стремена для лошади что это
Стремя
Содержание
История
Преимущества стремени
Значение стремени заключалось в том, что оно позволило стабилизировать всадника в седле. Посадка стала намного более надёжной, так как можно было не только упираться ногами, но и маневрировать центром тяжести.
Имея опору на стремя, всадник более не рисковал свалиться при замахе и, вместо привязных сарисс, коротких копий для верхнего удара и кривых мечей, кавалерией стали использоваться длинные копья, наносить удары которыми можно было в любом направлении, тяжёлые топоры и длинные мечи, а позже — и сабли.
Стремя стало распространяться по миру — народ, умеющий делать железо, мог сделать и стремена. Уже в VI веке стремена появились у византийской кавалерии — причём сразу после этого нововведения византийцы стали бить готов, от кавалерии которых ранее терпели поражения. Ещё раньше стремена стали употребляться в Иране и на Аравийском полуострове. Усовершенствовали свои сёдла и кочевники Великой Степи.
Сапоги для верховой езды
Ещё одним специфическим элементом снаряжения всадника стало ещё одно изобретение кочевников — кожаные сапоги для верховой езды, необходимые для защиты ног от трения о лошадиную шкуру. Также как и стремена, сапоги получили быстрое распространение по всему миру.
По причине упора в бока лошади коленями, в средние века для верховой езды в Европе, в отсутствие лат, применялись высокие сапоги — ботфорты (в оригинальном виде — почти не гнущиеся ни в коленях, ни в щиколотках). К восточному седлу также прилагались специальные сапоги, — короткие, но с высоким каблуком и загнутыми носами (чтобы прочнее держаться в стремени). Их назначение рисовальщиками иллюстраций давно забыто.
Кавалерийские сапоги вообще не предназначались для пешего передвижения, но рекорд здесь держат французские рыцарские сапоги XV века, у которых длинные носы загибались на шарнире вниз, а не вверх, как у восточных. Ходить в таких сапогах можно было только по ровному месту, высоко поднимая колени. С другой стороны, всадник опирался на стремя не серединой стопы, а пальцами ног, — приподняться можно было чуть выше.
Македонцы первыми стали применять шпоры. В первую очередь для крепления шпор гетайрам и потребовались жесткие сапоги.
Функция шпор, однако, первоначально была противоположна современной. Они использовались для приостановки лошади. Если лошадь ускоряла шаг, всадник начинал ранить её шпорами. Это вынуждало лошадей носить своих наездников с максимальной осторожностью.
Заметное распространение шпоры приобрели после изобретения стремян, причём остались признаком преимущественно тяжелой кавалерии.
Каблук
Изначально обувь изготовлялась без каблуков. Из-за этого нога всадника проваливалась в стремя. Чтобы избежать этого, до появления каблука стремена делали с носком для ноги.
Стремена с носком до сих пор используются для обучения верховой езде.
Каблук на обуви появился в позднем средневековье. В русском языке слово «каблук» впервые отмечено в письменных источниках в 1509 году. Слово «каблук» вероятно заимствовано из тюркского kabluk, которое происходит от араб. kab — «пята, пятка».
Стремена: революция, которой не было
Стремена — камень преткновения и предмет спора для многих историков. Как и когда они изменили ход военной истории? Да и вообще, была ли она — та самая «стремянная революция»?
«А были ли у них стремена?»
Иногда людей практически невозможно в чем-то переубедить. Порой какой-то тезис проваливается на уровень базовой прошивки — и становится истиной, не подлежащей сомнению. В военной истории таким «фактом» стала стремянная революция.
В мире вообще есть всего три ответа на любые фундаментальные вопросы:
С первыми двумя сделать ничего нельзя, а на третий, пожалуй, совершу нападение.
