О чем говорит почерк пушкина

Графолог: У Пушкина в почерке были признаки «одинокого волка»

Валерий Бузовкин

— Что вас, как эксперта, удивило при изучении дневников Пушкина?

— В первую очередь, наряду с быстротой письма, меня удивило строение почерка поэта. Оно специфическое, очень индивидуальное и похоже на наш современный вариант прописей. Абсолютно отличается от каллиграфического, от принятого правилами в XIX веке стандарта. У Александра Сергеевича форма букв самобытная, продуктивная, а это уже говорит, что он своим высоким личностным развитием не шагал в ногу со временем, а опережал его.

— Получается, талант Пушкина в почерке отразился?

— А что скажете по поводу его нечитаемого мелкого почерка?

— Он может говорить о неком отторжении «социальной маски», желании скрыться от людей и не общаться с ними эмоционально. Когда он работал, делал он это тяжело, с каким-то надрывом. Об этом говорят следующие признаки: много черноты в штрихах, зачеркнутостей, мелкий размер букв с многочисленными углами. В такие моменты социум и общество для Александра Сергеевича были просто фоном, который мешал делу. Он был способен проигнорировать всех и вся, даже просьбы близких, и тем более, людей из дальнего окружения. Но в целом Александр Сергеевич готов был придерживаться рамок приличия в обществе. Тогда он надевал так называемую социальную «маску», был более любезен с людьми и понятен им. И образцы его почерка того времени, как и рисунки на полях, говорят об этом. Поэт был общителен, коммуникабелен, обладал хорошим вкусом, мог вести разговор на разные темы. А его высокий интеллект часто выручал его в многочисленных спорах и непредвиденных ситуациях.

Портрет Пушкина. Орест Кипренский, 1827 год

— Вы обратили внимание на рисунки на полях. То, что они появились, говорит об образности его мышления?

— Так какой же все-таки был характер Пушкина, судя по его дневникам?

— В письмах классика к Наталье Гончаровой и его дневниках почерк разный?

— Если мы посмотрим образец почерка Александра Сергеевича в письме к Наталье Гончаровой, то мы видим, что общий стиль и форма почерка поменялись. Он стал более гармоничным, однородным, форма букв приобрела некоторую мягкость, здесь углы разбавлены с дуговыми, более гладкими штрихами. Скорость написания быстрая, но уже без нервности в движении – интервалы стали ровнее. Скорее всего, Пушкин не просто с симпатией относился к Гончаровой в начале их отношений, он ее идеализировал и обожествлял. И он готов был ради нее перевоплотится в абсолютно совершенного человека, стать вовлеченным в ее жизнь. И соответственно, он прилагал все усилия, чтобы чувствовать себя ценным, значимым для Натальи Гончаровой, которая вскоре стала его женой.

— Мог ли Пушкин пренебречь дуэлью и помириться с Дантесом?

— С большой уверенностью можно сказать, что нет. Пушкина довольно быстро начинают грызть разрушающий внутренний раскол и нервозность, ему уже трудно сосредоточиться и увидеть вещи всеобъемлюще. Ему катастрофически не хватает интегративности, чтобы принять иную точку зрения, он слишком категоричен и принимает такие же решения. Это касается и дуэлей. Дантес выстрелил пулей, которую Александр Сергеевич, как фаталист, искал последние несколько лет своей жизни.

Источник

Почерк знаменитых людей (34 фото)

Сегодня я хочу рассказать вам о науке под названием графология, которая изучает индивидуальные особенности почерка. Что самое интересное, что специалисты в этой сфере могут рассказать о человеке по его почерку очень многое. Предлагаю вам посмотреть далее на то, что расскажет нам графология по почерку известных и знаменитых личностей.

«Вот это почерк!» — подумали вы. Все верно, автор «Превращения» имел отнюдь не самый аккуратный стиль письма. А неуверенность в себе, самоосуждение и болезненное восприятие окружающего мира хорошо задокументированы в его дневниках. Но давайте будем честны, гениям все простительно.

