пользование а также ситуация с пожарами бушевавшим сибири минуем летом гадание удивляйтесь

«Не стоит думать, что все полыхает» Как тушат пожары в Сибири и что будет с лесом и животными

Рослесхоз, Минобороны и МЧС продолжают тушить лесные пожары в тайге. Несмотря на то что в последние дни наметилась тенденция к уменьшению площади действующих пожаров, ситуация остается непростой на территории Иркутской области, Красноярского края, Республики Саха (Якутия) и в одном районе Республики Бурятия — здесь находятся населенные пункты, страдающие от задымления. «Лента.ру» с помощью экспертов разбирается в том, как ведется учет очагов возгорания, каковы последствия лесных пожаров для природы и в чем причины происходящего.

При общей площади нынешний лесных пожаров в России — 2,7 миллиона гектаров — на труднодоступные и удаленные территории приходится 2,5 миллиона гектаров. Это так называемые зоны контроля, где обнаружение и наблюдение за их развитием осуществляется посредством фотосъемки из космоса. В тушении огня сейчас задействовано 3864 человека, 495 единиц наземной техники и 36 единиц авиатехники. Еще 41 воздушное судно привлечено к отслеживанию ситуации. К работе привлечены 728 пожарных десантников. Кроме того, ликвидацией пожаров занимаются силы МЧС и Минобороны.

Хроники огня

Как известно, лесные пожары – естественное и, к сожалению, частое природное явление. Ежегодно в мире пожары горят на территории от 300 до 600 миллиона гектаров. Огонь сейчас горит в лесах Европы, США, в Канаде. В России в этом сезоне лесные пожары заполыхали еще в апреле. Первыми их последствия ощутили жители Забайкалья, Курганской и Амурской областей. Несмотря на активные меры противодействия огню, борьба с ним шла с переменным успехом. В июле загорелась Сибирь: сначала затянуло дымом Красноярск, потом — Новосибирск. Почувствовали на себе влияние лесных пожаров и в Иркутской области, где 25 июля по причине нулевой видимости были закрыты два аэродрома — из-за задымления ни один капитан воздушного судна не решился бы на взлет или посадку.

Тушение осложняли сложные погодные условия: засуха, аномальная жара и ветреная погода способствовали активному распространению огня. К концу июля пожарами в Сибири была охвачена площадь в 1,6 миллиона гектаров, было зарегистрировано 232 очага возгорания. Дым от них добрался до Казахстана.

К началу августа, по данным Рослесхоза, площадь действующих лесных пожаров в России составила уже три миллиона гектаров.

6 августа Минобороны отчиталось о том, что лесные пожары, которые были выделены для тушения силам военного ведомства, успешно ликвидированы.

Заместитель главы МЧС Игорь Кобзев, в свою очередь, предложил изменить формулу подсчета территорий, охваченных огнем, и включать в нее только площадь активного горения, которая на 6 августа составляла 56 тысяч гектаров.

Дело в цифрах

«Действительно, из 2,5 млн гектар реально горит тысяч 50-60, — подтверждает Роман Котельников, директор центра лесной пирологии, развития технологий охраны лесных экосистем, защиты и воспроизводства лесов ФАУ ДПО ВИПКЛХ. — Поэтому правильно Рослесхоз говорит: у действующих лесных пожаров площадь, которая была пройдена огнем с начала его возникновения, составляет такую-то большую цифру, но сейчас она не горит, это уже пройденная огнем площадь — горельник», — объясняет Котельников.

Но пока пожар полностью не потушен, вся эта территория пойдет в учет.

Зона контроля

Большую часть леса вблизи населенных пунктов активно тушат совместными силами МЧС, Минобороны и работники лесной охраны. Благодаря чему удается обеспечивать безопасность населенных пунктов. Несмотря на сложную ситуацию в нескольких регионах, там до сих пор удается не допустить жертв, не пустить огонь в деревни и поселки. Но существуют и те районы, в которых к тушению огня не приступали — за ними наблюдают с помощью спутниковой группировки из космоса.

