сталин знал что будет война
Знал ли Сталин о готовящемся нападении Германии на СССР
Фактрум решил узнать подробнее о том, в какой ситуации находился Сталин в непростом 1941-м году. Рассказывает Алексей Киличенков, доцент кафедры истории России новейшего времени РГГУ, специалист в области военной истории России ХХ века, истории «холодной войны».
Эти вопросы будут актуальными до тех пор, пока мы будем изучать историю нашего Отечества. Огромная страна готовилась к войне на протяжении полутора десятков лет, пожертвовав миллионами своих жизней и очень большой долей национального богатства для того, чтобы быть к этой войне готовой. В то же время война началась для советского народа совершенно неожиданно, внезапным нападением Германии. Противоречие между жертвенной подготовкой и катастрофическим началом войны порождает вопросы, которые до сих пор волнуют как исследователей, так и обычных граждан.
Было ли известно Сталину о готовящемся нападении — вопрос непростой. Сталин, безусловно, исходил из того, что война с Германией неизбежна — это мы можем утверждать с опорой на исторические источники и документы. Это стало понятно вскоре после прихода нацистов к власти и не раз утверждалось как самим Сталиным, так и другими советскими лидерами. Допускал ли Сталин, что война начнется в 1941 году? До определенного момента нет. Начиная с подписания пакта о ненападении 1939 года, он выстраивал внешнюю политику, исходя из того, что война в Европе (с Англией и Францией) будет затяжной и продлится как минимум два — три года. После разгрома Франции летом 1940 года ситуация изменилась — с этого момента Сталин получает все больше информации о том, что Германия готовится к войне с Советским Союзом. Ряд мер, принятых советским руководством в мае 1941 года, свидетельствовал о том, что Сталин допускал возможность нападения Германии в ближайшее время. Но все же он считал такой сценарий маловероятным.
Объяснялось это прагматическими причинами. Сталин был уверен, что начало войны с СССР летом 1941 года Гитлеру не выгодно, не раз повторяя, что Гитлер — не такой идиот, чтобы первым начать войну на два фронта. Кроме того, если оценить ту сумму информации, которой Германия обладала на момент нападения на СССР, ничто не позволяло утверждать, что СССР готовится к превентивному удару. Ни состояние вооруженных сил, ни дислокация войск, ни документы, известные Германии, — ничто не давало оснований для такого вывода, хотя идея впоследствии стала основой пропагандистского мифа, оправдывающего внезапное нападение Германии.
Мог ли Сталин допустить такое начало войны, исходя из перспектив военного союза с Англией и США? Я эту возможность исключаю полностью. Та модель отношений со странами Запада, которой Сталин следовал в 1940 — 41 годах, не дает оснований для такого утверждения. Реакцией СССР на действия Германии в 1939 — 1940 годы было полное одобрение и поддержка. Сталин игнорировал попытки Черчилля предупредить его о скоплении германских военных сил у советской границы. Таким образом, он не то, чтобы закрывал дверь для отношений с Англией, но даже не открыл ее. Моя гипотеза состоит в том, что Сталина не пугала возможность начала войны с Германией в ситуации полной дипломатической изоляции, т. е. войны один на один. Иначе бы он попытался наладить контакты с Англией в 1940 году, но таких попыток не было.
СССР может выиграть эту войну один, без союзников — таким убеждением были продиктованы действия Сталина накануне 22 июня.
Новое в блогах
МасШТАБная фальсификация истории или о том, как Сталин НЕ проспал нападение Гитлера
Ложь о том, что Сталин игнорировал донесения разведчиков и надеялся на «дружбу» с Гитлером, а поэтому и пропустил начало нападения на Советский Союз, стала распространяться после «закрытого доклада» Н. С. Хрущёва (как впрочем и все остальные антисталинские мифы):
Однако эти предостережения Сталиным не принимались во внимание. Больше того, от Сталина шли указания не доверять информации подобного рода с тем, чтобы-де не спровоцировать начало военных действий.
