О чем писала политковская

Не просто женщина. Анна Политковская

Анна Степановна Политковская — это широко известная российская журналистка, которая в своих публикациях, да и вообще в своей жизни обращала особое внимание конфликту в Чечне. Также была писательницей и общественным деятелем.

Анна училась в МГУ и закончила факультет журналистики. Там же она и познакомилась со своим будущим мужем Александром Политковским, который тоже был журналистом. Из-за разных точек зрения на профессию и на жизнь, в начале 2000-х они перестали жить вместе, имея двоих детей. В одном из интервью бывший муж Политковской, хотя официально разведены они всё же не были, высказал своё мнение о профессионализме Анны: «Я с ней прожил 21 год. Она была сложным человеком. И эта сложность локализована в её статьях. Но здесь надо разделять: одно дело отношения мужа и жены, воспитание детей, а другое дело — профессиональные качества. Анна помогала мне становиться журналистом, я в чём-то помогал ей. Ей не очень везло до 1996 года. Но с этого момента она стала самостоятельным журналистом. И тут уже она всего добивалась сама.».

В момент обучения Анна работала в нескольких газетах: «Известия», «Воздушный транспорт»,

а в 1994 году стала редактором отдела чрезвычайных происшествий «Общей газеты» и работала там до 1999 года. С 1999 года стала обозревателем «Новой газеты».

Всё в том же 99-ом Политковская была организатором эвакуации жителей дома престарелых в Грозном. Но через год некоторые из них были возвращены, так власти хотели показать, что жизнь в г. Грозном налаживается, но на деле это оказалось не так. Таким образом люди были оставлены без всяких средств существования. Анна организовала благотворительную акцию, с помощью который была собрана крупная сумма денег и гуманитарная помощь пострадавшим.

Анна очень резко, не скрывая эмоций, высказывала своё мнение по отношению к действующей власти, что не вызывало у власти особой любви к ней. В своей книге «Путинская Россия», которая была переведена на другие языки, как и другие её книги, Анна писала следующее: «За что я невзлюбила Путина? Вот за это и невзлюбила. За простоту, которая хуже воровства. За цинизм. За расизм. За бесконечную войну. За ложь. За газ в «Норд-Осте». За трупы невинно убиенных, сопровождающие весь его первый срок. Трупы, которых могло и не быть.»

В список ее книг входят: «Путешествие в ад. Чеченский дневник», «Чечня: позор России», «Вторая чеченская», «Путинская Россия», «Россия без Путина».

Также она получила множество значимых в истории журналистики премий, 8 из которых были посмертными, за свою честность и смелость. Она знала об опасности своей профессии, но всегда стояла на своём до конца.

7 октября 2006 года Анна была застрелена в лифте своего дома. По словам главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова 7 октября Анна должна была передать свою работу о пытках, применяемых чеченскими властями. В расследовании Анны были компрометирующие материалы на подразделение безопасности Рамзана Кадырова. После убийства Политковской были изъяты материалы к статье, в том числе фотографии подозреваемых мучителей, сообщил редактор «Новой газеты» Виталий Ярошевский. За полтора часа до смерти Анна дала своё последнее интервью, которое получило название «Кадырову не бывать президентом Чечни».

«. пока Аня пыталась выстроить логистику передвижений от больницы, где лежит заболевшая мама, до кладбища, где лежит только что похороненный папа, к дочери, которая должна была подарить ей внучку.» — Сергей Соколов о последних минутах жизни Политковской перед убийством.

Так трагично закончилась история великой в истории России журналистки Анны Политковской.

Источник

Последняя статья Политковской: она не успела дописать о пытках в кадыровских застенках

В хлестких замечаниях Политковской говорится: «Когда прокуратура и суды работают не ради закона и наказания виноватых, а на политический заказ и в погоне за приятной Кремлю антитеррористической отчетностью, уголовные дела пекутся как блины. Конвейер «организации чистосердечных признаний» отлично обеспечивает хорошие показатели «борьбы с терроризмом» на Северном Кавказе».

Далее Политковская приводит выдержки из писем матерей осужденных молодых чеченцев: «По сути, эти исправительные колонии превратились в концлагеря для чеченских осужденных. Они подвергаются дискриминации на национальной почве. Из одиночных камер и штрафных изоляторов их не выпускают. Большинство, или почти все, осуждены по сфабрикованным «делам», без базы доказательств. Находясь в жестоких условиях, подвергаясь унижениям человеческих достоинств, у них вырабатывается ненависть ко всему. Ведь это целая армия, которая вернется к нам с испорченными судьбами, с испорченными понятиями».

