О чем думает карандаш
Чтение с карандашом в руках
Интеллектуал – это просто человек, у которого во время чтения книги в руках есть карандаш.
— Джордж Стайнер
Фотограф Билл Хейс написал интересный рассказ о любви Оливера Сакса к словам, и постит в Твиттере фотографии книг, где Сакс делал пометки:
Сакс «обожал делать заметки на страницах книг, которые читал – мысли, идеи, аргументы в споре с автором, диаграммы». Наверно, было очень интересно листать такую библиотеку (более 500 книг) и видеть неприкрытые мысли Сакса на полях и на последних страницах:
Такова древняя практика, получившая название маргиналий. Мне кажется, что первый шаг к тому, чтобы стать писателем – это стать читателем, а второй – стать читателем с карандашом. Когда вы подчёркиваете, обводите и записываете вопросы, и спорите на полях, вы существуете в том интересном промежуточном мире между читателем и писателем:
Патриция Локвуд писала об этом так:
Есть способ читать, похожий на написание. Вы чувствуете, что работаете совместно. У вас в руках ручка, вы идёте рука об руку, и наполовину превращаетесь в творца. Вы выцепляете полезные для себя моменты, просеиваете текст в поисках золота.
Намывать золото, или «искать образы», как называет это Ален Гинзберг в поэме «Супермаркет в Калифорнии».
Копия книги Плутарха «Сравнительные жизнеописания», принадлежавшая Марку Твену
Иногда заметки на полях немногим уступают возможности дать автору по морде. Мне очень нравится статья Сэма Андерсона «Год заметок на полях», где он публикует фотографии своих записей:
Больше всего мне нравится писать на полях: спонтанные прорывы чистых и личных реакций на ту книгу, что оказывается передо мной. Это самая личная, полная и честная форма критики из возможных – не большой, широкоугольный снимок с самолёта, который вы получаете из официального обзора, но записи от одного момента к другому, показывающие, как на самом деле воспринимает активно читающий мозг книгу.
Моете ли вы золото, или бросаетесь фекалиями в мертвецов, заметки на полях превращают чтение в написание. Мой друг Джон Унгер однажды сказал мне: «Все произведения искусства я сделал потому, что видел что-то плохое, и считал, что могу сделать лучше, или видел что-то великое, и хотел догнать это».
Заметки Френсиса Форда Копполы на книге Марио Пьюзо «Крёстный отец»
В статье Сэма Андерсона «На самом деле мне хочется, чтобы кто-то повалялся в тексте», он указывает, что заметки на полях раньше были частью социального общения:
Люди размечали друг для друга книги в качестве подарков, или дарили многозначительно размеченные романы потенциальным любовникам. Сэмюэл Тейлор Кольридж, неоспоримый чемпион заметок на полях всех времён, преуспевал в конце этого исторического периода, и его друзья всегда умоляли его разметить для них книги. Он в итоге публиковал некоторые свои заметки на полях, и в процессе даже популяризовал слово marginalia – помпезный латинизм, насмехающийся над тривиальностью формы.
У меня есть книги, размеченные моим тестем и моей женой, когда они были в старших классах. Их чтение похоже на путешествие во времени – я могу навестить их в прошлом. Иногда я представляю, как мои дети читают одну из моих книг и натыкаются на мою заметку.
Мои заметки в книге Мэгги Нельсон «Аргонавты»
Мне нравится идея заметок на полях, как способ превращения книги в место для разговора – литературный обмен заметками. Гилберт Кит Честертон однажды прошёлся по только что изданной книге афоризмов своего друга и на каждый написал ответ карандашом (позже его заметки издали под названием Platitudes Undone). Сэм Андерсон и Дэвид Рис писали друг другу заметки в копии книги Дэна Брауна «Инферно». Дж. Дж. Абрамс и Даг Дорст использовали рукописные заметки как один из сюжетных ходов в их романе «Корабль Тесея» (мне очень понравилось наблюдать, как читатели обмениваются своими заметками на полях в моей книге Show Your Work!).