По словам заместителя директора Всероссийского института повышения квалификации работников лесного хозяйства Николая Коршунова, существует специальная процедура, которая предусмотрена в правилах тушения лесных пожаров. На основе нее регионам действительно дается право минимизировать усилия по ликвидации огня в специально установленных регионах, так называемых зонах контроля.

Причина в том, объясняет Коршунов, что существенная часть лесного фонда технологически недоступна: «Страна-то большая, северные территории освоены людьми очень низко».

Действительно, плотность аэродромной сети в этих регионах чрезвычайно мала — буквально один аэродром на тысячу километров. А самолету, который занимается тушением, нужно не только прилететь и сбросить воду на огонь, но еще и вернуться назад.

Впрочем, самое эффективное тушение — когда им занимаются специалисты на земле. «Предположим, на пожар можно забросить пожарных-парашютистов, но ведь потом их нужно еще и забрать», — напоминает Коршунов. Это значит, что за ними придется высылать вертолет, который обладает еще меньшим радиусом полета, чем самолет, что в такой ситуации практически невозможно.

«Можно попробовать направить большие самолеты-танкеры, но это безумно дорого и практически неэффективно, — рассуждает Коршунов. — Можно попробовать создать аэродром подскока, высадить десант, но это, опять же, безумно дорого, и на таких площадях никаких денег на это не хватит».

Коршунов отмечает, что тушение огня в отдаленных местах превратится в показуху и обернется весьма неясным результатом.

Но, как говорит Роман Котельников, распространенное утверждение о том, что власти просто принимают решение «не тушить пожары, которые не угрожают населенным пунктам», — не что иное, как искажение фактов. «На самом деле у нас все пожары должны тушиться», — уверенно заявляет он. Но, конечно же, приоритет отдается прежде всего ценным лесам и ликвидации огня вокруг населенных пунктов. «По удаленным лесам, когда ресурсов не хватает, комиссия принимает решение: мы вложим здесь миллиарды, а в итоге сгорит старый лес — значит, смысла тушить его нет».

Низовой и верховой

При этом находятся специалисты, которые говорят даже о положительной стороне пожаров, к которым лесные экосистемы приспосабливались миллионами лет

«Есть два типа пожара — низовой и верховой, — рассказывает Андрей Сирин, директор Института леса РАН. — Низовой — когда горит напочвенный покров, подлесок, кустарничковый ярус и частично подстилка. Верховой — это когда огонь переходит на кроны деревьев». Второй по своим последствиям, конечно же, существенно более серьезный и приводит к уничтожению крупной растительности. Таких пожаров примерно 10-15 процентов. А вот после низового пожара деревья не гибнут. И даже больше — некоторые леса могут существовать только при периодическом прохождении низового огня.

«С точки зрения функционирования экосистемы такие пожары, безусловно, положительно влияют на нее», — уверенно говорит Сирин. В результате низового прохождения огня происходит улучшение питательности почв, благодаря чему, скажем, появляется подросток кедра в сосняках. Кедры более требовательны по питанию к породе, а питательность почвы повышается за счет золы, которая является естественным удобрением.

В более длительном временном масштабе огонь является важным фактором лесообразования. Например, хвойные леса стареют, в них накапливается горючий материал — вне зависимости от деятельности человека, — во время грозы бьют молнии, начинается пожар, и они выгорают.

Часть сгоревших деревьев при этом не падает — для этого потребуется еще некоторое время. Но потом эти площади начинают достаточно быстро зарастать, потом появляются пионеры древесных пород, чаще всего мелколиственные. Они вырастают, а потом, по мере старения, замещаются хвойными породами, так как разные породы отличаются требовательностью к свету, к условиям питания и так далее. Конечно, появление хвойных лесов — процесс небыстрый и может занять около сотни лет, зато березняк или осинник будет стоять на месте пожара уже лет через 20-30.

