О чем говорят названия
О чем говорит название
За годы существования российского бизнеса сформировалась определенная культура фирменных наименований, изучению которой было посвящено специальное исследование. Оно показало: имя для собственного детища предприниматели ищут сознательно, но иногда в этот процесс вмешивается бессознательное. И название немало говорит об авторе.
Мотив, определяющий такую структуру названия, — “интернациональные” установки, стремление к интеграции, унификации с западной бизнес-культурой.
Числовые приставки выполняют иную психологическую функцию: фиксируют автора или саму компанию в историческом времени — если цифры как-то связаны с летоисчислением.
Если же это дополнения типа “Центурион-6”, “Гарсон №2”, речь, наверное, идет о “внутреннем времени” компании, каких-то этапах, фазах ее развития. Курьезы с такими формами названий случаются часто. Когда обувной магазин называется “Шанс-2”, покупателя это наводит на печальные мысли: первый-то шанс, получается, уже в мусорном контейнере.
Использование числовой символики — нередко апелляция к магическим “тройке, семерке, тузу”. Подспудное чувство, что не все в этом мире зависит от личного соизволения, и стремление к удаче побуждают выбирать названия “Три мира”, “Три заставы”, “Три пескаря”, “Семь морей”, “Семь ручьев”, “Семь печатей” и т.д.
Собственное имя предпринимателя в наименовании компании используется им для того, чтобы как минимум подчеркнуть свою весомость, значимость, “прозвучать”. Часто за этим желанием стоят компенсаторные механизмы: решается проблема самоутверждения, повышения самооценки, отстаивания собственной позиции и прав, компенсация прошлых неудач и т.д. В поведении это часто проявляется излишней авторитарностью, резкостью, нетерпимостью к иной позиции.
Более интересная вариация — когда в названии фирмы фигурируют несколько имен или идет дополнение: “…и партнеры”. “Михайлов и партнеры”, “Егоров и Ко”, “Иванов и Петров”. В этом случае подчеркивается первенство паритетных отношений между учредителями, уважение к равным правам и возможностям. Можно ожидать, что подобное отношение будет явлено и на переговорах с внешними партнерами фирмы.
Акцент на соблюдении норм равенства особенно заметен в среде юристов (иногда даже в ущерб звучности имени). У их фирм названия разрастаются до 5—6 слов (хотя это утяжеляет восприятие: легко воспринимается название из 1—2 слов). Это, например, “Юридическая фирма Смирнов, Давыдов и Сасскайнд”, “Беседин Водолагин Соколова”, “Гамолин Куинн Выжглов, ЛЛП”…
Женщины чаще выбирают в качестве названия собственное имя, мужчины — фамилию. Дамы руководствуются желанием произвести впечатление, очаровать; мужчинам, как правило, нет дела до кокетства — их цели более основательны: утвердиться надолго, навсегда. Сесть “надежно и крепко”, так что скорее место затрещит и прогнется под ними, а уж они не слетят. Продолжение рода, утверждение своей фамилии в прямом и переносном смысле — мотив, конечно, очень весомый.
Непереведенные названия зарубежных фирм часто не только чуждо звучат для русского уха, но и визуально воспринимаются как абракадабра, порождая смешные ассоциации. И говорят о невысоком интеллектуальном уровне авторов.
Отсутствие подлежащего нередко демонстрирует стремление стереть различия между фирмой и потребителем, большинством.
В таких названиях может прослеживаться четкая ориентация на определенную социальную группу и ее нормы. Названия компаний “Шевелись!”, “Отдыхай!”, “Не горюй”, “Вам и не снилось”, “Быть может”, “Ну финиш” свидетельствуют о том, что их авторы чутко отреагировали на психолингвистические особенности определенных социальных групп.
Ставка на доверительность и интимность сделана в названиях типа “У камина”, “У бабушки”, “У дяди Бори”, “На задворках”, “На Беговой”. Во всех этих вариантах — стремление как-то вербально обособить, оградить, выделить потенциальных клиентов в отдельную группу.
Аббревиатуры — метода старая, но употребляемая очень часто.
В истории нашего Отечества период расцвета этого приема формирования названий— годы советской власти, особенно первые. И сейчас, читая сохранившиеся или немного модифицированные в связи с новыми веяниями названия “Совинтеравтосервис”, “Совбункер”, “Бизнес-Центр Саланр — Севергазавтоматика”, “Трансвзрывпром”, вспоминаешь прежде всего именно 30-е годы. Конец столетия — это многочисленные “Импексы”, “Оптиэксы” и “Интерэкспо”.