Копия полуавтобиографического романа Кормака Маккарти Suttree, принадлежавшая Дэвиду Фостеру Уоллесу
Наконец, заметки на полях – это способ по-настоящему владеть своими книгами и своим чтением. Вот что писали Мортимер Адлер и Чарльз ван Дорен в их классическом произведении «Как читать книгу»:
Вы полностью овладеете книгой, только когда вы сделаете её частью себя, а наилучший способ сделать это – это писать в ней. Почему записи в книге неотделимы от чтения? Во-первых, это поддерживает ваше сознание в активном состоянии. Во-вторых, активное чтение – это мышление, а мышление обычно выражает себя в словах, произнесённых или написанных. Если человек говорит, что знает, о чём думает, но не может это выразить, обычно он не знает, о чём думает. В-третьих, запись вашей реакции помогает вам запомнить мысли автора. Чтение книги должно быть разговором между вами и автором. Пометки в книге – это выражение расхождения ваших мнений. Это наивысшее уважение, которое вы можете ему выказать.
Карандаш: три применения в психологии
Нет, сегодня мы ничего не будем рисовать карандашами – ни геометрических фигур, ни домов или деревьев, ни других элементов популярных психологических тестов. Зато мы поинтересуемся, какой жизненной позиции можно поучиться у карандаша, как с его помощью оттачивать навыки командной игры или просто развлечься с друзьями, а ещё поговорим о том, что может рассказать о психологическом благополучии ребёнка этот простой канцелярский предмет.
Поучительная притча о жизни
Эту притчу-сказку можно интерпретировать даже для детей, улучив момент, когда они поглощены рисованием. Взрослым следующие советы тоже никогда не помешают.
Малыш смотрит, как бабушка пишет письмо, и спрашивает:
— Ты пишешь обо мне?
Бабушка перестает писать, улыбается и говорит внуку:
— Ты угадал, я пишу о тебе. Но важнее не то, что я пишу, а то, чем я пишу. Я хотела бы, чтобы ты, когда вырастешь, стал таким, как этот карандаш.
Малыш смотрит на карандаш с любопытством, но не замечает ничего особенного:
— Он точно такой же, как все карандаши!
— Всё зависит от того, как смотреть на вещи. Этот карандаш обладает пятью качествами, которые необходимы тебе, если ты хочешь прожить жизнь в ладу со всем миром.
Во-первых: ты можешь быть гением, но никогда не должен забывать о существовании Направляющей Руки. Мы называем эту руку Высшей силой. Доверяй этой силе и учись чувствовать ее.
Во-вторых: чтобы писать, мне приходится время от времени затачивать карандаш. Эта операция немного неприятна для него, но зато после этого карандаш пишет более тонко. Научись терпеть дискомфорт, когда идёшь к своей цели. Помни – это лишь облагораживает тебя.
В-третьих: карандаш всегда оставляет за собой след. Так же и ты оставляешь после себя следы своими поступками и поэтому обдумывай каждый свой шаг.
В-четвёртых: в карандаше значение имеет не дерево, из которого он сделан и не его форма, а находящийся внутри стержень из графита. Поэтому всегда думай о том, что происходит внутри тебя.
Бизнес тренинг «волшебный карандаш»
Современные бизнес тренинги пользуются колоссальной популярностью среди бизнесменов и менеджеров по персоналу. Как правило, участники на них весело и интересно проводят время, играя в различные коллективные игры, выполняя всевозможные нехитрые задания и решая задачки. В результате за пару дней каждый участник тренинга может получить навыки и знания, которые в иных условиях пришлось бы вырабатывать несколько месяцев. Данный тренинг призван научить коллег не просто тупо выполнять свою часть работы, а следить за выполнением общей миссии, быть готовым в нужный момент «прикрыть» чей-то тыл или исправить ошибку.
Для ознакомления участников с правилами этой игры потребуется бумага и карандаш. Ведущий объясняет игрокам, что карандашом можно управлять на расстоянии, подавая ему одну из четырех возможных команд: «Вверх», «Вниз», «Вправо» или «Влево». По команде карандаш перемещается в указанном направлении, оставляя на бумаге черту. Следует другая команда, и карандаш, не отрываясь от бумаги, перемещается вновь. Таким образом, на листе вырисовывается ломаная линия. Все «ходы» карандаша должны быть равны один относительно другого по длине.
На предварительном этапе игры участники подают по очереди свою команду, а ведущий «помогает» карандашу выполнять свои обязанности. Затем, убедившись в том, что все участники усвоили принцип игры, ведущий предлагает им чертить воображаемые фигуры на воображаемом листе, который каждый должен представлять перед собой. Черчение начинается с простейшей фигуры, образец которой ведущий предварительно демонстрирует игрокам (например, квадрат). Команды подаются по кругу.