Сохранение биоразнообразия

Эксперт по охране животного мира и охотничьему хозяйству Алексей Вайсман считает, что постоянное прохождение огня способствует сохранению биоразнообразия в регионе, ведь многие животные, обитающие там, приспособлены к возобновляющимся лесам, к зарастающим старым гарям.

«В глухой тайге, где стоят одни елки, есть особо нечего, и видов там будет мало. Все копытные практически привязаны именно к гарям, зарастающим вырубкам. Чем выше мозаичность угодий, тем выше биоразнообразие и больше биомасса обитающих там животных», — объясняет Вайсман.

Что же касается поведения животных во время пожара, то реальную опасность огонь представляет только для популяций мышевидных грызунов, которые действительно чаще всего погибают. Но, учитывая их высокую рождаемость, они восстанавливаются буквально за полгода-год.

А крупные животные — хищники, копытные — просто уходят. «Они же быстро передвигающиеся животные. В лесу огонь не летит со скоростью курьерского поезда», — говорит Вайсман. По его словам, быстро распространяются только степные пожары — там даже человек может не успеть убежать и погибнет.

«Огонь в лесу движется со скоростью максимум пять километров в час — со скоростью движущегося человека. Крупные животные убегут», — уверен эксперт.

Культурнее, товарищи

Специалисты сходятся во мнении, что, поскольку основная часть пожаров происходит на удаленных территориях, основной их причиной являются молнии. «Может, какие-то случаи были от лесопользования, недалеко от населенных пунктов, но это не те пожары, которые сейчас дают основную задымленность, — уверен Роман Котельников. — А в текущей ситуации — с пожарами на удаленных территориях, — конечно, основной акцент на грозах».

Николай Коршунов соглашается: если территория недоступна, то и никаких «черных лесорубов» там нет, ведь, соответственно, нет никаких условий для вывоза вырубленного леса. По его словам, есть определенные метеофакторы, влияющие на распространение огня: при наличии крупных лесных пожаров, возникающих в периоды засухи, есть связь между антициклональной деятельностью и крупными пожарами в поле антициклона. Они подкрепляют работу антициклона, который обеспечивает жару. «Получается, жара стоит долго и устойчиво. Все эти механизмы известны», — делает вывод Коршунов.

Что же касается территорий, расположенных близко к населенным пунктам, Андрей Сирин уверен: основной фактор тут — человеческий, причем в основном дело именно в том, как ведут себя обыватели. Скажем, выбрасывая в лесу пластик, человек не задумывается о том, к чему это может привести. При том что пятая часть почв в России — это торфяники, при горении пластиковой бутылки «происходит эффект напалма».

«Горящие капельки проникают в макропоры (норы, другие разрывы) лесных почв, и происходит заглубление фронта огня, — рассказывает Сирин. — При рыхлой подстилке, особенно в сосняках, происходит гибель древостоя за счет повреждения сосущих корней. Так что бытовой мусор — существенный фактор и в возникновении пожаров, и в их переходе в более вредные формы».

Как говорит Сирин, частота лесных пожаров в будущем в любом случае будет расти, и повинно в этом глобальное потепление климата, поскольку изменение климата проявляется не только в увеличении среднегодовых температур, но и в увеличении частоты экстремальных явлений.

В этой ситуации одна из важнейших задач, которая позволит сократить количество очагов возгорания, — поднимать культуру населения. Хотя бы отучиться выбрасывать окурки на обочину, каждый сотый или тысячный из которых может стать причиной пожара.

Источник

«Таких пожаров не было никогда» Битва за тайгу: что происходит в охваченных огнем лесах Якутии

В Якутии полыхают самые масштабные за десятилетие природные пожары. Из-за аномально сухого лета, ураганных ветров и человеческого фактора пострадали не только леса на площади большей, чем вся Грузия, но и населенные пункты, а дым дошел до Якутска и Челябинска. Ситуация оказалась настолько серьезной, что глава Якутии Айсен Николаев назвал происходящее «битвой за тайгу». Что происходит в республике и кто побеждает в этой битве — в материале «Ленты.ру».