За предпочтением аббревиатуры в качестве названия стоят определенные психологические качества. Тип личности авторов — человек, доверяющий только логике и абсолютной доказательности. Авторы таких названий обстоятельны в рассуждениях, не любят ничего упускать из виду, зачастую пристрастны к деталям.
Уверены в себе, привыкли, что их мнение значимо для окружающих и к ним прислушиваются. Поэтому, даже в ущерб красоте названия, они нередко не могут поступиться важными, на их взгляд, характеристиками определения собственной деятельности. Примеры: Российский национальный коммерческий банк — РНКБ или Московский городской центральный туристический клуб — МГЦТК. (Эта же особенность — у приведенных выше названий юридических фирм.)
Крайние варианты этой группы могут выглядеть весьма непрезентабельно: ММИКС, АККФЕРТРИБ, НПК СРНР.
Особый случай — аббревиатуры, выводящие на новые семантические уровни. Такие названия, как “ПАРИ” (Психологическое агентство рекламных исследований), встречаются редко. Они свидетельствуют о творческом мышлении авторов — мышлении, способном соединять несоединимое и получать в итоге нечто, отличное от первоначальных компонентов. В общении данный тип также ценит неординарность подходов и решений, целостное видение проблемы (даже в ущерб деталям), проявляет остроту мышления и интуицию.
Наименование из 1—2 коротких слов обычно выбирают люди с ориентацией на яркую, эмоционально насыщенную коммуникацию. Часто используется метафора, название имеет явную эмоциональную и смысловую нагрузку.
Примеры: “Солярис”, “Золотой журавль”, “Фаэтон”, “Валентино”, “Лучик”, “Шкафчик и диванчик” и т.д.
Авторы этого типа названий подвержены эмоциональному воздействию, откликаются на ярко окрашенную речь, решения принимаются с учетом и под воздействием эмоциональных составляющих общения.
Названия-“страшилки” типа “Раккар”, “Амбассадор”, “ТЭРП И КО” — проекция детских увлечений приключенческой литературой, экспрессией латиноамериканских страстей, привлекательностью никогда вживую не виданных западных суперменов и заграничного рая в целом.
Прямые реминисценции “чтива” 70—80-х годов: “Овод”, “Капитан Немо”, “NAUTILUS”, “Остров сокровищ”, “Золото инков”, “Паганель”, “Капитан Кук”, “Робинзон-М” и пр., на уровне бессознательного — призыв к тем, кто разделяет впечатления от этих литературных произведений, поиск общей платформы, общих основ.
Русофильские элементы в названии в последнее время очень популярны. Очевидно, наше подсознание устало от прессинга непонятных языковых гибридов и актуализирует вытесненные языковые паттерны родной речи. Обращение к лубочной лексике, архаизмам, несмотря на протесты сознания, пестующего западные языковые и ментальные клише, есть проявление сложного колорита нашей ментальности (в том числе и ее “восточных” составляющих).
Примеры: “Скифы”, “Славянка”, “Славянский дом”, “Наша Русь”, “Русская изба”, “Русский стиль”, “Лель”, “Ладья”, “Кольчуга”, “Русская трапеза”, “Палаты в Зарядье”, “Терем”, “Подворье”, “Посад”, “Слобода”, “Промысел”, “Стольный град”, “Собор”, “Толмач”, “Медный грош”, “Копейка”. Бывают и такие названия — “Самовар Интернет консалтинг”. В этом случае присутствует “сшибка” различных языковых и культурных пластов. Авторам таких названий свойственен поиск психологической опоры в национальной традиции.
Для определенной же категории наших соотечественников психологической опорой является наша ближайшая история. Полуосознанная ностальгия по советскому периоду дает себя знать в таких “советских” названиях, как “Пропаганда”, “Депо”, “Паровоз”, “Процесс”, “Товарищ”, “Группа товарищей”, “Вымпел” и “Труженик”.
Ассоциативные параллели в названиях особенно интересны для психологического анализа. Это, например, ассоциации с животными.
Значительная группа бизнесменов заявляет о своем идеале посредством как раз таких ассоциативных параллелей. Животные, фигурирующие в названиях компаний, символизируют чаще всего агрессивность, ум, выносливость, хитрость, физическую силу: “Тигр”, “Восемь скакунов”, “Девять драконов”, “Черная кошка”, “Розовая пантера”, “Мегера”, “Бронзовый медведь”, “Хамелеон”, “Бегемот” и “Мустанг трейд”. (Встречаются, правда, и ООО “Буренка”, и компания “Ежик”, несущие совсем другие символы.)