А к чему привела такая беспечность, такое игнорирование очевидных фактов? Это привело к тому, что в первые же часы и дни противник истребил в наших пограничных районах огромное количество авиации, артиллерии, другой военной техники, уничтожил большое количество наших военных кадров, дезорганизовал управление войсками, и мы оказались не в состоянии преградить ему путь вглубь страны.
Источник: Речь Н. С. Хрущёва на ХХ съезде КПСС «О культе личности и его последствиях»
Эти слова тут же подхватили другие, в том числе и некоторые военноначальники в звании маршал Советского Союза.
Однако в «Военном дневнике» С. М. Будённого можно встретить такие строчки:
И. В. Сталин сообщил нам, что немцы не объявляя нам войны, могут напасть на нас завтра, т. е. 22 июня, и поэтому, что мы должны и можем предпринять сегодня же и до рассвета завтра 22.6.41.
Тимошенко и Жуков заявили, что если немцы нападут, то мы их разобьем на границе, а затем на их территории.
И.В. Сталин подумал и сказал: «Это несерьезно».
Обратился ко мне и спросил:
Я предложил следующее.
Во-первых: немедленно снять всю авиацию с приколов и привести ее в полную боевую готовность всех погранв. воен. округов и МВО, ПриВО и СКВО.
Во-вторых, войска погран. воен. округов выдвинуть на границу и занять ими позиции, приступить немедленно к сооружению полевых фортификаций.
В-третьих, в этих же округах объявить мобилизацию, а также воен. округах. МВО, ПриВО и СКВО.
В-четвертых, приступить к устройству оборонительной линии от устья реки Припять, Жлобин, Орша, и по р.Зап. Двина, Витебск, Полоцк, Минск и Рига.«.
И. В. Сталин сказал: «Ваши соображения правильные»
Источник; Маршал Будённый. Конец легенды. д/ф. Страницы из воспоминаний в стоп-кадре.
То есть СТАЛИН САМ СООБЩИЛ ВОЕННОНАЧАЛЬНИКАМ О ДАТЕ НАЧАЛА ВОЙНЫ, А НЕ НАОБОРОТ!
Более того, слова Будённого косвенно подтверждает журнал записи посетителей Сталина:
Источник: «Сталин. Главные документы. 1870-1953 г.г.»
И полностью опровергает слова Г. К. Жукова:
Вечером 21 июня мне позвонил начальник штаба Киевского военного округа генерал-лейтенант М. А. Пуркаев и доложил, что к пограничникам явился перебежчик — немецкий фельдфебель, утверждающий, что немецкие войска выходят в исходные районы для наступления, которое начнется утром 22 июня
Захватив с собой проект директивы войскам, вместе с наркомом и генерал-лейтенантом Н. Ф. Ватутиныммы поехали в Кремль.
По дороге договорились, во что бы то ни стало добиться решения о приведении войск в боевую готовность
Я прочитал проект директивы. И. В. Сталин заметил:
— Такую директиву сейчас давать преждевременно, может быть, вопрос еще уладится мирным путем.
Надо дать короткую директиву, в которой указать, что нападение может начаться с провокационных действий немецких частей.
Войска приграничных округов не должны поддаваться ни на какие провокации, чтобы не вызвать осложнений.
Не теряя времени, мы с Н. Ф. Ватутиным вышли в другую комнату и быстро составили проект директивы наркома.
Вернувшись в кабинет, попросили разрешения доложить. И. В. Сталин, прослушав проект директивы и сам еще раз его прочитав, внес некоторые поправки и передал наркому для подписи
С этой директивой Н. Ф. Ватутин немедленно выехал в Генеральный штаб, чтобы тотчас же передать ее в округа. Передача в округа была закончена в 00.30 минут 22 июня 1941 года.
Копия директивы была передана наркому Военно-Морского Флота.
Источник : Жуков. Воспоминания и размышления. т.1, с.260-262.
