ссудная казна что это

Ссудная казна

Энциклопедия русского зодчества

Российская ссудная казна напоминает огромную шкатулку — «боярский сейф». А внутри скрыты рисунки по эскизам Ивана Билибина.

Ссудную казну создали в 1772 году в Санкт-Петербурге и Москве по замыслу Бецкого как альтернативу ростовщикам.

Собственных капиталов у этих заведений не было — источником ссуд служили капиталы сохранной казны под 5% годовых. При этом Московская ссудная казна выдавала ссуды на сумму до 1 000 рублей сроком на 12 месяцев под 6% годовых и под залог золота, серебра или ценных вещей. Так зарождалась привычная нам банковская система.

Здание ссудной казны в Настасьинском переулке в Москве стало памятником 300-летию Дома Романовых. Его построили в 1913-1916 годах мастера исторической стилизации В.А. Покровский и Б.М. Нилус.

Среди архитекторов иногда упоминают Владимирова. Проект здания утверждал лично император. Зодчие использовали во внешнем убранстве ссудной казны мотивы русского зодчества второй половины XVII века.

Фасад облицован гладким и алмазным рустом с декоративной резьбой. Венчает постройку башенка со шпилем. На ней раньше размещался двуглавый орел. Вход в здание ссудной казны украшает шатровая сень. Симметричная композиция повторяет принцип, который В.А. Покровский использовал для аналогичного здания в Нижнем Новгороде.

Внутреннее оформление соответствовало внешнему: операционные залы, парадная лестница и вестибюль украсили лепнина и роспись по эскизам Ивана Билибина. А билибинского двуглавого орла с коронами не только многократно повторили в декоре интерьеров и фасада здания, но и сделали символом Госбанка. Он до сих пор присутствует на денежных знаках России.

Здание в Настасьинском строили для ссудной кассы, но в Советское время здесь разместилось Государственное хранилище ценностей (Гохран). Сюда свозили конфискат. Привозимое не успевали описывать и размещать. И многое быстро и дешево продавали за границу.

Здание ссудной казны используется для банковских нужд и сейчас — здесь, в самом большом несгораемом хранилище в Москве, размещается хранилище Центробанка.

Источник

Российская ссудная казна. Ссудная казна Здание российской ссудной казны

памятник архитектуры (федеральный)
Здание Ссудной казны

— здание-достопримечательность в Настасьинском переулке города Москвы. Выполнено в неорусском стиле, является объектом культурного наследия федерального значения. С 1941 года в здании находился Госбанк СССР, в настоящее время там расположено хранилище Центробанка России[1]. Здание Ссудной казны изображено на коллекционной монете 2020 года достоинством в 3 рубля из серии «Памятники архитектуры России»[2].

История

Здание Ссудной казны, 2009 Фасад здания Ссудной казны, 2015
Ссудная казна в Российской империи была учреждена в 1772 году по замыслу личного секретаря Екатерины II Ивана Бецкого. Изначально подобного рода кредитные учреждения задумывались в качестве альтернативы ростовщичеству и были открыты при воспитательных домах в Петербурге и Москве. Ссуды в дореволюционной России выдавались под залог драгоценных камней и металлов[3].

Строительство здания Ссудной казны в Настасьинском переулке началось в 1913 году к 300-летию динаcтии Романовых. Авторами проекта, позднее утвержденного лично Николаем II, были архитекторы Владимир Покровский и Богдан Нилус. Окончательно здание было построено в 1916 году, тогда же Ссудная казна начала работу по новому адресу[4].

После Октябрьской революции здание Ссудной казны занял Наркомат внутренних дел, а после 1920 года — созданный декретом Совнаркома Государственное хранилище ценностей Наркомфина (Гохран). В него свозились драгоценности из национализированных имений и особняков[4], а также церковное имущество[5]. Заместитель наркома торговли и промышленности РСФСР Георгий Соломон вспоминал об этом в своих мемуарах о Ленине:

С 1941 года в здании находился Госбанк. Напечатанные наличные деньги привозились в Настасьинский переулок, где пересчитывались и уже затем распределялись внутри страны. Подвалы здания использовались в качестве хранилища. Эта схема действовала и после распада СССР вплоть до 2002 года, когда здание Ссудной казны закрылось для посетителей и стало работать исключительно в качестве хранилища для Центробанка[7].

В 2013 году велись переговоры с властями Москвы о возможном открытии здания для экскурсий, также озвучивалась идея создания в нём музея истории денег и курсов финансовой грамотности для населения[7].

Энциклопедия русского зодчества

Российская ссудная казна напоминает огромную шкатулку — «боярский сейф». А внутри скрыты рисунки по эскизам Ивана Билибина.

