родители тащат на дачу
Родители и свекры достали своими дачами. Психанули, больше никому не помогаем
Мы с мужем теперь персоны нон грата в обеих семьях. А все потому, что мы с мужем наконец-то нашли в себе силы и перестали тащить на себе обе родительские дачи. Хватит, хочется хоть одно лето провести спокойно.
Мои родители купили дачу, когда я уже была в универе. К счастью, училась я в другом городе, а летом была то практика, то в лагерь вожатой уезжала, поэтому припахать меня трудиться на даче, которая мне совершенно была не нужна, у них не получалось.
Мужу повезло меньше. У него дачная повинность с детства. К тому же трудиться надо было не только на родительской даче, но и у всех родственников. Так у них было принято. Сначала всем миром сажают картошку у одних, потом у других, ну и так далее. А потом также всем миром это все окучивают и копают.
Так что о своей даче мы если и мечтали, то только как о месте, где можно будет валяться на травке, читать, пить чай под трели соловья и иногда жарить шашлык. Но после свадьбы родители решили взять нас в оборот и припахать по полной.
Когда я выходила замуж, мама радовалась, что муж к огороду приученный и знает, как выглядит тяпка.
— Ой как хорошо, будет нам помощь на огороде. Несколько месяцев немного поработать, зато весь год свое кушать. Хорошо же!
По поводу кушать это мама погорячилась, конечно. Мне с их огорода не нужно было ровным счетом ничего. Компоты я не пью, соленые огурцы нужны изредка для салата, ягоды проще купить на рынке. Да все проще и дешевле купить на рынке, на самом деле. Зато не надо все лето батрачить на этих ненавистных шести сотках.
У мужа родители тоже обрадовались еще одной лошадиной силе.
А нам все это вообще не нужно. Но объяснить что-то родителям не представлялось возможным.
Два года мы честно пытались помогать родителям на даче. Не ради своих огурцом или мешка картошки, а потому что, ну, это же родители, им нужно помогать.
Летом встретиться на выходных с друзьями было целое событие, потому что это значило, что в этот день мы не едем на дачу. Потому что после дачи уже не до друзей, хочется помыться и рухнуть на кровать под кондиционер.
— Что значит «не приедем»? Ну и что, друзья их позвали. Друзья никуда не убегут, а вот помидоры полить и теплицу собрать надо сейчас, это не ждет.
Эта реплика могла прилететь и от моих родителей, и от свекров. Все на дачу, не считаясь с потерями и трудностями. Достало по уши, учитывая, что в качестве награды мы получали абсолютно не нужные нам в таких объемах продукты. Куда нам восемь кило огурцов?
Да не едим мы огурцы в промышленных масштабах. Варенье тоже бочками не жрем, не Винни-Пухи, в конце-то концов. Да, возможно, лет через десять я оценю вот это все и начну с энтузиазмом заниматься дачей и заготовками, но пока это какой-то тихий ужас.
В этом году мы с мужем собрали волю в кулак и отказались ездить на дачу что к его, что к моим родителям. Нам сначала никто не поверил, но когда мы пару раз не приехали, поняли, что это серьезно. Тогда нас пытались стыдить, что как лопать, так все, а как работать, так мы отлыниваем. Пришлось напомнить, что мы никогда ничего с этого огорода не просили и руками и ногами отпихивались от котомок с провиантом.
Пристрастие к даче приводит к деградации личности
Нынешним летом, по данным социологов, дача останется наиболее популярным местом отдыха россиян. Там выращивают цветы и продукты, туда отправляют детей на природу, и наличие дачи уже давно стало признаком благополучия семьи.
Однако психологи говорят о проведенном на даче времени как о потерянном, которое можно было бы потратить на собственное развитие. В социальных сетях множатся группы подростков, объединенных ненавистью к даче. Они жалуются на тоску, комаров и «агрофитнес», которым их заставляют заниматься родители. Ненавидят дачников и жители пригородов: в основном из-за пробок на дорогах с пятницы до понедельника. Экологи же бьют тревогу, так как дачный бум уже привел к исчезновению многих видов растений и животных и грозит высыханием водоемов, в том числе Москвы-реки.