«Сигнальный огонёк» для родителей
Однако «первой помощью» при стрессе такие манипуляции не назовёшь – привычка, как ни крути, вредная. Во-первых, вместе с канцелярскими предметами в рот ребёнку попадает множество разнообразных бактерий, микроб, или кишечных паразитов. Это может привести к различным заболеваниям (фарингит, ангина, тонзиллит, воспалительные заболевания желудка, кишечника и т. д.) Во-вторых, эмаль передних зубов при такой нагрузке будет быстро разрушаться, тем более что по привычке дети могут начать грызть не только карандаши, но и металлические авторучки.
Взрослым необходимо правильно реагировать на происходящее и, отучая чадо от «карандашной зависимости», не ругать его за неправильное поведение. Прежде всего, уберите из пенала школьника жёсткие канцелярские предметы, а кончики остальных щедро натрите жгучим перцем-чили. Проверено на личном опыте: после первого шока ребёнок ещё пару раз забудет о мамином «сюрпризе», но к концу дня тянуть в рот всякую ерунду таки перестанет. Навсегда. Во-вторых, спокойно объясните ребёнку последствия пагубной привычки – достаточно намекнуть на стоматолога, к которому никто не хочет лишний раз идти… Но самое главное – разобраться, в чём причина стрессов ребёнка. Возможно, ему просто нужна помощь родителей в учёбе и моральная поддержка.
“Жутко завидую Моргенштерну” — Карандаш про “Американщину III”, алкоголизм и роялти с «Холостяка»
— Как началось твое утро?
— Я сейчас за городом. Отлично выспался, погулял с собакой и в очередной раз прекрасно позавтракал. Никогда столько удовольствия не получал от завтраков как в последние полгода, когда немного поменял диету.
— Я почему спросил. Пять лет назад Noize MC дал тебе совет как побороть писательский блок — нужно сесть с утра и выписать все мысли на бумагу. Ты так делаешь?
— Я так делаю в процессе создания песен. Каждое мое утро так не начинается. В последний раз это было дня два-три назад — я для одного артиста писал песню на радио.
— Ты в рэпе уже больше 20 лет. Стало ли легче писать песни?
— Да, конечно. Но, смотри, самый легкий период был в самом начале, когда перед тобой нет правил. Говорят, что самые гениальные уравнения были решены, потому что математики не знали о невозможности доказательства теоремы. Вот в рэпе практически то же самое.
Самое тяжелое начинается в середине творческого пути, когда ты уже многое сказал к третьему-четвертому альбому и у тебя вырос уровень ремесла — накопились к себе претензии, выросла планка.
Сейчас я на той стадии, когда уровень профессионализма позволяет адекватно оценить место в музыке и жизни. Это помогает писать нетривиально. Я делаю это с ошибками и недочетами, но мне уже легко.
— А что чувствуешь, когда в топы попадают песни, где над текстом никто не заморачивался?
— Хорошо. У меня нет дикого восторга, когда в топ залетает не очень качественный текст, но я уже давно выступаю исследователем, пытаюсь понять причину успеха и применить к себе.
Вот, например, вышел клип Лободы. Очень неоднозначная творческая работа. Я смотрю на нее и у меня нет негативной реакции. Понимаю, что много дизлайков, но при этом много просмотров — я анализирую.
Вот как квадрат Малевича. Это срез состояния культуры, застывшее время. Так мыслили супрематисты, которые говорили, что краска не принадлежит художнику. И новая контркультура тоже отрицает ремесло и опыт.
Мне есть чему поучиться у фрешменов, я очень хорошо отношусь к новой музыке. Я не представляю себе мир, где все пишут рэп по мерилам 10-летней давности.
— Как человек, заставший все вехи развития русского рэпа, какие ты видишь главные изменения в жанре?
— Вижу два. Раньше рэп был уличным, его не было нигде. Самый большой излом произошел, когда хип-хоп попал на радио и в телевизор. Сразу появился пласт рэперов, которые читали про успех, клубы и красивую жизнь — такого раньше просто не существовало. У рэпа появились голос и значение.
Второе — когда в рэпе появились деньги. Рэперы стали богатыми людьми, получающими деньги за стримы и концерты. Хип-хоп изменился в очень качественную сторону, потому что деньги из жанра попадают в жанр — как минимум клипы и концерты становятся лучше. Мне кажется, мы живем в золотое время.
— Стал ли русский рэп русским?
— Он им всегда был. Его успех говорит о том, что на концерте русского рэпера гораздо больше, чем на концертах иностранного. Своих у нас любят больше. Конечно, он сильно подвержен влиянию трендов — чистой русскости у рэпа довольно мало, но она есть: группа Грот, 25/17, Noize MC, Хаски. Их аналогов в американском рэпе я не найду. А вот таких как я там довольно много.
