыча вином!
Мы славно выпьем под сыча
Зубровки и спотыкача!
Прекрасен ты, осенний лес, —
Какая к черту мне охота!
Твои осенние болота.
Размеры наши совпадают,
Подарок с дружеской ноги
Сейчас в болоте пропадает!
Но притяжение болот
Мы все–таки преодолеем,
Тому надежда и оплот,
Что силу воли мы имеем.
Мы — это я и сапоги,
Подарок с дружеской ноги.
Они ходили с малых лет
Через болота и овраги,
А покупали их в сельмаге,
Для них асфальт — уже паркет.
Люблю я эти сапоги,
Я не верну его обратно.
Уже светлеет. Переход
От тени к свету непонятен,
Число полутонов растет,
А воздух влажен и приятен.
Рога трубят? Рога трубят…
Я голову приподнимаю.
Я голову приподнимаю,
Прошедший день припоминаю.
Улицу наклонную, по улице — туман,
С дворянскими колоннами старинные дома.
Заберите меня, заберите,
Посадите меня под арест,
Десять суток мне подарите,
Прикажите позвать оркестр.
Пусть по улицам бьют барабаны
И в подзорные трубы глядят,
И суровые ветераны
Пощадить меня не велят.
По несчастью или к счастью, истина проста.
По несчастью или к счастью,
Никогда не возвращайся
Даже если пепелище
Не найти того, что ищем,
Путешествие в обратно
Я прошу тебя, как брата,
И на валенках уеду
В сорок пятом угадаю,
Будет мама молодая
На площадке танцевальной
На площадке танцевальной
Ничего, что немцы в Польше,
На площадке танцевальной
Я жизнью своею рискую, с гранатой на танк выхожу
О чем стихотворение лают бешено собаки
Геннадий Шпаликов. Стихотворения.
Не верю ни в бога, ни в черта,
Ни в благо, ни в сатану,
А верю я безотчетно
В нелепую эту страну.
Она чем нелепей, тем ближе,
Она — то ли совесть, то ль бред,
Но вижу, я вижу, я вижу
Как будто бы автопортрет.
Любите вы Листа, Моцарта, Сальери.
Любите вы Листа, Моцарта, Сальери,
Лавки букинистов, летний кафетерий,
Споры о Шекспире и о Кальдероне
В городской квартире в Киевском районе.
Ах, Париж весенний! Как к тебе добраться?
Рано утром в Сене можно искупаться.
Вы себя погубите западной душою,
Заграницу любите — ох, нехорошо.
Мастера палитры, вы не виноваты,
Ох, космополиты — милые ребята.
нравится вам Врубель,
Есть у раздражения самовыражение.
Есть у раздражения
Ах, как всем досадил!
И лежит в гробу — костюм,
Галстук на резинке.
Он лежит — уже ничей
Вот почетный караул.
Хорошо ему в почете,
Жалко, ноги протянул.
Говорю ему — привет,
Ты — туда, а я — в буфет.
О чем во тьме кричит сова?
Спроси об этом у совы
На «вы» спросить — переспросить
На «ты» — невежливо спросить.
Поскольку женщина сова
И у нее свои права.
Иду дорогой через лес,
Охотник я. Но где же дичь?
Где куропатка или сыч?
Хотя — съедобны ли сычи,
Про то не знают москвичи.
Но я — неважный гастроном,
Давай зальем сыча вином!
Мы славно выпьем под сыча
Зубровки и спотыкача!
Прекрасен ты, осенний лес, —
Какая к черту мне охота!
Твои осенние болота.
Размеры наши совпадают,
Подарок с дружеской ноги
Сейчас в болоте пропадает!
Но притяжение болот
Мы все–таки преодолеем,
Тому надежда и оплот,
Что силу воли мы имеем.
Мы — это я и сапоги,
Подарок с дружеской ноги.
Они ходили с малых лет
Через болота и овраги,
А покупали их в сельмаге,
Для них асфальт — уже паркет.
Люблю я эти сапоги,
Я не верну его обратно.