Житель столицы Сергей Самойлов, по его словам, «ненавидит дачи лютой ненавистью» с тех пор, как его семья в начале 90-х годов получила участок в Одинцовском районе Подмосковья: «Каждое лето в детстве я проводил на болотистой почве под солнцем днем и с комарами вечером, окучивая картошку, топая с ведрами воды от ближайшего водоема несколько сотен метров, копая, разрыхляя, пропалывая. Плюс строительство дома, который я возводил с отцом от фундамента до крыши, включая все отделочные работы. Зимой нужно было ехать черт-те куда, чтобы методично обивать внутренности дома вагонкой – удовольствие не из больших».
Дачных участков в России, по различным оценкам, от 30 до 40 миллионов. По результатам опроса «Левада-Центра», дачи, дома в деревне или участки для выращивания овощей и фруктов имеют 48% граждан. Завкафедрой местного самоуправления Высшей школы экономики Симон Кордонский утверждает, что дачные и приусадебные участки имеют около 80% российских семей, и «практически все население ведет личное подсобное хозяйство, обеспечивая себя продуктами на зиму». Завотделом клинической психологии Научного центра психического здоровья РАМН Сергей Ениколопов поясняет «НИ», что дача стала частью образа жизни многих людей и «показателем преуспевания перед теми, у кого дачи нет». Директор «Левада-Центра» Лев Гудков напоминает «НИ», что из-за «деградации сферы детского отдыха» дача зачастую становится «единственным способом вывезти детей на природу». По данным центра, на даче лето проводит каждый пятый российский ребенок (19%) – вдвое больше, чем в лагерях отдыха.
Взрослые же горожане, по словам Льва Гудкова, ездят на дачу «за ощущением свободы», так как подавляющее большинство семей проживают в малогабаритных квартирах. Нынешним летом, по данным исследовательского холдинга Ромир, отпуск на даче планируют провести треть россиян (31%) – больше, чем на российских курортах (27%). При этом для каждого восьмого жителя страны (13%) отдых на даче или в огороде является наиболее желанным. Социолог Гудков подтверждает: для многих работа на дачном участке стала хобби, так как «большинство россиян – это горожане в первом или втором поколении, сохранившие навыки сельского хозяйства».
Лось не пройдет, реки высохнут
Однако дачи наносят сильный урон и экологии, и экономике, и психике людей. Председатель фракции «Зеленая Россия» в партии «Яблоко», доктор биологических наук Алексей Яблоков рассказывает «НИ» про «огромный экологический след» от дачных поселков по сравнению с городами: покрытая асфальтом земля под дороги, автомобили вместо общественного транспорта и расходы энергии на отопление дачного домика «в 15–20 раз больше, чем на городскую квартиру той же площади». Кроме того, заборы дачных поселков разделяют леса, уменьшая ареал обитания животных ниже приемлемого. По словам г-на Яблокова, крупные животные (лоси, кабаны) в лесах возле дач уже практически вымерли, а сейчас вымирают насекомые-опылители: «Раньше дети ловили бабочек сачками, а теперь об этом ходят легенды».
Исчезновение каждого биологического вида затрагивает 20–30 других видов растений и животных, которые связаны с ним по экологической цепочке. Многие из этих видов также вымирают, и биолог Яблоков предупреждает об «упрощении экосистемы», которая становится неустойчивой к таким катаклизмам, как жара или засуха: «В естественной экосистеме видов много, и для каких-то новые условия будут благоприятными. В упрощенной же погибнут все».
Кроме того, массовое бурение скважин под дачные колодцы привело к «опусканию и загрязнению грунтовых вод». В результате вокруг столицы уже сложилась «компрессионная воронка», грозящая в ближайшие 20–30 лет обмелением подмосковных рек, в том числе Москвы-реки, из-за прекращения подпитки подземными водами. «Останутся только кошки, собаки, крысы, посаженные людьми деревья и посеянная трава, причем расти трава и деревья будут плохо», – предрекает эколог Яблоков. По его словам, оптимальным было бы строительство дачных домиков «стена к стене» и сохранение между поселками «больших нетронутых пространств лесов и полей». Но эколог признает, что большинство дачников на это не согласятся: «В доме, расположенном на удалении от других домов, комфортнее».