Ссудную казну создали в 1772 году в Санкт-Петербурге и Москве по замыслу Бецкого как альтернативу ростовщикам.

Собственных капиталов у этих заведений не было — источником ссуд служили капиталы сохранной казны под 5% годовых. При этом Московская ссудная казна выдавала ссуды на сумму до 1 000 рублей сроком на 12 месяцев под 6% годовых и под залог золота, серебра или ценных вещей. Так зарождалась привычная нам банковская система.

Здание ссудной казны в Настасьинском переулке в Москве стало памятником 300-летию Дома Романовых. Его построили в 1913-1916 годах мастера исторической стилизации В.А. Покровский и Б.М. Нилус.

Среди архитекторов иногда упоминают Владимирова. Проект здания утверждал лично император. Зодчие использовали во внешнем убранстве ссудной казны мотивы русского зодчества второй половины XVII века.

Фасад облицован гладким и алмазным рустом с декоративной резьбой. Венчает постройку башенка со шпилем. На ней раньше размещался двуглавый орел. Вход в здание ссудной казны украшает шатровая сень. Симметричная композиция повторяет принцип, который В.А. Покровский использовал для аналогичного здания в Нижнем Новгороде.

Внутреннее оформление соответствовало внешнему: операционные залы, парадная лестница и вестибюль украсили лепнина и роспись по эскизам Ивана Билибина. А билибинского двуглавого орла с коронами не только многократно повторили в декоре интерьеров и фасада здания, но и сделали символом Госбанка. Он до сих пор присутствует на денежных знаках России.

Здание в Настасьинском строили для ссудной кассы, но в Советское время здесь разместилось Государственное хранилище ценностей (Гохран). Сюда свозили конфискат. Привозимое не успевали описывать и размещать. И многое быстро и дешево продавали за границу.

Здание ссудной казны используется для банковских нужд и сейчас — здесь, в самом большом несгораемом хранилище в Москве, размещается хранилище Центробанка.

Архитектура

Здание Ссудной казны построено в эклектичном неорусском (псевдорусском) стиле, сочетающем элементы модерна с традициями древнерусского зодчества и архитектуры барокко. Оно состоит из двухэтажного квадратного корпуса и прямоугольных кладовых в левом и правом крыльях, стилизованных под древнерусский терем. Углы здания облицованы рельефной кладкой, центральная часть оснащена пирамидальной башней на крыше и массивным крытым крыльцом. Алмазная рустика на фасаде напоминает декор построек эпохи барокко, в частности, Знаменской церкви в Дубровицах. Стены и кровля украшены резными орнаментами, рельефными изображениями двуглавых орлов с коронами и Георгия Победоносца. На фасаде расположена надпись «Российская ссудная казна» и годы постройки[4]. После Октябрьской революции двуглавые орлы были сбиты, но в 1990-е годы их восстановили[7].

При производстве кирпича для здания Ссудной казны вместо воды использовался яичный белок[3].

Казимир Малевич отрицательно оценивал архитектурные достоинства здания Ссудной казны:

Интерьеры здания создал художник Иван Билибин. Именно билибинское изображение двуглавого орла стало впоследствии символом Госбанка, оно же присутствует на современных российских денежных знаках[3].

Новые поборы и ссудные кассы

Последовательницей Екатерины Великой в «ломбардных» преобразованиях стала супруга Павла I (сына Екатерины) — Мария Федоровна. Именно она приняла решение изъять все деньги у ссудной казны и передать их в Институт благородных девиц, а также уменьшить ставку до 10%.

Уменьшение процентной ставки, конечно, стало хорошей новостью, однако заемщикам все равно приходилось выплачивать непомерно большие суммы. Кроме того, пользоваться займами в ссудных казнах было крайне неудобно: учреждения часто закрывались до вечера, учитывая, что работали они далеко не каждый день. Желающих же получить ссуды было очень много, люди толпились у порогов зданий, чтобы взять заем.

Чтобы хотя бы как-то наладить работу учреждений, было принято решение:

С одной стороны, нововведение, действительно, систематизировало работу учреждений, выдававших ссуды. С другой — бедные сословия вновь лишились возможности получать займы под залог своего движимого имущества, все вернулось «на круги своя».

Лишь в 1879 году императором Александром II была предпринята новая попытка открытия учреждений, подобных ломбардам. Такие учреждения, получившие название «ссудные кассы», были созданы с целью сделать кредиты доступными не только для дворян, но и для более бедных сословий. Однако создаваемые с благой целью ссудные кассы стали «одним из самых серьезных экономических недугов» России, по словам публициста Л.П. Быстрицкого. Что это значит?