Джон Рональд Руэл Толкин

Очень похоже на то, что почерк самого Толкина сродни древнему писанию самого Гэндальфа. Вы только посмотрите на все эти магические завитушки, которые выглядят как какое-то заклинание. Вот уж точно — фанат своего дела.

Элвис был одним из самых противоречивых персонажей в истории музыки. «Король» покупал своим друзьям дома и оплачивал их свадьбы. Однажды он приобрел сразу 14 лимузинов и подарил один из них незнакомому посетителю автосалона. Возможно, это и отразилось и на его почерке, который такой же непоследовательный, как и его автор.

Мрачный и загадочный, одинокий и метафоричный, Эдгар Аллан По — запомнился в мировой истории как автор самых жутких рассказов. Словно ювелир, он бережно вырисовывает каждую букву, а сильный наклон передает напористость его непростого характера. И это не удивительно, ведь сам Эдгар был уверен, что благодаря отточенному мастерству и упорной работе любой писатель способен создать гениальное произведение и выразить самое тонкое душевное переживание.

Это письмо было написано ровно в тот самый момент, когда психологическое состояние Монро ухудшалось все больше и больше. Несмотря на душевную неразбериху, текст хорошо организован и читается без особых усилий. Однако, если вглядеться, то можно заметить довольно много заглавных букв. Возможно, это означает, что образ великого Я (актрисы) в конце концов подавил сущность Монро как обычного человека.

Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Как видите, прославленный автор «Великого Гэтсби» имел вполне себе разборчивый почерк. Более того, во всем тексте всего лишь одно исправление (да и то в самом его начале). Пожалуй, это один из немногочисленных примеров, когда рукопись произведения не представляет собой череду поправок и ошибок.

Эта небольшая записка оставлена Чарли Чаплином в 1967 году, когда он был уже в довольно преклонном возрасте. Заостренные углы и различные интервалы говорят нам, что этот парень был отнюдь не сахаром. Напористый почерк мужчины, прошедшего большой жизненный путь, как бы говорит «Ребята, я и так все прекрасно знаю».

Это послание Петра написано в достаточно юном возрасте. В почерке видна вся противоречивость натуры и внутренние конфликты государя. Все это, по сути, означает, что большинство совершенных им в своей жизни поступков и принятых решений (в том числе оказавшихся и исторически важными и полезными для страны вообще) имели часто совсем другие мотивы, нежели принято считать!

Наполеон менял почерк на протяжении жизни (их у него насчитывают около семи). С годами почерк Наполеона становился все запутаннее и неразборчивее. Кстати, Наполеон написал роман. Он называется «Клиссон и Евгения», и над его расшифровкой специалистам тоже пришлось попотеть. Вы можете заметить, что почерк и автограф абсолютно разные. Это как раз тот случай, когда видно разительное отличие имиджа, социально желанной маски от происходящего «под поверхностью».

Мистер Мартел
Мы с дочерью только что закончили читать «Жизнь Пи». Мы оба предпочли историю с животными. Эта прекрасная книга — изящное доказательство существования Бога и умения рассказывать истории. Спасибо.
Вот такое милое и доброе письмо написал Барак Обама автору книги «Жизнь Пи» Янну Мартелу. По почерку мы можем видеть, что президент не является обладателем вычурного почерка сродни аристократам 19 века. Однако посмотрите на подпись. Вот где граница между простым человеком и ролью в государстве находятся в разительном контрасте.

Мистер Мартел
Мы с дочерью только что закончили читать «Жизнь Пи». Мы оба предпочли историю с животными. Эта прекрасная книга — изящное доказательство существования Бога и умения рассказывать истории. Спасибо.
Вот такое милое и доброе письмо написал Барак Обама автору книги «Жизнь Пи» Янну Мартелу. По почерку мы можем видеть, что президент не является обладателем вычурного почерка сродни аристократам 19 века. Однако посмотрите на подпись. Вот где граница между простым человеком и ролью в государстве находятся в разительном контрасте.