Поселок Бясь-Кюель в Горном районе Республики Саха (Якутия) стоит посреди тайги, которая полыхает практически все лето. Лесные пожары здесь не редкость, однако такого размаха стихии, как в этом году, не припомнят даже старожилы.

«В советское время все было достаточно стабильно. В Ленском улусе (районе) было 105-109 пожаров, в Горном улусе было 115-217. Такие вот цифры, не то что сейчас, — вспоминает ветеран якутского лесного хозяйства Иван Кривошапкин. — Таких глобальных пожаров не было никогда».

Когда огонь подошел к Бясь-Кюелю, местные жители поначалу не особо волновались — ведь обычно стихию удавалось остановить вдали от населенных пунктов. 6 августа, когда огонь подошел прямо к поселку, поначалу объявили эвакуацию, но потом отменили, посчитав, что опасность миновала.

«Мы уснули, а утром проснулись в 9 часов, и нам сказали, что пожар перекинулся через минерализованную полосу, которую делали, чтобы огонь не зашел в деревню», — рассказывает воспитательница местного детского сада Раиса Иванова. (Минерализованная полоса — срытая до минерального слоя почва, расчищенная от горючего материала, используемая для предотвращения распространения низового пожара или как опорная линия при пуске встречного отжига — прим. «Ленты.ру».)

Дальше события развивались стремительно. Дома на ближайшей к лесу улице начали вспыхивать один за другим. Началась эвакуация. Из опасных точек увезли женщин, детей, стариков.

Увез свою семью из поселка и работник местной администрации Айсен Павлов.

Прежде всего собрали документы, зимнюю одежду — у нас ведь скоро уже похолодает, ружья и инструменты, которые могли бы пригодиться для постройки нового дома, если случится беда, — вспоминает он. — Все собрал и отправил с женой в улус

А сам вместе со всеми трудоспособными мужчинами поселка пошел бороться с огнем, помогать спасателям и прибывшим волонтерам.

«Часть наших бросилась спасать дома, а другая осталась с той стороны села, чтобы не дать огню подойти оттуда. Все вокруг полыхало», — рассказывает Павлов.

Как отметил спасатель МЧС России Ярослав Малюшин, работавший на ликвидации пожара в Бясь-Кюеле, в тот день был шквалистый порывистый ветер от 30 метров в секунду и больше. Лесные пожары делятся на низовые, когда горит подлесок и трава, и верховые, когда горят сами деревья. Утром 7 августа верховой пожар был в полукилометре от поселка, но до поселения начали долетать дым, песок, пепел и угли. Именно от углей и загорелся первый дом.

«И пожар пошел по цепочке: первая улица, вторая…» — рассказывает Малюшин. На место возгорания были оперативно переброшены автоцистерны, дополнительные силы — местные жители, волонтеры, пожарные. Некоторые дома в поселке нежилые, заброшенные и ветхие. Они «сгорали, как щепки».

Условия были ужасными — пыль, песок, ветер, задымленность. Малюшин говорит, что даже с 5-10 метров сами дома было не разглядеть — видишь, что что-то горит, а что именно — непонятно. «Мы знали, что часть поселка точно потеряем», — с сожалением говорит он. Тушить в таких условиях все дома было невозможно, поэтому основательно взялись за один из них, чтобы не дать пожару пойти дальше. «Мы приняли правильное решение и таким образом спасли основную часть поселения», — уверен Малюшин.

Айсен Павлов рассказывает, что усилиями пожарных, МЧС, волонтеров были спасены 190 жилых домов и административные здания.

Страшно было. Слава Господу и духам, что мой дом не сгорел! — улыбается Павлов. — Остался цел!

Куда меньше повезло жителю Бясь-Кюеля Афанасию Максимову. У него был деревянный дом, хозяйство, инструменты, сено, корова, трактор. «Все, что было, сгорело», — печально произносит он.

