спускаясь к великой реке о чем песня
Кто же автор песни про «новый поворот»? Ко дню рождения Александра Кутикова
В начале 1980-х в советской газете «Московский комсомолец», наконец-то, появляется первый отечественный хит-парад. И в 1981 году его возглавляет не «песня Союза композиторов на стихи Союза писателей», а забойный рок-хит «Поворот». Эта композиция продержится на 1-м месте целых полтора года, а МАШИНА ВРЕМЕНИ на время станет, бесспорно, самой популярной группой СССР…
А ведь буквально за год до прорыва группа находилась на стадии полураспада — её покинули Сергей Кавагое и Евгений Маргулис. Но оказалось, что нет худа без добра. В это же время распадался и другой популярный коллектив 1970-х — ВИСОКОСНОЕ ЛЕТО. Один из его участников — Александр Кутиков — уже когда-то играл с МАШИНОЙ, поэтому, долго не раздумывая, возобновил сотрудничество с Андреем Макаревичем. Мало того, он привёл к нему из ВИСОКОСНОГО ЛЕТА ещё двух ценных музыкантов — барабанщика Валерия Ефремова и клавишника Петра Подгородецкого.
В 1979 году возрождённая МАШИНА ВРЕМЕНИ включает в свою концертную программу новые песни — «Свеча», «Три окна», «Снег» и, самое главное, — «Поворот».
Официально за «Поворотом» числятся целых три автора. С автором текста всё предельно ясно — им был Андрей Макаревич. А по поводу музыки до сих пор кипят недюжинные споры, кто же всё-таки «более истории ценен» — Кутиков или Подгородецкий?
Причиной споров стали скандальные мемуары Подгородецкого «МАШИНА с евреями», где он прямо заявляет, что сочинил мелодию «Поворота» ещё во время службы в армии, и изначально она напоминала не ревущий рок-хит, а любовный опус в духе итальянской эстрады.
П. Подгородецкий:
«До сих пор тешу себя надеждой, что найдется какой-нибудь италоязычный поэт, который придумает к ней стихи. Это будет второе рождение „Поворота“, который не стыдно будет исполнить какому-нибудь Тото или Пупо. Когда я рискнул предложить ее для исполнения, Кутиков немедленно раскритиковал материал, говоря, что это нуднятина в стиле Макара. Потом попробовал сыграть ее быстрее. „Да это же прямо ИГЛЗ какие-то“, — сказал обычно молчаливый Валера Ефремов».
А вот по словам Кутикова ситуация выглядела с точностью до наоборот. Мол, ещё во время работы в ВИСОКОСНОМ ЛЕТЕ он услышал, как Подгородецкий «наигрывал какую-то гармонию на пианино».
А. Кутиков:
«И вдруг я понял, что у меня в голове появилась офигительная тема. Я сказал ему: «Петь, давай я тебе сейчас напою мелодию, а ты ее гармонизируй». И сходу спел весь будущий «Поворот».
А. Макаревич:
«Обычно Кутиков, как всегда переполненный мелодиями, но плохо знавший расположение клавиш, напевал Пете на ушко что-то такое, и это немедленно находило воплощение в конкретных звуках».
Впрочем, Макаревичу первоначальный вариант категорически не понравился. Он был слишком медленный, сладкий, лиричный. Андрей обозвал его «Сентиментальным чудовищем» и «розовыми слюнями», и заявил, что на такую музыку текст сочинить просто не в состоянии.
Тогда Кутиков сыграл ту же мелодию в пять раз быстрее и жёстче. «А вот это ничего» — сказал Макаревич и удалился на два часа в ресторанчик. Там, попивая пиво, он одним махом сочинил аж два текста — «Поворот» и «Ах, что за луна». Последний был написан на музыку Подгородецкого и специально заточен под его исполнение. Дело в том, что клавишник немного картавил, поэтому Макаревич умудрился написать первый куплет и припев без единой буквы «р», чем страшно гордился. А вот к тексту «Поворота» относился без особого восторга — написал и написал.
Между нами говоря, я вообще считаю текст «Поворота» одним из самых слабых в творчестве МАШИНЫ. Чего только стоят пассажи: «Но — тут уж все равно» и «Вы кое в чём сильны…» (т.е. не то чтоб сильны, а так — кое в чем…). Да и залихватское утверждение, что не стоит бояться поворота, даже если за ним пропасть — тоже весьма спорно.