Ссудные кассы, призванные стать спасением для ремесленников и мелких торговцев (основная целевая аудитория подобных учреждений), принесли им еще большие разорения. Поскольку государство практически никак не регламентировало работу ссудных касс, их владельцы самостоятельно диктовали условия, поднимая проценты до немыслимых значений — порядка 60% годовых. А самое главное — у представителей бедных сословий не было другой возможности получить деньги, ведь чаще всего только дворяне обладали золотыми и серебряными изделиями, которые можно было заложить в ссудной казне.

Вопиющими были не только проценты, но и само поведение владельцев ссудных касс. Очень часто вещи, которые не выкупались заемщиками, не поступали в продажи, а забирались в личное пользование. Более того, многие недобросовестные владельцы намеренно неправильно записывали личные данные заемщиков, чтобы потом отказать им в выдаче имущества. Ценные вещи, разумеется, владельцы ссудных касс оставляли себе, либо выгодно перепродавали их знакомым.

Сложившаяся ситуация срочно требовала радикальных перемен, которые не заставили себя ждать.

Примечания

Отрывок, характеризующий Здание Ссудной казны

Стелла кивнула, очень довольная произведённым эффектом. – Как же так? Поэтому она и помогла тебе их найти? Она знала. – тысячи вопросов одновременно бешено крутились в моём взбудораженном мозгу, и мне казалось, что я никак не успею всего меня интересующего спросить. Я хотела знать ВСЁ! И в то же время прекрасно понимала, что «всего» мне никто не собирается говорить… – Я наверное потому его и выбрала, что чувствовала что-то. – Задумчиво сказала Стелла. – А может это бабушка навела? Но она никогда не признается, – махнула рукой девчушка. – А ОН. Он тоже знает? – только и смогла спросить я. – Ну, конечно же! – рассмеялась Стелла. – А почему тебя это так удивляет? – Просто она уже старенькая… Ему это должно быть тяжело, – не зная, как бы поточнее объяснить свои чувства и мысли, сказала я. – О, нет! – опять засмеялась Стелла. – Он был рад! Очень-очень рад. Бабушка дала ему шанс! Никто бы не смог ему в этом помочь – а она смогла! И он увидел её опять… Ой, это было так здорово! И тут только наконец-то я поняла, о чём она говорит… Видимо, бабушка Стеллы дала своему бывшему «рыцарю» тот шанс, о котором он так безнадёжно мечтал всю свою длинную, оставшуюся после физической смерти, жизнь. Ведь он так долго и упорно их искал, так безумно хотел найти, чтобы всего лишь один только раз мог сказать: как ужасно жалеет, что когда-то ушёл… что не смог защитить… что не смог показать, как сильно и беззаветно их любил… Ему было до смерти нужно, чтобы они постарались его понять и смогли бы как-то его простить, иначе ни в одном из миров ему незачем было жить… И вот она, его милая и единственная жена, явилась ему такой, какой он помнил её всегда, и подарила ему чудесный шанс – подарила прощение, а тем же самым, подарила и жизнь… Тут только я по-настоящему поняла, что имела в виду Стеллина бабушка, когда она говорила мне, как важен подаренный мною «ушедшим» такой шанс… Потому что, наверное, ничего страшнее на свете нет, чем остаться с не прощённой виной нанесённой обиды и боли тем, без кого не имела бы смысла вся наша прошедшая жизнь… Я вдруг почувствовала себя очень усталой, как будто это интереснейшее, проведённое со Стеллой время отняло у меня последние капельки моих оставшихся сил… Я совершенно забыла, что это «интересное», как и всё интересное раньше, имело свою «цену», и поэтому, опять же, как и раньше, за сегодняшние «хождения», тоже приходилось платить… Просто все эти «просматривания» чужих жизней являлись огромной нагрузкой для моего бедного, ещё не привыкшего к этому, физического тела и, к моему великому сожалению, меня пока что хватало очень ненадолго… – Ты не волнуйся, я тебя научу, как это делать! – как бы прочитав мои грустные мысли, весело сказала Стелла. – Делать, что? – не поняла я. – Ну, чтобы ты могла побыть со мной дольше. – Удивившись моему вопросу, ответила малышка. – Ты живая, поэтому тебе и сложно. А я тебя научу. Хочешь погулять, где живут «другие»? А Гарольд нас здесь подождёт. – Лукаво сморщив маленький носик, спросила девочка. – Прямо сейчас? – очень неуверенно спросила я. Она кивнула… и мы неожиданно куда-то «провалились», «просочившись» через мерцающую всеми цветами радуги «звёздную пыль», и оказались уже в другом, совершенно не похожем на предыдущий, «прозрачном» мире… * * * Ой, ангелы. Смотри, мамочка, Ангелы! – неожиданно пропищал рядом чей-то тоненький голосок. Я ещё не могла очухаться от необычного «полёта», а Стелла уже мило щебетала что-то маленькой кругленькой девчушке. – А если вы не ангелы, то почему вы так сверкаете. – искренне удивившись, спросила малышка, и тут же опять восторженно запищала: – Ой, ма-а-амочки! Какой же он красивый. Тут только мы заметили, что вместе с нами «провалилось» и последнее «произведение» Стеллы – её забавнейший красный «дракончик»… Светлана в 10 лет – Это… что-о это? – аж с придыхом спросила малышка. – А можно с ним поиграть. Он не обидится?