Деградирует из-за дачников не только экология вокруг крупных городов, но и инфраструктура поселков и деревень: горожане строят или скупают там дома, в которых живут в теплое время года, но не регистрируются там, не платят налоги в местные бюджеты и не отправляют детей в детские сады и школы по соседству.
Многие дачники думают, что их домик с участком – богатство, которое можно будет при случае выгодно продать. Вице-президент Гильдии риелторов Московской области Константин Манченко развенчивает в беседе с «НИ» это заблуждение: множество дач в 20–30 километрах от Москвы продаются по цене менее двух и даже менее полутора миллионов рублей, и покупателей на них нет. По словам риелтора Манченко, ценности не имеют две трети дачных построек: «Те, кто думает, что у него дом с участком, могут про дом забыть». К таким домам относятся почти все постройки старше 15 лет, а также щитовые домики и возведенные самостоятельно, без проекта и из подручных материалов: «Приезжаешь оценивать дом – на вид хороший, а внутри грибок. Потому что строил сам, и вентиляция не работает».
Спросом в Подмосковье пользуются большие (от 12–20 соток) участки с кирпичными домами или срубами при расположении дачного поселка возле леса и водоема и при подключении ко всем коммуникациям: к электричеству, водопроводу, газу. Константин Манченко говорит, что цена на такие участки достигает 800 тыс. рублей за сотку. Типовые же участки в шесть соток с домами-скворечниками на открытом поле в окружении таких же скворечников продаются многократно дешевле: 50–100 тыс. рублей за сотку. Есть и такие дачи, которые продать почти невозможно: это те, что располагаются на болотах, бывших свалках и под высоковольтными линиями.
«Дачененавистник» Сергей Самойлов соглашается, что построенные возле крупных городов «дивизии домов» – это «мегатонны строительного мусора, загубленные сотни миллиардов рублей, омертвленные бетон, кирпич, вагонка», когда «в этих домах никто толком не живет, потому что жить там нельзя». В случившемся Самойлов винит советскую власть, которая ограничивала строительство дач, и в результате «люди, оголодавшие до своего куска земли, бросились застраивать и настроили черт знает чего». Кроме того, «советская власть приучила людей, что запреты не бывают осмысленные, что они – от желания поиздеваться, а значит, любые строительные нормы можно и нужно игнорировать».
У жительницы подмосковного Троицка Елены Северьяновой выходные дни – пятница и суббота. Но поездка в эти дни в столицу превращается для нее в мучение, так как оба шоссе, прилегающих к городу – Калужское и Киевское – превращаются «в одну бесконечную пробку». По ее словам, пробка обычно начинается с двух часов дня пятницы и с небольшими перерывами длится до середины понедельника, когда последние дачники возвращаются в Москву: «Многие водители садятся за руль только для того, чтобы съездить на дачу. Из-за невнимательности и нехватки опыта постоянно случаются мелкие аварии, которые приводят к еще более глухим пробкам».
Научный руководитель НИИ транспорта и дорожного хозяйства Михаил Блинкин подтверждает «НИ», что на прилегающих к мегаполисам дорогах «происходит конфликт социальных групп – жители пригородов недовольны, что из-за дачников не могут в выходные никуда выехать».
Еще две социальные группы, конфликтующие из-за дач, это родители и дети-подростки. «Ненавижу дачу!» – популярные темы на интернет-форумах и в социальных сетях. «В городе цивилизация и друзья, а на даче комары и всякая хрень», – пишет 14-летняя Анна Волкова из Санкт-Петербурга. Работу на огороде ненавидящие дачу презрительно называют «агрофитнесом» и сожалеют о «съеденных» дачей выходных и отсутствии из-за этого времени на прочие развлечения. По мнению экономиста Симона Кордонского, именно дачи привели к росту алкоголизма в стране в последние десятилетия, потому что у многих россиян жизнь постоянно заполнена работой на предприятии либо на «шести сотках», и «дачный загул с водкой и дракой – это развлечение очень уставших людей».