Личностные комплексы и ценности проецируются в таких ассоциативных названиях, как “Независимость”, “Свободная птица”, “Преодоление”, “Потенциал”, “Статус”, “Фаворит”, “Премьер”, “Титул”, “Кривое зеркало”.
“Функциональные” названия акцентируют внимание на принципах взаимоотношений в бизнесе: “Нужные люди”, “Деловые услуги”, “Деловые предложения”, “Деловые подарки”, “Презент”, “Диалог”, “Партнер”, “Паритет”, “Раритет”, “Вместе”, “Группа “Содействие”, “Контакт”, “Гарант”, “Престиж”, “Эмиссар”, “Блиц”.
А “вселенско-космические” названия связаны со стремлением соотнести себя с Вечностью. Определение себя во времени и пространстве, соотнесение своего бытия с Вечностью — вот, что движет авторами наименований: “Планета”, “Векъ”, “Новый Век”, “Весь мир”, “Космос”, “Галактика”, “Гармония”, “Демиург”, “Звездный путь” и т.д.
Такие названия порождает библейский, философский пласт нашего подсознания. Они свидетельствуют о стремлении подняться над суетой сует и понять, что бизнес — это только часть мира, часть жизни, за которой бесконечные пространства физического и психического, и первооснова жизни — там.
Борис Головкин: О чем говорят названия растений
Здесь есть возможность читать онлайн «Борис Головкин: О чем говорят названия растений» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). В некоторых случаях присутствует краткое содержание. Город: Москва, год выпуска: 1986, категория: Детская образовательная литература / sci_botany / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
О чем говорят названия растений: краткое содержание, описание и аннотация
Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «О чем говорят названия растений»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.
Борис Головкин: другие книги автора
Кто написал О чем говорят названия растений? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Возможность размещать книги на на нашем сайте есть у любого зарегистрированного пользователя. Если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
О чем говорят названия растений — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «О чем говорят названия растений», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.
Борис Николаевич Головкин
О чем говорят названия растений
Идея этой книги возникла случайно, родилась внезапно — во время одного разговора. Шел он о работах известного специалиста по флоре Тянь-Шаня. Мой собеседник, человек в общем далекий от ботаники, с удивлением узнал, что и в наши дни в самых разных районах Земли, в том числе и на Тянь-Шане, открывают новые, неизвестные ранее растения, которые дополняют, и порой довольно существенно, флористические списки, эти своего рода «инвентаризационные книги» зеленого покрова планеты. Но не это больше всего заинтересовало его. «Ну, хорошо, — сказал он мне. — Ботанику повезло: открыл новый вид или даже новый род, описал его, назвал, опубликовал. Можно, значит, считать этого первооткрывателя „крестным отцом“ растения. А вот как происходят сами „крестины“? Откуда берутся названия растений? Может быть, есть какие-нибудь списки рекомендуемых имен и правила их „присвоения“? Или все зависит от фантазии их автора?»
Тогда я кратко ответил ему на эти вопросы. Но многое все-таки оказалось недоговоренным, и естественная неудовлетворенность осталась и у него, и у меня. И я решил написать познавательную книжку, где можно было бы более подробно рассказать о происхождении названий диких и культурных растений. Но на практике все получилось иначе. Те главы, которые посвящены правилам ботанической номенклатуры, по существу своему, формальным, обросли маленькими неформальными открытиями, которые я сделал для самого себя при подготовке книги. Они были вызваны неожиданными параллелями, связями ботаники со смежными ей и нередко довольно далекими от нее отраслями науки, такими, скажем, как география, древняя и новая история, фармакология, этнография, лингвистика. Порой знакомые всем и каждому сведения о растениях представали совсем в ином свете, приобретали другое значение.
Тому, кто изучает ботанику вдумчиво и пытливо, кто любознателен и постоянно стремится докопаться до сути предметов и явлений, часто приходится сталкиваться с интереснейшими загадками, ответы на которые способны дать очень многое для расширения кругозора. На этом пути каждого ждут свои открытия, потому что внимательный, свежий взгляд распознает истинное, глубинное родство между, казалось бы, совершенно разными понятиями. Ботаническая информация, заключенная в названиях растений, позволяет нам еще полнее осознать безграничную ширь и мощь русского языка, еще острее почувствовать трогательную любовь народа к природе, к деревьям, травам, цветам, везде и всегда служившим человеку, сопровождавшим его по жизни.