Итак, в чём суть «революции» — в середине VIII века н.э. в государстве Каролингов начали широко использовать стремена, что многократно повысило ударную мощь конницы; в результате произошёл переход от чисто пехотной армии к повсеместному использованию кавалерии. Чтобы понять, насколько это утверждение верно, нужно нырнуть к самым истокам и выяснить, на чём стоит вся эта концепция.
Эта история началась в 1962 году, когда вышла знаменитая книга историка Линна Уайта «Средневековая технология и социальные изменения»; в ней он собрал материалы лекций, которые читал в Университете Вирджинии в 50-е годы [1].
Линн Уайт
Стремя было лишь одним из тезисов, которыми Уайт пытался проиллюстрировать революционный прогресс Средневековья, — наряду с плугом, трёхпольем, использованием тягловой силы лошадей и так далее. Поначалу книгу приняли достаточно тепло — первые обзоры в американских журналах были короткими и хвалили автора за юмор, свежий взгляд на проблему, а также здравые аргументы. В 1963 году он получил премию Pfizer, а в 1964-м — самую престижную награду Общества истории технологий, медаль Леонардо да Винчи.
В принципе, это было объяснимо — книга написана живым языком и имеет внушительный ссылочный аппарат. Однако профессиональное сообщество восприняло книгу иначе.
В 1963 году с первой критикой выступили Сойер и Хилтон; их обзор носил достаточно эмоциональный характер [2]. Авторы отметили, что, в сущности, ссылки Уайта либо глубоко вторичны, либо и вовсе не подтверждают то, что он пытается доказать. Статья была написана в спешке, и военная часть, посвящённая стременам, довольно зыбкая. Выходило ещё несколько критических работ, но поколебать общественное мнение они не могли, — идея пошла в народ, разлетаясь по вторичным исследованиям и постепенно превращаясь из занятной теории в доказанный факт. В то время были весьма популярны идеи Марка Блока и Бертрана Жиля, превозносивших Средневековье как период расцвета технологий, поэтому концепция Линна Уайта упала не в сухую почву [3].
В виде непреложного факта эта концепция до сих пор существует в русскоязычном пространстве.
Ситуация изменилась коренным образом, когда в 1970 году на книгу Уайта рухнул молот критики профессора университета Миннесоты Бернарда Бакрака, чья специализация — военная история раннего Средневековья. В своей статье Бакрак последовательно уничтожил все тезисы, на которых зиждилась теория Уайта. Ни сам Уайт, ни профессиональные исследователи после него ответить Бакраку уже не смогли, и эта работа считается точкой в дискуссии о стременах [4]. Даже ревизионистская попытка Алекса Роланда [5] несколько обелить книгу Уайта свелась к рассуждениям, что «он не совсем то имел в виду».
На этом стремянная революция на Западе благополучно закончилась. Интересно, что, хотя на русский язык и перевели книгу Филлипа Контамина [6], где тот тезисно приводил аргументы Бакрака, в наших реалиях вопрос «А были ли у них стремена?» до сих пор по значимости не уступает вечному «Ты с какого района?».
На чём же стояла теория Линна Уайта?
Он выстраивал свою концепцию вокруг несколько краеугольных камней:
Эти изменения Уайт связал с переходом империи Каролингов с пехотных на кавалерийские силы, что объяснил распространением стремян, которые, опять-таки по его логике, сделали возможным нанесение таранного удара с зажатым под мышкой копьём и на галопе.
Попутно от такого специфического союза ещё и феодализм успели родить, чтобы два раза не вставать.
«Мартовский сбор», скорее всего, представлял собой сбор на Марсовом поле, который мог проходить вообще когда угодно. В 748 году Пипин Короткий совершенно спокойно принимал дань в 500 коров, хотя по версии Линна Уайта военная машина франков в этот период уже плотно стояла на кавалерийских рельсах. Копьё с двуручным хватом использовалось в античность катафрактариями без всяких стремян [8]; Линн Уайт же ошибочно предполагал, что те были просто бронированными лучниками.