В 90-е годы выращенные на даче овощи и фрукты были подспорьем для семейного бюджета. Сейчас эта экономия уже не играет роли, полагает социолог Лев Гудков: «У жителей городов другая структура расходов». Однако по данным соцопросов, более 80% дачников продолжают заниматься на своих участках выращиванием овощей и фруктов и лишь около четверти используют дачи главным образом для развлечения.
Психолог Сергей Ениколопов называет тягу к дачам «иррациональной» и проявлением стадного инстинкта: «Так ведут себя соседи, так воспитали». Однако тех, кто вырывается из этого круга и «начинает искать другие интересы», меньшинство. Большинство же, по словам психолога Ениколопова, «проводят пять дней в неделю на работе, два – на даче и при этом чувствуют себя хозяевами своей жизни».
Родственники напрашиваются ко мне на дачу, а мне прошлого раза хватило
В прошлом году уже осенью купили с мужем дачу. Хорошую, добротную, но требовалось приложить руку и кое-что подправить.
Осенью особо ничего сделать не успели, а в этом году, как потеплело, начали туда наезжать, приводить участок и дом в порядок. Никого ни о чем не просили, делали сами, как успевали. А перед майскими праздниками звонит мне сестра, предлагает съездить на пикник, будут только свои.
Я ответила, что у нас с мужем уже запланированы работы на даче, материалы купили, хочется скорее все закончить, чтобы летом отдыхать. Она и говорит, а давайте у вас на даче и соберемся, мы вам поможем, ведь не чужие люди, а вечером шашлык пожарим. Я с мужем посоветовалась и согласилась.
Хуже этий поездки у меня еще не было! Сестра приехала с мужем и детьми, хотя первоначально предполагалось, что они оставят их у бабушки. Но меня клятвенно заверили, что дети мешать не будут. Ага, конечно!
Муж сестры приехал с пивом и с самого начала начал им накидываться. Муж собирался забор ставить, зять вроде помогать вызвался, но пять минут поможет, потом отойдет курить и пиво потягивать минут на сорок. Короче, больше мешал, чем помогал. Я с сестрой хотела покрасить наличники на доме и убрать на веранде. Но от сестры помощи не было от слова совсем. Она сначала трещала с кем-то по телефону, потом начала фоткаться сама, фоткать детей, короче, устроила фотосессию.
В общем, я не успела сделать даже четверти из того, что планировала сделать одна. Хотя скромно надеялась, что с сестрой сделаем раза в два больше.
Уже к в обед дети начали канючить, что хотят кушать. Сестра с зятем тоже заявили, что голодные и предложили пожарить мясо.
Пока готовилось мясо зять перешел на водку. Мой муж тоже плюнул и потянулся к алкоголю. Я не протестовала, потому что коню понятно, что работать уже не будем сегодня. Ладно, думаю, сегодня отдохнем, в завтра все сделаем. Планировалось, что мы тут проведем три дня.
Посидели неплохо, но как начало смеркаться сестра с семьей засобиралась домой.
Мы с мужем переглянулись, плюнули и пошли наводить порядок. Больше на майских сестра даже не позвонила. Мы, конечно, потеряли день, но потом приезжали наши друзья семьи и мы очень быстро наверстали.
А вчера звонит сестра. Спрашивает, как дела на даче. Я ей рассказала, что осталось подвести водопровод к кухне, да там по мелочи кое-чего доделать.
Ага, корячились они. Нет уж, спасибо, пока повторять высадку такого «трудового десанта» я не готова. Помощнички, блин!
— Ага. Мы, говорит, мама, с Ирой решили, что дача — это только твоя затея! Хочешь ей заниматься — занимайся сама. Нам она не нужна, поэтому нас больше не трогай, ездить мы туда не будем, и помогать тебе на даче мы не обязаны. Я разозлилась, говорю, ах, так? Не будете помогать? Тогда я тоже вам не обязана! Собирайте свои манатки и съезжайте с моей квартиры! Куда хотите! Месяц вам найти жилье. Чтоб к первому числу вас в квартире не было!
. Сыну Нины Леонидовны зимой исполнилось тридцать пять. У него жена и дочка, перешедшая во второй класс. Осенью должен родиться второй ребенок.
Живут «дети» с самого начала в квартире, которая досталась Нине Леонидовне по наследству, и, видимо, искренне считают ее своей.