Источник

Ссудная касса, Настасьинский пер., 3

Здание ссудной казны было построено в Настасьинском переулке в период с 1914 по 1916 гг. по проекту архитекторов Б. Нилуса и В. Покровского. Архитекторы задумали построить Ссудную казну в неорусском стиле, используя элементы «нарышкинского стиля». Постройка относится к числу выдающихся сооружений города нач. XX в.

Здание Ссудной кассы напоминает здание Госбанка в Нижнем Новгороде, возведенное в 1910–1913 годах теми же авторами.

Замысел построить неорусский терем для хранения ценностей возник в 1913 году в связи с празднованием 300-летия дома Романовых. Фасад Ссудной казны облицован уральским мрамором и декорирован в стилистике нарышкинского барокко.

Считается, что залы расписаны по рисункам Ивана Билибина — автора эскизов росписей нижегородского банка. В сводчатых залах выдавались деньги под заклад золота, серебра и драгоценностей, а подвалы использовались как хранилище.

Центр главного фасада был выделен крытым крыльцом, украшен богатым декором и башенкой с высоким шпилем, который изначально венчал билибинский двуглавый орёл. Почти вся фасадная плоскость покрыта мелким «бриллиантовым» рустом.

Внутренние помещения отделаны не менее декоративно, чем внешние: лепнина, роспись, широкие лестницы, богатые люстры. Росписью занимался художник И. Билибин.

Здание симметрично, ось симметрии проходит через башню, венчающую крышу здания, и фигурный золоченый шпиль над входным крыльцом.

Стены здания украшены резным орнаментом, рельефами гербов России и Георгия Победоносца. По краю фигурной кровли крыши — двуглавые орлы с коронами

На фасаде под годом постройки и словом «казна» расположены нестандартные восьмиугольные окна.

Левое и правое крылья здания напоминают терема с яркими лазурными стенами.

Углы здания облицованы рельефной кладкой («бриллиантовый руст»)

С 1918 года здание занимал Народный комиссариат внутренних дел.

Центральная часть здания с массивным крытым входным крыльцом (сенью) и пирамидальной башней на крыше.

Источник

Как чекисты зачистили Гохран

памятник архитектуры (федеральный)
Здание Ссудной казны

История [ править | править код ]

Здание Ссудной казны

Среди великолепных памятников архитектуры столицы особое место занимает здание Ссудной казны. Оно расположено в Настасьинском переулке в доме под номером 3. Если ваша экскурсия начинается с подземки, то выходите на Тверской либо Пушкинской.

Удивительно, но не каждый москвич, если, конечно, он не банкир, знает про эту культовую достопримечательность переулка и столицы в целом. Что уж говорить о гостях города? Хотя в туристических путеводителях могут быть упоминания о великолепном архитектурном ансамбле здания. Дело в том, что в него не пускают, поэтому осмотреть фасад можно только снаружи.

Ссудная казна была построена в середине первой четверти 20 века. Проект здания, разработанный Нилусом и Покровским, был одобрен императором. Строительство продолжалось три года, начиная с 1913. Возведение роскошного дома-терема, спроектированного в соответствие с лучшими традициями древнерусских зодчих, было приурочено к трехсотлетнему юбилею Дома Романовых при дворе.

Внешне здание Ссудной казны напоминает роскошную старинную шкатулку. Лепнина и замысловатый декор, традиционный для использования в архитектуре во времена первых русских царей, заставляет прохожего остановиться и в изумлении открыть рот. Это не величественный ампир или строго-парадный классицизм, а прототип нарышкинского барокко во всей своей роскошной красоте. Примечательно, что Покровский за несколько лет до этого выстроил нечто подобное по стилю в Нижнем Новгороде.

