что можно найти на помойке в питере

Фудшеринг в Санкт-Петербурге

В 2012 в Германии группа активистов разработала сайт Foodsharing.de, при помощи которого можно узнавать, где есть невостребованная еда, которую можно забрать себе или передать кому-то ещё.

Очень быстро интернет-платформа стала популярной, а слово Фудшеринг (food – еда, sharing – делиться) — нарицательным, обозначающим деятельность по спасению пригодной для употребления еды от выброса ее на помойку.

Около года назад идея проникла и в Россию. Сегодня в Петербурге функционируют целых две инициативных группы, занимающихся перераспределением еды.

“Натур Продукт” поговорил с организаторами этих групп, чтобы больше узнать о том, как построена их работа, какую еду они спасают – и в чём между ними разница.

Фудшеринг СПб

Рассказывает Анна Кирилловская — руководитель проекта

Прошлым летом я прочитала о фудшеринге в живом журнале Яны Франк (художница, автор книг, блогер, живет в Берлине) и подумала, а почему бы не наладить такое в Петербурге.

Первые полгода мы с Аней Успенской и Аней Корневой, которые занимались тем же самым в Москве, набирали сторонников в Питерскую и Московскую группы ВКонтакте, занимались переводом правил и документов с немецкого сайта фудшеринга, готовили схему работы, вели первые пробные переговоры. Когда зимой про нас сделали несколько сюжетов на телевидение, появилось еще больше единомышленников и дело пошло.

Проект с самого начала был ориентирован на работу с организациями: булочными, кафе, столовыми, магазинами, производствами. Но мы не против, если кто-то в группе хочет поделиться излишками своих домашних запасов, разместить объявление на стене.

Безусловно, это один из способов познакомиться в интернете, почему нет? Люди узнают друг друга, общаются, встречаются. Многие становятся активными участниками, подбивают друг друга на другие экологические инициативы, такие как раздельный сбор мусора или помощь бездомным животным.

Как построена работа

Главное для нас — создание мощной команды хорошо подкованных, проинформированных волонтеров — фудсейверов. В их обязанности входит оперативный забор еды, которую отдают магазины, кафе и максимально быстрое нахождение для нее хозяина, чтобы продукты не пропали, а были съедены.

Фудсейверы — наше лицо и руки. Среди них встречаются студенты, пенсионеры, работающие отцы и матери-домохозяйки. Это очень ответственное занятие: прежде, чем мы доверяем волонтерам представлять наш проект, они должны пройти тест и выехать на пробный вывоз еды.

За нарушение правил можно “вылететь” из фудсейверов на какое-то время или навсегда. Следование правилам помогает нам работать эффективнее и безопаснее, ведь мы не хотим навредить здоровью наших участников!

Для каждого района города мы подбираем руководителя или посла. Он ведет переговоры с организациями, согласовывает график работы. А к каждому магазину прикрепляем координатора, который следит, что бы процесс проходил максимально комфортно, плавно и все были довольны результатом.

Для лучшей координации деятельности волонтеров их данные, наносятся на карту города, проводятся собрания, где обсуждают текущие вопросы. Сейчас в проекте более 300 активных фудсейверов и 3000 сторонников, постоянная работа ведется в 8 районах Петербурга, остальные подтягиваются постепенно.

Кто отдает еду

Думаю, важно еще раз уточнить, что мы являемся благотворительной волонтерской организацией с экологическим уклоном. Мы даем магазинам, кафе и ресторанам возможность поступать разумно, рационально, в духе времени. И готовы помочь в этом.

Нам ничего не «дарят» — мы забираем то, что лишнее. Приходим к владельцу заведения и говорим: «Слушайте, вы сейчас вот это выбросите, а давайте лучше мы сделаем так, чтобы приехал волонтер и забрал ненужное, чтобы ничего не попало в помойку». Мы берем на себя труд вывезти еду, куда-то ее пристроить. Складываются отношения сотрудничества. Делаем общее дело — спасаем еду.

