Не обижаюсь ни на что у всех свои
Не обижаюсь ни на что у всех свои
Не обижаюсь ни на что:
У всех свои дела.
Спасибо Господу за то,
Что всё могу сама.
Сварить еду, помыть полы,
И постирать бельё,
И в магазин сама сходить,
И многое ещё.
За то, что с разумом в ладу,
И память не грешит,
Что до сих пор в строю иду
И не устала жить;
Что есть любимые, друзья,
Что пишутся стихи..
Благодарю,Господь тебя,
За свет твоей любви!
_________________
Ирена Буланова
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Откройте свой Мир!
НЕ ОБИЖАЮСЬ НИ НА ЧТО…
Я старомодна… Мне нравятся платья до пяток,
Честь и застенчивость, и медицина без взяток…
Добрые песни, подарки своими руками…
Чувства навек и, конечно, венчание в храме…
Я старомодна, и роль бизнес-вумен мне чужда….
Я выбираю не выгоду… Верную дружбу.
Я не умею судить по объёму валюты…
Небу всегда благодарна за дни и минуты.
Я старомодна, читаю молитвы ночами…
В них я здоровья прошу всем детишкам и маме.
Я не хожу в рестораны и клубы крутые…
Я наблюдаю, как светятся звёзды ночные…
Я старомодна, мне нравятся в поле ромашки…
Верю в любовь, от которой по телу мурашки.
Знаю, что сильный мужчина – не «лживое мачо»…
Слёзы в глазах от эмоций стыдливо не прячу…
Я старомодна… Во мне не найти силикона…
Верить, любить и прощать – выше новых законов…
Мода диктует… Но я от диктовок свободна.
Я безнадёжно счастливая… Я старомодна…
Ирина Самарина-Лабиринт
«Пережевывая их, мы изъедаем сами себя»
Как перетерпеть обиды
 |
Если бы нам представилась возможность увидеть, в каком состоянии пребывают души людей, то наверняка мы увидели бы, что это состояние обиженности. Все чувствуют себя кем-то ущемленными, обделенными, оскорбленными, кем-то обиженными. Может быть, так оно и на самом деле есть. Но все дело в восприятии этого и в том отношении, какое мы сами выстраиваем к случающимся неприятным событиям.
Обида – это всегда крушение каких-то надежд. Мы надеялись, что нас поймут, помогут, простят, но этого не произошло. Мы полагали, что другой человек пойдет нам на встречу, но вместо этого он от нас холодно отвернулся или жестоко оттолкнул. Надежда порушена и вместо нее явилась обида.
Как это ни прискорбно, но таящий в себе обиду причиняет страдания себе сам. Казалось бы, он мучается от вполне объективных притеснений со стороны других, на самом же деле, его терзают собственные мысли и чувства. Как однажды точно подметил святитель Игнатий (Брянчанинов), человек больше всего страдает не от случающихся неприятностей, а от их переживания. Развивая эту мысль, добавим, что пережевывая в себе обиды, мы изъедаем сами себя.
К одному старцу пришел ученик и спросил, как ему быть с обидами, которые появляются из-за несправедливого к нему отношения со стороны других людей. Старец предложил ему такой совет: «Каждый раз, как обидишься, клади за пазуху картошку». Ученик принял совет, и понемногу накопилось столько картофеля, что стало его тяготить, а потом эти овощи еще и начали гнить. Тогда ученик снова пришел к старцу: «Я больше не могу носить с собой эту зловонную тяжесть». «Тебе неприятно? – спросил его старец. – Но как же ты позволяешь носить в своей душе обиды на других людей?» Действительно, обида – это то, что гниет внутри нас, мучает душу нестерпимой тяжестью и не дает нам покоя.
Есть еще один интересный феномен. Казалось бы, наши обиды отделяют нас от причинивших нам зло людей. На самом же деле, всякая обида продолжает нас связывать с той несправедливостью или ущербом, которые причинил нам обидчик. Потому что человек, внутренне свободный, уже не таит в своем сердце обид – он свободен и мирен – тогда как тот, кто подчинился обидам, внутренне скован, томим и мучим своими горестными воспоминаниями, впечатлениями и перенесенными несправедливостями. Как же такой человек будет счастлив?
Как ни странно, обиды часто провоцируются нашей мнительностью. Мы сами надумываем себе то, что начинает обижать нас в отношении наших ближних. И даже малую оплошность ближнего мы способны раздуть до невероятных размеров.