В сущности, эта книга мозаична, она вся состоит из фрагментов, примеров. Не удержусь привести один и здесь. Такой вот занимательный случай рассказал студентам на лекции известный советский ученый профессор С. С. Станков. Речь шла об экспедиции двадцатых годов по реке Ветлуге. Уставшие после трудного перехода ботаники под вечер набрели на избушку лесника. Отдохнув и подкрепившись, они принялись за разборку растений, найденных днем. Лесник с интересом наблюдал за гостями, время от времени называя те виды, которые были ему известны. Очередь дошла до красивого и редкого растения, прозванного Венериным башмачком, — изящной лесной орхидеи, чей цветок с крупной желтой губой и более мелкими удлиненными пурпурно-бурыми боковыми лепестками действительно напоминает женскую туфельку (рис. 1). Cypripedium calceolus называют его ученые, дважды подчеркивая подобное сходство; родовое Cypripedium происходит от греческого cypripedilum — «башмачок Киприды (Венеры)», а латинское calceolus означает тоже «маленький башмак».
Рис. 1. Орхидея Венерин башмачок.
«Эта трава мне знакома, — уверенно сказал хозяин. — Мы зовем ее драповой галошей». Сама «галоша» не удивила ботаников. Все-таки между башмачком, пусть маленьким, и галошей сходство, как ни говорите, есть. А вот почему «драпова»? «Драпова — значит, очень хорошая, добротная», — объяснил лесник. И все стало на свои места, потому что здесь смысловая связь виделась уже, например, с дорогим в то время и практичным драповым пальто. Драп потерял свое первоначальное значение ткани, материала и превратился в некую меру качества.
А если уж зашла речь о Венерином башмачке, то следует сказать, что это растение имеет еще по меньшей мере два обиходных прозвища: Марьин башмачок и кукушкины сапожки.
О чем говорят названия
Идея этой книги возникла случайно, родилась внезапно — во время одного разговора. Шел он о работах известного специалиста по флоре Тянь-Шаня. Мой собеседник, человек в общем далекий от ботаники, с удивлением узнал, что и в наши дни в самых разных районах Земли, в том числе и на Тянь-Шане, открывают новые, неизвестные ранее растения, которые дополняют, и порой довольно существенно, флористические списки, эти своего рода «инвентаризационные книги» зеленого покрова планеты. Но не это больше всего заинтересовало его. «Ну, хорошо, — сказал он мне. — Ботанику повезло: открыл новый вид или даже новый род, описал его, назвал, опубликовал. Можно, значит, считать этого первооткрывателя „крестным отцом“ растения. А вот как происходят сами „крестины“? Откуда берутся названия растений? Может быть, есть какие-нибудь списки рекомендуемых имен и правила их „присвоения“? Или все зависит от фантазии их автора?»
Тогда я кратко ответил ему на эти вопросы. Но многое все-таки оказалось недоговоренным, и естественная неудовлетворенность осталась и у него, и у меня. И я решил написать познавательную книжку, где можно было бы более подробно рассказать о происхождении названий диких и культурных растений. Но на практике все получилось иначе. Те главы, которые посвящены правилам ботанической номенклатуры, по существу своему, формальным, обросли маленькими неформальными открытиями, которые я сделал для самого себя при подготовке книги. Они были вызваны неожиданными параллелями, связями ботаники со смежными ей и нередко довольно далекими от нее отраслями науки, такими, скажем, как география, древняя и новая история, фармакология, этнография, лингвистика. Порой знакомые всем и каждому сведения о растениях представали совсем в ином свете, приобретали другое значение.
Тому, кто изучает ботанику вдумчиво и пытливо, кто любознателен и постоянно стремится докопаться до сути предметов и явлений, часто приходится сталкиваться с интереснейшими загадками, ответы на которые способны дать очень многое для расширения кругозора. На этом пути каждого ждут свои открытия, потому что внимательный, свежий взгляд распознает истинное, глубинное родство между, казалось бы, совершенно разными понятиями. Ботаническая информация, заключенная в названиях растений, позволяет нам еще полнее осознать безграничную ширь и мощь русского языка, еще острее почувствовать трогательную любовь народа к природе, к деревьям, травам, цветам, везде и всегда служившим человеку, сопровождавшим его по жизни.
В сущности, эта книга мозаична, она вся состоит из фрагментов, примеров. Не удержусь привести один и здесь. Такой вот занимательный случай рассказал студентам на лекции известный советский ученый профессор С. С. Станков. Речь шла об экспедиции двадцатых годов по реке Ветлуге. Уставшие после трудного перехода ботаники под вечер набрели на избушку лесника. Отдохнув и подкрепившись, они принялись за разборку растений, найденных днем. Лесник с интересом наблюдал за гостями, время от времени называя те виды, которые были ему известны. Очередь дошла до красивого и редкого растения, прозванного Венериным башмачком, — изящной лесной орхидеи, чей цветок с крупной желтой губой и более мелкими удлиненными пурпурно-бурыми боковыми лепестками действительно напоминает женскую туфельку (рис. 1). Cypripedium calceolus называют его ученые, дважды подчеркивая подобное сходство; родовое Cypripedium происходит от греческого cypripedilum — «башмачок Киприды (Венеры)», а латинское calceolus означает тоже «маленький башмак».