Никакого Н. Ф. Ватутина в журнале посещений нет, а вот Будённый с Жуковым и Тимошенко есть, причём в указанное Семён Михалычем время.
И ещё один факт, который подтверждает слова Будённого, и о котором пишет Николай Алексеевич Добрюха, историк и публицист, помогавший оформлять воспоминания и политические размышления бывшим председателям КГБ В. Семичастному и В. Крючкову:
Спустя некоторое время к ним присоединились председатель Комитета обороны Ворошилов, нарком НКВД Берия, первый зам. председателя СНК Вознесенский, секретарь ЦК ВКП(б) Маленков, секретарь Комитета обороны И.А. Сафонов и (либо нарком обороны Тимошенко, либо сотрудник центрального аппарата НКИД СССР Тимощенко).
Именно они, без Жукова, и обсуждали принятие директивы без номера, которая по чьей-то вине не была вовремя доставлена в войска.
Шифровка с приказом № 1 в штаб Западного особого военного округа. 1 час 45 мин. 22 июня 1941 г. Подлинник.
А ведь уже в десять часов вечера 21 июня Жуков и Тимошенко уходят из Кремля с подписанной при Сталине Директивой № 1.
Но дальнейшее трудно объяснить.
В мемуарах Жуков оправдывается, мол, Сталин боялся провокации, потому и не спешили с отправкой директивы, и я, мол, на свой страх и риск решил в полночь сам отправить шифровку.
Во-первых, не в полночь, а во втором часу ночи.
Во-вторых, трудно поверить, что Жуков осмелился бы отправить такую депешу без отмашки вождя.
К тому же слова Жукова ставит под сомнение тот факт, что нарком ВМФ Н. Кузнецов, получив шифровку, незамедлительно привел флоты в боевую готовность.
И последняя, маленькая несостыковочка в словах Жукова.
Этот документ представляет собой написанный Маленковым (скорее всего до прихода Жукова к Сталину) черновик «Секретного Постановления Политбюро» об организации Южного фронта и Второй линии обороны 21 июня 1941 года.
В нём «Завтрашнюю войну» уже 21 июня воспринимают как свершившийся факт, ибо Западным военным округам срочно присваивают понятия «фронтов».
Кстати, именно Буденный, согласно этому черновику, был назначен командующим Второй линией обороны.
Вновь открывающиеся факты и документы дают нам понять, для чего и зачем Г. К. Жуков и Ко устроили масШТАБную фальсификацию истории.
«О том, что начнётся война, Сталину сообщили за три дня до 22 июня»
Накануне бури
«Наша Версия» продолжает публиковать сохранившиеся в архивах не выходившие в свет интервью с ветеранами советской разведки. В 2018 году не стало бывшего заместителя начальника аналитического отдела Первого главного управления КГБ генерал-майора Александра Бартеньева. Незадолго до смерти он рассказал Игорю Латунскому о том, как работала советская разведка перед началом Великой Отечественной войны, кто передавал в Москву сведения о неизбежном нападении фашистской Германии на Советский Союз и почему Сталин не поверил их донесениям.
– Александр Николаевич, наверное, ещё не одно десятилетие историки будут спорить о том, по какой причине первые месяцы Великой Отечественной войны оказались столь трагичными для Красной армии. И в этой связи будет оставаться актуальным главный вопрос – неужели руководители СССР и лично Сталин не знали о готовящемся нападении фашистской Германии?
– Безусловно, знали. Информация о возможном нападении Германии на СССР ложилась на стол Сталину за несколько дней до начала войны. И эта информация была получена из очень весомых источников. В частности, от Брайтенбаха – руководителя отдела гестапо Вилли Лемана, которого называют одним из прототипов Штирлица. Леман 19 июня встретился с сотрудником нашей разведки в Берлине Борисом Журавлёвым и сообщил ему точную дату нападения фашистской Германии на СССР. До этого он рассказал о переброске крупных соединений немецких военных частей к границе СССР.