Более того, системный анализ военных кампаний Карла Мартелла (в 734, 737,738 и 741 годах) показал, что основной силой его войск всё так же оставались пехотинцы, — именно они играли главную роль. Причём такая же ситуация была и в армии его сына Пипина Короткого (кампании 743, 744, 749, 752-762 годов).
Даже само предположение Уайта, что стремена получили распространение в эпоху Карла Мартелла или в течение одного-двух столетий после, оказалось неверным, о чем говорят нарративные, изобразительные и археологические данные.
Монах из Сен-Галена описывает случай, как вновь назначенному епископу принесли специальную подставку, чтобы тот смог сесть в седло, — что, кстати, несколько его удивило, поскольку он был ещё не стар и мог вскочить на коня традиционным прыжком. Не использовал стремена и Карл Великий (768-814): его монах увидел лично, описав всё его облачение в мельчайших деталях. Не появились стремена и в пересмотренном Карлом Великим в IX веке кодексе рипуарских франков, хотя в нём и содержится полный перечень всаднического снаряжения. Собственно, этот список не претерпел изменений с начала VII века, хотя оба периода вроде как разделяет та самая «стремянная революция».
Схожую картину дают и изобразительные источники: к примеру, Утрехтская Псалтирь (820—835) демонстрирует атакующих всадников без стремян. В иллюстрациях к рукописям стремена игнорируются до последней трети IX века, но даже в Сен-Галленской хронике только часть всадников изображена с ними.
Если обратиться к археологическим сведениям, то и здесь мы увидим примерно ту же картину — из 704 бойцов, похороненных на востоке Франции с конца VII по начало IX века, только 85 можно уверенно идентифицировать как всадников (ещё 50 — предположительно) и лишь в четырёх могилах можно с достаточной степенью достоверности идентифицировать стремена (плюс ещё девять — гипотетически). Для сравнения: в 63 могилах из 85 есть шпоры — это 74 процента.
О чём это говорит? О том, что хотя стремена и были известны в эту эпоху, но никакого революционного эффекта на современников не произвели и практически не использовались вплоть до конца IX века. Известный оружиевед Эварт Окшотт в копилку стремянной революции отнёс победу готов при Адрианополе (378 год), которую они, по его версии, одержали именно благодаря этому изобретению [9].
Увы, и этот тезис далёк от истины, — ведь стремян у готов ещё не было.
Насколько мне известно, ничего сверх того, что сказал Линн Уайт, в вопросе «стремянной революции» не было озвучено, и вся современная теория о некоем превосходстве всадников, снаряжённых этим девайсом, — это исключительно современная трактовка. Древние воины смотрели на вопрос явно иначе.
Проблема «революционности» стремян состоит в том, что люди часто смотрят на вопрос из настоящего, через опыт современности, — предполагая, что же будет, если «изъять» этот предмет из снаряжения. Для древних же воинов стремена были инструментом, который возник среди существующих способов обучения и атаки, и здесь-то и кроется ответ на вопрос, почему никакой революции они не произвели.
Уставы и пособия по верховой езде XVIII-XX веков имеют примерно одинаковый взгляд на способы подготовки кавалеристов [10]. Крепость положения в седле обеспечивается балансом и шлюссом (нем. Schluß — прим. авт.). Баланс — это умение держать корпус в равновесии при любом движении лошади, шлюсс же — удерживание в седле путём прижимания к нему колен и ляжек. Основным способом является баланс; посредством шлюсса, как отмечается в пособиях, в седле держатся лишь малоопытные всадники.
Обучение верховой езде без стремян было общим местом — как для дореволюционных уставов и пособий, так и для советских, дабы сформировать навык баланса и шлюсса для каких-то экстремальных моментов боя. Древние воины в достремянную эпоху, очевидно, имели собственную школу верховой езды, и появление нового приспособления не произвело фурора, поскольку они и так умели держать баланс.
Так чем для них были стремена?