Стилистику здания определило широко отмечавшееся в 1913 г. 300-летие дома Романовых. Архитектор создал узнаваемый образ, стилизуя (и иногда почти напрямую цитируя) образы архитектуры нарышкинского стиля с характерными белокаменными деталями — к ним отсылают наличники второго этажа с висячими гирьками, «лежачие» окна и белокаменные гребни, завершающие аттик, украшенный двуглавыми орлами, чередующимися с московским гербом. Алмазный руст на фасаде, вероятно, цитирует знаменитую церковь Знамения в Дубровицах, однако общая симметрия фасада создает образ репрезентативного общественного здания. Эффектный силуэт здания формируют также венчающая его небольшая башенка со шпилем и шатровая сень над входом, особенно интересные в ракурсах, открывающихся со стороны Тверской ул. Под окнами на центральной части фасада расположена стилизованная надпись «Российская ссудная казна» и даты постройки — 1913-1916.

Интерьеры здания, в настоящее время недоступные для посещения, расписаны по эскизам Ивана Билибина. Нарисованный им двуглавый орел с коронами, многократно повторенный как в росписях интерьеров, так и в белокаменном оформлении фасада, стал одним из символов Государственного банка и печатался на денежных купюрах.

О жизни здания в это время сохранилось красочное свидетельство Г.А. Соломона, привлеченного к реализации национальных ценностей: «Мы остановились у большого пятиэтажного дома. Я вошел в него, и… действительность сразу куда-то ушла, и ее место заступила сказка. Я вдруг перенесся в детство, в то счастливое время, когда няня рассказывала мне своим мерным, спокойным голосом сказки о разбойниках, хранивших награбленные ими сокровища в глубоких подвалах… И вот сказка встала передо мной… Я бродил по громадным комнатам, заваленным сундуками, корзинами, ящиками, просто узлами в старых рваных простынях, скатертях… Все это было полно драгоценностей, кое-как сваленных в этих помещениях… Кое-где драгоценности лежали кучами на полу, на подоконниках. Старинная серебряная посуда валялась вместе с артистически сработанными диадемами, колье, портсигарами, серьгами, серебряными и золотыми табакерками… Все было свалено кое-как вместе… Попадались корзины, сплошь наполненные драгоценными камнями без оправы… Были тут и царские драгоценности… Валялись предметы чисто музейные… и все это без всякого учета. Правда, и снаружи, и внутри были часовые. Был и заведующий, который не имел ни малейшего представления ни о количестве, ни о стоимости находившихся в его заведовании драгоценностей…»

Ссудная казна в Настасьинском продолжала традиции первых заведений подобного рода, которые появились еще во второй половине 18 века в Санкт-Петербурге. Их целью была выдача денег под залог золота, серебра, украшений – то есть, своеобразный кредит под обеспечение материальными ценностями, но под куда более низкий процент, чем в наши дни. Именно ссудные казны заложили основу того, что сегодня называется банковской системой.

Поскольку собственного бюджета ссудная казна не имела, ее функционирование организовывалось за счет процентной ставки. Тогда она составляла 5%. Изначальное предназначение ссудной казны – помочь нуждающимся и потеснить ростовщиков, которые, прямо-таки, «обдирали» народ своими непомерными процентами. Знатоки отечественной литературы могут вспомнить упоминание об этой профессии в произведениях некоторых русских писателей и оценить, насколько высокой была плата за услуги ростовщиков.

Если мы проложим тур в историю 20 века, то увидим, что Ссудная казна в Москве недолго функционировала. С приходом к власти большевиков в 1917 году, она была национализирована, проработав всего год. Со шпиля, украшавшего архитектурный ансамбль, была сбита эмблема, обозначающая императорский двор. Сегодня она восстановлена.

Примечательно, но внутреннее убранство, дизайнером которого выступил Иван Билибин, не тронули. Со стен лишь сняли портреты прежних правителей Империи. Видимо, вновь пришедшие оценили роскошь интерьеров и, посчитав, что поскольку здание все равно будет закрыто для публики, никто не увидит ни двуглавого орла, который сегодня печатается на банкнотах отечественной валюты и является символом ЦБ РФ, ни роскошной лепнины и великолепного декора, ни главных люстр-паникадил.

В первые годы советской власти здесь был организован Гохран, то есть, государственное хранилище. Именно сюда свозили ценное конфискованное имущество из Кремля, церквей и особняков частных лиц.

По словам очевидцев тех событий, зрелище было впечатляющим! Только представьте себе: огромные холлы здания бывшей Ссудной казны были завалены мешками, сундуками и просто тюками, состряпанными их непонятных простыней. Все они были набиты золотыми, серебряными изделиями, посудой из драгметаллов, роскошными резными табакерками, ювелирными украшениями. В некоторых сундуках были горой навалены драгоценные камни без оправы! Кажется, будто Старик-Хоттабыч перенес сюда все богатство нашего мира.