— Увидел у тебя в соцсетях фотографию реюниона Района моей мечты (группа, в которой состоял Карандаш — прим.The Flow). Как прошло?
— Да, это был день создания группы и день рождения ее участника Крэка. Группе уже 20 лет. Мы встретились в Нижнем Новгороде, где я заканчивал альбом. Участники группы не общаются, я бы даже друзьями их не назвал — у всех разошлись пути. В моих словах нет негатива. Я бы потом жалел, если бы мы не собрались. В итоге поняли, что можно еще 20 лет не собираться.
— Какая история тебе сразу же приходит в голову, когда ты вспоминаешь группу?
— Гастроли в город Выкса. Там был фестиваль, куда из Нижнего Новгорода приехал французский рэпер. Впоследствии он оказался из Алжира или еще откуда-то из Африки. Мы с ним общались преимущественно на английском и я назвал его “нигга”, из-за чего начался страшный скандал и он полез драться. Мне это казалось дикостью — мы шли с вокзала Выксы, грязи со снегом по щиколотку, стоят старые деревянные бараки, а черный чувак набрасывается на меня с кулаками и его держат несколько человек. Сюр!
— Возможно. Его познания о мире становятся все обширнее и красочнее. От плоскоземельности до подземных червей, которые высасывают мозги.
Крэк сейчас занимается музыкой, делает аранжировки, у него небольшой продакшн корпоративных фильмов, какие-то музыкальные представления дает.
У Варчуна работа связана с клубной индустрией, а клубы сейчас не работают. В Нижнем Новгороде до сих пор даже кафешки не открылись. Он сидит целыми днями дома. Писать что-то ему тоже не хочется.
— 2006 год, выходит первая “Американщина”. На что была похожа твоя жизнь в то время?
— Я этот вопрос себе задаю всякий раз, когда пишу новую “Американщину”. Некоторые думают, что я пытаюсь сыграть на ностальгии, но на самом деле эти альбомы написаны в периоды выхода из творческого застоя. Первая “Американщина” была записана, когда я вообще не понимал, куда двигаться. У меня были два провалившихся альбома. “Американщина” была записана абсолютно без тормозов, на безумном двигателе, который появился в голове. Было похрену, каким меня видит весь мир и каким я должен быть. Вот так я пишу рэп — будто его никто не услышит.
Я никогда не получал такого удовольствия от творчества. Это наполненный энергетикой альбом — это действительно “Американщина III”. В нем ни одной проходной песни.
Когда он уже был готов, мне посоветовали подумать о фитах. Я предложил нескольким людям — на альбоме изначально должны были быть люди из первой двадцатки. Кто-то хотел, но не успел. Кто-то будет на следующем альбоме. Кто-то отказался, кто-то записал куплет, которым не был доволен.
А Олег ЛСП был тем человеком, который написал: “Кидай альбом. Интересно, что ты там написал”. А потом ответил: “Я вписываюсь по-любому, отличный альбом”. Он выбрал две песни, где бы зачитал, но по итогу звучит в одной. Уверен, следующий год будет моим.
— На момент записи “Американщины” ты уже жил в Москве?
— Да, лет пять где-то. В начале 2000-х немногие продержались в Москве хотя бы год.
— Как она тебя встретила?
— Замечательно. Как бы мне ни было дерьмово в Москве, это было лучше моего родного города. Дома крупнее, квартиры обустроенные, компьютеры на работе мощные, люди одеваются лучше. Я влюбился в нее после первого приезда. Хотя не все было хорошо — у меня на альбоме будет песня “Сыграй в игру”, там Москва рассматривается как игровое поле. Там все сказано.
— Помнишь, как в 2006 году восприняли альбом?
— Очень хорошо. Мне до сих пор пишут о нем: “Спасибо за песни”. Когда он вышел, это моментально сделало меня звездой рэпа. Тогда же у единиц рэп-артистов был менеджмент, остальные загружали альбомы в zip-файле на форум hip-hop.ru и торренты. И альбом начинает жить своей жизнью — “Американщина” невероятно взлетела. Люди писали: “Охренительная музыка, вообще не знаю, кто это такой”. Думаю, такое происходило и со Скриптонитом в свое время.
— О чем была бы песня “Переходы” 15 лет спустя?
— О том же самом. Сейчас я меньше хожу по переходам, у меня неплохой автопарк. Я избавлен от необходимости ездить в метро. Хотя в этом ничего нет такого. Возможно, я исчерпал свой лимит поездок на общественном транспорте.