Я не буду сильно углубляться в историю распространения стремян, ограничившись тезисными вехами [11]: в начале IV века н.э. в китайском северном пограничье появились односторонние петли, прикреплённые к седлу.
Глиняная статуэтка VI века, Япония
Первые стремена представляли собой подножку для посадки на лошадь. В первой четверти IV века они обзавелись второй петлицей, а в середине VI века попали в Европу вместе с аварами (опять-таки это некий традиционный взгляд, от которого специалисты могут несколько отклоняться). Первое «европейское» (в китайский текстах — уже в 477 году) нарративное упоминание стремян относится к «Стратегикону» (псевдо)Маврикия и датируется VI-VII веками. Сначала стремя упоминалось в числе элементов конского снаряжения [12]:
«Сёдла должны иметь плотные и широкие попоны и всю надлежащую упряжь; при сёдлах должны быть также два железных стремени».
Маврикий использует любопытный термин — σκάλα, лат. Scalae, то есть лестница. Забегая вперёд: это достаточно частая этимология термина «стремя», который в разных языках несёт (наряду с корнем «верёвка») смысл [13] «забираться, влезать». Если посмотреть на второе упоминание (псевдо)Маврикием этого термина, то мы как раз увидим именно это использование [14]:
«Чтобы облегчить посадку на лошадей депотатов раненых и сбитых на землю, нужно стремена депотатов с левой стороны от седла сделать двойными, то есть одно стремя должно быть, как обычно, у передней луки седла, а второе — у задней, чтобы на лошадь могли подняться сразу двое — и сам депотат, и тот, кто не может сражаться; первый из них должен опираться на стремя у передней луки седла, а второй — у задней»
Вывод, я думаю, вполне очевиден: стремена были известны в Европе с VI века н.э., однако они не произвели фурора и рассматривались всадниками как некий элемент, облегчающий посадку в седло, но не особо повышающий боеспособность воинов.
В сущности, конный воин Карла Мартелла — что со стременами, что без оных — не был сильнее своего «античного» аналога, будь то римский кавалерист или восточный катафракт (при прочих равных, конечно же).
Д. П. Алексинский, К. А. Жуков, А. М. Бутягин, Д. С. Коровкин. «Всадники войны. Кавалерия Европы». Конница армии Византии. VI в.
Думаю, Линн Уайт это тоже прекрасно понимал, поэтому помимо традиционной «поддержки», без которой всадник должен был всенепременно вылететь из седла, он связал революцию с «таранным ударом», при котором копьё зажимается под мышкой, а атака идёт на галопе.
Стремя и таранный удар
Способ атаки тяжёлых конников совершенствовался на протяжении всей истории. Для себя же я обычно выделяю три вехи, хотя они достаточно условны.
Именно третий вариант Линн Уайт действительно мог бы посчитать «революцией», если бы не одно «но» — появился он не в VIII веке, а намного позже [15]. Иконографические и нарративные источники позволяют датировать это относительно точно.
Наиболее достоверные сведения о новом способе атаки даёт знаменитый ковёр из Байе, где изображены сцены нормандского завоевания Англии и битвы при Гастингсе (1066 год). Стоит отметить, что сам ковёр датирован несколько позднее и отражает реалии скорее 1080-1090 годов. Примечателен он тем, что одновременно изображает как хват копья вытянутой рукой — причём таких всадников большинство, — так и непосредственно «таранный удар», при котором древко зажато под мышкой.
Возникает вопрос: ну раз уж мы тут всё равно собрались, может, быстренько датируем стремянную революцию XII веком да разойдёмся?
Дело-то благое, но и тут есть масса нюансов. Да, тяжёлая конница XII века — это совсем не то же, что было у Карла Мартелла, да и стремена из редкого элемента превратились в стандарт снаряжения. Однако для того, чтобы снова поставить стремена во главу военного прогресса, недостаточно гальванизировать труп теории Уайта. Выделить роль стремян и специфической рыцарской посадки (когда он практически стоит в седле) в мощи таранного удара довольно сложно, если, конечно, не ударяться в пространные рассуждения о «дополнительной точке опоры в вертикальной плоскости».