Мы ищем организации в тех районах, где у нас уже налажена работа команды волонтеров. Как правило это небольшие вегетарианские кафе или магазины с экологическим уклоном. Некоторые сами на нас выходят. Как, например, кафе “Рада и Ко”. Владельцев давно мучила проблема остающейся еды и они довольны, что теперь она не пропадает зря.

Или компания “Сойко”, производящая продукты из сои, каждый день отдает до 100 килограмм окары, а раньше ее приходилось выбрасывать. Это питательная, богатая белком и полезными веществами масса (жмых из соевых бобов), остающаяся после получения соевого молока. Она прекрасно дополняет рецепт любого блюда, от супа до выпечки и хорошо сохраняется в замороженном виде.

Мы считаем, что для любого магазина или кафе участие в фудшеринге может быть хорошей рекламой – ведь это означает, что у них продается исключительно свежая еда.

Какая еда попадает к нам

Мы стараемся спасать любую еду: готовые блюда из столовых (горячее, супы, салаты), выпечку, молочку, подвявшие овощи. Забираем все, что предлагают – то, что нельзя съесть, можно отдать на ферму животным, или переработать в компост.

Если с предприятием есть договор, то мы не можем развернуться и сказать – это нам не подходит. Другое дело, если нам регулярно отдают еду, с которой ничего, кроме как выбросить, уже сделать нельзя, то мы немножко пересматривает свою работу. Посол района может прийти к руководству и предложить – давайте мы пораньше будем еду забирать или, может, вы как-то улучшите условия ее хранения.

Кто получает спасенную еду

В первую очередь – волонтеры, которые ее вывозят. Еду можно съесть самому, накормить друзей и соседей, нуждающихся, пенсионеров, малоимущих, отдать в приюты, социальные гостиницы, церковь.

Можно поделиться излишками спасенной еды в нашей группе ВКонтакте. Недовольных нет — кому не досталось сегодня, получит завтра. Или пройдет тест и станет фудсейвером, чтобы получать ее регулярно. Если оказывается, что еды слишком много или она не надлежащего качества, мы отдаем фермерским хозяйствам на корм животным.

Сейчас мы готовим приложение для более удобной координации наших волонтеров, стремимся привлекать к работе фотографов, водителей, координаторов, поваров, фермеров и креативщиков с хорошими идеями! Всех, кто готов принести пользу планете.

Фудшеринг Отдам даром еду

Рассказывает Саша Легкая — основатель проекта

Я часто заходила на страницы в ВКонтакте, где люди отдают какие-то ненужные вещи и видела там объявления желающих поделиться продуктами. У меня самой часто возникал вопрос — куда деть еду, которая по какой-то причине осталась не съеденной. Вот и подумала, а почему бы не создать для этого отдельную, специальную группу. Ведь так можно объединить людей и бороться с перепотреблением.

Как это работает

В группе я сразу установила жесткие правила — все отдается безвозмездно и даже никакого обмена. Нельзя предлагать продукты из мяса, птицы, рыбы, морепродуктов.

Я считаю, что это не экологично и не безопасно для здоровья — ведь такие продукты быстрее портятся.
У нас открытая стена, поэтому объявление может разместить любой желающий — описание того, что хочешь отдать, фотография, контакты.

В нашей группе состоят не только петербуржцы, но и жители Москвы, Нижнего Новгорода, Краснодар и другие города России. Поэтому тем, кто хочет забрать еду надо быть внимательным.

Кто отдает еду

Желающих поделиться едой не мало — в день на стене появляется 10-20 предложений. Кто-то уезжает в отпуск, кто-то приготовил так много, что не съесть, кому-то еда не подошла по вкусу.

Сейчас к нам обращаются и небольшие пекарни, экомагазины, кафе — предлагают не реализованную продукцию,поддерживают проект. Недавно к нам присоединились хостелы — отдают продукты, которые остаются от постояльцев.