Кроме того, о неизбежности войны сообщали агенты Арвид Харнак – Корсиканец и Харро Шульце-Бойзен – Старшина. Приходили тревожные сигналы и из нашего посольства в Берлине, где в то время там под дипломатической крышей работал Александр Михайлович Коротков, которого ещё называли королём нелегалов. Вся эта информация, повторю, ложилась на стол Сталину.
Увы, он был уверен, что немцы смогут напасть на нашу страну позже, только после захвата Великобритании. Таким образом, сложилась ситуация, когда практически никто не сомневался в том, что война с Германией неизбежна, однако все боялись настаивать на этом, потому что Сталин думал иначе. Когда Борис Журавлёв прислал донесение Старшины о том, что летом 1941 года три группы армии – Север, Центр и Юг – перейдут границы СССР, указав заодно количество самолётов в каждой группе и их наземные цели, руководитель советской разведки НКВД Всеволод Меркулов вслед за Сталиным ответил Журавлёву: «Не надо верить этому провокатору гестапо. А если ты ещё пришлёшь мне подобное, то свой партбилет положишь на стол и пойдёшь пасти пингвинов за полярный круг».
Таким образом сложилась ситуация, когда никто из руководства Красной армии, МИДа, НКВД СССР не мог позволить себе ни грамма самодеятельности. Впрочем, разве когда-то у нас было по-другому?
Расстрел советских маршалов организовала немецкая разведка?
Когда Борис Журавлёв прислал донесение Старшины о том, что летом 1941 года три группы армии – Север, Центр и Юг – перейдут границы СССР, указав заодно количество самолётов в каждой группе и их наземные цели, руководитель советской разведки НКВД Всеволод Меркулов вслед за Сталиным ответил Журавлёву: «Не надо верить этому провокатору гестапо. А если ты ещё пришлёшь мне подобное, то свой партбилет положишь на стол и пойдёшь пасти пингвинов за полярный круг»
– Семёнов прав в том, что заниматься оперативной работой по Германии после 1937 года стало действительно некому. В нашей резидентуре в Германии перед войной работали всего четыре человека – резидент Амаяк Кобулов, названные мной выше Борис Журавлёв и Александр Коротков, а также жена Короткова Ирина Александровна.
– Тогда, пожалуй, надо прямо сказать, чем оказался вызван такой дефицит кадров: репрессиями 1937 года. В результате этой «чистки органов НКВД» был обезглавлен Иностранный отдел, в Москву для последующего ареста отозвали целый ряд работавших за границей разведчиков. В итоге несколько агентов-нелегалов просто бежали, испугавшись за свою жизнь. Так в 1938 году совершил предательство, уйдя к американцам, резидент НКВД в Испании Александр Орлов.
– Орлова я не могу назвать предателем. Он скорее перебежчик, который понял, что его ждёт на Родине после того, что он сделал. Именно Орлов в 1938 году провёл операцию по вывозу золотого запаса республиканского правительства Испании в СССР. И когда ему передали, что в Антверпен за ним пришёл теплоход, на котором его ждёт Сергей Шпигельглас, он всё понял. Ведь Шпигельглас был специалистом по похищению людей, годом ранее он похитил в Париже главу Русского общевоинского союза генерала Миллера. И хотя Орлов ушёл к американцам, он не выдал им никого из особо ценной советской агентуры, а ведь знал многих. Спустя многие годы стало известно, что Орлов написал Сталину письмо из Америки. Писал: если ему и его родным, оставшимся в СССР, будет гарантирована безопасность, он будет хранить в тайне факт вывоза испанского золота. В итоге их не тронули. А Шпигельглас, кстати, спустя полгода был арестован и позже расстрелян.
– Ряд историков утверждают, что немецкая разведка пристально следила за тем, что в ходе репрессий была уничтожена значительная часть руководящего состава Красной армии, и именно это стало одним из факторов, обусловивших нападение Германии на СССР…
– Нет никаких сомнений, что в Германии внимательно наблюдали за всем, что происходило у нас в стране.