Пожалуй, яркой иллюстрацией этого является известная ссора двух знаменитых писателей И.А. Гончарова и И.С. Тургенева. Как-то Гончаров подробно озвучил в присутствии Тургенева проект намечаемого романа «Обрыв». В один из дней, когда писатели собрались в доме Тургенева, тот пригласил их назавтра к себе на обед для прослушивания его нового романа «Дворянское гнездо». На следующий день Гончаров не явился к обеду, но пришел позже. Когда же его спросили о причине непоявления, он ответил, что его не приглашали, на что Тургенев в недоумении возразил, что приглашал. Как только начали читать роман, Гончаров стал замечать, что многие идеи и характеры героев «Дворянского гнезда» на странность похожи с озвученными им когда-то перед Тургеневым идеями и характерами из романа «Обрыв». Так вот почему его не пригласили, – полагал Гончаров, – Тургенев присвоил себе его концепцию романа.
 |
| Русские писатели. Нижний ряд, слева направо: Иван Гончаров, Иван Тургенев, Александр Дружинин, Александр Островский. Верхний ряд, слева направо: Лев Толстой, Дмитрий Григорович |
Через какое-то время, после многократных взаимных объяснений (Тургенев настаивал, что не стремился специально воровать идеи, но они могли отложиться в его душе и быть потом воспроизведены самостоятельно, вне связи с концепцией Гончарова) между писателями разгорелась нешуточная ссора. Затем в новом романе Тургенева «Накануне» Гончаров опять усмотрел влияние проекта своего романа. Состоялся даже третейский суд, не в пользу Гончарова, после которого уже Тургенев поддался чрезмерной обиде – не стерпев, разорвал общение с Гончаровым. И не нашлось никого, кто бы вовремя примирил двух гениев. Вновь накапливаемая обида Гончарова поместила его в замкнутый круг: обида заставляла всякий раз усматривать в произведениях Тургенева влияние своих идей, а это усматривание, в свою очередь, отравляло его душу нестерпимой горечью. А ведь когда-то он сам признался, что многое тут следовало объяснить его мнительным характером.
Обида часто выражается в злопамятности, то есть в злой памяти, в том, что мы долго помним обиды, и храним злое чувство по отношению к нашим обидчикам. По словам преподобного Иоанна Лествичника, злопамятность есть «ржавчина души, червь ума». Ржавчина изъедает, а червь гложет – как же при этом быть сердцу спокойным?
Поэтому лучшим правилом здесь может быть – не подпускать к своему сердцу обид вообще, перешагнуть через личную обиду и идти по жизни дальше, в чем-то став умнее, в чем-то осторожнее, а в чем-то снисходительнее к ближним.
 |
Почему же мы обижаемся на других? Есть несколько очевидных причин, зная которые, можно заранее нейтрализовать свои обиды.
Во-первых, мы ожидаем, что другой человек должен нам непременно помочь, пойти навстречу, словно он обязан послужить именно нам и у него нет других забот, не позволяющих полноценно уделить нам внимание.
Во-вторых, мы как бы не допускаем, что другой человек может не сдержаться, вспылить, выйти из себя, подвести нас в определенных ситуациях, то есть мы не оставляем ему право на ошибку.
Третья причина наших обид заключается в том, что мы ждем всегда от других одинакового к нам отношения. Если наш ближний поступил не так, как мы заранее полагали, то мы говорим, что он не оправдал наших надежд, что поступок его оказался для нас неожиданным. Во взаимоотношениях с ближними важно помнить, что человек – существо переменчивое. И потому вроде бы хороший человек в какие-то моменты способен срываться, терять доброту и любовь (также как и плохой человек способен покаяться и исправиться).
Не трудно заметить, что все указанные причины упираются в наш эгоизм и нежелание проникнуться положением ближнего. Эгоизм всегда требует, чтобы другие служили нашему «я», чтобы от них «я» всегда получало одну только пользу. Если же заранее понимать, что наши нужды не являются центром жизни других людей, и что нам самим стоило бы созидать себя через участие в жизни ближних, а не безмерно поглощать их помощь, тогда никакого крушения неоправданных надежд не будет. Сменить вектор жизни с эгоцентризма на жертвенность – и не будет обид.
И еще. По большому счету, проблем с ближними не имеет тот, кто не обижается.