Впрочем, есть и более научные эксперименты [16] — конгломерат авторов во главе с неутомимым Аланом Уильямсом определили энергию удара копья при атаке. Комбинируя снаряжение, они пытались выявить влияние каждой его части. Результаты, думаю, вас уже не удивят. Энергия удара при использовании стремян менялась незначительно. Для понимания: крюк на кирасе, куда укладывалось копьё, повысил энергию удара в среднем вдвое: со 127 до 206 ДЖ, с 97 Дж до 217 Дж и со 100 Дж до 216 Дж — в зависимости от типа седла.
Есть желание объявить о крючной революции, разделившей историю на эпоху всадников и пехотинцев, ну и что там ещё по списку?
Если не стремя, то что?
Да, я понимаю, спихнув стремена с пьедестала, мы ощутим щемящую пустоту в душе: и что же тогда привело к появлению таранного удара?
Как по мне, поиск волшебной заклёпки, без которой воин обязательно навернётся с лошади, — дело заведомо бесперспективное. После появления таранного удара его выполняла даже лёгкая конница: например, казаки в XVII-XIX веках [18]. Возможно, появление комплекса рыцарского снаряжения послужило неким спусковым крючком для возникновения данного способа атаки, причём первую скрипку тут скорее играло седло с высокой задней лукой. Это неплохо увязывается как с боеспособностью античной катафрактной конницы, которая использовала «рогатое» седло, давшее возможность устойчивой атаки с контосом наперевес, так и с почти превратившимся в кресло седлом раннего Средневековья. Но повторюсь: эти изменения скорее подгонка вооружения под нужды всадников, а не обязательный атрибут, без которого ничего не получится.
В любом случае ответ на этот вопрос находится за рамками нашего исследования, которое и так уже разрослось.
Возможно, у вас сложилось впечатление, что я пытаюсь представить стремена как некий рудиментарный элемент, который стал популярным лишь по какому-то недоразумению. Отнюдь — речь идёт именно об особой роли, которую приписывают стременам.
Безусловно, они сделали жизнь всадника несколько лучше, — как и колесцовые шпоры, и седло с высокой задней лукой, и крюк на кирасе. Снаряжение постоянно совершенствовалось, а «революционностью» стремян мы обязаны лишь тому, что они удобно вписались по времени в теорию Уайта. Ткни он пальцем в седло с высокой задней лукой или каплевидный щит, мы имели бы «щитовую» и «седловидную» революцию (что, кстати, было бы куда ближе к истине). Но если вам очень нужен волшебный девайс, определивший мощь рыцарской кавалерии, то пусть это будет печатный станок. Ведь именно благодаря ему история так часто делится на «эпохи» всадников и пехотинцев.
Где и когда появились первые стремена?
В археологической науке не существует единого мнения ни о времени, ни о месте появления стремян — той важной части конской сбруи, которая произвела настоящий переворот в использовании человеком всех возможностей верхового коня. Одни исследователи считают, что стремена возникли в начале нашей эры у сарматов, другие называют районы, пограничные с Китаем в эпоху Поздних Хань, третьи — Южную Сибирь (не позднее III в. или, по другой точке зрения, до V в., четвёртые отдают приоритет в этом вопросе государству Когурё (не позднее IV в.). Существует также мнение о появлении первых стремян у гуннов; наконец, возникновение стремян связывают с древними тюрками, относя их изобретение к VI в.