По словам Политковской, недавно Украина выдала по российскому запросу некоего Беслана Гадаева, чеченца, его арестовали в начале августа при проверке документов в Крыму, где он жил на правах вынужденного переселенца. Журналист приводит его письмо от 29 августа: «После того как меня экстрадировали с Украины в Грозный, меня завели в кабинет и сразу же спросили, убивал ли я людей из семейства Салиховых, Анзора и его друга, русского «камазиста»? Я поклялся, что никого я не убивал и ничью кровь не проливал, ни русского, ни чеченца. Они сказали утвердительно: «Нет, ты убивал».

«Я опять стал это отрицать. Затем они взяли меня, а точнее, эту трубу за концы, которая была закреплена на мне, и подвесили меня на близстоящие две тумбочки, высотой примерно с 1 метр. Сразу же после того, как они меня подвесили, они стали прикреплять на мизинцы рук провода. Пару секунд спустя меня начали бить током и одновременно били меня резиновыми дубинками, куда только могли. Не выдержав боли, я стал кричать. Я стал терять сознание от боли. Затем они сняли меня с подвесного состояния, сняли трубу и швырнули меня на пол. Сказали: «Говори».

Анна Политковская: Надо просто встречаться не только с Кадыровым, но и с людьми, которые пострадали от действий Кадырова. Не как-то так гипотетически, а пострадали самым прямым способом. Их родные погибли, измучены, вынуждены бежать. Большинство из этих людей были достойнейшими. Я со многими знакома была.

Я хочу сказать, что похищено за первую половину этого года больше, чем за первую половину предыдущего года, если какая-то репрезентативность тут имеется. И это только те люди, которые заявили о похищении своих близких. Их потом не нашли. Я бы хотела обратить внимание на то, что мы можем говорить об отдельных недостатках только потому, что это не наши близкие, не мой сын, мой брат, мой муж. Фотографии, о которых я вам говорю, это абсолютно измученные пытками тела. Это нельзя в маленький процент сбросить. Это огромный процент

Кроме того, по его словам, в расследовании положительную роль играет и то, что один из акционеров издания выделил 25 миллионов рублей в качестве выплаты за информацию, которая поможет поиску виновных в убийстве.

Как отметил в своей статье в The Guardian Томас де Ваал, редактор по Кавказу в Институте репортажей о войне и мире и автор предисловия к книге Анны Политковской «Грязная война», «смерть Анны Политковской должна привлечь наше внимание к чудовищным несправедливостям в северокавказском регионе».

Источник

Елена Рыковцева: В ноябре 99-го года Политковская написала статью под названием «Калашников» пальнул по старикам»: как была сорвана операция по спасению грозненского дома престарелых.

Елена Рыковцева: Вот несколько высказываний разных лет о чеченской политике Путина. 20 мая 2002 года, из статьи «Чеченский выбор: от «ковра» до «конвейера».

Елена Рыковцева: Из публикации от 16 мая 2002 года, где Политковская возмущалась тем, что полковник Буданов был признан невменяемым – она считала это попыткой избавить его от ответственности.

Елена Рыковцева: 19 февраля 2004 года Анна Политковская писала статью о взрывах в московском метро. «Фунт лиха в тротиловом эквиваленте». Две недели после взрыва. Взявших на себя ответственность нет. Почему?»

Елена Рыковцева: В заметке от 16 декабря 2002 года «Черный съезд черного нала» Политковская разбиралась, «по какой-такой серьезнейшей причине именно Кадырова, и никого другого, столь маниакально хотят иметь в Чечне на ближайшие пару лет и для этого готовы на все?».

Елена Рыковцева: В августе 2003 года Анна Политковская рассказывала, как Чечня готовится к выборам на пост президента Ахмата-Хаджи Кадырова. Публикация называлась «Избирательные урны станут погребальными?».

Елена Рыковцева: 5 июня 2002 года. Публикация «Сахаров на реставрации». О том, как в Москве была осквернена мемориальная доска Андрею Дмитриевичу Сахарову на здании Музея и Общественного центра его имени, и никто даже не подумал искать виновных.

Елена Рыковцева: 10 июня 2002 года. Из статьи, которая называлась «От ответственности полковника Буданова освобождает тот же врач, который сажал в психушки диссидентов».

Елена Рыковцева: Публикация от 18 марта 2004 года, посвященная операции российских спецслужб в Катаре по убийству Зелимхана Яндарбиева.