— Если бы “Американщина” не взлетела, ты бы продолжил писать музыку?
— Безусловно. После этого у меня был а череда, как мне казалось, неплохих, но неудачных альбомов. Сейчас мы выпускаем “Американщину III”, когда уже готов следующий альбом “Каран” и его обложка — вот и на момент “Американщины” были готовы другие песни.
Успех — это весьма необходимая вещь, которую я безумно люблю. Очень хочется, чтобы рэп приносил успех. Но даже если его нет, это не мешает писать. У меня насыщенная жизнь, а рэп отнимает продуктивные часы, которые я мог бы потратить на зарабатывание денег. Но я лучше не возьму очередной проект на пять миллионов, а запишу песню, которая может не залететь.
Я плохой бизнесмен, потому что занимаюсь рэпом.
— Цитата: “Получил очередные 200 000₽ с цифровых продаж, второй год одно и то же. Это роялти с «Американщины» 2006 года”.
— Я преувеличил. Это общая квартальная сумма за все мои песни и альбомы. Но преобладающая масса была с “Американщины”. Добавил для красного словца.
— Часто бывает так, что артисты недолюбливают свои самые успешные работы. Как ты сейчас относишься к “Американщине”?
— Мне не нравятся на нем тексты и… Наверное, если разбирать по полочкам, он мне не нравится. Если говорить о нем как о цельном произведении своего времени, то вполне себе. Я не люблю переслушивать альбомы — даже пяти-шести песен не назову с “Американщины”.
— А “Американщина II”? Часто вижу мнение, что она вышла хуже первой части.
— Я недавно переслушивал пару песен оттуда. Они мне не понравились. Показались глупыми. Наверное, я соглашусь.
— Для меня серия “Американщина” всегда была идейно про музыкальный ландшафт того времени. На новом альбоме будет “трэвисоскоттовщина”?
— Альбомы “Американщина” были написаны с четким пониманием, в каком музыкальном времени мы жили, живем и будем жить. Их главная цель — не стареть. То есть должно быть ровно столько трендовости, чтобы не выйти из моды через несколько лет. Насколько получается — другой вопрос.
Я записывал новую часть с крутыми гитаристами. Когда попросил сыграть определенную партию на электрогитаре, мне сказали, это что-то из 60-х и так никто не делает уже. А я не пытаюсь играть в модный рок — я хочу, чтобы это хорошо звучало через 10 лет. Мы вне времени, поэтому нас устраивает любое время.
— Цитата из твиттера: “Скорее хочу на фильм «Бык». Судя по трейлеру, попадание в нашу жизнь в Чебоксарах 90-х на 100 процентов”. Что это была за жизнь?
— Жизнь в Чебоксарах была дерьмовой. Очень не хочется рассусоливать на эту тему. Возможно, она была дерьмовой, потому что я был малолетним лошарой. Возможно, если я был лидером группировки или мастером спорта по единоборствам, то было бы проще. А так это было голодное, голозадое, несладкое детство в провинциальном городе. Его хочется забыть. Я ни в коем случае не пытаюсь романтизировать 90-е и не хочу, чтобы они возвращались.
— Насколько тяжело в такой среде оставаться порядочным человеком?
— Для этого не требуется ни сил, ни усилий. Я абсолютно искренен в своих словах и поступках. Ответ такой — я не знаю. Но глядя на своих сверстников, одноклассников и просто знакомых со двора, я понимаю, что не со многими горд быть знаком.
Возможно, на меня повлияли родители. Отец очень много мной занимался и посвятил силы образованию. И творчество — я был гопником, но творческим. Ходил в художественную школу, занимался музыкой, расписывал за деньги телефоны, диджействовал, играл в КВН, что-то паял. Видимо, перевесило.
— Ты упомянул отца, а я вспомнил твои строчки “Пью с отражением, как я похож на отца // Хотел ни в чем не повторять его, но, блин, подсдал”.
— Говорю, как есть. Мне очень не нравится жизненный паттерн отца. Думаю, это природное, но мне не нравится, как он смеется, его слова-паразиты, некоторые реакции при разговоре. Может, потому что я его хорошо знаю и замечаю это в себе. Я бы не хотел, чтобы какие-то мои черты мигрировали в моих детей.
— Еще одна цитата из твиттера: “У меня сложные отношения с отцом. Очень сложные. Он никогда не говорил, что любит меня”. Ты смог понять, почему так?