Большинство исследователей полагает, что стремена возникли у степных народов, в жизни которых важную роль играло кочевое или полукочевое скотоводство, а конница издавна составляла основную часть войска. Некоторые учёные, не отрицая этого положения, всё же допускают возможность изобретения стремян осёдлыми народами, быстро освоившими верховую езду для борьбы со своими кочевыми соседями. По другому интересному предположению, седло со стременами ранее всего появилось у народов гор, так как без этого приспособления езда верхом по крутым склонам практически невозможна.
Собранные нами материалы, вероятно, позволят несколько иначе взглянуть на проблему происхождения стремян. Прежде всего представляется возможным удревнить дату их появления. При доказательстве тезиса об изобретении стремян тюрками в VI в. чаще всего приводят три основных довода:
1) возникновение стремян связано с появлением жёстких сёдел в VI в.;
2) изобретение стремян приводит к появлению сабли (наиболее ранний её экземпляр датируется началом VII в.);
3) появление стремян ранее VI в. якобы не подтверждается материалами твёрдо датированных памятников.
Рассмотрим, насколько основательны эти доводы. О времени появления жестких сёдел [12] не существует единого мнения. С.И. Руденко указывал, что они появились в Азии не позднее V в., так как в VI в. это уже сформировавшийся тип сёдел.
Глиняные модели жёстких сёдел устойчивой формы известны среди находок на раннеславянских поселениях Молдавии VI-VII вв. [14] Высокое седло изображено на глиняном сосуде в форме всадника из Кореи. Сосуд относится к культуре Силла и датируется V-VI вв. (. )
В то же время твёрдые сёдла употреблялись и в Индии. Об этом свидетельствуют изображения из Аджанты. Распространённые в Японии в III-V вв. погребальные статуэтки «ханива» часто изображают осёдланных лошадей (рис. 2). Их сёдла всегда имеют высокие луки. Остатки жёсткого седла III-IV вв. были обнаружены в могильнике на р. Кенкол в Киргизии. Седло с высокой лукой изображено на корейском сосуде III в. из Приморского краевого музея. (. )
Интересны гораздо более ранние свидетельства существования жестких седел. Например, глиняная статуэтка коня с высоким седлом известна среди находок из Базар-Калы (Хорезм, III в. до н.э.). Об использовании жёстких сёдел у сюнну (гуннов) в III в. до н.э. свидетельствует «Ханьшу». В 52-й главе «Истории династии Хань» описывается бой при Пинчэне. Сюнну соорудили из своих сёдел несколько укреплённых лагерей вокруг попавшего в засаду императора Гао-ди, «причём высота их достигала высоты (крепостной) стены». К пазырыкскому времени относится деревянная лука от седла с твердым остовом из могильника Каракол на Алтае. (. )
Итак, даже краткое рассмотрение материалов, демонстрирующих развитие жёсткого седла и появление сабли, даёт возможность предположить, что стремена изобретены ранее VI в. Легко опровергается и положение об отсутствии твёрдо датированных памятников древнее VI в. с находками самих стремян.
Рассмотрим имеющиеся данные по мере удревнения фактического материала. Стремена хорошо известны среди находок в курганах V в. в Корее (например, «Курган сосуда хоу», «Курган золотой короны», «Курган серебряного бубенчика», курган №14, 109 и другие в районе г. Кёнчжу) и в Японии. Интересно отметить, что на позолоченных бронзовых обкладках одного из стремян V в. из могильника Конгю-Кейшу нанесен тот же «чешуйчатый» орнамент, использовавшийся и гуннами (рис. 3, 3).
. На фресках гробницы Тунг Ку также показаны всадники со стременами. Стремена, найденные в могилах V в. в Японии, Сетсу Онояма разделил на два типа (рис. 4). Первый (первая половина V в.) схож с одновременными корейскими. Второй (со второй половины V в.) представляет местные формы. Им одновременны «глухие» стремена, являющиеся специфической японской формой.