Не повезло и родне Раисы Ивановой. Ее дом остался цел, но сгорели дома ее родителей, родителей мужа и родного брата. «Ни дома, ни построек, там пустошь. Стоят только батареи», — говорит она. К счастью, никто из местных жителей или спасателей в тот день не пострадал.

«Кто на тракторе, кто с лопатой — отстояли свое село»

Похожих трагедий в других селах пока удалось избежать. Но огонь все чаще подходит к небольшим населенным пунктам в тайге: в поселке Ытык-Кюель, административном центре Таттинского района, проживает более шести тысяч человек, и его чуть было не постигла та же судьба.

«Оставалось всего несколько километров до села, — вспоминает жительница Ытык-Кюеля Лидия Маркова. — Силами добровольцев и МЧС мы отстояли свое село. Ни один дом не сгорел». Помогали им буквально все сельчане. Если мужчины работали на минполосе, то женщины готовили еду для спасателей и добровольцев, а также эвакуировали местный краеведческий музей.

Удалось отстоять от огня свое село, находящееся в Намском районе, и Руслану Новгородцеву. Пожар начался в четырех километрах от поселения, и все мужчины пошли бороться с ним «кто на тракторе, кто с лопатой, кто с ведрами». Огонь удалось остановить только на следующий день, когда подошли спасатели и военные — они привезли трактора с плугами, бульдозеры и экскаватор. «Сейчас ситуация стабилизировалась, все нормально. Даже солнечно. Завтра дождь ждем, чтобы уже потушил это все», — надеется Новгородцев.

«Битва за тайгу продолжается»

Власти республики говорят, что ситуация действительно начинает улучшаться — помогает погода.

В ряде районов Западной и Центральной Якутии прошли долгожданные дожди, в том числе вызванные самолетом-зондировщиком «Циклон», — сказал глава республики Айсен Николаев. — Но есть районы, где дождей нет или они совсем незначительны. Поэтому природа пока не дает передышки — битва за тайгу продолжается!

В этой битве республике помогает настоящая армия добровольцев, а также мощная группировка сил Рослесхоза, МЧС и Министерства обороны.

Со снабжением передовой помогают добровольцы. «Те, кто не могут [прийти помогать тушить огонь], отправляют и гуманитарную помощь, и воду, бензопилы, материалы, продукты. Это общее дело», — говорит спасатель.

Сейчас на тушение пожаров в Якутии брошены около пяти тысяч человек. Борьба со стихией ведется и на земле, и с воздуха, в том числе и с помощью самолета Ан-26 «Циклон», который используется для того, чтобы провоцировать искусственные дожди над очагами горения тайги. На место по поручению президента прибыл глава МЧС Евгений Зиничев.

«Пожарам, которые находятся вблизи населенных пунктов, нужно уделять особое внимание. Продолжать держать на контроле и при необходимости увеличивать количество техники и личного состава. Защита населения — наша основная задача», — заявил он в ходе совещания в Якутии.

«Едут спасать свою малую родину»

Гавриил Кононов еще в июле наткнулся в одной из групп в WhatsApp на призыв о помощи. «Я собрал ветеранов боевых действий, и мы поехали в Намский улус, в село Салбанцы», — рассказывает он. Как говорит Кононов, главная задача волонтера — не допустить, чтобы огонь прорвался через минполосы. «Наши волонтеры — не специалисты, — замечает он. — От них требуется ходить возле минерализованной полосы с лопатами и ранцами РЛО [ранцевые лесные огнетушители] и подтушивать проходящий пожар».

Сейчас Кононов работает в волонтерском штабе в качестве инструктора. «Я увидел тут огромный всплеск патриотизма. Без разницы, какой национальности — здесь мы все едины, — говорит он. — Как на фронт, собирают всем миром. Это радует — что люди у нас такие сплоченные».

«Нам нужны инструменты, спецодежда, снаряжение, палатки, спальные мешки, лопаты, РЛО, пилы «Дружба» и продукты в большом количестве», — говорит представитель руководства добровольческого штаба, руководитель Союза женских организаций РС(Я) Анжелика Андреева. Закупка этих средств ведется на общественные пожертвования, и поэтому материальная помощь штабу сейчас нужна как никогда.