Зато благодаря хриплому мощному вокалу Кутикова песня звучала весьма бодро, да и под гитару хором распевалась замечательно.
А. Кутиков:
«Никто бы не смог спеть „Поворот“ так, как я его пою. Да и, вообще, любые песни МАШИНЫ, исполняемые мной, никто так же не споет. И те вещи, которые поет Женька Маргулис — только ему подходят».
П. Подгородецкий:
«…никому из рок-болельщиков не могло даже прийти в голову, что Кутиков, таким мужественным голосом поющий „Выезжайте за ворота и не бойтесь поворотов…“, на самом деле не только не умеет водить машину, но и трясется при мысли о том, что ему предложат сесть за руль».
Впрочем, поначалу «Поворот» особо не выделяли. А директор группы Мелик-Пашаев и вовсе назвал песню ужасом и кошмаром.
А. Бутузов, участник МАШИНЫ ВРЕМЕНИ:
«Летом 79-го мы втроем, Кутиков, Ефремов и я, поехали в Коктебель… В Коктебеле Кутиков пел всем на костровых посиделках „Поворот“. А ему говорили: „Ну тебя с твоим „Поворотом“, отдай гитару вот тому парню, он нам „Отель Калифорния“ споет“. МАШИНУ ВРЕМЕНИ никто из крымских отдыхающих особо не знал. В Москве, в Питере, в университетских городах — знали, а в стране в целом — нет».
Ситуация изменилась, когда группа ушла под крыло Росконцерта, обрела официальный статус и стала активно гастролировать. И в 1980 году массовый слушатель узнал и полюбил «Поворот». Слава песни была настолько повальной, что композитор Владимир Матецкий в шутку назвал её новым гимном Советского Союза.
Но вот парадокс тех времён… Хотя «Поворот» по пять раз на дню крутило «Radio Moscow» (специально созданное под Московскую Олимпиаду — 80), его текст долгое время не был залитован (т.е. официально разрешён к исполнению). По словам Макаревича редакторы Росконцерта «имели сомнения относительно того, какой именно поворот мы имели в виду». А в 1982 году в «Комсомольской правде» напечатали печально известный пасквиль «Рагу из синей птицы», где писали следующее:
«…Откуда такое неверие? Очевидно, лирический герой МАШИНЫ ВРЕМЕНИ слишком много лавировал и изменял самому себе:
«Мы себе давали слово
Не сходить с пути прямого,
Но!
Так уж суждено…»».
Тем не менее, когда ситуацию с «Поворотом» утрясли, она стала приносить хороший доход. Сам тариф за авторские права был маленьким, но если песню начинали распевать во всех кабаках СССР, то тут же набегала нехилая сумма. Подгородецкий в своей книге утверждал, что только за «Луну» и часть «Поворота» и «Скачек» он получал отчисления в размере 1200−1500 рублей в месяц (сумма по тем временам космическая).
Интересно, что МАШИНУ ВРЕМЕНИ в те времена довольно активно «кусали» и «независимые» рокеры вроде Майка Науменко и Юрия Шевчука, которые считали, что творчество группы стало слишком «конформистским».
Тем не менее, бесспорный талант музыкантов и волна народной любви позволили группе не до конца растеряться в море житейских компромиссов со старыми и новыми властями и сохранить свой звездный статус. До сих пор на концертах МАШИНЫ ВРЕМЕНИ толпы людей наизусть распевают «Поворот» — иногда даже без участия Кутикова. Недаром музыканты группы в шутку прозвали свой хит «народной старинной ритуальной песней».
Александр КУТИКОВ
Александр Викторович КУТИКОВ (род. 13 апреля, 1952, Москва, РСФСР, СССР) – советский / российский музыкант, композитор, вокалист, музыкальный продюсер. Заслуженный артист России (1999). Выступал и выступает в составе нескольких музыкальных коллективов. Наиболее известен как бас-гитарист, вокалист и композитор рок-группы «Машина времени», в состав которой входил в 1971-74 гг., и с 1979 г. по настоящее время.