— Мы с ним об этом не говорили. Понять этого до сих пор не могу. Я постоянно говорю своим детям, что их люблю. При каждом телефонном разговоре. Да и друзьям говорю об этом. Вот некоторые говорят: “Люблю тебя, no homo”. А я никогда не добавляю “no homo”.
— Ты общаешься с папой?
— Да, но мы поссорились какое-то время назад. Сейчас пока не общаемся. Не такой уж я и хороший сын.
— В 2018 году ты сказал, что уходишь из рэпа, потому что это никому не нужно. Что с тобой происходило эти два года?
— Я занимался развитием своей компании видеопродакшена “Карандаш Продакшн”. Развил ее до очень хорошей степени и понял, что это не главный жизненный приоритет. Я жутко соскучился по рэпу. У меня возникали идеи, писались инструментал. Набралось материала, чтобы нагрянуть домой. Если меня рады тут видеть — здорово.
— Ты даже внешне стал отличаться. Спорт?
— В моей жизни ни дня не проходит без спорта. Сам не знаю, как так выходит. В понедельник футбол, во вторник бег или спортзал, в среду баскетбол, в четверг снова баскетбол, в пятницу играем Вечернюю Лигу. Это как естественная необходимость организма.
Я поправил питание. Сейчас появилась модная тема — кетодиета. Оказалось, это не диета, а просто образ жизни, когда ты отказываешься от всего вредного и получаешь удовольствие от новых для себя продуктов. На меня это подействовало очень хорошо — стал иначе мыслить и выглядеть. Я не хочу показаться фанатиком ЗОЖа. Я считаю, что человек должен жить в гармонии.
Все очень банально — полностью отказался от сахара, мучного и алкоголя. Последнее далось с трудом — я впервые решил, что больше не буду пить. Произошел нехороший случай полгода назад, когда я пьяный побил человека и понял, что алкашка — зло.
— Без последствий для того человека?
— Без. Это для меня были последствия. Положительные (смеется). До сих пор себя очень корю.
Я был алкоголиком. На протяжении, наверное, последних пяти-шести лет не было вечера, когда я не пил. Это привело к гепатозу, жировому ожирению внутренних органов и прочим проблемам со здоровьем.
— Я пробежался по твоему инстаграму. Со стороны кажется, что ты очень обеспеченный человек. Это так?
— Сейчас мое финансовое состояние изменилось в худшую сторону из-за коронавируса. Ровно до той степени, чтобы я не мог назвать себя обеспеченным. А без карантина и при тех же темпах развития — да, конечно. Очень надеюсь, что все вернется.
А что ты хочешь услышать? В России плохо быть успешным. Мне не очень хорошо удается показывать финансовое состояние. Вот жутко завидую Моргенштерну — человек вообще не стесняется своих заработков. Очень хотелось бы так же.
Собчак недавно очень удачно сказала в интервью для “Редакции”. Представляешь, если бы Дудь сидел в инкрустированных “ролексах”, показывал загородный дом и делал вид в инстаграме, что звонит по пачкам пятитысячных? Или Noize MC бы купил себе “роллс-ройс”, который он может позволить, ездил с водителем и охраной — это же оттолкнет. Русский мир он таков.
— Тебе часто пишут фанаты?
— Каждый день. Десятки сообщений. Думаю, у артистов крупнее их сотни. Рассказы, как люди познакомились с моим творчеством и как оно им помогло. Ты не представляешь, насколько это помогает и мотивирует. Я всегда на них отвечаю.
Если вам нравится чья-то музыка, скажите автору об этом. Он будет полным мудаком, если для него это какой-то шум или раздражитель.
— У тебя на сайте указано несколько текущих позиций: арт-директор “России 24”, арт-директор KHL и еще несколько. Как ты все успеваешь?
— Я занимаюсь только тем, что люблю. Как я все успеваю? Просто беру и успеваю. Стоит задача — я ее делаю или откладываю на завтра, если не успеваю. Нет никакого секрета. Ненавижу прокрастинацию и людей, которые ей занимаются. Конечно, мне помогают знания и профессионализм — думаю, специалистов в моей сфере в России не так много. Сто человек наберется. Я, возможно, вхожу в первую тридцатку.
Я могу организовать любое производство, провести Санкт-Петербургский экономический форум, провести рэп-концерты, оформить сцену или презентацию бренда Samsung, выстроить стратегию на пять лет — это все моя профессия.
— Назови свои самые крутые проекты.