Коробки, тюки и сундуки поступали в таком количестве, что места просто не хватало. Самое интересное, что учет никто не вел! Хоть снаружи и внутри было по охраннику и один заведующий, но что они могли сделать со всей этой горой невообразимой роскоши? Чтобы освободить пространство, всю эту роскошь распродавали на Запад по цене, которая в разы была ниже реальной стоимости этих несметных сокровищ. Молодому государству срочно требовались деньги для организации своей деятельности, и бывшие «ценности буржуев» были отличным источником финансирования.

Позднее здание бывшей ссудной казны было передано Госбанку, правопреемником которого является Центробанк. Вплоть до 2002 года действовала такая схема: банкноты печатали, привозили в Настасьинский переулок, 3 и помещали в хранилище. Оттуда их извлекали для пересчета на верхних этажах, а затем рассылали по всей стране.

Сейчас здесь расположено самое крупное несгораемое хранилище ЦБ РФ. По словам его начальника, скоро всем желающим будет доступна прогулка в стенах здания бывшей Ссудной казны. Дело в том, что сегодня сооружение уже не отвечает тем технологическим нормам, которым должны соответствовать объекты подобного значения, поэтому, куда проще открыть его для публики, и пусть оно радует взор туристов и москвичей своим роскошным внутренним убранством.

В стенах хранилища Центробанка можно будет ознакомиться с тем, какие монеты существовали во времена Екатерины, как выглядели первые советские деньги, и как выглядели первые деньги в принципе. А в их качестве выступали обычные ракушки. Одним словом, в бывшей Ссудной казне будет организован этакий музей истории денег, а возможно еще и тематические курсы. Осталось лишь согласовать проект с городским управлением. Будем надеяться, что переговоры закончатся в нашу пользу – в пользу москвичей, гостей города, туристов и всех тех, кому не чужда история и архитектура нашей великолепной столицы.

Архитектура [ править | править код ]

Казимир Малевич отрицательно оценивал архитектурные достоинства здания Ссудной казны:

Энциклопедия русского зодчества

Российская ссудная казна напоминает огромную шкатулку — «боярский сейф». А внутри скрыты рисунки по эскизам Ивана Билибина.

Ссудную казну создали в 1772 году в Санкт-Петербурге и Москве по замыслу Бецкого как альтернативу ростовщикам.

Собственных капиталов у этих заведений не было — источником ссуд служили капиталы сохранной казны под 5% годовых. При этом Московская ссудная казна выдавала ссуды на сумму до 1 000 рублей сроком на 12 месяцев под 6% годовых и под залог золота, серебра или ценных вещей. Так зарождалась привычная нам банковская система.

Здание ссудной казны в Настасьинском переулке в Москве стало памятником 300-летию Дома Романовых. Его построили в 1913-1916 годах мастера исторической стилизации В.А. Покровский и Б.М. Нилус.

Среди архитекторов иногда упоминают Владимирова. Проект здания утверждал лично император. Зодчие использовали во внешнем убранстве ссудной казны мотивы русского зодчества второй половины XVII века.

Фасад облицован гладким и алмазным рустом с декоративной резьбой. Венчает постройку башенка со шпилем. На ней раньше размещался двуглавый орел. Вход в здание ссудной казны украшает шатровая сень. Симметричная композиция повторяет принцип, который В.А. Покровский использовал для аналогичного здания в Нижнем Новгороде.

Внутреннее оформление соответствовало внешнему: операционные залы, парадная лестница и вестибюль украсили лепнина и роспись по эскизам Ивана Билибина. А билибинского двуглавого орла с коронами не только многократно повторили в декоре интерьеров и фасада здания, но и сделали символом Госбанка. Он до сих пор присутствует на денежных знаках России.

Здание в Настасьинском строили для ссудной кассы, но в Советское время здесь разместилось Государственное хранилище ценностей (Гохран). Сюда свозили конфискат. Привозимое не успевали описывать и размещать. И многое быстро и дешево продавали за границу.

Здание ссудной казны используется для банковских нужд и сейчас — здесь, в самом большом несгораемом хранилище в Москве, размещается хранилище Центробанка.

Как чекисты зачистили Гохран

Особняк в Настасьинском переулке помнит небо в алмазах. Ведь после революции тут хранились несметные сокровища, собранные чекистами на руинах Российской Империи.

Хранились эти сокровища плохо. Об этом сегодня наш рассказ.

Построенное в 1913–1916 годах к 300-летию Российского императорского дома Романовых по проекту одного из основоположников неорусского стиля архитектора Владимира Покровского, здание Ссудной казны хорошо сохранилось до наших дней. Эффектный силуэт этого дома особенно впечатляет в ракурсах, открывающихся со стороны Тверской улицы. Не менее безупречны и интерьеры: они расписаны по эскизам Ивана Билибина. А созданного выдающимся художником двуглавого орла с коронами каждый из нас теперь ежедневно и по многу раз держит в руках. Именно с белокаменного фасада дома 3, строение 1, в Настасьинском переулке он «перелетел» на денежные купюры и стал одним из символов Банка России.