Елена Рыковцева: 22 марта 2004 года. Политковская сравнивает реакцию испанского общества на тамошние теракты с отношением россиян к террору в России.

Елена Рыковцева: Политковская полагала, что и ее коллеги-правозащитники тоже смирились с Владимиром Путиным. 15 декабря 2003 года, сразу после думских выборов, на которых демократические силы потерпели оглушительный провал, она написала заметку под названием «Президент прикинулся «Яблоком» и создает Союз правых сил» – о встрече Путина с российскими правозащитниками.

Елена Рыковцева: А сейчас я хочу представить вам человека, который вместе с вами в этой студии слушает и вспоминает все эти публикации. Это Акрам Муртазаев, который работал заместителем главного редактора «Новой газеты» с 96-го по 2003-й годы. Из них вместе с Аней Политковской – 4 года. Она в 99-ом к вам пришла.
Акрам, вы разделяли тогда ее взгляды на политику Путина – по части войны и по части страны? Или вам казалось, что это чересчур?

Елена Рыковцева: И ведь Анну Политковскую возмущало не только укрепление культа Путина в России, но и привечание его зарубежными лидерами. Она много ездила за границу и, как правило, резко критиковала западное общество за равнодушие к чеченской проблеме и за апатичное, соглашательское отношение к Путину лично. 5 апреля 2004 года Политковская передавала из Лондона материал под названием «Тайна отеля «Клэриджс».

Елена Рыковцева: 16 августа 2001 года, Политковская пишет из Норвегии. Заметка называлась «Кто в Европе ответит за войну в Европе?».

Диктор: «Из боннских речей в целом получалось, что сейчас в мире есть модные войны – в Афганистане и палестино-израильская, где все понятно и «журналисты работают на историю». А есть немодные, вроде нашей второй чеченской, запутанной донельзя, кто там есть кто, к тому же мучительно идущей 31-й месяц подряд, сопровождающейся очевидными воинскими преступлениями и поэтому совершенно не популярной для освещения. Особенно после 11 сентября, когда Буш подружился с Путиным на почве единого «бескомпромиссного» понимания «антитеррористических» целей и задач и в Чечню окончательно перестали ездить ведущие СМИ и иностранные репортеры».

Диктор: «Слушают и вроде понимают. А потом начинаются вопросы, которые демонстрируют явную неосведомленность и симпатию к Путину больше, чем антипатию, пусть хоть и ведущему кровавую войну, но все-таки «с терроризмом», умеющему сохранять страну в узде, говорящему по-немецки и. Наконец ясно, чего датчане боятся больше: не тотального нарушения прав человека на одной европейской территории, а России, которая поплывет к ним потоками беженцев в том случае, если у власти окажется кто-то иной. И я твердо убеждаюсь, что заграница нам не поможет».

Елена Рыковцева: 22 сентября 2003 года Политковская, которая всегда очень резко критиковала Соединенные Штаты за «соглашательство» по отношению к политике Владимира Путина, наконец, одобрила те слушания по Чечне, которые прошли в американском Конгрессе.

Диктор: «Дожили. Казалось бы, не было ничего более бесперспективного, чем привлекать внимание американских политиков, поделивших мир на причастных к мировому терроризму и борющихся с ним, к ситуации в Чечне. И вот, похоже, границы между теми и этими начинают рушиться. По мере приближения к президентским выборам в США и такими же выборами в России».

Елена Рыковцева: Акрам, как вы считаете, не была ли слишком несправедливой к «западникам» Анна Политковская? Мне кажется, она все-таки недооценивала восприятие тамошним обществом того, о чем она им говорила и кричала. Хотя бы потому, что на ее гибель там отреагировали острее и человечнее. Какие же у людей проявления-то необыкновенные были на Западе, когда это все случилось, не сравнить с Россией.

Акрам Муртазаев: Проявления же были простых людей, они выходили на улицы, они выходили со свечами на площади, стояли и чтили «минутой молчания» память об Анне. А она писала об отношениях государственных структур к войне в Чечне. А между государством и народом всегда очень большая разница, если не сказать, что она просто катастрофическая. Она обвиняла, прежде всего, не людей, а она обвиняла государственные структуры.

Елена Рыковцева: А справедливо?