Уже светлеет. Переход
От тени к свету непонятен,
Число полутонов растет,
А воздух влажен и приятен.
Рога трубят? Рога трубят…
Я голову приподнимаю.
Я голову приподнимаю,
Прошедший день припоминаю.
Улицу наклонную, по улице — туман,
С дворянскими колоннами старинные дома.
Заберите меня, заберите,
Посадите меня под арест,
Десять суток мне подарите,
Прикажите позвать оркестр.
Пусть по улицам бьют барабаны
И в подзорные трубы глядят,
И суровые ветераны
Пощадить меня не велят.
По несчастью или к счастью, истина проста.
По несчастью или к счастью,
Никогда не возвращайся
Даже если пепелище
Не найти того, что ищем,
Путешествие в обратно
Я прошу тебя, как брата,
И на валенках уеду
В сорок пятом угадаю,
Будет мама молодая
На площадке танцевальной
На площадке танцевальной
Ничего, что немцы в Польше,
На площадке танцевальной
Я жизнью своею рискую, с гранатой на танк выхожу
Геннадий Шпаликов
Из сборника «Стихи других авторов из моей коллекции. Старые тетрадки» на этой странице;
см. также «Краткое предисловие к сборнику»: http://www.stihi.ru/2016/11/07/358.
***
https://www.youtube.com/watch?v=R3I-8pqM4c8
Сергей Никитин исполняет под гитару
Там за рекою, лошади бредут,
Они на том, а я на этом берегу.
Как медленно они переступают,
И гаснет медленно осенний день.
И книгу старую я медленно листаю,
Там лошади бредут, переступая,
И гаснет день, и гаснет день.
Там за рекою, лошади бредут.
***
Бывают крылья у художников,
И у портных, и у сапожников
Но лишь художники открыли,
Как прорастают эти крылья
А прорастают они так —
Из ничего, из ниоткуда,
Нет обьяснения у чуда,
И я на это не мастак!
***
Ах, утону я в Западной Двине
Или погибну как-нибудь иначе,-
Страна не пожалеет обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут.
Они меня на кладбище снесут,
Простят долги и старые обиды.
Я отменяю воинский салют,
Не надо мне гражданской панихиды.
Не будет утром траурных газет,
Подписчики по мне не зарыдают,
Прости-прощай, Центральный Комитет,
Ах, гимна надо мною не сыграют.
Я никогда не ездил на слоне,
Имел в любви большие неудачи,
Страна не пожалеет обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут.
***
Остается во фляге
Невеликий запас.
И осенние флаги
Зажжены не про нас.
Вольным — вольная воля,
Ни о чем не грущу.
Вздохом в чистое поле
Я себя отпущу.
Но откуда на сердце
Вдруг такая тоска?
Жизнь уходит сквозь пальцы
Желтой горстью песка.
***
Людей теряют только раз,
И след, теряя, не находят,
А человек гостит у вас,
Прощается и в ночь уходит.
А если он уходит днем,
Он все равно от вас уходит.
Давай сейчас его вернем,
Пока он площадь переходит.
Немедленно его вернем,
Поговорим и стол накроем,
Весь дом вверх дном перевернем
И праздник для него устроим.
Здесь: https://www.youtube.com/watch Воспоминания людей, бывших с ним рядом и о том времени: Геннадий Шпаликов. Людей теряют только раз.
Шпаликов Г. Ф. Прощай, Садовое кольцо. Сборник стихов. Москва: ЭКСМО-Пресс, 2000.
Музей шансона Тексты песен, стихи, в т.ч. Г.Шпаликова
*** Танюша, Вы для меня открыли нового поэта. Фамилия была на слуху, но стихов его не знала. Разве что «Садовое кольцо». Спасибо!
Зинаида Палайя 23.02.2016
*** Вот-вот. Собственно, для того и задумано, чтобы вспомнить или заново узнать. Многое я для себя тоже сейчас открываю, перелистывая и перетряхивая интернетные страницы, как и в этом случае.
Рада Вашему отклику всегда и каждый раз снова.
Ваша
Татьяна Айххорн 23.02.2016