– …более того, бытует мнение, что как раз немецкие спецслужбы и организовали провокацию, в результате которой были ликвидированы лучшие советские полководцы. Например, в мемуарах начальника управления политической разведки СД РСХА Вальтера Шелленберга говорится о том, что тайный агент НКВД белый генерал Николай Скоблин на самом деле работал ещё и на немцев. И документы об антисталинском «заговоре маршалов» во главе с Тухачевским, на основании которых было расстреляно много советских военачальников, Скоблин передал НКВД не просто так. Могло такое быть?
После того как с началом войны связь с Леманом вновь была потеряна, в 1942 году её попробовали восстановить. Из Москвы направили двух немцев из числа военнопленных. Они хорошо зарекомендовали себя, находясь в нашем плену, и, как выяснилось, были коммунистами. В Германию их забросили под видом солдат, едущих в Берлин в отпуск. Но наши спецслужбы, готовившие их к заброске, не знали, что Гестапо брало под контроль семьи солдат, попавших в плен в СССР
– Не могу сказать, являлся ли Скоблин агентом немцев, данных об этом нет. Но использовать его втёмную для достижения своих целей спецслужбы Германии вполне могли. Кто-кто, а Вальтер Шелленберг был большим мастером проведения тайных интриг. Немецкая разведка вообще действовала на очень высоком уровне. И абсолютно понятно, что подготовка к нападению на СССР велась очень тщательно, были изучены и оценены все аспекты начиная от состояния Красной армии и заканчивая экономикой. Такой момент: Гитлер подарил нашей стране последнюю разработку самолёта «Мессершмитт», а советские инженеры были допущены Герингом на военные заводы Германии. Формально Гитлер демонстрировал дружбу с Советским Союзом, но фактически он просто успокаивал внимание, зная, что ничем не рискует, – за оставшееся до начала войны время СССР не успеет создать аналогичный самолёт.
– Кроме того, имела место и ещё одна политическая интрига. Я имею в виду неожиданный перелёт Рудольфа Гесса – заместителя фюрера, рейхсминистра! – в Великобританию в мае 1941 года. До сих пор точно неясно, что же это было на самом деле?
«Леман и другие провалились из-за нашего недосмотра»
– Вернёмся к работе советской разведки. Как вы уже сказали, у Москвы в Германии имелся целый ряд высокопоставленных информаторов. Вилли Леман курировал в гестапо оборонную промышленность и военное строительство, а Харро Шульце-Бойзен служил в министерстве авиации. Как НКВД удалось получить столь ценных агентов? За большие деньги?
– Вилли Леман был завербован советской разведкой в 1929 году по его собственной инициативе. Да, ему платили деньги, но материальная сторона была не главной. Ещё служа в политической полиции Веймарской республики, Леман видел, какое криминальное отребье идёт в ряды штурмовиков СА. Поняв, к чему при таком подходе приведут его страну главари фашистской Германии, он и вышел на советскую разведку. Приведу такой факт: в ходе репрессий, о которых мы говорили ранее, были арестованы сотрудники нашей разведки, курировавшие Лемана. Он вполне мог разорвать связь с НКВД и о нём бы никто не узнал. Но он сам вышел на наше посольство, сообщив о себе. Сотрудник нашей разведки Василий Зарубин, ранее работавший нелегально в Германии, подтвердил, что он знает Вилли Лемана. После этого в Берлин был отправлен Александр Михайлович Коротков, который и смог восстановить связь с Брайтенбахом. Коротков передал Лемана на связь Борису Журавлёву, которому 19 июня 1941 года Леман и сообщил о готовящемся 22 июня 1941 года нападении на СССР фашистской Германии.