Елена Рыковцева: Жаль, что мы не можем привести. тут надо приводить в полном объеме, а он большой, ее репортаж о том, как правозащитники российские ходили к Бушу в «Спасо-Хаус» в ходе его визита в Москву. Ну, не только правозащитники, там были еще «евреи, мусульмане, Павловский». И она безумно смешно это описывает. Она из американского президента делает гораздо менее умного человека, чем из Владимира Путина, на встрече с российскими правозащитниками. Она считает единственным достоинством американских дипломатов – длинные носки, в отличие от русских, у которых они короткие. Большего издевательства придумать, конечно, невозможно. Ну очень смешно! Это называлось «Буш и унесенные ветром».

Елена Рыковцева: Мы переходим к заключительной части нашего разговора. Это тема, в которой никаких компромиссов, конечно, не было до самого конца, никаких полутонов, просто шашкой наголо – это Рамзан Кадыров. Самые жесткие, самые острые, самые отчаянные публикации о Рамзане Кадырове она писала до конца. Все, что она думает о его грядущем восхождении на трон, она написала еще 13 мая 2004 года, сразу после гибели Ахмата-Хаджи Кадырова.

Елена Рыковцева: Она, конечно, предлагала свой сценарий – без Рамзана. Это сценарий радикального освобождения от клана. Она считала, что это хоть какой-то шанс на мир, но понимала, что такой сценарий – утопия.
21 июня 2004 года Политковская пишет свой самый страшный материал о Рамзане Кадырове. Как ни странно, это материал о личной с ним встрече. Казалось бы, что может быть страшного в индивидуальном общении? А вот послушайте.

Елена Рыковцева: Акрам, вы, наверное, помните это интервью?

Акрам Муртазаев: Да. Я уже не работал, но, конечно, я помню это интервью, поскольку оно было одним из самых громких, оно было резким, необычайно резким даже для нее. Вроде бы, она забыла уроки политкорректности и вновь обрела какую-то немыслимую свободу в выражениях. Это интервью было, конечно, очень шокирующим.

Елена Рыковцева: А он подал в суд?

Акрам Муртазаев: Нет, конечно.

Елена Рыковцева: А потом он научился подавать в суд. Был ведь суд с правозащитником Орловым.

Елена Рыковцева: Какого процесса? Того самого?

Акрам Муртазаев: Сейчас очень сложно говорить. Но мне кажется, что она бы не изменилась ни на грамм. Она была не способна меняться. Она могла изменить какие-то глаголы, какие-то прилагательные сделать более приемлемыми, но в основном направлении своих мыслей она бы не изменилась ни за что. Другое дело, я не совсем себе представляю, нашлась ли какая-нибудь площадка, где она могла бы выразить свои слова. На сегодняшний день совершенно очевидно, что писать про это уже нет смысла.

Елена Рыковцева: Или нельзя?

Акрам Муртазаев: Во-первых – бессмысленно, а во-вторых – нельзя. На сегодняшний момент, после событий в Турции, в Катаре и в других европейских странах, которые еще будут показывать, что внесудебные решения вопросов, касающихся свободы печати, возможны везде. Мне кажется, что площадку будет найти сложнее, поскольку понятно, что за этим последует не заявление Минпечати, не подача в суд, а что-нибудь другое, более эффективное. Вот и все.

Елена Рыковцева: Две страны как были, так и остаются, причем одна – большая, а вторая – очень маленькая.

Акрам Муртазаев: Вторая – даже мнимая, я бы сказал.

Источник

Медаль Мазепы: Анна Политковская продавала Россию террористам, олигархам и Западу

Гражданка США Анна Степановна Мазепа (Политковская — фамилия первого мужа) далеко не случайно является настоящим образцом для подражания у либеральных журналистов в России. В 1990-е годы именно Политковская задала основное стилевое направление для «оппозиционной» прессы, которая до сих пор оказывает мощное информационное и идеологическое давление на сознание граждан РФ.

«Ум, честь и совесть» 1990-х?

Политковскую выставляют как олицетворение идеала честной и непредвзятой журналистики, яркого и бескорыстного таланта. Для читателя ее мастерски изображают в светлом образе неутомимого борца за справедливость, за всех бесправных и униженных, — и совершенно далекой от денег или какого-либо политического влияния.

Действительно, фактов для журналистских расследований в середине и конце 1990-х годов в России было достаточно. Залоговые аукционы, коррумпированность власти, развал Вооруженных Сил, неисполнение государством элементарных социальных обязательств — сложно было найти хоть что-то положительное в условиях, когда либеральный курс правительства Бориса Ельцина поставил страну на грань выживания. Но насколько честной была тогда журналистика в изданиях, которые идеологически обслуживали либеральную группировку во власти?