Жена сына, Ирина, с рождения дочери практически не работает — уже восемь лет. Пыталась куда-то устроиться за год до школы ребенка, проработала семь или восемь месяцев, и перед первым классом уволилась вновь. Сидит дома, забирает дочь из школы, делает уроки и поделки, печет пирожки.
Работает в их семье один сын. Он далеко не олигарх, но благодаря тому, что за съем квартиры «дети» не платят, денег им впритык, но хватает. Живут без излишеств, поездок и особых развлечений, но все-таки сводят концы.
А недавно Нина Леонидовна заметила — Ира вроде бы в положении, что ли? Осторожно поинтересовалась у сына — и получила подтверждение своей догадке.
— Меня даже в известность не поставили, вот как. Хотя, конечно — кто я такая? Разговаривать еще со мной, планами делиться! Ира вечно с задранным носом ходит, отвечает через губу. То не спроси, это не скажи, не вздумай ничего посоветовать. Все воспринимает в штыки!
Нина Леонидовна тяжело вздыхает.
— Но они же и не просят всего этого? Продуктов с дачи, подарков, гостинцев с пенсии?
— Но ведь и не отказываются! Берут все, что приношу, и говорят «спасибо»! Особенно квартира хорошо зашла, хе-хе. Хотя и кабачки с дачи принимают, особенно когда я сама, на электричке, притащу их им на порог. И все всю жизнь вот так, в одни ворота. Обязана только я, а не они. Если помощь нужна мне — ее не допросишься. Хоть помри!
— Слушай, ну а про квартиру — это же ты не серьезно, да? Просто так сказала, да? Идти-то им некуда особо сейчас. Один работающий, и столько ртов. Да еще и невестка на сносях. Ей сейчас устроиться куда-то вообще нереально.
— Знаешь, сначала я сгоряча ляпнула, конечно. Никто и не воспринял серьезно. Но потом звоню сыну через пару дней, по другому уже вопросу — а он со мной разговаривает так сухо, как с провинившейся! Надо же, мать посмела не только помощи попросить, но еще и попрекнуть квартирой.
— Ага! Обижается! Хотя это я обижаться должна. В общем, поняла я, что надо, видимо, думать о себе самой. Сдавать квартиру и нанимать людей, например. Знаешь, если бы он нормально разговаривал по телефону хотя бы, может, я тоже не стала бы в бутылку лезть, спустила бы все на тормозах. Но этот разговор сквозь зубы — чуть ли не «чего звонишь?»! Не спросил, как я вообще, решила ли проблему свою на огороде. Ну сколько можно-то уже? Говорю ему — так, Егор, вы вещи-то там собираете? Он, такой — какие, мол, еще вещи? Я ему говорю — а ты что, не понял, что я сказала про квартиру? Повторить? Я что, шутки шутить с вами буду? Ищите жилье и уматывайте!
— Через полчаса перезванивает — обсудили, видимо, с Ирой перспективы. Совсем другим тоном уже разговаривает, хвостом метет. Давай мы тебе, говорит, денег дадим, наймешь там, на даче, кого-нибудь, сделают тебе все, что нужно! Ты же понимаешь, мол, что я шесть дней в неделю работаю, семью содержу, подработки хватаю и ездить на дачу просто физически не могу. А я ему говорю — Егор, а дело уже не в даче даже. Просто этот случай наглядно показал, что я со своими проблемами никому не нужна. Сегодня вы на дачу приехать отказались, завтра точно так же в больницу явиться не захотите, потому что не обязаны.
— Да ладно тебе, зачем утрировать-то? Дача — это все-таки больше хобби, а больница — это другое совсем.
— Ничего не другое! Я и сыну так сказала. Говорю, вот сколько раз за последние несколько лет ты мне САМ хотя бы по телефону позвонил, а? Исключая вот этот разговор? Молчит! Потому что НИ РАЗУ! Все время я звоню, интересуюсь, спрашиваю. Буду с эти делом прекращать, видимо. У соседки дочка риэлтор, говорит, та квартира за сорок тыщ в месяц улетит, как горячий пирожок.
— А сын с семьей куда?