Советская «рентерия»

Из воспоминаний палача царской семьи Якова Юровского:

— …я велел загружать трупы, снимать платье, чтобы сжечь его… Когда стали раздевать, то обнаружилось, что на дочерях… были лифы, так хорошо сделанные из сплошных бриллиантовых и других ценных камней, представлявших из себя не только вместилища для ценностей, но и вместе с тем и защитные панцири. Вот почему ни пули, ни штык не давали результатов при стрельбе и ударах штыка. В этих их предсмертных муках, кстати сказать, кроме их самих, никто не повинен.

Ценностей этих оказалось всего около полупуда. Жадность была так велика, что на Александре Федоровне, между прочим, был просто огромный кусок круглой золотой проволоки, загнутой в виде браслета, весом около фунта. Ценности все были тут же выпороты, чтобы не таскать с собой окровавленное тряпье…

Фанатик революции, бессребреник Юровский летом 1920-го привез бриллианты и золото семьи Николая II в Москву и сдал в недавно созданное Государственное хранилище ценностей. В Гохран тогда начали свозить драгоценности Романовых, Оружейной палаты, Русской православной церкви, сокровища из музеев и ценности, изъятые у богатеев в ходе повсеместной «экспроприации экспроприаторов».

Впервые в России о сохранении имперских сокровищ позаботился Петр I. В 1719 году он учредил специальную камер-коллегию — Царскую Рентерию (казну). Она учла все ценности царской семьи,был составлен полный список государственных регалий, украшенных драгоценностями орденов и парадных ювелирных украшений. Хранились они буквально за тремя замками. Только собравшись вместе, сокровищницу могли открыть три особо доверенных чиновника: камер-президент, камерсоветник и рентмейстер. У каждого из них был ключ, выкованный в единственном экземпляре.

После Петра I рентерия получила название Бриллиантовой комнаты, куда при правлении всех Романовых продолжали стекаться уникальные драгоценности со всего мира и лучшие изделия придворных ювелиров. У советского Гохрана главной задачей поначалу было отнюдь не хранение собранных сокровищ, а их использование. Советскую власть в мире не признавали, с Советской Россией не хотели ни торговать, ни давать ей кредиты. В разоренной стране, где еще продолжалась Гражданская война, где свирепствовали тиф, «испанка» и голод, большевикам срочно нужны были деньги на поддержку своей еще не слишком прочной власти.

В письме курирующему учреждение заместителю наркома финансов Аркадию Альскому Владимир Ленин сформулировал главную задачу Гохрана:

— Нам нужно быстро получить максимум ценностей для товарообмена с заграницей.

Здание в Настасьинском переулке / Фото: wikipedia.org

«Сказка встала передо мной…»

Деятельность Гохрана с первых дней его существования была засекречена. Информацией о хранившихся ценностях обладали только несколько человек из высшего партийного руководства, а распоряжаться ими, по традиционному примеру русских царей, мог только лично Ленин. Так же для нашей страны традиционно: даже под личным контролем высшего в государственной иерархии лица могут твориться дела, совершенно непотребные.

Один из первых советских «невозвращенцев», отказавшийся в 1923 году вернуться из Лондона в Советскую Россию, Георгий Соломон (Исецкий) в эмиграции написал книгу «Среди красных вождей». В ней есть любопытный эпизод о том, как в качестве заместителя народного комиссара торговли и промышленности РСФСР он однажды посетил Гохран.

— Мы остановились у большого пятиэтажного дома, — пишет Соломон. — Я вошел в него, и… действительность сразу куда-то ушла, и ее место заступила сказка. Я вдруг перенесся в детство, в то счастливое время, когда няня рассказывала мне своим мерным, спокойным голосом сказки о разбойниках, хранивших награбленные ими сокровища в глубоких подвалах… И вот сказка встала передо мной… Я бродил по громадным комнатам, заваленным сундуками, корзинами, ящиками, просто узлами в старых рваных простынях, скатертях… Все это было полно драгоценностей, кое-как сваленных в этих помещениях…

Кое-где драгоценности лежали кучами на полу, на подоконниках. Старинная серебряная посуда валялась вместе с артистически сработанными диадемами, колье, портсигарами, серьгами, серебряными и золотыми табакерками… Все было свалено кое-как вместе… Попадались корзины, сплошь наполненные драгоценными камнями без оправы… Были тут и царские драгоценности… Валялись предметы чисто музейные… и все это без всякого учета. Правда, и снаружи, и внутри были часовые. Был и заведующий, который не имел ни малейшего представления ни о количестве, ни о стоимости находившихся в его заведовании драгоценностей…