Свое имя как журналист Политковская во многом сделала в 1994—1999 годах как обозреватель и редактор отдела чрезвычайных происшествий «Общей газеты», но настоящую известность и даже репутацию правозащитницы она приобрела во время работы в «Новой газете» — за серию резонансных репортажей из Чечни.

Чечня: работа на «третью силу»

С сентября 1999 года по апрель 2009 года на территории Северо-Кавказского региона проводилась контртеррористическая операция, в основном на территории Чеченской республики. Политковская многократно ездила в Чечню, откуда строчила репортаж за репортажем о «зверствах» силовиков: расправах, изнасилованиях, пытках, садизме и прочих издевательствах над мирным населением.

Даже у коллег те статьи Политковской вызывали массу вопросов, не говоря уже об официальных лицах. Прокуратура инициировала множественные проверки по следам ее материалов, но факты чаще всего были либо сильно преувеличены либеральной журналисткой, либо вообще не подтверждались.

«Политковская обнаружила какие-то ямы, где якобы «федералы» держат пленных из числа мирных жителей, — вспоминал командующий войсками Северо-Кавказского военного округа, Герой России генерал-полковник Геннадий Трошев в своей книге «Моя война. (Записки окопного генерала)». — Понаехали комиссии, проверили все до последней телеги, но ничего не обнаружили. Приведенные в публикации факты не подтвердились».

И таких вопросов к деятельности Политковской в Чечне действительно очень много. Читатели «Новой газеты», при всей их преданности изданию, тоже иногда удивлялись столь явному перекосу и замалчиванию Политковской преступлений боевиков против мирных русских жителей Чечни.

«Она не могла перепроверить факты, — объяснял журналист Михаил Леонтьев. — Я знаю истинную суть некоторых из ее историй о замученных чеченцах. Некоторые из них были очень крупными кровавыми бандитами. А некоторые — агентурой, которые приходили к ней, будто похищенные федералами невинные чеченцы».

По словам того же Трошева, Политковскую вообще не беспокоила безопасность российских солдат. Более того, иногда Политковская даже могла вынудить солдат и офицеров рисковать своими жизнями, прикрывая ее, пока она «расследует» «преступления федеральных войск против мирных чеченских жителей». Такой случай произошел, например, в августе 2000 года, когда Политковская сопровождала гуманитарный груз для дома престарелых в Грозном.

«Военные, как и положено, сформировали колонну, выделили усиленную охрану (любое продвижение людей по городу небезопасно), — делится воспоминаниями о том случае генерал Трошев в своей книге. — Но журналистка, похоже, об этом не думала. По пути то и дело требовала непредусмотренных остановок для решения каких-то своих проблем. В очередной раз остановив колонну, приказала военным ждать и растворилась в одном из городских кварталов. Почти час солдаты и офицеры торчали на улице в качестве отличной мишени для боевиков. Командир весь извелся: всего одной гранаты в борт БТР или снайперской пули из окна хватило бы для трагедии».

А вскоре в «Новой газете» появилась целый ряд статей Политковской, где она в очередной раз обвинила рисковавших ради нее своими жизнями военных в трусости, безделье и других грехах.

Впрочем, судьба местного населения Политковскую также не интересовала. В показательных воспоминаниях одного из чеченских бандитов, Шамсуддина Нашхоева, которого не заподозришь в какой-либо симпатии к силовикам, Политковской было плевать на тех, кого она бралась «защищать от зверств».

«Ее статьи не грешат разнообразием, — отмечает Нашхоев. — В них всегда присутствуют описания различных вариантов жестокостей и произвола, которые должны расположить к ней, как к правдокопателю. Простые люди не понимают разницы между правдокопателем и «борцом за правду», и Политковская, используя этот момент, старается направить эмоциональную энергию людского горя в «нужном» направлении».

Супруг журналистки, Александр Политковский, с которым они прожили вместе 21 год, вспоминает в одном из интервью, что еще где-то в начале 2000 года он, прочитав ее очередную публикацию, сказал: «Ты понимаешь, это не журналистика». Сам Александр до конца так и не понимает, как охарактеризовать творчество своей жены: «Это… то ли писательство, то ли что-то еще. »

Логичный вопрос: для чего, а точнее, для кого публиковались все эти крайне сомнительные статьи, умело выстроенные не по принципам объективной журналистики, а скорее похожие на художественные произведения?

Политковская совершенно не скрывала тех целей, которых она добивалась своими статьями о «зверствах российской власти». Открытым текстом она заявляла, что является сторонницей введения в Чечню неких «международных миротворческих сил».