Джейн Остин — одна из самых любимых женских писателей позапрошлого столетия. Однако сама она никогда не была замужем, и весь свой запас нерастраченной материнской любви перенесла на своих многочисленных племянниц и немногочисленные литературные творения. Ее ровный, уверенный почерк свидетельствует о любви автора к бумаге и писательскому делу.

Если вы все же не поняли, что почерк у великих людей далеко не всегда бывает идеальным, то вот вам фрагмент рукописи «Приглашения на казнь» Владимира Набокова. Чтобы разобрать текст целиком и полностью нужно не просто уметь вычитывать, нужно чувствовать писателя.

Если бы нам показали эту рукопись и мы не знали кому она принадлежит, то отгадать чья же эта рука была бы довольно сложно. Однако обладателем этого почерка является именно он — Эрнест Хемингуэй. Несмотря на свой непростой и бунтующий характер, он имел вполне себе безобидный почерк.

Александр Сергеевич Пушкин

Ну, конечно же, очень интересно посмотреть как писал сам Александр Сергеевич Пушкин. Великий писатель, как видите, имел не самый разборчивый почерк, однако в аккуратности письма ему не откажешь.

Левосторонний, зеркальный почерк в психологии получил название «почерка Леонардо». Леонардо да Винчи писал свои записки именно таким почерком, что делает очень трудной их расшифровку.

Лев Николаевич Толстой

Почерк Льва Толстого был малопонятным с путаницей условных знаков и добавлений. Разобрать его могла только его жена, которой и приходилось бессчетное количество раз переписывать «Войну и мир». Психиатр Чезаре Ломброзо, посмотрев на почерк Льва Толстого, пришел к выводу, что он принадлежит женщине легкого поведения с психопатическими наклонностями.

Источник

О чем говорит почерк пушкина

Формально можно сказать, что проблема пушкинского рисунка есть проблема пушкинского почерка. Пушкинская скоропись художественна в том же смысле, в каком художественны его рисунки. Автографы Пушкина зрительно вызывают чисто эстетическую реакцию, такую же, какую вызывают произведения искусства. Это нечто совсем другое, нежели «красивый почерк”, – им обладали многие; красивый почерк был у Лермонтова, у Тургенева, у Блока; красивый почерк понятие условное и, прежде всего внеэстетическое.

Автографы Пушкина художественны, как художественны вязи арабских, персидских слов, выведенные искусными писцами. В них есть ощущение прекрасного расщепа пера, излучающего тончайшую цветовую влагу на белое поле листа. Почерк Пушкина по-восточному стремителен и целен. Это не отдельные буквы, условно соединённые между собой для образования слова, это единая, непрерывная графическая линия, образующая внутри себя символы для звуков, как река – волны, она формирует, связывает, катит буквы и шумит языками росчерков и концов, энергичных, жеманных, неокруглённых, прямо отводящих избыточную энергию письма в свободную плоскость страницы.

Языки росчерков – источник рождения пушкинского рисунка. Это мост между графикой его слова и графикой его образа. Росчерки, хвосты, концы заканчиваются арабеском (финалы ряда I автографов), арабеск завивается птицей (надпись «история села Горюхина”); птицы пронизываются очерками женских ножек (черновое начало «Осени”) и тому подобное. Это прием глубоко традиционный, коренной, свойственный самой природе скорописи в те времена, когда она была еще искусством, а не только средством закрепления речи. У Пушкина такова беловая заглавная надпись: «Стихотворения Александра Пушкина, 1817” – один из прекраснейших образцов подобного рода.