Отец – Виктор Николаевич Петухов, футболист московского «Спартака» и куйбышевских «Крыльев Советов» – рано ушёл из семьи.
Мать – Софья Наумовна Кутикова, пела и танцевала в цыганском ансамбле под управлением Кемалова – одном из лучших гастрольных коллективов послевоенного времени.
Детство Александра Кутикова прошло в Малом Пионерском переулке на Патриарших прудах.
В доме у Кутиковых бывали известные люди: Марк Бернес, Пётр Але́йников, и известные спортсмены. Учился в музыкальной школе по классу трубы и успешно её закончил.
Играл на разных духовых инструментах – и на трубе, и на альте, и на тенор-саксофоне исполнял классическую музыку. Был горнистом в пионерском лагере, побеждал на конкурсах. В четырнадцать лет начал играть на гитаре. В юности занимался боксом, хоккеем и футболом. Был секретарём комсомольской организации школы, но в 16 лет написал заявление о выходе из ВЛКСМ. Из-за этого не поступил ни в один институт.
Учился в Московском радиомеханическом техникуме (МРМТ) на факультете радиолокации, бросил, окончил школу рабочей молодёжи № 97.
«Я поступал на журфак. Но когда были экзамены, я поехал играть на юг с «Машиной». Это была первая поездка. Но всё-таки сделал несколько репортажей, работая в Радиокомитете звукооператором, ездил в командировки. Был момент, когда у меня проснулся интерес к журналистике. Но это больше связано с влиянием личностей тех журналистов, с которыми я общался».
/«РАЗВОРОТ ЗАПРЕЩЁН» Александр Кутиков – восемнадцатилетний практикант/
В 1969 году работал радиорегулировщиком; с 1970 года – звукооператором и звукорежиссёром в Гостелерадио.
Ещё в 1970 году в цехе трансляций и внестудийной записи ГДРЗ был самым молодым звукооператором. И в 18 лет выезжал на трансляции и записи концертов с участием звёзд.
«Мне доверяли записывать Карела Готта, ВИА «Поющие гитары», Хелену Вондрачкову и других известных исполнителей»
/Интернет-издание «Публичные люди»/.
В 1971 году Сергей Кавагоэ приглашает Кутикова в «Машину Времени» вместо ушедшего в армию басиста Игоря Мазаева. Как вспоминал Андрей Макаревич, Кутиков «внёс в команду дух мажорного безоблачного рок-н-ролла». Под его влиянием репертуар группы пополнился радостными песенками «Продавец счастья», «Солдат», и т. д. В это же время Кутиков сделал всё, чтобы состоялся первый концерт «Машины Времени» на сцене ДК «Энергетик» – колыбели московского рока.
В 1974-м Кутиков покидает группу после конфликта с Кавагоэ, некоторое время играет в группе «Високосное лето», затем возвращается, но в 1975 снова уходит – его приглашают в ВИА при Тульской филармонии. Свою роль в решении об уходе из «Машины» сыграл и тот факт, что в этот период Кутиков официально нигде не работал и ему угрожало привлечение к суду за тунеядство. Проработав 8 месяцев на профессиональной сцене и, по собственным словам, многому там научившись, увольняется.
С 1976 по 1979 год – бас-гитарист и вокалист группы «Високосное лето».
В 1979 году, когда из-за трений между Александром Ситковецким и Крисом Кельми «Високосное лето» оказывается на грани распада, Кутиков вместе с барабанщиком «Високосного лета» Валерием Ефремовым уходит к Макаревичу, который в это время остался один после ссоры с Кавагоэ и последовавшего за этим развала «Машины Времени».
Уходя, Кутиков уговорил последовать его примеру барабанщика Валерия Ефремова из «Високосного лета» и клавишника Петра Подгородецкого, тем самым помог Макаревичу возродить «Машину Времени».
С 1979 года вместе с Макаревичем и Ефремовым является её бессменным участником. В группе является автором музыки, вокалистом, бас-гитаристом и иногда гитаристом. Сочинил музыку песен «Поворот», «Скачки» (обе – совместно с Петром Подгородецким), «За тех, кто в море» (совместно с Андреем Макаревичем), «В добрый час», «Музыка под снегом», «Ночь», «Спускаясь к великой реке», «Он играет на похоронах и танцах» и других.