«Создавшееся положение диктует выход: нам уже не миновать введения международных миротворческих сил в Чечню. Никак, — писала Политковская в своей статье. — Хотя даже от самой этой мысли у нас пока шарахаются, как от ящура. Но пройдет не столь много времени, и не будет другого варианта, кроме третьей силы».

Наверное, не нужно объяснять, что привлечение т.н. «третьей силы» проложило бы прямой путь к вычленению региона из состава России под предлогом неспособности Москвы «установить контроль над правоохранительной ситуацией» на собственной территории — и к дальнейшей фрагментации страны.

Попытка «бархатной революции» на деньги Березовского

Аналогичные зарекомендовавшие себя сценарии по созданию «революционных ситуаций» в отдельно взятом регионе оппозиционные журналисты и правозащитники применяли в 2005 году, но уже в башкирском Благовещенске.

Вот что вспоминает о тех событиях и роли в них Политковской координатор общероссийского общественного движения «За права человека» в Башкирии в 2003—2005 годах Вячеслав Бикбулатов.

«Столько было «лжи во благо», столько было вылито грязи так называемыми «правозащитниками» на Башкортостан и его далеко не худший срез общества — башкирских милиционеров, — вспоминает Бикбулатов. — «Озабоченные» из «Новой газеты» писали о ведрах презервативов, десятках изнасилованных девушек. А чего стоят слезливые байки для домохозяек в других изданиях о мифическом горбатом мальчике? А про горы выбитых зубов? «Полевым» правозащитникам приходилось неделями безуспешно искать оправдание пьяному бреду журналистов-фантастов».

По словам башкирского правозащитника, Политковская в своей «Новой газете» давала популярные инструкции, как должна действовать оппозиция в «революционных ситуациях», а в общей сложности на подготовку «оранжевой революции» под «благовещенским» предлогом было израсходовано за три месяца 2005 года не менее одного миллиона долларов США.

«Тележурналистам из коммерческих каналов в самом Благовещенске передавалось по 2 тыс. долларов за минуту телеэфира, 16 сюжетов по 14—18 тыс. долларов; по 3—4 тыс. долларов уходило каждому из пишущей братии, редакции газеты «Зеркало», — утверждает Бикбулатов. — Проплачивались работники милиции, судьи, свидетели, информаторы, и т.д. Немерено денег ушло на адвокатов и заезжих «технологов революций».

Бикбулатов пишет, что сам был очевидцем того, как в одной из бесед с правозащитниками по благовещенским событиям исполнительный директор движения Лев Пономарев подтвердил, что деньгами акцию через третьих лиц обеспечивает Борис Березовский.

«Березовский не меньше, чем мы, любит Россию и поэтому помогает ей освободиться от оков путинизма, — приводит правозащитник шокирующие своей откровенностью слова Пономарева. — Прошу вас спокойней отнестись к тому. Благовещенск — это уже не антимилицейская акция, а громкое политическое дело. Сами потерпевшие интересуют постольку, поскольку они должны принять участие в суде над нынешней властью. Мы знаем, что никто никакой помощи им не окажет. А вы не должны допустить этого, иначе люди разбегутся, дело развалится».

Во всех этих красочных описаниях «преступлений власти», в манипуляции общественным мнением безошибочно угадывается прообраз знакомого стиля нынешних оппозиционных журналистов и блогеров, призывающих людей выходить на улицу против «полицейского произвола».

«У всех есть общее — ненависть к России, ко всему российскому, державному, неукротимая тяга к деньгам, темное прошлое и шлейфы политических и коррупционных скандалов», — дает однозначную характеристику московским организаторам башкирского «майдана» Вячеслав Бикбулатов.

В Лондон как к себе домой

Впрочем, Политковская совершенно не скрывает своего знакомства с беглым олигархом Березовским и своих встреч с ним в Лондоне. Березовский даже выступает в статьях Политковской в роли «первого лица оппозиции», и они вместе обсуждают на страницах «Новой газеты» планы по «изменению существующего в России режима».

В британской столице живет и сестра Политковской Елена Кудимова, также с охотой рассказывающая британской прессе об ужасах жизни в России.

В 2004 году Политковская снова летит в ставший родным Лондон и встречается с получившим в Соединенном Королевстве политическое убежище Александром Литвиненко, также находившемся на денежном довольстве в «Фонде гражданских свобод» Березовского.