— Очень горжусь визуальным сопровождением суперкомпьютера “Кристофари” для “Сбербанка”. Мы продолжаем заниматься проектом “Суперведущий” — делаем визуалку. Думаю, в ближайшие 10 лет, с нами будет общаться, казалось бы, живой человек, которого полностью генерит нейронка.
А вот еще проект. Я открывал в Азербайджане национальный канал ARB 24. Делал его с нуля — у них было только здание, деньги и бетонный подвал без студии. Мы разработали концепцию канала, компьютерную графику, студию — канал вырос из ничего. Сейчас это телеканал мирового уровня.
— С морально-этической и гражданской позиции это тяжело. Есть масса компромиссов. Нельзя сказать, что жопа не моя, хотя я занимаюсь только визуалом — мое дело, чтобы все было красиво, но я все же шестеренка в этой машине. У нас крутой коллектив, я получаю удовольствие от работы, а моя работа очень слабо политизирована — нужна красивая заставка, понятная инфографика, хорошая студия, чтобы в экстренной ситуации было понятно, что и где произошло.
Не буду дурить людей. Я винтик и осознаю это. Думаю, когда время поменяется, мы останемся на своих местах и вы будете с гордостью говорить: “Карандаш работает на “России 24” (смеется). Жаль, сейчас времена не такие.
— Если у тебя до коронавируса был такой подъем, то откуда берутся твиты типа “По всем фронтам полная жопа” и “Я в шоке, как бездарно проживается моя жизнь”?
— Я так считаю. Это не попытка играть не в самого себя. Происходит период, когда я все просираю две недели: неудачный большой проект, порчу отношения со своими. Думаю, любой человек, занимающийся самокопанием, сталкивается с такими днями. У кого-то плохой день на работе, у кого-то — вереница.
Хорошо помню твит про бездарные дни. Я был в очередном алкотрипе — только работал как вол и набухивался по вечерам. Не было творчества, только бумажки и встречи. Заниматься только работой и зарабатыванием денег — это не очень хорошо. Нельзя превращаться в механизм по производству контента.
— Я нашел на Genius декодинг, что на обложке твоего предыдущего альбома “Ролевая модель” изображен композитор Ференц Лист, потому что он основоположник музыкального образования. Какой смысл ты вкладывал в нее?
— Очень приятно, что это подметили. Считается, что влияние Листа на мировую музыку до сих пор недооценили. Немного самонадеянно, но я приравнял себя к нему (смеется). Не в смысле, что гений, а что непризнанный персонаж в музыке, без которого современная музыка не была бы такой, какая она есть сейчас. И об этом знают немногие. Произведения Листа составляют костяк в музыкальном образовании. Новое поколение учится у него, чтобы делать свое.
А у него еще и наушники на обложке. Он в тренде — не отрицает всю современную музыку.
— Нет мысли, что новое поколение рэперов игнорирует вклад предыдущего в музыку?
— Вообще не мыслю такими категориями. Молодое поколение является самим собой. Кому-то пофигу на стариков — имеют право. Юношеский нигилизм помогает двигать культуру. Не нужно пытаться его учить ценить старших.
Но, вообще, когда я прихожу на вечеринку или съемку, и там есть молодые рэперы, которые меня слушали, они всегда подходят. А это могут быть серьезные звезды, которые это просто не афишируют.
— Кто к тебе так подходил из звезд русского рэпа?
— В свое время ЛСП. Крид говорил, что “Шевели задом” была в его топ-листе. Многие. Почти все, кого я лично знаю. Я вот недавно познакомился с битмейкером Boulevard Depo — он говорил, что рос на “Профессии: рэпер”.
— На ютубе 2000-х были две главные рэп-передачи: “МозгоYO” и “Профессия: рэпер”. Ты недавно вернулся после трехлетнего перерыва. Что произошло?
— Мы перестали снимать в 2017 году, потому что нас не пускали на студии, которые были нам интересны. Они просто закончились. Да и времени было не очень много у всей команды. “Профессия: рэпер” никогда не была коммерческой — монетизации у канала нет, так что держать людей не было смысла.
А сейчас мы ее возродили, потому что появилась возможность. У меня свой продакшн, есть люди на зарплате — сел и поехал. Сейчас намечено два выпуска. Надеюсь, попадем на все интересующие студии.
— Каково осознавать, что ты приложил руку к большом хиту “Холостяк”, а о твоем участии знают далеко не все?
— Я невероятно признателен Федуку, Криду и ЛСП, что они уделили мне столько внимания. Все было очень френдли. Конечно, хотелось бы на равных существовать в этой песне, но я на их фоне сбитый летчик — это все понятно.