Если подытожить сказанное, то чувство обиды – это в каком-то смысле очень точный критерий, ключевой показатель того, насколько мы реализуем в своей жизни Евангелие. Если наши мысли возмущенно кипят от обид на кого-либо, если во время бесед с друзьями и близкими мы все время на кого-нибудь жалуемся, то значит, сердце наше слишком изнежено, мы ищем, чтобы другие всегда угождали нам, но при этом даже не подозреваем, что сами мы далеки от Христа, Который за всю Свою скорбную жизнь ни разу не высказал на кого-либо ни одной обиды.
Психология обиды: что скрывают обиженные люди?
Зачем лелеять боль и обиду, причиняя ещё большую боль? Ответ прост: им это необходимо для того, чтобы в любой момент «вспомнить всё» обидчику и нанести ответный, когда заблагорассудится. Самое смешное, что, поступая так, они в конечном итоге только причиняют вред себе же.
Носиться с обидами и планами мести — очень деструктивно. Чем дольше вы делаете это, пытаясь сдержать жгучую ненависть и обиду, тем больше разрушаете себя.
Все мы — люди, и все мы знакомы с чувством глубокой обиды. Дело не в том, что никогда не должны испытывать его, ведь себе не прикажешь. Дело в отношении к происходящему и своей реакции. Есть одна вещь, которую всегда должны помнить. Большинство считает, что те, кто испытывает глубокую обиду, — это люди, что не научились прощать других. Но эта проблема намного более сложная и со множеством нюансов.
На самом деле не имеет значения, что люди говорят об этом чувстве. Кто-то тщательно скрывает, другие говорят об обиде на каждом шагу. Правда в том, что обижаемся мы все и довольно часто. Это только в кино живут хладнокровные герои, которые смело идут по жизни, не обращая внимания на обидчиков. В реальной жизни всё по-другому.
Как можно не чувствовать обиду, когда вас бросили или предали? Эта реакция абсолютно закономерна и логична. Другое дело, что вы собираетесь делать дальше с этим чувством. Многие люди, пережившие сложные и травмирующие ситуации, не видели другого выхода, кроме как замкнуться в себе, загнав глубоко гнев и досаду.
Для того, чтобы отпустить обиду, необходимо докопаться до причин, вызвавших её. Важно понять, почему мы так сильно обиделись, почему упрямо держимся за то, о чём давно пора забыть. Начнём с того, что с точки зрения психологии обида — это нездоровое чувство. Во-первых, она разрушает ваше здоровья, так как очень скоро становится второй натурой. То есть превращается в хроническую. Правда в том, что повод для обиды всегда найдётся. Это мучительное состояние — горечи и обиды — имеет тенденцию к ухудшению и отягощению со временем. Причём до такой степени, что обида уже мешает жить и радоваться жизни. У обиженных людей то и дело меняется настроение. Они впадают в меланхолию или, наоборот, беспричинно раздражаются и нервничают. Кроме того, обиженные люди перестают доверять другим. Они могут внезапно и без объяснений грубо обращаться с окружающими или разорвать отношения. Обида подобна ржавчине. Она распространяется и в конечном итоге разрушает человека и его идентичность.
Выходит, что счастливая жизнь закрыта для тех, кто не научился отпускать обиды. А это требует работы над собой, самосовершенствования и знания специальных психологических приёмов.
Психологический профиль обиженных людей
Обиженные — похожи на сейф. Внутри этого сейфа они прячут боль, которую испытали, когда их предали. Боль, через которую прошли, потому что были обмануты или покинуты. Они тщательно запирают все эти чувства в «сейфе», потому что не хотят забывать ни одной детали прошлых переживаний.
Таким образом они превращают боль в гнев. Дело в том, что боль со временем стихает, а вот гнев — наоборот. Со временем он приводит к ненависти.
А там, где ненависть, неизменно появляется желание отомстить. Оно не отпускает, оно разъедает человека изнутри, как будто способно принести облегчение и избавление от боли.
Когда мы говорим о мести, то подразумевается не прямое или насильственное действие, а именно желание, чтобы обидчик испытал подобную боль. Чтобы понял, как было вам. Он должен пройти через подобное, так как заслужил это, по мнению обиженного человека.
Вот некоторые общие характеристики обиженных людей:
Неспособность прощать
Мы все знаем, что прощать не так-то просто. Тем не менее это важно сделать, если хотим продолжать жить дальше и быть счастливыми. Когда у вас за спиной — огромный мешок обид, сложно ступить шаг, не то, чтобы мечтать и достигать поставленных целей. Обиженные люди не хотят прощать и даже не пытаются. Всё, что они делают, — это подпитывают свою боль, снова и снова воспроизводят травмирующее событие в голове. Тем самым — только подпитывают отчаянье и тоску.