Работал звукорежиссёром на Гостелерадио, регулировщиком радиоаппаратуры. Осуществил запись первых альбомов групп «Воскресение», «Браво», «Секрет», «Лицей», и «Високосный Год».
До сих пор осуществляет запись и сведение для студийных альбомов группы «Машина времени». Руководит звукозаписывающей компанией Sintez Records. Продюсер музыкальных альбомов «Машины времени» и проекта «Старые песни о главном».
В 1987 году записал свои первые сольные песни «Дай помечтать» и «Кто со мной?» на стихи Маргариты Пушкиной.
В 1990 году выпустил сольную грампластинку «Танцы на крыше», которая была переиздана на CD в 1996 году. Альбом был записан в сотрудничестве с гитаристом Дмитрием Четверговым и Андреем Державиным (будущим клавишником «Машины времени»). Он состоял из песен на стихи Карена Кавалеряна. Сам Кутиков объяснил выход сольной пластинки тем, что у него накопилось много музыкального материала, а Макаревич, очень серьёзно подходящий к своей творческой деятельности, не сможет быстро написать тексты новых песен.
С 1991 года президент компании «Синтез Рекордз».
В 2002 году выпустил «The Best», состоящий из хитов, исполняемых с «Машиной Времени» и сольно.
С декабря 2003-го Кутиков возобновил сольную деятельность, на этот раз совместно с группой «Нюанс», на концертах которой исполняет песни из своего сольного альбома и репертуара «Машины времени».
В 2009-м вышел альбом «Демоны любви».
(По материалам сайта ВИКИПЕДИЯ)
Александр КУТИКОВ. Лучшее
1. Поворот
2. Кого ты хотел удивить?
3. Я хочу знать
4. Скачки
5. Битое стекло
6. Старый рок-н-ролл
7. Песня вожака стаи (feat. А. Макаревич)
8. Троянский конь
9. Караван
10. Держи меня
11. Чужие глаза
12. Эпитафия
13. Он играет на похоронах и танцах
14. Дай помечтать
15. Танцы на крыше
16. Спускаясь к великой реке
17. Знаю только я (feat. А. Макаревич, концерт)
18. Странные дни
19. На абрикосовых холмах
20. Оставь меня
Размер архива: 145 МБ
Качество: МР 3 (256 кб/с)
Общее время звучания: 79 мин. 42 сек.
Машина времени (А. Макаревич)
Аккорды для гитары и укулеле, тексты песен, краткая информация
Группа «Машина времени» была основана в 1969 году Андреем Макаревичем. В начале творческой карьеры музыканты исполняли кавер-версии песен «Beatles». Выступив в 1976 году на фестивале «Таллинские Песни Молодежи 76» в Эстонии и получив первый приз, «Машина Времени» впервые приобрела популярность. Сейчас в работах группы можно найти как элементы классического рока, так и рок-н-ролла, блюза, инди, бардовской песни.
|
|
Идея, код, поддержка: Антон Гавзов admin@muzland.ru
При использовании материалов сайта, ссылка на источник обязательна.
Спускаясь к великой реке о чем песня
Спускаясь к великой реке
Роман возвращает читателя на полсотни лет назад. Время было довольно нервное для Европы, в том числе для Англии, старые ценности перетряхивались в поисках чего-нибудь свеженького.
Англичане же, как известно, консерваторы, даже те, что голосуют за лейбористов. Раз заведя себе какую-либо привычку, настоящий англичанин уже не желает от нее отказываться ни при каких обстоятельствах. Так, наводя на туземцев страх файв-о-клоком в джунглях, они и выстроили свою империю, так и потеряли ее со временем, когда аборигены приноровились пулять в захватчиков отравленные стрелы во время переодевания к ужину. Зато остались англичанами, пусть частично и мертвыми.
А что происходит с теми, кто наплевал на родину, церковь и чуть ли не на королеву? С теми, кто не захотел торчать на скучном острове, а переодеваться в мундир – тем более?