Что же касается Старшины – Харро Шульце-Бойзена и Корсиканца – Арвида Харнака, то они были идейными противниками фашизма. Чтобы не быть голословным, позвольте привести такой пример. Когда после провала Шульце-Бойзена допрашивали в гестапо, следователь спрашивал его о причинах перехода к русским. И Шульце-Бойзен ответил: мол, передайте вашему фюреру, что моя Германия не красная, но и не коричневая. Просто я ненавижу тех, кто превратил народ моей страны в тупое быдло, которому разрешено поднимать руку в приветствии «Хайль» и погибать за фюрера, но не позволено думать.
– Как же провалились Леман, Шульце-Бойзен и Харнак? А также третий член знаменитой «Красной капеллы» – Леопольд Треппер, работавший в Париже и Брюсселе?
– К сожалению, из-за недосмотра нашей разведки. После того как с началом войны связь с Леманом вновь была потеряна, в 1942 году её попробовали восстановить. Из Москвы направили двух немцев из числа военнопленных. Они хорошо зарекомендовали себя, находясь в нашем плену, и, как выяснилось, были коммунистами. В Германию их забросили под видом солдат, едущих в Берлин в отпуск. Но наши спецслужбы, готовившие их к заброске, не знали, что гестапо брало под контроль семьи солдат, попавших в плен в СССР. И один из этих двоих солдат, оказавшись в Германии, решил позвонить своей жене по телефону. В итоге его схватили и после пыток он согласился позвонить Леману и договориться с ним о встрече. Тот пришёл и был сразу арестован.
Что же касается Шульце-Бойзена, Харнака и Треппера, то их провал произошёл оттого, что агентура «Красной капеллы» передавала информацию в группу сопротивления Шандора Радо, который руководил группой сопротивления «Дора», находящейся в Швейцарии. В связи с тем что члены «Красной капеллы» не имели связи с нами, информацию в Москву передавал Радо. Особенно была ценна информация о планах вермахта под Москвой, Сталинградом и на Курской дуге. Но поскольку приёмные сети работали плохо, члены «Красной капеллы» иногда посылали курьеров на связь с нами. Так одного курьера перехватило Гестапо. Позже один из радистов, захваченных немцами, послал сигнал о том, что он работает под контролем. Но сотрудник нашей разведки, принявший эту шифровку, не обратил на сигнал внимания. К сожалению, вот так из-за слабого технического оснащения провалилась сеть ценнейших агентов.
– Пример сотрудничества с советской разведкой потомка древнейшего дворянского рода Харро Шульце-Бойзена показывает, что далеко не весь народ Германии, публично крича «хайль Гитлер!», на деле разделял идеи своего бесноватого фюрера, не так ли?
«Только дурак станет нападать на СССР». Почему Сталин не верил в нападение
Время и цели для ударов — советская разведка знала о намерениях Германии атаковать СССР, но в Кремле слишком боялись спровоцировать немцев.
Коллаж © LIFE. Фото © Фотохроника ТАСС ©
Донесения очень ценных агентов
Советская разведка к началу 1940-х располагала тремя ценнейшими агентами в нацистской Германии. Они действовали под оперативными псевдонимами Старшина, Корсиканец и Брайтенбах.
Под первым псевдонимом скрывался Харро Шульце-Бойзен. Он был всего лишь обер-лейтенантом люфтваффе, но имел доступ к одному из могущественнейших людей Германии — рейхсмаршалу Герману Герингу. Мать супруги Шульце-Бойзена была соседкой Геринга и его подругой, поэтому глава люфтваффе покровительствовал молодожёнам и даже лично присутствовал на их бракосочетании в качестве свидетеля.
Под псевдонимом Корсиканец скрывался Арвид Харнак — советник из Министерства экономики. Псевдоним Брайтенбах принадлежал гестаповцу Вилли Леману — начальнику отдела контрразведки на оборонных предприятиях.