Полной поддержкой со стороны правозащитницы пользовался и проживающий в Лондоне так называемый «эмиссар независимой Ичкерии» Ахмед Закаев, выдачи которого требует Генеральная прокуратура России. В благодарность за «защиту свободы слова и прав человека» в 2005 году «правительство в эмиграции» террористической «Чеченской Республики Ичкерия» наградило журналистку «Медалью Свободы».

Долларовый дождь призов

Столь активная деятельность Политковской очень высоко ценилась в международном сообществе: всевозможные награды западных центров и фондов буквально сыпались на нее.

Так, только за пять лет, с 2000 по 2005 годы, Политковская стала лауреатом более 15 наград, включая премию «Эмнести Интернэшнл» за правозащитную журналистику, премию ОБСЕ «За журналистику и демократию», премию Международного женского фонда по делам печати «За мужество в журналистике», немецкую медаль и премию имени Херманна Кестена «за мужественное освещение событий в Чечне», премию Улофа Пальме и множество других не менее престижных денежных премий.

К слову, учрежденная Социал-демократической партией Швеции премия Улофа Пальме состоит из диплома… и 75 тысяч долларов США. Премия за «Гражданское мужество» — это еще и чек на 50 тысяч долларов США. За книгу репортажей, опубликованную на французском языке под названием «Чечня — позор России», Политковская в 2003 году получила первую номинацию престижного немецкого приза Lettre Ulysses «За искусство репортажа» — и очередные 50 тысяч долларов США наличными. Ненависть к России отлично торговалась!

Надо сказать, Политковская оказалась весьма плодовитым писателем — и когда только все успевала? За 4 года она издала 5 книг, в основном на французском и английском языках. Они пользовались бешеной популярностью в Британии и континентальной Европе.

В 2002 году она пишет книгу «Вторая чеченская», которая тут же переводится на немецкий и выходит в Германии, затем издается в США, Финляндии, Швеции — и тоже собирает несколько премий. Два года спустя в Великобритании выходит новый «шедевр» Политковской под названием «Путинская Россия» — и вновь получает восторженную оценку в британской прессе.

«При этом президенте мы не сможем установить демократию в России и будем только возвращаться в прошлое. В этом смысле я не оптимист, и моя книга пессимистична, — заявила журналистка в интервью The Independent. — У меня в душе не осталось надежды. Только смена руководства дала бы мне надежду, но стоит политическая зима. Кремль возвращает страну в советское прошлое».

Как и все предыдущие литературные «шедевры» Политковской, новая книга была буквально пропитана ненавистью к российскому президенту и стране в целом. Эта ненависть была обильно приправлена классическим «набором специй»: от потасканной антисоветчины до уже приевшихся «зверств» Российских войск в отношении «мирных борцов за свободу» — ичкерийских террористов.

Но западному читателю только это и нужно было, и вот уже гонорары, авторские отчисления, литературные призы — сотни тысяч наличных долларов, евро, норвежских крон и британских фунтов стерлингов — снова льются щедрым дождем на «бескорыстную» правозащитницу. Европейские и американские критики захлебываются от восторга, рассказывая о смелости, честности и правдивости писательницы, не побоявшейся, понимаешь, открыто выступить против «кровавого режима в России». Это и понятно — русофобия всегда высоко ценилась и щедро финансировалась на Западе.

Сакральная жертва

7 октября 2006 года журналистку расстреляли из пистолета в лифте ее дома в центре Москвы.

Уже тогда всем было очевидно: день убийства оппозиционной журналистки был выбран организаторами преступления совершенно осознанно, поскольку он пришелся на день рождения российского президента.

Мировая пресса тогда взорвалась передовицами об убийстве в центре Москвы оппозиционной журналистки-правозащитницы. Несколько дней не утихали «стихийные» митинги возле российских посольств в европейских столицах. А британская газета The Observer и вовсе выдвинула бредовую версию, назвав мертвую Политковскую «подарком именинникам»:

Чтобы понять, кому на самом деле предназначался тот чудовищный «подарок», достаточно поглядеть, что случилось дальше. 10 октября российский президент направился с давно запланированным визитом в Германию, где вместо дружественного приема встретил совершенно отравленную атмосферу и крайне негативное отношение со стороны местной прессы и политиков.

Не только дата убийства Политковской, но и место, и способ — все свидетельствует о том, что показной ликвидацией журналистки преступники добивались широчайшего международного резонанса, а вовсе не ставили своей целью отомстить за какие-то критические статьи или «расследования». При этом они не смогли даже вовремя промолчать.