Рис. 1. Орхидея Венерин башмачок.
«Эта трава мне знакома, — уверенно сказал хозяин. — Мы зовем ее драповой галошей». Сама «галоша» не удивила ботаников. Все-таки между башмачком, пусть маленьким, и галошей сходство, как ни говорите, есть. А вот почему «драпова»? «Драпова — значит, очень хорошая, добротная», — объяснил лесник. И все стало на свои места, потому что здесь смысловая связь виделась уже, например, с дорогим в то время и практичным драповым пальто. Драп потерял свое первоначальное значение ткани, материала и превратился в некую меру качества.
А если уж зашла речь о Венерином башмачке, то следует сказать, что это растение имеет еще по меньшей мере два обиходных прозвища: Марьин башмачок и кукушкины сапожки.
Рис. 2. Марьины башмачки.
Народные названия растений сплошь и рядом поражают своей необычностью, меткостью, неожиданными ассоциациями, поэтичностью. Вспомните, например, растение под названием Иван-да-Марья (Melampyrum nemorosum). Желтые или красновато-желтые венчики цветка контрастно выделяются на фоне синеватых или лиловатых прицветных листьев. Он и она, Иван и Марья, неразделимые и в то же время такие разные. Символ неразлучности заключен и в других, более ранних, более редких и ныне, по-видимому, исчезнувших местных названиях этого растения: брат и сестра, брат с сестрой, Иоаким и Анна, Адриан и Мария.
А мать-и-мачеха! Теплая на ощупь, мягкая, словно бы ласкающая нижняя поверхность листьев — «мать» противопоставляется у этого растения холодной гладкой и голой верхней стороне — «мачехе». По-английски же оно зовется иначе: Son-before-father, что значит «сын-раньше-отца». Объясняется это, вероятно, еще одной особенностью растения: весной на пригретых солнцем склонах, с которых только-только сошел снег, сначала появляются желтые соцветия-корзинки («сын»), а потом, значительно позже, разворачиваются округло-сердцевидные листья с крупными зубцами по краю («отец»).
У каждого из нас наверняка есть растения, с которыми связаны милые сердцу воспоминания. Я хорошо помню один из ранних майских дней моего детства. Стройные сосновые леса взбегают над Окой на пологие террасы, а одна из них почему-то называется Турецким валом. Весна в этом году запоздала. Нежаркие лучи весеннего солнца, пронизывая ажурные кроны, еще не успели подсушить землю. Ноги поминутно скользят по прелой мокрой хвое. Подлесок, и летом-то не очень богатый красками, сейчас выглядит хмуровато, только кое-где проглядывают изумрудно-зеленые пятна мха, белые подушки лишайников да перезимовавшие, будто потускневшие под снегом, листья осоки.
Мы с приятелем спускаемся ниже, туда, где за деревьями видны в легкой дымке заливные приокские луга, а дальше — гладь спокойной реки. И вдруг — небольшая поляна, а на ней — куртинка растений в густой седоватой шубе из длинных волосков. Лиловые, слегка напоминающие колокольчики цветки сонно склонились вниз, и среди них один-два, словно очнувшись от дремоты, подняли головы к свету, обнаружив желтые зернышки пыльников в самом центре пятилепестковой звезды. А солнце миллионами искр разбивается в каплях росы, усеявших длинноворсистые стебли и листья. Настоящий хрустальный цветок из сказки, из мечты!
Потом, позднее, я узнал, что его называют сон-травой. Название необычное и немного загадочное, как и само растение. Подумалось, что скорее всего тому, кто первый придумал это имя, бросился в глаза склоненный, словно задремавший цветок.
Однако вот передо мной «Ботанический словарь» Н. И. Анненкова — книга удивительная по своей полноте, составленная чрезвычайно скрупулезно на основе различных литературных и фольклорных источников. В ней описан случай, которому будто бы и обязана своим названием сон-трава. Однажды охотник подглядел, как медведь в лесу выкапывал и лизал корни этого растения. Такое лакомство странным образом подействовало на зверя: он размеренно, без всякой опаски разлегся на земле. Охотник решил сам попробовать это снадобье и тоже полизал корень. Вскоре и его охватил глубокий сон.