Джудит Леннокс начинала в восьмидесятые как сочинительница исторических романов и сохранила привычку разворачивать повествование на солидном временном отрезке. В середине XX века меняется мир, и даже Англия не в силах сохранить привычный уклад, вот бы и показать, как новые, лишенные предрассудков люди приносят на остров свежие веяния, разгоняющие с Альбиона весь туман. Специально для этого Леннокс вывела породу Мальгрейвов, гибких, индивидуалистичных, не испорченных даже палочной системой образования.
Тут и начинается самое интересное. Повествование имеет свою внутреннюю логику, и автору оставалось лишь с ужасом наблюдать за тем, что вытворяют ее герои. Такие свежие, незакомплексованные, они-то и оказались настоящими англичанами, настоящими консерваторами. Англия – общество сословное, построенное на множестве условностей, образующих не такую уж простую систему, пережившую века. Но когда в этот аквариум попадают бойцовые рыбки-мальгрейвы, то противостоять им не может никто. Экосистема разрушается.
Мальгрейвы не желают меняться и приспосабливаться, им что Англия, что Африка, все едино. У них имеются собственные правила выживания, и касаются эти правила только Мальгрейвов.
Миру требуются изменения? Ну так пускай мир и меняется. Пришельцы на протяжении всего романа структурируют окружающее пространство под себя, они пришли в Англию как колонизаторы.
Гимн ли это новым временам? Тысячи примерно таких господ закладывали в те годы фундамент новой Европы, показывая пример детям аборигенов. В Англии этот процесс шел поначалу туго, но не менее последовательно, неотвратимо.
Конечно, не такие уж они и чудовища, эти Мальгрейвы. Автор вообще им симпатизирует, рисует добрыми, глубоко чувствующими, страдающими. Жизнь обходится с ними неласково, а они не ропщут – кому сейчас легко? Вот только Мальгрейвам, людям без родины, без «понятий», устроиться в создаваемом ими же мире по крайней мере проще, чем другим. Они привыкли существовать сегодняшним днем, без цели, без стремления сохранить и приумножить накопленное предками. И пока остальная Англия мучается со своими проблемами, Мальгрейвы просто живут. Для этого надо продираться через «живую изгородь», а вот о том, что она все-таки живая и состоит из пусть ограниченных, но тоже людей, они не задумываются.
За ними будущее, об этом кричит одна из героинь романа. Приходят и берут, что им нравится, не думая ни о порядочности, ни о завтрашнем дне. Мальгрейвы, вечно гонимые, но и вечно гонящиеся. Прообраз будущей сверхрасы, которая и доконает Европу за границами повествования. Что после них останется? Следы на песке у великой реки Гольфстрим. А что еще может остаться от человека, который «просто жил»?
«Следы на песке». Джудит Леннокс. СЛОВО, 2003.
Крестики-нолики, фантики?
Стали теперь солдатики,
Стали теперь служивые,
Каждому вышел срок.
С вечера спорили-ссорились,
А поутру построились,
А поутру прицелились,
Каждый нажал на курок.
Спускаясь к великой реке,
Мы все оставляем следы на песке.
И лодка скользит в темноте.
А нам остаются круги на воде.
Сабельки, пулечки, пушечки,
Выбритые макушечки.
Цепкие лапы Родины,
Да письмецо семье.
Холмики, крестики-нолики,
Где вы теперь соколики?
Где вы теперь служивые,
Спите в какой земле?
Спускаясь к великой реке,
Мы все оставляем следы на песке.
И лодка скользит в темноте.
А нам остаются круги на воде.
Спускаясь к великой реке,
Мы все оставляем следы на песке.
И лодка скользит в темноте.
А нам остаются круги на воде. Cross-tanks, candy bars?
Now the soldiers are now,
Steel now serve
Each time came out.
From the evening argued-quarreled,
And in the morning built,
And in the morning aimed,
Everyone pressed on the trigger.
Going down to the Great River,
We all leave traces in the sand.
And the boat slides in the dark.
And we remain circles on the water.
Sabelki, bulk, guns,
Shamened Makushechki.
Chain paws are homeland,
Yes, the family writing.
Hollyk, cross-tag,
Where are you now Sokoliki?
Where are you now serviced
Sleep in what land?
Going down to the Great River,
We all leave traces in the sand.
And the boat slides in the dark.
And we remain circles on the water.
Going down to the Great River,
We all leave traces in the sand.
And the boat slides in the dark.
And we remain circles on the water.