«Очень важно, что это произошло в день рождения президента РФ, — заявил Борис Березовский в интервью «Новому региону» сразу после убийства Политковской. — Россия возвращается к языческим временам, это — чисто ритуальное убийство».

Неудивительно, что именно Березовского, как одного из основных покровителей и финансистов российской оппозиции, Следственный комитет России будет потом рассматривать в качестве возможного заказчика убийства Политковской.

Некоторые общавшиеся с Березовским журналисты вспоминали, что он как-то делился идеей «принести сакральную жертву в интересах демократии, чтобы все содрогнулись».

Под «звездно-полосатым» стягом

Громкое убийство Политковской вызвало показной шок и очередную волну критики российских властей не только в Европе, но и за океаном.

«Так же, как и многие россияне, американцы были шокированы и опечалены жестоким убийством Анны Политковской — занимавшейся расследованиями бесстрашной журналистки, которая пользовалась большим уважением в России и США», — говорилось в заявлении Джорджа Буша-младшего, распространенном пресс-службой Белого дома.

Госдеп США также выразил тогда свое возмущение и призвал российские власти немедленно расследовать преступление. Отдельно высказались и госсекретарь США Кондолиза Райс, и другие официальные лица.

И тут «внезапно» из этих американских заявлений выяснилась интересная подробность. Оказалось, что Анна Политковская с начала 1990-х являлась… натурализованной гражданкой Соединенных Штатов! Но как такое могло случиться?

Как пояснили в США, отец Анны Политковской, Степан Федорович Мазепа, когда у него в 1958 году родилась дочь, работал сотрудником миссии Украинской ССР при ООН. А согласно правилу общего права jus soli («право земли»), лица, родившиеся в Соединенных Штатах, обычно получают гражданство США при рождении.

В законе о гражданских правах от 9 апреля 1866 года, который через два года был ратифицирован в качестве четырнадцатой поправки к Конституции США, это положение формально закреплено в следующей формулировке: «Все лица, родившиеся или натурализованные в Соединенных Штатах и подчиненные их юрисдикции, являются гражданами Соединенных Штатов». Этот принцип сохраняет свою силу и в настоящее время.

Однако в случае с Политковской все не так просто, как хотелось бы это представить американским кураторам и российским оппозиционерам. Действие принципа «jus soli» не распространяется на определенных лиц, родившихся в Соединенных Штатах, таких как дети глав иностранных государств или дети иностранных дипломатов, и они не получают гражданства США.

Главреду радиостанции «Эхо Москвы» Алексею Венедиктову по этому поводу даже пришлось объяснять свои собственные слова, когда он в передаче «Без посредника» рассказал, как именно Политковская оказалась гражданкой США.

«Детям иностранных дипломатов (а родители Анны были дипломатами Украинской ССР) автоматически не представляется гражданство, но сохраняется право на получение этого гражданства после совершеннолетия на основании просьбы. И именно это было в данном случае».

То есть уже в зрелом возрасте Политковская сознательно подала документы на гражданство США и прошла полную процедуру «инициации», обязательную для каждого, кто хочет стать настоящим американцем, включая клятву верности. Клятва была написана еще в 1778 году и дошла, с небольшими дополнениями, до настоящего времени.

Текст клятвы, которую Политковская сознательно давала при вступлении в ряды американцев, является отличным дополнением ее образа «бескорыстного борца с московским режимом». Напомним, чему именно она клялась:

«Я настоящим клятвенно заявляю, что я всецело и полностью отказываюсь от верности любому иностранному принцу, властелину, государству или суверенитету, чьим гражданином или подданным до этого была; я буду поддерживать и защищать Конституцию и законы Соединенных Штатов Америки против всех врагов — внешних или внутренних; я буду нести истинную веру и верность Соединенным Штатам Америки».

Семена русофобии

Семена русофобии, брошенные Политковской в плодородную почву российской либеральной прессы, дают обильные всходы по сей день. По рецептам Политковской «оппозиционными» СМИ организуются информационные атаки на органы власти РФ, публикуются бесконечные истории об избитых ОМОНом, полицией и Росгвардией женщинах во время «мирных прогулок по Москве», о «занимающемся спортом» напротив мэрии дизайнере, которому «за это» переломали ногу.

Историю Политковской полезно знать и помнить тем юным «оппозиционерам», которые готовы бросаться за своих «вождей» на шеренги Росгвардии. Мораль тут очень проста: западным спонсорам «цветных революций» в России живые герои не нужны.

Источник