Почерк Пушкина определяется во многом самодовлеющим настроением момента. Временами это относительно спокойное письмо с достаточно ровными строками, равномерно распределенными нажимами, непринужденно, но тщательно выполненными рисунками букв, мимо исполнения, которых автор не мог пройти, не вложив в него блесток своей творческой фантазии и не разукрасив отдельных букв художественно затейливыми рисунками завитков и полудуг. Временами почерк Пушкина – это сплошной графический взрыв: резкие, сильные, густые и мазаные нажимы конечных штрихов букв, с силой, выброшенные вверх чернильными флагами, поднимающиеся штрихи букв (особенно характерно «д”), причем резко сделанные углы переплетаются с мягкими дуговыми линиями, как жестикуляция Пушкина всегда колебалась между мягкими, округлыми, мимическими движениями и броскими внезапными переходами от одного резкого жеста к другому. В этих же сильных и густых нажимах сказался весь его темперамент, склонность к сильным вспышкам гнева, даже моментами жестокости и позже известной озлобленности.

Быстрота почерка, способность к графическим комбинациям в связках элементов рисунка букв изумительна: кривые линии самых различных радиусов кривизны умещаются на незначительном пространстве, отличаются красотой и изяществом и гармонией: смелость отдельных начертаний – все это говорит о быстроте умственных процессов, способности необычайно быстро ориентироваться в окружающем, смелости полета мысли, общей одаренности, известном интеллектуальном кокетстве.

Почерк Пушкина имеет густые, сильные, отчетливые нажимы, но распределены они неравными по силе мазками, это указывает на неравномерность настроений, деятельности, порывистость, вспыльчивость, различные по силе вспышки энергии, обостренность нервной чувствительности.

Гласные буквы по преимуществу открыты, как открыты и мимические жесты автора, что должно указывать на откровенность и доверчивость натуры, о том же говорит и его, не снижающийся и ясный к концу рисунок слов, в противовес почерку людей, наделенных замкнутостью и хитростью, маскирующих заключительные буквы слов (высота уровня букв чаще всего постепенно снижается, и последняя буква этих слов обращается в сплошной штрих) подобно тому, как они при разговоре не высказывают своих глубоких «задних” мыслей. Щедрость, с которой Пушкин оставляет громадные поля, широкие интервалы между словами, несомненно, указывают на его непрактичность, отношение к деньгам и склонность к широкому размаху в личной жизни.

Если вглядеться в почерк с точки зрения художественной гармоничности исполнения рисунков букв пушкинского письма, то он как бы запечатлевает свою тонкость и художественность мысли великого поэта.

Подъемы и срывы линий и штрихов указывают на однородные явления в его психике. Этот человек способен и на сумасбродные поступки, особенно если затронуто при этом его болезненное самолюбие. Язык его тогда может сделаться весьма и весьма острым, автор умеет оборвать собеседника, не считаясь с положением человека и вредом, наносимом себе. На все это указывает целый ряд приведенных данных в его почерке: неровность нажима, открытость букв, ясность окончаний, то есть, в переводе на графологический язык, его неуравновешенность, порывистость, склонность открыто высказывать свои мнения, отсутствие расчетливости в отношениях, к этому следует прибавить уверенность в начертаниях, что говорит и об его уверенности в себе, о самооценке и отчасти славолюбии; этими штрихами Пушкин как бы подчеркивает свое «я”.

Многие из оставленных Пушкиным автографов заполнены рисунками, разбросанными на полях, между строк, даже поверх текста, что лишний раз убеждает в образности и конкретности его мышления.

Искание новых графических рисунков букв, добавлений к ним в виде завитков, дуг и тому подобное указывают и на творческие искания его мысли. В своих увлечениях Пушкин должен быть большим экспериментатором, проявляя в них часто больше любознательности, чем страстности.

В последних письмах Пушкина заметно озлобление, расстройство душевного равновесия. В переживаниях в силу нездорового самолюбия, отчасти ревности, вырабатывается замкнутость, мнительность, подозрительность. Все это видно из злоупотребления резкими нажимами пера и в силу того уже неровности и импульсивности их, срывов в рисунке линий строк и большой замкнутости гласных букв.

Постоянство горьковского письма у Пушкина нет, но это было бы несвойственно его живой и эмотивной натуре. Правда, в нем нет и патологических уклонов письма Достоевского и Соловьева, нет и невзрачности гоголевского письма. Это просто неуравновешенная, страстная, но и в основе здоровая натура, лишь затравленная окружающими условиями жизни и окружающими людьми, не способная выносить существующего насилия над личностью, но и не имеющая сил порвать со всем.