«МЧС, профессионалы тушат самолетами, вертолетами, тракторами, а наши, когда огонь затушили, дежурят, смотрят, чтобы огонь не появился снова», — объясняет Андреева. По ее словам, в добровольцы в основном записываются студенты и землячество. «А землячество — это же выходцы из тех районов, они приходят и едут спасать свою малую родину», — говорит она. Главная надежда — что к 1 сентября, когда наконец похолодает, пойдут дожди. Тогда ситуация изменится в корне.

17 августа пожарным удалось спасти от огня бизонов, которые обитают в природном парке «Синяя». Как сообщил ТАСС, пожар удалось остановить всего в 700 метрах от питомника. Здесь республике помогал Всемирный фонд дикой природы (WWF) России — ранее организация доставила в питомник противопожарную технику.

«Огонь начал окружать бизонарий. Пять пожаров, пришедших извне, объединились в один, мы отгоняли его с юго-востока и смогли справиться, — заявил глава дирекции биологических ресурсов, особо охраняемых природных территорий и природных парков Минэкологии Якутии Яков Сивцев. — Но затем ветер изменился, и огонь пошел с запада. В это время как раз в природный парк прибыла техника, и эти два квадроцикла помогли переломить ситуацию. Возгорания фиксировались на расстоянии 700 метров от питомника, сейчас они уже в семи километрах. Удалось «поймать» огонь в поймах ручьев»».

Всего в питомнике обитают несколько сотен животных. Сейчас они укрылись в пойме реки Синей, и им ничего не угрожает. В питомник направили дополнительную технику и продолжают следить за ситуацией, сообщили власти.

«Природа начала — природа закончит»

«В этом году было слишком мало осадков, да и снега было тоже мало, водоемы не наполнились, откуда можно было брать ту же воду для тушения лесных пожаров», — объясняет причины ситуации спасатель Ярослав Малюшин. Из-за этого ликвидаторам приходилось таскать воду с собой, прокладывать рукава на большие расстояния. Плюс сильный ветер, задымление, разбросанный мусор. «Бабушка пошла за грибами, потеряла очки, не стала их искать, а они же работают как линза, и через какое-то время солнце воспламеняет подлесок», — говорит спасатель.

Но победа в любом случае близка, считают местные. «Гореть долго не будет. Фаза осенних дождей подошла. Природа начала — природа закончит. Пожар — это природное явление», — рассказывает Иван Кривошапкин, ветеран лесного хозяйства.

Синоптики дают долгожданный обнадеживающий прогноз — переломный момент в битве за тайгу уже наступил. Как говорит глава якутского Гидрометцентра Татьяна Маршалик, площадь пожаров снижается, еще несколько дней назад было зарегистрировано больше 60 их очагов, а по состоянию на 17 августа — 47.

«Обстановка чисто синоптическая изменилась именно начиная с 14-15 числа. У нас прошли хорошие дожди», — рассказывает Маршалик. Она объясняет, что дело было в антициклональной погоде, когда «ничего никуда особо сильно не двигалось». Сейчас же работает фронтальная зона, пошли циклоны, а значит, рано или поздно придут осадки.

Становится легче и Якутску, до которого доходил дым от лесных пожаров. «17 августа мы проснулись — у нас солнце, чистое небо, — отмечает Маршалик. — Это еще не говорит о том, что у нас больше не может быть задымления, но это все-таки зона фронтальная, с осадками, свое дело делает».

Однако расслабляться все же рано, ведь в части районов пожары продолжаются, и площадь их довольно приличная, заключает она.