Известны и некоторые абсолютные даты. При описании биографии китайского военачальника Лю Суна говорится о получении им в 477 г. стремени в качестве сигнала для начала военных действий. Эта история, несомненно, показывает, что стремена в V в. были общеизвестны и широко применялись в Китае. Изображения стремян в корейской гробнице Тунг Ку датируются, как и вся гробница, 427 г. Упоминавшийся «Курган сосуда хоу», в котором найдены стремена, датируется по надписи на сосуде, давшем ему название, 415 г. Важны для датировки и погребальные фигурки осёдланных лошадей из Японии с изображениями стремян (см. рис. 2).
Материалы III в. предоставляет сибирская археология. Миниатюрные железные модели стремян из числа случайных находок широко известны на Среднем Енисее (рис. 5). Это преимущественно стремена с восьмёркообразным завершением, типа, широко бытовавшего впоследствии в VI-X вв. Их форма наиболее проста. Необходимо иметь в виду, что миниатюрные изображения вещей, созданные для погребений, не встречаются в Южной Сибири позднее Уйбатского этапа таштыкской культуры (III в.). Миниатюры более позднего времени представляют иные типы стремян. Таким образом, в настоящее время самые ранние стремена, известные по археологическим памятникам, относятся к III — началу IV в.
Рис. 5. Модели таштыкских стремян III в. из Хакасии (по Л.Р. Кызласову), железо
Значит ли это, что ранее стремена не были известны? Археологических фактов пока нет. Но существуют ли какие-либо иные источники, говорящие о происхождении стремян? Для решения этих вопросов необходимо выяснить, какие потребности приводят к появлению стремян и каковы основные функции последних.
Как известно, стремена служат для облегчения посадки всадника в седло и являются упорами для ног при верховой езде. Следует отметить при этом, что стремя необходимо не для того, чтобы сидеть, а для того, чтобы стоять или привставать в седле, и для того, чтобы усидеть в седле.
Потребность в стремени как приспособлении для посадки в седло существовала всегда со времени появления верхового коня. До массового распространения стремян и после него эта задача решалась по-разному. Вторая основная функция стремян вызвана в первую очередь особенностями конного рукопашного боя и вооружением воина-всадника.
Широкое распространение тяжеловооружённых конных войск от сарматов и парфян до Китая и Кореи даёт нам право оставить в стороне вопрос о выдающемся искусстве верховой езды как привилегии какого-либо «родившегося в седле» народа. Не следует забывать также, что с того отдалённого времени и вплоть до исчезновения конницы как особого рода войск в недавнем прошлом принципиальных, качественных изменений в холодном оружии всадника не произошло. Одинаковый комплекс вооружения всадника предполагает и одинаковое снаряжение коня.
Всё сказанное даёт возможность предположить широкое бытование стремян в период с IV-III вв. до н.э. (массовое распространение катафрактариев) по III в. н.э. (когда мы имеем уже археологические доказательства существования стремян). Почему же стремена того времени до сих пор не известны по археологическим данным? Прежде всего катафрактариев разных народов, за редким исключением, по существовавшим обычаям не хоронили с конём или с конской сбруёй. Возможно, стремена иногда и оказывались среди погребального инвентаря, но они в то время вряд ли делались из металла. Предметы же из органики в могилах более чем двухтысячелетней давности сохраняются лишь при особо благоприятных условиях. Однако доказать широкое применение в древности стремян, сделанных из органических материалов, всё же возможно.
Можно полагать, что ременное стремя изображено на известной вазе из кургана Чертомлык (IV в. до н.э.). Об использовании таких стремян-петель в Индии во II в. до н.э. свидетельствует изображение на медной вазе из Кулу Вэли и на рельефе ворот из Сандши. О распространении ременных стремян у гуннов, сарматов, скифов, даков, алан, готов, персов, галлов и египтян говорят письменные источники. Подобные петли употреблялись и в Китае. Этнографические материалы свидетельствуют об использовании верёвочных стремян современными калмыками, якутами и хакасами.
Важные сведения дает анализ этимологии слова «стремя» в языках разных народов. Рассмотрим этот материал подробнее.