Источник

Графология: расследование – новый взгляд: Александр Пушкин

Институт Графоанализа Инессы Гольдберг представляет:

Александр Пушкин

Герой нашего сегодняшнего графологического расследования – А.С. Пушкин.

Пушкин, говорят люди, «это наше все», «это гений», «самый выдающийся русский поэт», одновременно «наша классика» и «изобретатель особого стиля в поэзии», – список эпитетов можно продолжить. Однако сегодня мы поговорим не о Пушкине – образе, а о Пушкине – просто человеке, личности. Как показывает анализ почерка – жизнь этого великого человека была невыносима, об этом мы поговорим ниже.

Интересно также, что многие люди, особенно каллиграфы, считают, что у Пушкина каллиграфический почерк. Как смогут сейчас убедиться даже люди, далекие от графологии, – это совершенно не так. И почерк, и человек – отчасти к счастью, отчасти к беде, – слиш-ком далеки от каллиграфичности”.

Мышление и восприятие мира этого человека было поистине «инновационным», в чем-то даже революционным – и особенно, на фоне своего очень консервативного времени. Пушкин опережал свое время, был новатором, прогрессивно мыслящим человеком.

Говоря о почерке Пушкина, изучая его с психологической точки зрения, на первый план выходит невольно появляющийся вопрос: какой ценой сформировался его Гений? В чем – было ядро гениальности поэта и какую роль в ее проявлении – стать тем, кем он стал, играло его психологическое состояние: настоящий трагизм и душевная боль, а вовсе не приятная лирическая нега светского баловня, как может показаться, читая некоторые произведения.

Несомненно, при взгляде на образцы почерка Пушкина, нельзя не заметить графические проявления утонченности натуры, аристократичности, и, что интересно, в очень большой мере – более даже, чем лирики, именно интеллектуальности его склада. Почерк характеризуется легкими переходами, связками в буквах, многими интуитивными «нитями». Однако Пушкин жил в постоянном смятении не по причине романтичности или мечтательных переживаний, а по причине внутренних конфликтов, разлада с самим собой и окружающими и даже психологической травмированности.

Почерк обнаруживает многие признаки психологического неблагополучия – надломленности штрихов, неустойчивость, нечитабельность, нездоровое психомоторное поведение на глубинном уровне.
Аномально широкие левые (начальные) поля при таком почерке намекают на травмированность с детства, в воспитании в семье, на нечто очень болезненное в прошлом, что не покидает человека до сих пор, и он старается это забыть.

Чувствуется также острая потребность перевести свою подсознательную боль в сознательное русло, «доказать» всем свою позицию, имеющую право – резкие нарочитые штрихи с сильным нажимом, идущие от нижней зоны вперед и вправо. Это – вызов.

Вызов – обществу, самому себе. Неудивительно, что Пушкин погиб именно на дуэли, удивительно, как он смог не погибнуть на ней раньше – вся его жизнь представляет собой постоянный вызов («бросать перчатку»). Что касается самих дуэлей – насколько известно, во времена Пушкина они уже были запрещены, тем не менее он искал возможность вызвать кого-то на дуэль даже по совсем мелким, незначительным поводам. Деструктивные моменты в почерке позволяют предположить, что ища дуэль, человек искал смерти.

При всех тревожных признаках, показывающих беспокойство, невротичность и овладевающие человеком состояния отчаяния, депрессии, тоски и даже негативистического мировоззрения, – нельзя не обратить внимания на прогрессивность личности автора почерка. Любой профессиональный графолог увидит, что речь идет, действительно, о незаурядной личности, необычном человеке. И особенно для своего времени – это был гениально прогрессивный человек: дело в том, что даже с позиции современных почерков, этот почерк выглядит не просто абсолютно современным по своей внутренней природе, но и чрезвычайно нестандартным.