Источник

Горящая Сибирь в цифрах. Все, что нужно знать о последствиях лесных пожаров

Все, что нужно знать о последствиях пожаров в Сибири в одной картинке:

Цифры, которые привдятся в инфографике, мы взяли из опубликованных в СМИ заявлений экспертов. Расчеты по с экономическими последствиями пожаров — примерные, основываются на данных за несколько лет. Более подробно о лесных пожарах и их последствиях — в материале 66.RU.

На восстановление лесов Сибири уйдет 100 лет

Специалисты сходятся во мнении, что негативный эффект от уничтожения лесов растянется на десятилетия. При верховом пожаре (то, что сейчас происходит в Сибири) вся лесная экосистема оказывается уничтоженной. Для того чтобы восстановить тайгу, пишет Meduza, понадобится около 100 лет. Процесс выглядит примерно так: в первый год восстанавливается трава, на следующий год — кустарники, через 15 лет поднимаются быстрорастущие деревья — березы и осины, через 60–70 лет они отмирают, а их место занимают хвойные деревья.

Однако, как считает эксперт лесной программы Всемирного фонда дикой природы (WWF) Константин Кобяков, из-за того что леса в Сибири и на Дальнем Востоке горят ежегодно на протяжении 10 лет, через десятилетие Россия рискует полностью потерять весь промысловый лес. «На площади, которую прошел огонь, гибнет где-то лишь треть деревьев — большая часть выживает. Например, в Приморье самая устойчивая к огню порода — дуб, и зачастую дубняки переживают многократные пожары, однако их древесина уже не годится для лесозаготовки. И так со всеми породами: после пожара дерево становится некондиционным», — пояснил Кобяков «Известиям».

Так выглядят пожары в Красноярском крае из космоса

Вместе с деревьями гибнет и фауна — от насекомых до крупных животных. В первую очередь пострадают мелкие звери — зайцы, ежи, мыши. Кроме того, хищники, например медведи, спасаясь от огня, выходят к людям. Это создает потенциальную угрозу для тех, кто хочет подкормить животное. Поскольку большая часть растительности в лесах Сибири выгорела, уйдет 15–20 лет, чтобы сюда вернулись косули, рассказал МК специалист по крупным млекопитающим из Института проблем экологии и эволюции им. А. Н. Северцова РАН Сергей Найденко. По его словам, из-за обилия свежей зелени косуль может стать даже больше, чем прежде, что привлечет хищников. Однако на восстановление экосистемы уйдут десятилетия.

Научный руководитель программы по сохранению биоразнообразия WWF России Владимир Кревер также заявляет, что главная беда не столько в гибели зверей, сколько в изменении их мест обитания. «Основная проблема для целого ряда видов — это утрата мест обитания. По факту это означает, что они будут куда-то улетать, мигрировать. Таким образом, в следующем году они не будут обитать там, где раньше, а рядом их окажется больше», — цитирует ТАСС эксперта.

В Сибири уже погибло четыре пятых потомства хищных птиц, сообщил РИА «Новости» орнитолог Игорь Карякин. 2019 год стал самым катастрофичным для хищников за 20 лет, считает орнитолог, и шансы на выживание у птенцов минимальные. Весной соколам и орлам не давали охотиться дожди, а летом — дымка от пожаров.

Последствия лесных пожаров в Сибири затронут весь мир

Как считает главный научный сотрудник Всероссийского научно-исследовательского института противопожарной обороны МЧС России Ирек Хасанов, загрязнение атмосферы большим количеством продуктов горения при крупных пожарах, таких как в Сибири, «может приводить к крупным экологическим и климатическим последствиям». По словам эксперта, ситуацию ухудшает то, что природные пожары на большой площади начинают сами себя поддерживать: вокруг них повышается температура, а дым не пускает атмосферные циклоны с осадками.

Заместитель главы МЧС Александр Чуприян подтверждает, что из-за погодных аномалий площадь пожаров продолжает расти: когда в одних регионах Сибири наблюдаются сильнейшие осадки, в других дожди не идут вообще. «Чем больше очаг пожара, тем больше он блокирует влагу. Из данных космического мониторинга видно, что циклоны обходят это место, поэтому долгожданные дожди не происходят», — рассказал Чуприян.