Согласно исследованию учёных Пизанского университета, опубликованного в журнале «Границы нейробиологии человека», если подавление обиды только углубляет эмоциональную рану, то прощение — «выключает» травмирующие нейронных связи, уменьшает стресс и активирует области в префронтальной коре головного мозга, связанные с решением проблем.
Дихотомическое мышление
Вы либо со мной, либо против меня.
Вещи бывают либо чёрными, либо белыми.
Вы либо помогаете мне, либо предаёте меня.
Такой образ мышления называется дихотомическим. Дихотомическое или чёрно-белое мышление в психологии считается одним из когнитивных искажений, что ведут к хроническому стрессу. Другими словами, это когда человек воспринимает ситуацию либо «исключительно плохой» либо «исключительно хорошей»«, даже не допуская промежуточных вариантов. То есть — впадает из крайности в крайность.
Хуже всего то, что обиженные люди даже не осознают, что они так думают, поскольку это происходит на уровне подсознания. Мир и людей в нём они воспринимают исключительно через собственные очки, а значит — искажёнными. Такой подход — считают единственно верным и абсолютно лишены гибкости. Вот почему обиженные люди — скорее оттолкнут кого-то, чем попытаются понять или хотя бы выслушать.
Гордыня
Гордыня — это «боевой конь», который вторгается в жизнь и уничтожает всё вокруг. Обиженные люди всегда находятся в одной позиции — защищаются и обороняются. Даже если им ничего и никто не угрожают.
Они всегда найдут повод для того, чтобы обидеться и разозлиться на вас, что бы вы не сказали или сделали. Даже самые незначительные вещи задевают их и воспринимаются, как попытка унизить, обесценить и прочее. Им реально плохо и больно. И они реально мучатся сами и мучают других. Вот такой замкнутый круг получается.
Гордыня, раздутая до гигантских размеров, — вот что мешает общаться с людьми. В конце концов они всё примут на свой счёт, как бы вы не старались убедить в противоположном.
Неспособность удовлетворять собственные эмоциональные и психологические потребности
Нам всем иногда бывает больно. Естественно, что те, кто причинил боль, вызывают негативные чувства. Да и было бы странно, если бы этого не произошло. Речь о естественных реакциях человека. Так что злиться, обижаться, негодовать и досадовать в такие минуты — абсолютно нормально с точки зрения психологии. Однако постоянно злиться на тех, кто причинил боль, зацикливаться на травмирующем событии и регулярно напоминать себе о нём, это ненормально. Такое состояние будет вызывать только горечь. Месяц, год, всю жизнь… На сколько вас хватит.
Выход есть: проанализировать то, что случилось, и то, что с вами происходит, вынести жизненный урок и двигаться дальше. Двигаться дальше необязательно означает забыть всё и чуть ли не полюбить обидчика. Нет, вы должны просто отпустить свою обиду. Отпустит ради себя, потому что рано или поздно она вас разрушит. Существует ряд психологических приёмов, которые помогают отпустить обиду и открыться навстречу новым возможностям. Если не сделать этого, то впереди ждёт только жизнь, полная обид и злости.
Не позволяйте обиде контролировать нас
По сути, избавляясь от обиды, мы избавляемся от наших негативных эмоций, тем самым создаём новую психологическую реальность. Одновременно — учимся мыслить более гибко.
Кроме того, понаблюдав за своими чувствами и эмоциями со стороны, люди принимают их и в состоянии управлять ими. То есть — подавлять разрушающий гнев.
Дело в том, что когда мы обижаемся и сердимся, то искажаем реальность. И жить в такой реальности — очень сложно и больно.
И последнее, но не менее важное: обиженные люди должны научиться сосредотачиваться на настоящем, а не на прошлом. Зацикливание на прошлых обидах мешает жить свободной и счастливой жизнью. Вот почему взгляд должен быть устремлён только вперёд: думайте о новых проектах, новых отношениях. Обида — это бездонная яма, в которой никто не заслуживает жить.
Выход всегда есть. Сама жизнь подсказывает решение: просто отпустите все свои обиды. Психологических приёмов, которые помогут в этом, существует бесчисленное множество. И все они ведут к свободе, счастью, спокойствию и внутренней гармонии. Выбирайте тот, что подходит вам, и живите счастливо!
Новое видео:
Мне некого извинять — потому что не на кого обижаться
Сидела тут и судорожно вспоминала какие-нибудь яркие, назидательные истории на тему прощения, примирения… Ничего особо значительного в голову не пришло… Нет у меня таких ярких, запоминающихся историй, чтобы дух перехватывало и ком к горлу. Ну нет и все тут.