Вилли Леман, Арвид Харнак, Харро Шульце-Бойзен
Коллаж © LIFE. Фото © Wikipedia © Wikipedia © Wikipedia
Все трое передавали в Москву сообщения о скором начале войны. 28 мая 1941 года Брайтенбах сообщил, что его отдел гестапо переходит на круглосуточный режим работы на предприятиях, что свидетельствует о грядущих экстраординарных событиях. 16 июня Старшина и Корсиканец передали сообщение о том, что война начнётся «с минуты на минуту», причём в донесении сообщались даже приоритетные цели для удара немецкой авиации.
На следующий день эта информация была доложена Сталину, однако он отреагировал на неё с негодованием и оставил на донесении грубую резолюцию: «Т-щу Меркулову. Можете послать ваш источник из штаба немецкой авиации к е. матери. Это не источник, а дезинформатор». 19 июня Брайтенбах уточнил, что немецкая атака начнётся утром 22 июня.
Донесения о скором начале войны поступали и от источников в других странах. Наиболее частыми были сообщения от Рихарда Зорге, работавшего пресс-секретарём немецкого посольства в Японии. Вопреки популярной легенде, Зорге не предсказывал точную дату начала войны. Информация, поступавшая от него, была достаточно противоречива. В марте 1941 года он сообщал, что война Германии и СССР начнётся только после того, как Гитлер разделается с Англией. В середине мая он доносил о начале войны в конце мая. 1 июня от него пришла шифровка, в которой была указана дата нападения Германии — 15 июня. Однако в назначенный день от него пришла новая шифровка, в которой сообщалось, что война откладывается до конца июня.
Коллаж © LIFE. Фото © Wikipedia
Кроме того, советская разведка имела агента в Вишистской Франции. Это был Леопольд Треппер, живший под псевдонимом Жан Жильбер. Правда, его предупреждение было несколько запоздалым. 21 июня 1941 года он сообщил, что немецкое вторжение начнётся на следующий день.
Слабый вес главы внешней разведки
Таким образом, советская разведка имела немало подтверждений готовящейся агрессии. Однако Сталин по-прежнему надеялся, что немцы в 1941 году не нападут на СССР, а среди подчинённых не нашлось никого, кто мог бы его переубедить. Главой советской внешней разведки (ИНО ГУГБ НКВД) был Павел Фитин. В ноябре 1938 года 30-летний журналист Фитин по партийной разнарядке был направлен на службу в НКВД, став стажёром иностранного отдела. А уже через полгода необъяснимым образом оказался во главе внешней разведки. Вчерашний молодой журналист просто не имел необходимого опыта и авторитета, чтобы переубедить Сталина.
Коллаж © LIFE. Фото © Wikipedia © Wikipedia
Поэтому, несмотря на многочисленные предупреждения, приказ о приведении в полную боеготовность поступил в войска только вечером 21 июня, когда игнорировать подозрительную активность немцев стало невозможно. Но было уже поздно.
Операция по дезинформации
В конце 1940 года немцы увязли в войне с Британией. Более слабый флот не позволял им осуществить десант на побережье, а авиация так и не смогла достичь абсолютного превосходства в воздухе и поддержать высадку. В этих условиях Гитлер, ранее боявшийся войны на два фронта, решил перенести направление главного удара на СССР. Вождь нацистов рассчитывал на то, что англичане ещё не восстановились от потерь, а с Советской армией удастся расправиться быстро, поэтому войны на два фронта не будет. А после поражения СССР англичане лишатся последнего потенциального союзника в Европе и добровольно сдадутся.
В декабре 1940 года началась подготовка к нападению на СССР. Одновременно была организована операция по дезинформации советского руководства.
Коллаж © LIFE. Фото © Wikipedia
Она проводилась с колоссальным размахом и учётом множества мелочей, вплоть до того, что огромными тиражами стали издаваться немецко-английские словари и карты побережья Британии. Переброску немецких войск на восток, которую в СССР не могли не заметить, немцы объясняли хитрым манёвром для отвлечения англичан.