Дым и продукты горения могут привести к крупным экологическим и климатическим последствиям. В том числе к ускорению таяния ледников.

Главный научный сотрудник Тихоокеанского океанологического института ДВО РАН Владимир Раков уверен, что лесные пожары — это проблема общепланетарного масштаба, а на восстановление экосистем потребуются десятилетия. «Кроме смога, шлейфы дыма плохо пропускают солнечный свет, снижая уровень фотосинтеза у растений. Это приводит к тому, что они меньше выделяют кислорода, необходимого для дыхания, снижается урожайность сельскохозяйственных культур», — приводит слова ученого издание РИА VladNews.

Во Всемирной метеорологической организации заявляют, что дым и продукты сгорания от пожаров в Сибири могут способствовать усилению глобального потепления и увеличить скорость таяния льдов в Арктике, пишет CBS News. Сажа и пепел, оседая на лед, затемняют его и уменьшают альбедо — способность отражать солнечные лучи. В результате на поверхности задерживается больше тепла, что ускоряет таяние арктических ледников и вечной мерзлоты.

Дым и гарь могут повлиять на здоровье целых поколений

Несмотря на заявление главы Роспотребнадзора Анны Поповой о том, что дым от лесных пожаров не несет непосредственной опасности для жителей Сибири и ведомство не фиксирует ухудшения состояния людей с хроническими заболеваниями, люди начали жаловаться на аллергические реакции и удушье.

Так, жители Екатеринбурге пишут в социальных сетях, что чувствуют, как стало сложнее дышать. Кто-то сообщает, что «нос не дышит», кто-то — что замучил кашель, першение в горле.

Дым и смог добрались до Екатеринбурга, Казани, Казахстана и даже Аляски. Жители Среднего Урала жалуются на ухудшение самочувствия и аллергию.

По мнению кардиолога Ярослава Ашихмина, последствия сибирских пожаров для здоровья населения могут быть намного серьезнее, чем кажется. «Все знают о том, насколько дым от пожаров тяжел для дыхательной системы. Но влияние дыма на сердечно-сосудистую систему может быть много опаснее в плане реального риска смерти, — написал врач на своей странице в Facebook. — Серьезно задумались о вреде в этом контексте в середине прошлого века. В 1952-м году в течение двух месяцев после того, как Лондон накрыл смог, было зарегистрировано на 12 тысяч смертей больше обычного».

Кроме того, из-за смога от пожаров, утверждает Ашихмин, растет риск развития нарушений ритма сердца. Также дым отразится и на мужском здоровье и может послужить пусковым фактором, запускающим развитие асимптомного повреждения сосудов.

После пожаров 2010 года, которые захватили весь Центральный федеральный округ и Приволжье, врачи фиксировали увеличение числа госпитализаций и смертности. Так, по данным главы Департамента здравоохранения Москвы Андрея Сельцовского, смертность в столице достигала уровня примерно 700 человек в день, тогда как в обычные дни она составляет 360—380 человек в день. Вызовы скорой помощи увеличились с 7,5 до 10 тысяч в день.

На ликвидацию пожаров и их последствий потребуются миллиарды

Никто не говорит, сколько денег уйдет на тушение лесных пожаров. Называются очень примерные и разные цифры. Например, глава Минприроды России Дмитрий Кобылкин попросил выделить на эти цели 3 млрд рублей. Однако даже по самым скромным подсчетам, чтобы оперативно погасить 3 млн га леса, требуется более 100 млрд рублей.

Что касается экономических последствий, их также можно оценить очень примерно, основываясь на данных за последние годы. Так, в 2018 году из-за лесных пожаров Россия потеряла 16,9 млрд рублей. В предыдущие годы ущерб от них составлял: 25,2 млрд рублей в 2017 году, 23,7 — в 2016-м, 56,4 — в 2015-м, 23,8 — в 2014-м. То есть в среднем за пять лет — 29,2 млрд рублей.

Источник