монахиня Евфимия (Аксаментова). Фото из её фейсбука
И тогда стала я думать о том, какой все-таки долгой и не шибко интересной бывает человеческая жизнь. Влачится она скучной и тягостной вереницей дней и ночей, временами доставляя такие же тягостные и скучные огорчения своим унылым обладателям… Но это в пору искушенной юности и зрелых лет… А вот детство…
Детство словно приоткрывает завесу неразрешимости и тайны над всеми сложными перипетиями твоей будущей взрослой жизни, словно дает тебе добрую и нехитрую подсказку. Только всмотрись, только вдумайся – все разгадки оттуда, из этих, еще незамутненных источников.
Вот уж когда воскликнешь словами блаж. Августина: «Мне стало ясно, что только доброе может стать хуже!»
Вот уж когда, судорожно требуя чего-то от настоящего, нетерпеливо пытаясь разглядеть горизонты будущего, ты по какому-то неизъяснимому наитию вдруг нечаянно поймешь – надо просто с благодарностью оглянуться.
И вот они – пустяшные детские обиды. Впечатления о них хранятся где-то в запасниках нашей памяти… Тогда ничего еще не было открыто твоему сердцу о прощении и примирении, но одно было ясно – жить с обидой невыносимо, нельзя….
А «вчера» — оно существует, оно с тобою….
Вот мама. Бессердечно посмеется она над совершенно сакральными вещами – первым твоим глупым и бездарным стишком, или возьмет да и сорвет твой несвежий воротничок прямо при всех, на школьной линейке!… А как ей еще было поступить, когда она – завуч по воспитательной работе? Это правильно – со своих спросу больше должно быть. Чтобы по-честному, без обид, если с кого другого сорвать придется….
Но ни с кого другого, кроме меня, я знаю, она не сорвет воротничка – будь он хоть чернее черного, будь он хоть мазутом перемазан или сам наполовину оторван… Она добрая и веселая, и все дети в школе ее обожают – от младших до старших классов… Хулиганы и задиры становятся в ее присутствии благородными рыцарями, влюбленные старшеклассницы бегают к ней в учительскую делиться сердечными секретами…
А домой она приходит уставшая, поникшая, выжатая, и ждет ее обычная женская работа, горы диктантов с постыдными ошибками и сочинений с претензиями на многозначительность. И осилит она все это счастье только к пяти утра…
И она нервничает, и она совсем не такая обаятельная, как в школе — она ругает меня за то, что я мало читаю, не разогрела себе котлету и непонятно зачем напросилась в солистки в нашем школьном хоре – ни голоса у меня, ни дарований… И поэтому я на нее обижаюсь….
Обижаюсь и за свой стишок с пошлыми глагольными рифмами, который перечла потом лет через десять и сама чуть со смеху не умерла: «Мне лишь казалось, что я тебя любила, // А что мечталось – давно я позабыла» – пять годков, понимаешь, ребенку…
Или дедушка. Милый мой, любимый и добрый дедушка! Он так и не дождался меня, тогда в апреле… А я все представляла, как прикоснусь ладошкой к его колючей щеке и буду сердиться, что он снова небрит. Но он не дождался меня и умер. И я боялась плакать у его гроба. Не знаю почему…. Обиделась?
Все плакали, а я уперлась – не буду. Это было мое первое горе – горе молчаливое, со стиснутыми зубами… Потом, после похорон, мы остались ночевать с бабушкой в опустевшем и мрачном доме. А двоюродный брат Витька, лопоухий очкарик, настращал меня, что покойники обязательно ходят после похорон по дому, скрипят половицами и постукивают костлявыми пальцами по оконным рамам…
На кухне трещал и взвизгивал холодильник «Бирюса», бешено тикали часы с кукушкой. Рядом, на соседней койке шумными руладами всхрапывала бабушка. Но мне не было страшно, я твердо знала, хоть и сердце мое колотилось, – половицы скрипеть не будут! Потому что дедушка любит меня! Потому что он – мой дедушка.
Никто из нас за него тогда не молился. Никто вообще не знал, что это такое — молиться. А он – все равно нас простил и ни разу не стукнул указательным пальцем по оконной раме, ни разу.
Или папа. Вот он «застукал» меня с зажженной сигаретой, когда пришел с работы… Я обожала папу, потому что он читал мне на ночь сказки, учил рисовать большие цветастые чайники и вообще, с ним было веселее, чем с вечно усталой мамой.