— А это не мое дело. Пусть вон к ириной маме едут, в Дмитров. Будет ездить на работу на электричке, на час раньше вставать. Не смертельно. Квартира там небольшая, конечно, двушка, а их без пяти минут четверо. Ну это ничего. Зато будут мне ничем не обязаны тогда уж действительно.
Как считаете, кого в этой ситуации нужно пожалеть — сына или мать?
Выставила невестку на сносях, да с ребенком — это же в голове не укладывается! Из-за какой-то дачи-клячи. Да объективно городскому жителю, много работающему и занятому, в свой единственный выходной тащиться за город окучивать картошку совсем не в радость.
И сын вполне имел право отказаться помогать в данном случае, потому что и дача не его, и тянуть из себя жилы на ней вовсе не обязательно, от этого не зависит ничье выживание и здоровье? У него вообще-то еще жена беременная дома и ребенок. Пусть бы лучше уделил время им?
А пассаж «сегодня вы на дачу приехать отказались, завтра точно так же в больницу явиться не захотите» — далеко не факт?
А может, мать права, и давно пора ссадить сынульку с шеи? И это действительно не ее дело, куда он побредет с беременной женой и ребенком? Не инвалид, не дурак и не маленький. В стране не война и не голод. Выживут как-нибудь.
Вы на чьей стороне?
Я чрезвычайно высоко ценю комментарии, которые оставляете вы, мои читатели.
Порой ваши заметки и рассказы ценнее и интереснее, чем сам пост, который скорее является приглашением к разговору. Благодаря вашему участию затронутая тема раскрывается гораздо полнее и обретает вполне законченный вид.
Комментировать статьи на этом сайте проще всего в гостевом режиме, указав в соответствующем поле свой ник и e-mail (если хотите получать уведомления об ответах на ваш коммент).
Однако у гостевого режима есть и ограничения, к примеру, вы не сможете ставить лайки понравившимся комментариям, а также не отредактируете и не удалите свои собственные комменты
С уважением, Елена Дунаева.
Посмотреть на комментарии к этой статье можно:
«Наш дом — колония строгого режима» История семьи, оказавшейся на грани распада из-за дачи
Слово «дача» у большинства россиян ассоциируется с битвой за урожай — настоящие дачники практически круглогодично что-то вскапывают, выращивают, пропалывают и закатывают, а потом сбывают все эти «помидорчики» и «вареньица» соседям, родственникам и коллегам. И это, как выяснилось, вполне мирный вариант развития событий.
Бывает и так, что из-за дач рушатся семьи. О том, как загородный участок стал причиной одного большого семейного разлада, «Дому» рассказала Екатерина — специалист технической поддержки в крупной IT-компании.
Мне 33 года, и мне все надоело. Вы даже не представляете, насколько. У меня, наверное, депрессия, и все из-за дачи.
Когда я была подростком и еще жила в Орле, меня всегда жутко смешила эта бабушкина любовь к огороду — у нее был небольшой загородный участок. Деваться некуда было от всех этих солений. Я для себя тогда решила, что если у меня и будет дача, то только для отдыха. Никаких рассад, никаких опусов в стиле «Умный садовод» и «Треугольные чудо-грядки». Но жизнь рассудила по-своему.
Я замужем больше 10 лет. Из них относительно спокойно мы прожили года два — ровно до того момента, когда свекровь купила кусок земли в Подмосковье. Формально повод был такой — у нее имелись сбережения, и чтобы деньги не обесценились, их решили вложить в «недвижимость». Именно в кавычках, потому что приобретенный ею участок — это не недвижимость, а какой-то ад на земле, пожирающий все вокруг.
Но начиналось все мирно — дачный поселок в часе езды от Москвы, вокруг лес, на велосипеде можно доехать до реки, поблизости ферма, где можно покупать свежие молочные продукты.
«Детей родите — будут со мной летом отдыхать», — сказала свекровь, и я ей поверила.
Дети у нас, действительно, появились, и довольно скоро. А «стройка века» на даче не заканчивается. Я уже давно не претендую на отдых в этом подмосковном оазисе. В конце концов, мы с мужем хорошо зарабатываем, могли бы и за границей дом снять на лето, и в хороший лагерь детей отправить. Но шесть соток в 70 километрах от МКАД превратились в черную дыру, поглощающую время, деньги и здоровье.