Первый веганский фаст-фуд “Вег Фаст”, если что остается, предлагают — забирайте. А еще мы спасаем еду с фудкортов после различных фестивалей, выставок.

Какая еда попадает к нам

О том, какую еду запрещено выставлять в группе, я уже сказала. Если объявление противоречит правилам, например, в нем предлагают кастрюльку борща на мясном бульоне, то оно удаляется администратором.

Чаще всего отдают крупы, макаронные изделия. У них долгий срок хранения, и если даже пачка не полная, это не опасно. Овощи – свежие и консервированные, варенье, шоколад, конфеты.

Что-то уже приготовленное – каши, запеканки. Всего не перечислить – лучше посмотреть на стене.

Еще лекарства отдают, если у них не вышел срок годности – сейчас они такие дорогие стали, что выбрасывать жалко.
Организации-партнеры отдают нам хлебобулочные изделия, замороженные супы из вегетарианского кафе отдают раз в неделю, окары много.

Кто получает спасенную еду

На объявление может откликнуться любой участник группы – забронировать, договориться о встрече. Если желающих много – устанавливается очередь. Ну, а кому отдать решает хозяин объявления – или тому, кто первый записался, или тому, кто ему понравился.

Если речь идет о еде, за которой нужно съездить, привезти – из пекарен, кафе или с фестиваля, то одну треть забирают обеспечивающие доставку волонтеры, остальное раздается в группе по тому же принципу «кто успел, тот и съел».

В случае, если после фестивалей остается еда, приготовленного из продуктов животного происхождения, мы передаем ее в благотворительные организации. Еще из спасенных продуктов мы готовим вкусные блюда на ресторанных днях, образовательных пикниках, фестивалях, угощаем участников и рассказываем о фудшеринге.

“Натур Продукт” уверен, что движение “фудшеринг” будет находить все больше сторонников в России, ведь оно не только спасает ресурсы, но и объединяет людей!

Источник

Мой бутик — помойка: питерский предприниматель учит «Нож» добывать одежду, посуду и еду бесплатно

На помойках можно встретить не только бомжей и нищих, но и фриганов — противников культа потребления. Стремясь сократить использование природных ресурсов, они добровольно роются в мусорных контейнерах в поисках еды и одежды. Один из таких людей — петербургский предприниматель Андрей Марсанов. В будние дни он изготавливает мебель и предметы интерьера в собственной столярной мастерской, в выходные отправляется на «шопинг» по городским помойкам. Наш корреспондент решил составить ему компанию.

Андрей назначил встречу у метро «Спортивная», заранее предупредив, что придет не один, а с женой Анной и другом Артемом. Место было выбрано не случайно: Петроградский район в Северной столице считается одним из самых престижных. Купить квартиру здесь могут лишь очень обеспеченные люди.

— Чем выше доход человека, тем чаще он избавляется от вещей. Я неоднократно находил тут брендовую одежду в очень хорошем состоянии. К примеру, итальянское пальто Pal Zileri. Не знаю, почему от него решили избавиться. Видимо, просто надоело, — предположил Андрей. — Кстати то, что сейчас надето на мне, я тоже нашел на помойке. Сшито в Белоруссии. Вообще, у меня дома целая коллекция пальто.

Первую вещь с помойки Андрей взял около 10 лет назад. В исторической части Петербурга началось расселение большой коммуналки. Люди переезжали, и кто-то отнес к мусорному баку полное собрание сочинений Маяковского. Двенадцать ярко-красных томов.

— Я забрал книги себе и уже дома заметил, что их даже не читали. Многие страницы оказались не разрезаны. Позднее с той же помойки спас набор старинной посуды, которая могла бы закончить свою жизнь на свалке. А так я сохранил часть истории, — рассказывает Андрей.