Как уже говорилось, Пушкин и каллиграфичность – оказались вещами несовместными, и почерк, и человек – в крайней степени далеки от «правильности». В почерке прослеживается оптимизация и даже схематизация букв, мелкая средняя зона, большой вертикальный разброс, при этом много белого пространства и большие интервалы, – ярко выражен индивидуализм, мыслительный склад (интеллектуал), уход в себя и свои идеи, интровертность, порой слишком независимое мышление и… ощущение изолированности и тупика. Большой внутренний контроль и напряжение в почерке сочетаются в «выпадами», «вызовом» непредсказуемых нервных, импульсивных штрихов. Не то ли подразумевал сам Пушкин, говоря о «мятежности духа»?

Несмотря на «маятник» тонуса и настроения, Пушкин мог брать себя в руки, чтобы произвести ожидаемое впечатление. Об этом говорят и некоторые, правда, более редкие образцы его почерка, которые он писал при необходимости какого-то официального письма или посвящения.

Однако важно отметить, что эти образцы – не есть «настоящий Пушкин», это нарочито аккуратные образцы – в них сознательный оптический и моторный контроль превалируют над спонтанностью и скоростью письма, акцентируя форму.

Это то, что получается с любым из нас при написании, например, особо торжественной открытки или надписи.
И, тем не менее – даже такой Пушкин ярко отличается от стандартного каллиграфического написания, принятого среди его современников.

Что, если бы Пушкин не выбрал поэзию? Человек его инновационного склада мог бы совершить переворот в любой сфере общественной деятельности, политики и искусства.

Возвращаясь к теме травмированности и нелегкого психологического состояния поэта, – во все это «подливали масла в огонь» присущие Пушкину и большая уязвимость, и повышенная ранимость, и тонкокожесть натуры. Его легко можно было обидеть, задеть, при этом, будучи человеком, переживающим комплексы и нелюбовь к самому себе, – все обиды западали глубоко, могли ранить надолго, сильно им переживались, им придавалось большее значение, нежели они заслуживали.

Каким образом то, что мы наблюдаем, должно было отражаться на творчестве Пушкина? Психологически, глядя на происходящее в этой личности, наиболее вероятным можно предположить то, что обостренное чувство психологического неблагополучия могло давать толчок к освобождению накопленного страдания в таком выразительном и «пережитом» творчестве, как сублимация.

В почерке есть элементы (утолщающиеся штрихи, поднимающиеся из нижней зоны в верхнюю), указывающие на то, как человек сублимирует свою внутреннюю энергию из зоны подсознания в зону идейного, одухотворенного начала. Влияние творчества Пушкина на умы напрямую связано с богатым личным травматическим жизненным опытом, его выразительность – является результатом душевных потрясений и терзаний, с помощью которых острее проявлялся его природный талант. Пушкин – всегда будет феноменом и не каждый страдающий человек способен стать гениальным поэтом, но мы можем предположить, что в большой мере его творчество не могло оставлять людей равнодушными именно из-за своей «настоящести» и искренности, «обострившим» огромный потенциал, по описанным выше причинам.

Подводя итог, внимательно всмотревшись, с одной стороны, в необычность этой натуры, а с другой, в ее тяжелое, расстроенное душевное состояние, – глядя на то, как плохо этому человеку, невольно задаешься вопросом: неужели страдания или возможное циклическое расстройство – спутник творчества?

Ответ, конечно же, – не обязательно. Более того, известно, что Пушкин, например, не творил достаточно большими периодами и, по-видимому, это были черные депрессивные периоды (сезонно – весной, летом). Можно предположить, что творил он, скорее всего, именно в периоды подъема (осенью или зимой).

Тем не менее, возможно, правильнее было бы сказать, что “творчество глубже у тех, кто душевно больше страдал, чем у тех, кто был спокоен, уравновешен и в чьей жизни все было гладко”.

До новых встреч в проекте «Графологическое расследование – Новый взгляд»!

Институт Графоанализа Инессы Гольдберг

Источник