Особую роль в операции играли немецкие дипломаты, которые в последний год перед войной расточали любезность и дружелюбие в отношении советских коллег. Немцы советовались с ними по каждому вопросу, вежливо извещали обо всех важных мероприятиях и даже делали многозначительные намёки на то, что и СССР после падения Англии достанется свой кусок пирога в Индии. В истинную подоплёку приготовлений был посвящён лишь узкий круг высших руководителей рейха и военачальников. Благодаря этому немцам удавалось не допускать утечек информации.
Версии действий Сталина
Но мог ли Сталин, отличавшийся недоверием даже к собственной разведке и ближайшим соратникам, столь слепо и безоглядно верить Гитлеру, который был его идеологическим врагом? К июню 1941 года в Кремле понимали, что война с Германией неизбежна, хотели верить в то, что она не начнётся раньше лета 1942 года, но допускали, что может начаться в любой момент. 24 мая, выступая на заседании политбюро, Сталин признал: «Обстановка обостряется с каждым днём. Очень похоже, что мы можем подвергнуться внезапному нападению».
В Москве хотели отследить реакцию немцев на это немного наивное заявление ТАСС. Если они к нему присоединятся, значит, можно выдохнуть, войны в этом году, скорее всего, не будет. Если промолчат, значит, нападение в ближайшее время неминуемо. Немцы промолчали.
Но если в Кремле догадывались о намерениях немцев, то почему не были проведены необходимые приготовления? Исследователи выдвигали множество объяснений этому странному упрямству Сталина, вплоть до самых невероятных и мистических.
По одной версии, Сталин был оптимистичен и уверен в себе, поскольку знаменитый в СССР иллюзионист Вольф Мессинг якобы заранее предсказал ход войны с Германией и неминуемую победу Красной армии.
Коллаж © LIFE. Фото © Wikipedia © Wikipedia © Wikipedia © TASS
По другой версии, не обошлось без вмешательства известного мистика и эзотерика Георгия Гурджиева, с которым вождь был знаком через его брата. Знаменитый маг, некогда живший в Тифлисе, якобы подсказал молодому Иосифу Джугашвили идею сменить имя и дату рождения на более благоприятные, рассчитав период, когда звёзды наиболее благоволили великим свершениям. После этой операции дела Сталина пошли в гору, а сам он в благодарность до конца жизни покровительствовал оставшемуся в СССР кузену Гурджиева — скульптору-масону Меркурову, которому было доверено ваять почти все памятники вождю на территории Союза. С той поры Сталин будто бы верил в свою звезду и считал себя неуязвимым.
Впрочем, подтверждений личных встреч Мессинга и Сталина не обнаружено, а единственное, что достоверно можно подтвердить из истории с Гурджиевым, — это то, что Меркуров действительно пользовался доверием генсека.
Более вероятно, что истинные причины решений Сталина предельно далеки от мистических. Он просто опасался спровоцировать немцев на агрессию, поэтому не предпринимал решительных действий. Главной целью было избежать войны «здесь и сейчас». Существовала надежда, что два критических месяца — июнь и июль — удастся переждать. А осенью и зимой немцы точно не станут начинать масштабную кампанию, угроза войны утихнет до лета 1942 года.
За несколько дней до войны немцы экстренно отозвали из советских портов все свои суда, даже не дав им разгрузиться. Советские корабли остались в немецких портах вплоть до начала войны и были захвачены немцами. Германия начала саботировать условия торгового соглашения и практически прекратила отправлять в СССР продукцию, а советская сторона до последнего дня исполняла все обязательства.
Кое-какие меры были приняты, но недостаточные. Например, 13 июня началась переброска дополнительных армейских сил к западным границам. В армии были отменены отпуска. Вместе с тем предложения военачальников об объявлении боеготовности неоднократно отклонялись генсеком. Это было сделано в приграничных округах только поздним вечером 21 июня, к моменту атаки немцев во многих штабах ещё не успели отреагировать на шифровки.
Осторожность и нерешительность Сталина, возможно, отодвинули начало войны на несколько дней. Но они не предотвратили её и привели к тяжёлым потерям в первые дни сражений.