Со своей будущей женой Анной наш герой познакомился уже будучи приверженцем идеи разумного потребления. До этого девушка никогда не брала вещи с помоек, но в целом разделяла взгляды своего избранника. Вскоре она составила Андрею компанию.

— В основном фриганы занимаются поиском еды, я же делаю упор на вещи. Но если попадается что-то из продовольствия, беру. Как-то нашли с Аней несколько упаковок молока, срок годности которого истек пару дней назад. Забрали и использовали для приготовления блинов, — вспоминает собеседник.

В мусорных баках можно найти не только одежду и продукты, но еще и бытовую технику. Она может быть выброшена, даже будучи полностью исправной. Так в доме Андрея и Анны появились микроволновая печь и кофеварка.

— Я никогда не ищу какую-то конкретную вещь целенаправленно. Это бесполезно. Помню, как-то специально искал кроссовки, но так и не нашел. Точнее нашел, но к тому моменту уже отчаялся и купил в магазине, — говорит Андрей.

Каждую найденную вещь Андрей тщательно стирает. К счастью, петербуржцы не смешивают одежду вместе с другими отходами. Как правило, ее оставляют возле контейнеров или кладут на специальные полочки, которыми оборудованы многие помойки. Кофты и рубашки порой даже вешают на плечики. Как-никак — культурная столица.

— Самый хлебный день для поиска вещей — воскресенье. Не знаю, почему так, но факт проверен годами.

Возможно, в будни у людей нет желания и времени наводить ревизию в своем гардеробе. Они делают это в субботу, а в воскресенье выносят ненужное к мусорным бакам, — делится наблюдениями Андрей. — Иногда в выброшенных вещах можно найти забытые ценности. Помню, как при осмотре найденной сумки обнаружил в кармашке два жетона на метро. Тоже неплохо!

«Шопинг» на помойке, как и поход по обычным магазинам, порой не обходится без разногласий. На одной из точек Андрей замечает стопку журналов «Мода» за 1989 год и уже готовится положить их в рюкзак, но Аня протестует:

— Ты не будешь это брать. Они нам не нужны.

— Нет, возьму. Ты должна мне уступить после случая с динозавром.

Девушка покорно уступает и рассказывает, что однажды взяла с одной из помоек голову динозавра, сделанную из пенопласта. Андрей был категорически против, но Ане удалось его уговорить. С тех пор муж получил право брать всё, что ему понравится.

— Голова была настолько огромной, что заняла всю заднюю площадку автобуса. Сейчас она висит на стене в нашей мастерской. Однажды во время выставки мы спрятали в пасти монстра колонку и включили рык. Получилось довольно забавно, — делится воспоминаниями Аня.

На вопрос, не бывает ли на помойках стычек с бомжами, Андрей отвечает отрицательно.

— Мы не конкурируем с такими людьми. Не было ни одного случая дележки чего-либо.

Если видим бездомных на помойке, просто проходим мимо. Для них, в отличие от нас, эти вещи — жизненная необходимость, — поясняет он.

Не соперничают фриганы и с грызунами, которые со временем захватывают всё больше некогда хороших точек.

— В домах открываются кафе, и работники выбрасывают остатки пищи. Это становится причиной появления крыс, — рассказывает Андрей. — Как только это происходит, мы сразу перестаем ходить на эту помойку. Я не стану брать вещи, по которым бегали грызуны, какой бы привлекательной она ни была.

Андрей признается, что ходит по помойкам вовсе не из бедности:

— Наша семья вполне может позволить себе покупку новой одежды и свежей еды. Помойки для меня — это просто альтернативный вариант, который порой дает то же самое, что и магазин, только бесплатно. Ну и, само собой, я получаю удовольствие от поиска вещей.

За два часа прогулки по Петроградке мы обходим около 10 точек. В рюкзаке Андрея лежат жилетка, кепка, штаны, стопка журналов и шариковая ручка. Улов Артема — деревянная шкатулка, в которой, судя по всему, раньше хранились краски.