Таблица I. Славянские языки
1) общеславянского «strьmen» — первоначально: «верёвка; ремень; то, что натягивается»;
2) «strьmъ» — «крутой; тугой; то, что натягивается»;
3) древне-верхне-немецкого «stroum», «strom» — «верёвка, струна; то, что натягивается»; 4) индоевропейского «ster» — первоначально: «ремень; верёвка;то, что натягивается или напрягается».
Табл. I показывает, что в славянских языках слово «стремя» произошло от общего корня. Лингвисты выбирают между четырьмя древними основами. Но нам важно отметить, что значение всех исходных корней одинаково: «верёвка; ремень; то, что натягивается».
Таблица II. Западноевропейские языки.
В западноевропейских языках (табл. II) термин «стремя» тоже происходит от корней со значением «ремень, верёвка» или имеет составной характер. В последнем случае к корню со значением «верёвка, ремень» обычно добавляется основа, выражающая процесс подъёма («подниматься, влезать»).
Корень с таким же значением («верх, наверх, подниматься») послужил основой образования слова «стремя» и во всех тюркских языках (табл. III).
Таблица III. Тюркские языки.
Сравни древнетюркск. ӧзä, ӳзä — «вверху, над, сверху» и ӧзläk ат — «верховая хорошая лошадь»
Рассмотренные лингвистические данные позволяют определённо говорить о том, что стремена у разных племён и народов первоначально делались из кожаного ремня или верёвки и служили приспособлением для посадки в седло. Эти языковые материалы показывают и широкое распространение таких стремян.
Следующим шагом в эволюции стремян явилась петля, укреплённая вставкой-подножкой. Остатки таких стремян II в. до н.э. найдены близ Нагпура в Индии. Этот тип стремян также был широко распространён. Именно такие петли со вставными деревянными подножками обнаружены недавно в катакомбах X-XII вв. близ Пятигорска. Этнографические аналоги им известны в Ставрополье, Воронежской области и других местах Центральной России.
Делались стремена и из других органических материалов. Например, из дерева (Корея, Япония). Лишь в VIII в. деревянные стремена арабской конницы были заменены железными. Бытовали деревянные стремена и у монголов как в XI-XII вв., так и в настоящее время. До недавнего времени деревянные стремена употреблялись тувинцами, башкирами, казахами, якутами и другими народами (рис. 6). На территории Тувы употреблялись также стремена из кости и рога (рис. 6, 5). Этот же материал употребляли для изготовления стремян и хакасы. Войлочные стремена известны у современных киргизов. Таким образом, широкое употребление в древности стремян из органических материалов вряд ли может вызывать сомнения.
Рассмотренные материалы позволяют нам сделать следующие выводы:
1) стремена появляются и начинают широко использоваться уже с IV-III вв. до н.э. В то же время появляются и наиболее ранние формы жёсткого седла;
2) ранние стремена изготовлялись из органических материалов;
3) развитие типов стремян можно представить себе следующей приблизительной схемой: петельные гибкие (ремень, верёвка) → петельные закреплённые (с твёрдой вставкой-подножкой) → деревянные → деревянные, укреплённые металлическими накладками → металлические. При этом надо иметь в виду, что стремена из органических материалов всегда продолжали сосуществовать с металлическими;
4) широчайшее распространение ранних типов стремян и наличие своеобразных местных их форм у народов с различными хозяйственными укладами (деревянные круглые и трапециевидные в Корее, «глухие» в Японии, с «внутренней петлёй» в Южной Сибири (рис. 5, 2) и т.д.) позволяют отказаться от поисков народа — «изобретателя стремян».
Стремена, как и множество других необходимых в быту предметов, возникли, по-видимому, в разных центрах. Своеобразные местные формы были, вероятно, вытеснены или отодвинуты на второй план с появлением металлических стремян, оказавшихся универсальными.