И поскольку я его обожала – я ему подражала. Он так красиво курил «Стюардессу» и запивал это удовольствие бразильским кофе! И мне захотелось так же! Но он уличил меня на месте преступления, и мне пришлось врать. Откуда же мне было знать, что именно мое вранье так огорчит и заденет его.
— Пойдем, — обратился он ко мне спокойным и мягким тоном, — сядем вместе и покурим, как два взрослых человека – я и ты. Зачем же лгать и притворяться?
Я убежала из дома. От стыда и обиды. Ведь я всего лишь один-единственный раз покусилась на эту «Стюардессу»!
Меня нашли поздно ночью, где-то на окраине нашего поселка – с белыми разводами от слез на грязном, почти черном лице. Мы шли с отцом молча. За это молчание я его и любила. В его молчании было все – и боль, и жалость, и нравственный урок, и прощение…
монахиня Евфимия. Фото из её фейсбука
Или вот Валерка Михалев – огромный верзила-второгодник из 8 «А». И чего он тогда ко мне, новенькой семикласснице, прицепился? Видно, решил, как и все, что я — тихоня, и надо мною можно поиздеваться: отпускать скабрезные шуточки, ставить подножки, кидаться жевательной резинкой? У нас вся школа его побаивалась – просто уж слишком огромен и хамоват был Михалев. И когда он «взялся» за меня во время одной из перемен – никто ведь не заступился, ни один из наших доблестных мальчиков. И мне пришлось сразиться с ним самой.
Мне стыдно это вспоминать, но я при всех подошла к Михалеву и плюнула ему куда-то в шею или в живот, куда дотянулась. Почему я выбрала именно такой способ воздействия – сама не пойму. Может, догадалась, что сила моих кулаков окажется комариным укусом для его могучего тела? И я ударила в душу – в самое уязвимое место…
Спас звонок на урок, но все мы уже знали – на следующей перемене мне грозит расправа за то унизительное положение, в которое я Валерку поставила. И я готовилась умереть в бою. Нет, серьезно.
Михалев пришел, как мы и ожидали, сразу после звонка. Какой-то другой пришел, собранный весь, подтянутый. У меня спина похолодела – неужели снова постыдные догонялки, ведь взрослые же все-таки люди? Но глядя в его изменившиеся за последние 45 минут глаза я поняла – будет что-то другое, непривычное…
И тут он попросил прощения. Да, да – этот тупоголовый второгодник, амбал-переросток при всем честном народе протянул мне свою огромную лапу для рукопожатия, признал свою неправоту и даже предложил в дальнейшем покровительство, так как «кругом одни трусы и подлецы»…
Разве я забуду когда-нибудь этого смешного Валерку? И руку я ему тогда, конечно, пожала. И ходила кренделем по коридорам школы – кто мне с тех пор уже страшен? Когда даже у Михалева есть совесть!
Но течет, течет неумолимое время… Сколько потрачено его на заносчивое желание что-то всем вокруг доказать, перекроить по своему? Сколько и каких огорчений принесла моя почти безгрешная юность моим близким! Огорчений, о которых я даже и не догадывалась, не знала, не хотела знать. А они были – откладывались кроткой, молчаливой болью в чьем-то сердце, томили глухими бессонными ночами, отнимали силы у друзей, подрывали здоровье родителей….
И вот ушло это все. Ушло детство со слезами и наивными всхлипываниями. Ушла глупая подростковая фронда. Ушло горделивое саможаление юности. Ушел отчаянный эгоизм молодости…
И осталось одно горькое, но вполне справедливое ощущение зрелых лет – передо мной никто не виноват.
Мне некого извинять. Потому что не на кого обижаться…
Обидеться бы снова на маму, на ее усталость, на ее молодость, на ее обычные для всякой молодости неопытность и горячность! Но как осмелиться, когда она и сама живет в безысходном, трудном и честном чувстве вины?
Обидеться хоть бы и на отца! Надуть губы, как в детстве, за какое-нибудь пустяшное его замечание, а потом уснуть под «Приключения Чиполлино», нежно разглядывая точеный отцовский профиль в тусклом свете бра…. Но отец уже ушел из жизни, оставляя будущее за мною.
Долгим ли будет мой собственный путь? Но даже и несколько дней впереди не должны и не могут стать безликими и пустыми – потому что и в эти несколько дней умещается все: прошлое, которое мы давно простили, настоящее, в котором мы честно несем свою вину, и будущее – для которого всегда есть надежда на обновление.