Мы уже планируем завершать свой поход, как вдруг в одном из дворов Колпинского переулка находим два больших пакета с хлебом. Ассортимент впечатляет: батоны, багеты, караваи и даже фугасс с оливками, завернутые в фирменную упаковку пекарни «Коржов». К слову, не самой дешевой в Петербурге. Ребята пробуют находки на вкус и сходятся во мнении: надо брать.

— Довольно свежий. В супермаркетах иногда продается хуже. Что-то съедим так, что-то пустим на сухари, — говорит Андрей.

По его словам, умереть в Петербурге от голода невозможно. При желании еду можно найти не только на помойках, но и на фудкортах в торговых центрах.

Мы возвращаемся к метро «Спортивная». По пути Андрей рассказывает о своей мечте открыть концептуальный интернет-магазин и продавать часть своих находок. Он не сомневается: спрос будет.

— У меня есть подруга, которая ездит по блошиным рынкам разных стран, где ищет винтажную одежду для своего секонд-хенда. Как-то я подарил ей пару интересных вещей, — рассказывает он. — На собственную торговую площадку пока не хватает времени: работа в столярной мастерской требует много сил.

Раньше Андрей водил экскурсии по петербургским помойкам в рамках проекта «Открытая карта». Он не исключает, что когда-нибудь возьмется за это снова: спрос на такие прогулки есть.

Увидите в расписании такой тур — обязательно запишитесь. Это действительно интересно. Проверено на собственном опыте.

Источник

Петербуржцы, роясь в мусорных баках, зарабатывают по 60 тысяч рублей

Прохожие, увидев, чем занимаются Алексей и Аня, реагируют по-разному

Одни жалеют «бедолаг» и предлагают деньги. Другие пеняют, мол, вы же молодые-здоровые, как не стыдно, идите работать. А Алексей и Аня привычно объясняют, что это и есть их «работа».

Униформа и гибкий график

Мы встречаемся с ними у метро, на севере Петербурга. Они просят не уточнять, где именно, чтобы «не плодить конкурентов». Оказывается, в помоечной сфере спрос превышает предложение и найти «нетронутые» мусорные баки довольно сложно.

— Там, куда мы сейчас пойдем, бомжей пока нет, — объясняет Алексей. — Видимо, они до этих домов еще не добрались.

Мы познакомились с этой парой через соцсети: в одном тематическом сообществе Алексей (он просил не указывать его фамилию. — Ред.) похвастался, что, обыскивая помойки, он вместе со своей девушкой зарабатывает в месяц около 60 тысяч рублей, купил квартиру-студию и практически не ходит в магазины — почти все пропитание находит на помойках. Молодой человек согласился рассказать о своей работе корреспонденту «МК» в Питере». Я не знала, к чему готовиться и чего ожидать — людей, роющихся по помойкам, обычно автоматически причисляешь к опустившимся — бомжам, алкоголикам или наркоманам. Поэтому я даже не сразу опознала в спортивно одетых парне и девушке с рюкзачками тех самых «помойных старателей».

— Простите, что мы в грязной одежде, — извинился Алексей. — Это наша рабочая «униформа», куртку я стирал позавчера, но за два дня она снова испачкалась.

Пока мы идем до ближайшего мусорного контейнера, Леша делится радостью — вчера они с Аней нашли два серебряных кольца и четыре мобильных телефона. Это хороший улов. Мобильники вообще частая находка на помойке, иногда попадаются даже работающие.