Они спокойно могли заплатить денег и взять инструментал, что Олег пытался сделать, пока не узнал меня лично. Мы не могли договориться, я просил процент с продаж. У нас был разговор на повышенных тонах — мне сказали, что перепишут бит, но я ответил: “Согласись, это будет неэтично”. Олег согласился и в итоге выступил переговорщиком между остальными. Большое уважение ему.
Я получаю 10 процентов с песни — такое бывает очень редко. В квартал это 200-300 тысяч рублей. Представь, сколько сама песня зарабатывает.
— Ты продолжил общение с Олегом после “Холостяка”?
— Он не звонит мне с вопросами, как правильно крестить ребенка, но если это касается создания обложки для его нового альбома или профессиональных вопросов типа аппаратуры со съемками клипа, мы общаемся. Обмениваемся советами, поздравляем друг друга с праздниками. И при этом мы очень разные люди.
— Пару лет назад в соцсетях обсуждали, что битмейкеров обделяют и не указывают в треклистах/названиях треков. Согласен с этим?
— Это проблема не артистов, а битмейкеров. Умейте договариваться. Мне раз в неделю присылают инструменталы куча битмейкеров — если мне один понравится, я зачитаю на него и укажу битмаря в кредитсах где-то в глубине. Я не буду кричать об этом.
Обозначайте себя. Не говорите, что вам кто-то обязан.
— Кто тебе сейчас вкатывает из молодых?
— Cakeboy мне нравится. “Битые стекла” — суперхит. Da Gudda Jazz — у них недавно вышел альбом “До мурашек”, мой фаворит года. Они переживают второе дыхание. Lil Krystalll — очень нравится его стайл. Дико проникся последним клипом May Wave$, он мне импонирует.
Ни одно интервью не может обойтись без Моргенштерна — у него прекрасный вкус на биты и хитовость. Ни разу не мое, но что-то внутри заставляет уважать его как артиста. Да, он раздражает и бывает навязчивым, у него неоднозначная репутация, но это яркий крутой персонаж.
— У тебя два сына: 13 и 6 лет. Что они слушают?
— Оба слушают рэп. Младшему Джазу нравится скрим-рэп типа Scarlxrd, очень плотно слушает Stunna 4 Vegas и DaBaby, всякий бэйби-войс типа песни “Yoga”, сейчас появился фрешмен Jasiah.
Мы даже зарубились — они мне говорят, что скрим-рэп появился недавно, а я отвечаю, что не 6ix9ine его придумал и надо послушать группу Onyx. Они говорят, что нет такой группы Onyx. Потом нашли и согласились.
Старший Даня слушает в основном мелодичный рэп, зачастую нишевый. Из того, что я вспомню: канадцы 88 Glam, The Kid Laroi, Juice WRLD, Polo G.
— Даня не завидует, что у Джаза крутое имя?
— А почему Джаз?
— Изначально мы хотели назвать Джазом первого ребенка, но тогда были молодыми. Нам запретили родители. Мы же были в одном психологическом поле — нам говорили, что будут дразнить в школе, что имя влияет на судьбу.
А потом повзрослели и поняли, что это все чушь. Тем более, что Джаз — крутое имя.
— Ты посмотрел в итоге с Даней “Половое воспитание”?
— Как тяжелая жизнь в Чебоксарах, дальнейший страггл в Москве и итоговый успех влияют на воспитание детей?
— Не очень хорошо. У меня не всегда выходит их воспитывать — я это делаю своим примером. Надеюсь, они видят, сколько я работаю. Дома бываю очень редко, раз или два в неделю. Обычно мы общаемся в соцсетях и по телефону. Они сейчас в загородном доме, куда у меня не всегда получается приехать из-за времени.
Я не рассказываю им про 90-е и как было тяжело — очень этого стесняюсь. Вот меня сейчас старший начал спрашивать, как было в то время, кем я был в интернете, в какие игры играл. Никогда не говорю им: “Вы даже не представляете, что мы пережили”. Только, что они живут в очень крутое время. Я бы очень хотел быть сейчас ребенком.
— Про очень уверенного в себе мужчину, который не разучился делиться сокровенным и личным. Альбом без нытья, без попытки переложить проблемы на другого. Разговор по душам со слушателем вне зависимости от возраста.
Я не пытаюсь изобразить из себя крутого, что свойственно опытным рэперам. Если вдруг они будут читать, то совет — не читайте, что вы здесь уже долго, а малышня ничего не понимает. Это несолидно и недостойно вашего статуса. Вот и все.