Участок свекровь оформила на сына, то есть на моего мужа. И теперь использует это для его порабощения. Муж все выходные проводит на даче, и отпуск тоже. Сначала строил дом. Потом сарай, баню. Потом теплицы. Потом другие теплицы, более современные. Рыл колодец. Устанавливал забор, потом другой забор. Ругался с соседями. С теми же соседями бегал по поселку за сторожами, внезапно сошедшими с ума и начавшими обворовывать дома. Ходил на собрания дачников. Боролся против завышенных тарифов на электричество. Покупал банки. Стерилизовал банки. Продолжать можно бесконечно.
Иногда — очень редко — муж берет с собой детей. Я на дачу ездить не люблю, поскольку отдохнуть там невозможно. Меня вообще потрясает то, что дом за городом, где можно прекрасно лежать в гамаке с книжкой, пока дети играют на газоне, свекровь превратила в колонию строгого режима.
У нее очень тяжелый характер, она постоянно со всеми ругается. Мужа моего задергала полностью — каждую субботу с апреля по октябрь он едет на дачу. Причем не дай бог опоздать на электричку в семь утра — «мама будет нервничать». А мама все равно нервничает — это не так, то не эдак, и «ни-че-го я не хо-чу» — как в мультфильме про принцессу и трубадура.
А я просто мечтаю, чтобы мы жили, а не закапывали свою семью в землю — в буквальном смысле этого слова.
Дети тоже не любят «гостить» у бабушки, слушать постоянные скандалы между ней и отцом.
Еще одна большая проблема — деньги. Летом почти вся зарплата мужа уходит на эту дачу, скопить ничего не удается — хотя мы оба получаем немаленькие зарплаты. Год назад втайне от мужа я стала откладывать часть своих доходов. Ему сказала, что оклад урезали из-за кризиса. Пока не знаю, на что потрачу деньги. Идеи разные — от развода и начала жизни «с нуля» до покупки собственного участка для нашей семьи. Но сейчас земля в Подмосковье очень дорогая.
Материалы по теме
Камерная дача
Каминное поле
Дуй домой — в свою Караганду
А муж, между тем, пятый год ходит в одной и той же куртке и будто бы этого не замечает. Мне его жаль, но покупать ему одежду на свои деньги я не считаю возможным. Конечно, он нас обеспечивает всем необходимым. Но на себя ничего не остается, даже в бар с друзьями сходить не может. При этом свекровь его все равно пилит постоянно, у нас шаг вправо — шаг влево — это побег, а прыжок не месте — попытка улететь. Идем раз в году в музей, она звонит: «А почему ко мне не едете? Билеты в музей нынче такие дорогие, лучше бы на природе отдохнули».
Относительно спокойно мы живем зимой, хотя и в минус 20 мужу иногда приходится ездить за город, потому что свекровь просит проверить, не сожгли ли сарай и не украли ли бомжи ценную коллекцию трехлитровых банок (которые, кстати, никому не нужны, потому что садовод из нее никакой, какие там соленья). Одна такая проверка пришлась на 1 января. Был большой скандал, но свекрови-то что. Сын беспрекословно выполняет все ее указания.
Я очень устала бесконечно бороться с монстром по имени «дача», ссориться с мужем. Жаль детей, которые папу видят только по будням после работы. Втайне мечтаю, чтобы свекровь познакомилась с каким-нибудь одиноким соседом и перестала пить кровь собственного сына.
Еще мне очень надоело быть одной. Морально я готова к разводу — все равно семьи у нас давно нет. Муж со мной не советуется, планов совместных мы не строим.
Наша квартира давно требует ремонта, но я молчу — что там ободранные обои и вздувшийся ламинат, когда надо поднимать сельское хозяйство, развивать российский аграрно-промышленный комплекс в масштабах шести соток.
Стала часто вспоминать свою бабушку, которая тоже любила дачу больше жизни. Но почему-то приезжая к ней, мы с братом, действительно, отдыхали, а когда надо было помочь, делали это с удовольствием — знали, что и поблагодарит, и похвалит, и обнимет. Спасибо ей за это. Жаль, что у моих детей нет такой бабушки.