— В нашем деле надо обладать метким глазом, уметь отличать никому не нужный хлам от выгодной вещи, — объясняет Алексей. — Важно не лениться, чтобы успеть быть первым. Я ценю в этой работе «гибкий график», то есть ты можешь сам планировать время и места поисков. Но при этом есть и самое хлебное время — например, наутро после праздников или в дождь. Плохая погода хороша тем, что отпугивает бомжей — им неохота рыться в помойках, перетряхивая мокрые пакеты. Еще очень важно в нашем деле везение. Есть у меня один знакомый дико везучий дворник. Недавно он подобрал выставленную на помойку картину. За рамой обнаружилось почти 30 тысяч украинских гривен — это по сегодняшнему курсу почти 64 тысячи рублей! Несколько раз находил работающие ноутбуки. А как-то в пакете из-под памперсов обнаружил коллекционный сотовый телефон со всеми документами. Он уже и работу дворницкую забросил, зачем, говорит, дворы мести и снег чистить, когда помойки кормят?

Кроссовки, куклы, крем для рук

За разговором мы подходим к первому контейнеру. Алексей прыгает внутрь и начинает разрывать пакеты в поисках «сокровищ», Аня стоит снаружи и сортирует найденное. Алексей работает без перчаток — говорит, в них неудобно. Если что, у Ани всегда с собой пластырь, влажные салфетки и перекись водорода.

— У меня уже глаз наметан, я десять лет этим занимаюсь и сразу вижу ценный пакет, — говорит он. Удача улыбается ему за первые же пять минут: Алексей находит вполне целые кроссовки Nike и целый пакетик с кремами — кто-то явно устраивал уборку в ванной комнате и выбросил полупустые баночки детской присыпки, крема для рук и лица, пудры, дезодорантов. Аня привычно проверяет сроки годности.

— Косметика — самый ходовой товар, — доволен Алексей. — Полупустые кремы уходят по 20–30 рублей за штуку. Если это «фирма», например, «Диор», то и по 100 рублей можно продать. Кроссовки быстро уйдут за 200 рублей.

В соседнем дворе «старатели» обнаруживают две замшевые женские сумки, сломанный строительный фен, мотки телевизионного кабеля. Затем находят мешок выброшенных детских игрушек — какие-то машинки и куколки без руки или ноги.

— Кабель стоит по 6 рублей за метр, здесь рублей на 60, — определяет на глаз Алексей. — Куколки пойдут на запчасти, по 10 рублей за штуку. Хорошо, когда попадаются игрушки из «Киндер-сюрприза» или «Лего», мы их собираем дома в отдельный пакет, за месяц накапливается достаточное количество, которое потом можно продать рублей за 500. Хотя, конечно, современные игрушки далеко не так ценны, как советские — за те можно выручить по несколько тысяч рублей, в зависимости от их сохранности.

По выходным все найденные «сокровища» Алексей и Аня либо продают уже знакомым перекупщикам, либо сами привозят на блошиный рынок, где их товар быстро разбирают. За выходные можно выручить от 10 до 15 тысяч, в зависимости от того, насколько активно они потрудятся в будни.

Осетрина на ужин, шашлык на обед

Периодически Алексей выуживает из помоечных недр что-то съедобное и передает Ане на пробу. Например, запаянную в вакуумный пакет копченую рыбу.

— У нее срок годности только сегодня истекает, — смотрит девушка. — Так что я знаю, что у нас сегодня будет на обед! Рыба с картошкой! Картошки мы набрали уже так много, что пока больше не берем. А на ужин потушу вешенки — вчера целую банку грибов нашли.

Молодые люди признаются, что помойки снабжают их пропитанием и в магазин они почти не ходят.

— Люди выбрасывают столько хорошей еды, что просто диву даешься, — говорит Аня. — Чего мы только не находили! Санкционные сыры, замороженную осетрину и говядину (видимо, кто-то, не глядя, чистил морозилку), элитный кофе. Каждый день набирается по килограмму мандаринов, они нам уже надоели, берем только для свежевыжатого сока.

— Давненько что-то кабачков не находили, — вздыхает Алексей. — Зато как-то захотелось шашлыка. И как по заказу в одной помойке нашли мясо, в другой — угли, в третьей — шампуры. Хотя, конечно, люди зажрались. У меня бабка блокаду пережила, а я сам в детстве убегал из дома, бомжевал, по три дня ничего не ел. С тех пор к еде по-особенному отношусь. И никакого «фу» к выброшенным продуктам нет — когда хочется жрать, не до брезгливости.