В этой «мутной воде» и дела творились «мутные». До высшего руководства страны стали доходить слухи о том, что в Гохране не все чисто. По личному распоряжению Владимира Ленина начальником Золотого отдела Гохрана назначили лично честного фанатика Якова Юровского. 4 мая 1921 года он впервые пришел на новую службу, а 16 мая напросился на личный разговор с вождем. Стенограмма их беседы начинается со слов Юровского: «Хищения безобразные в Гохране. Кража была как раз 4/V, в день моего прихода… 6/V я сказал… дольше оставаться не могу. Не могу отвечать, раз идет сплошное воровство… Ежедневно пропадает до 1/2 милл. руб. золотом».

Для наведения порядка Гохран был поставлен под контроль ВЧК.

Вплоть до расстрела

О том, как чекисты жестко «зачистили» Гохран, рассказано в популярной в поздние советские годы книге Юлиана Семенова «Бриллианты для диктатуры пролетариата», по которой вскоре был создан и кинофильм. Три ювелира-оценщика — Шелехес, Пожамчи и Александров — были пойманы с поличным. При обысках в домах и на рабочих местах экспертов, отвечавших за оценку и сортировку драгоценностей, были найдены неучтенные или тайно вынесенные из Гохрана бриллианты, фальшивые накладные на бланках Наркомфина, переписка с заграничными партнерами.

Троих расхитителей социалистической собственности расстреляли. Но в идеологически выверенном романе Юлиана Семенова ни слова не сказано о значительно численно превосходящей банде, безнаказанно пользовавшейся сокровищами Гохрана, — чиновниках нового режима. В «кладовку» Ленина заглядывало слишком много людей. Испытанные революционеры, красные полководцы, чекисты или их жены приезжали в Настасьинский переулок, как на блошиный рынок, и выбирали то, что приглянется.

Например, начальник военных сообщений Рабоче-крестьянской Красной армии товарищ Аржанов приглядел себе инкрустированную золотом личную трость императора Петра I, некий военспец товарищ Раттэль — усыпанную бриллиантами золотую табакерку. Товарищ Красина-Лушникова по записке (без печати!) из Наркомфина получила «для нужд наркомата» 11 497,8 карата бриллиантов. Лушниковой по мужу была сестра самого главы Наркомфина товарища Красина, ну кто бы посмел не выдать ей блестящих камушков? Разве что лично Владимир Ильич стоял бы на страже…

По запискам самого вождя мирового пролетариата ценности в Гохране отпускались для выполнения главной задачи исторического момента — разжигания пожара мировой революции. Драгоценные камни и золото вывозились на Запад килограммами! Больше всего — в Германию, где находилось Западноевропейское бюро исполкома Коминтерна. «Мулами»перевозчиками работали дипломаты и дипкурьеры, а порой и просто идейные соратники российских коммунистов. Однажды с бриллиантами в каблуках своих ботинок на таможне был задержан автор знаменитой книги «Десять дней, которые потрясли мир», американский журналист Джон Рид.

Фото: rkrp-rpk.ru / официальный сайт российской коммунистической рабочей партии

Продажа Родины

Кощунство даже не в воровстве. По своим масштабам и высокой художественной ценности изделий ювелирный фонд дореволюционной России не имел равных в мире. Вершина этого «айсберга» — драгоценности русской короны — со времен Петра Великого и по его указу не могли продаваться, обмениваться и дариться.

Эти национальные сокровища, шедевры искусства после революции пошли на распродажу на развес. Браслеты, диадемы, серьги разламывали, вынимали из них бриллианты и жемчужины, а тонко витое золото отправлялось в плавильные печи.

Сначала ценности вывозили тайно, затем в 1925–1926 годах по заказу Гохрана были изданы четыре выпуска иллюстрированного каталога «Алмазный фонд СССР». Не для внутренней пропаганды. Вот, мол, глядите: то, чем прежде владели проклятые буржуи, стало теперь достоянием всех граждан Страны Советов! Переведенные на английский, французский и немецкий языки издания распространялись в Европе и Америке для привлечения покупателей.

К счастью, Россия — такая страна, которую невозможно полностью украсть и полностью продать. Большая она, и в любые времена находятся в ней люди, стоящие на страже национальных интересов. Были такие и среди музейщиков, и среди экспертов Гохрана.

Они сумели отстоять часть исторических сокровищ, убедить революционное руководство в необходимости их сохранения на Родине. Полностью бардак и разбазаривание ценностей прекратил Сталин в 1934 году. Вероятно, он не особо думал о художественной или исторической значимости «безделушек», но стал беречь престиж страны. С тех пор и по сей день и бережем его..

Источник