— Одно время мы жили рядом с «Пятерочкой», — говорит Аня. — Так сотрудники магазина каждый день в шесть вечера выносили на помойку целые мешки с едой. Один день в мусорку отправлялась молочная продукция, в другой день — мясо, в третий — фрукты. Нам просто не было необходимости идти в магазин! Сосисок как-то взяли на месяц вперед, потом пришлось их друзьям отдавать. Так же поступают и в других гипермаркетах. Правда, к сожалению, об этом знаем не только мы, и за выбрасываемыми продуктами обычно стоит уже целая очередь из желающих.

«Настоящее везение — если кто-то умер»

Люди, подходящие с мусорными пакетами, с удивлением и неодобрением смотрят на парочку, бодро копошащуюся внутри помойных баков. Кто-то спешит бросить свой пакет и побыстрее уйти, кто-то останавливается.

— Чем это вы тут занимаетесь? А ну-ка валите отсюда! — возмущается мужчина предпенсионного возраста. — Зачем пакеты рвете? Люди специально в них мусор собирают!

— Мужик, мы вещи ищем, — отвечает ему Алексей. Этот ответ жильца удовлетворяет, и он уходит.

Алексей и Аня уже привыкли к негативу со стороны окружающих.

— Главное — найти контакт с дворниками, — объясняют ребята. — Поэтому мы всегда работаем очень аккуратно, ничего не разбрасываем, все ненужное складываем обратно. Нас многие уже знают, поэтому не гоняют. С бомжами сложнее. На всякий случай носим с собой перцовый баллончик. Но пока ни разу еще его не применяли. Вообще, если видим, что помойка уже «занята», мы просто уходим.

В поисках «добычи» Алексей и Анна обходят окрестные дворы, заходя вглубь новостроек. Но ничего интересного уже не находят — чем дальше от метро, тем дешевле жилье и, соответственно, «беднее» отходы.

— Самые хлебные места в новостройках — на Комендантском проспекте, — говорит Алексей. — Там квартиры стоят дорого и мусор качественный. Очень люблю район Черной речки и Пионерской. Там много старых квартир, пенсионеров, и среди мусора попадаются настоящие сокровища. Самое большое везение — если кто-то переезжает или умер. Родственники умершего обычно выкидывают полквартиры не глядя — считают, что у вещей «плохая энергетика». Если ты в это время оказался в нужном месте — тебе крупно повезло: выбрасывают хрусталь, коллекции марок, старые книги. Все это стоит много денег, о чем люди даже не хотят думать. Например, за кирзовые сапоги можно выручить 500 рублей. За чугунную сковороду — 400 рублей. Многие коллекционеры охотятся за советскими елочными игрушками. Даже бархатное покрывало на кровать, модное в советское время, можно продать за 500 рублей. А Петроградка и центр — вообще золотое дно. Но там, во-первых, много закрытых дворов, от которых нужно знать коды, а во-вторых, много «своих» бомжей — они первыми забирают все ценное.

По словам Алексея, бомжи плохи еще и тем, что не ведают, что творят.

— В основном это опустившиеся люди, которые ищут себе «на бутылку», — говорит он. — Например, найдя работающий ноутбук, они просто выдирают из него металлические детали, которые можно сдать. Один раз видел, как бомж нашел медный самовар (а такая находка около 20 тысяч рублей стоит!) и смял его, чтобы было удобней нести.

Сам Алексей — отнюдь не алкоголик и не бомж. По образованию он монтер лифтов, но уже много лет занимается ремонтом телефонов. Однако в теплое время года любит рыскать по помойкам — тут и азарт, и «гибкий график».

— Мы с Аней не профессионалы, мы любители, — признается он. — Поэтому зимой не работаем — руки мерзнут.

Источник