поле памяти красный холм
Поле памяти: Вяземская операция — подвиг и трагедия
Добрый день, читатели и подписчики!
Пролистывая фотоархив, нашёл фотографии, которые мы сделали по дороге в Смоленск и обратно. О самой поездке и достопримечательностях рассказы были ранее. Дорога, казалось бы, была ничем неприметная. Если бы не тот факт, что несколько раз мы встречали большие плакаты с надписью «Поле памяти»
Но, если при поездке в Смоленск у нас не было времени остановиться и ознакомиться с мемориалами, то на обратном пути мы дали себе эту возможность.
Кроме того, именно сегодня исполняется 77 годовщина Вяземской операции – в которой немыслимым образом сочетались подвиг и трагедия Рабоче-крестьянской Красной Армии. Поскольку я те времена не помню вообще, пришлось призвать на помощь архивные источники. И вот, что мне удалось узнать:
Вяземская операция (2-13 октября 1941 года) — оборонительная операция Западного и Резервного фронтов в Великой Отечественной войне, проведённая в ходе битвы под Москвой. Закончилась катастрофическим поражением Красной Армии. Перед Москвой не осталось войск.
Силам немецкой группы армий «Центр» удалось прорвать оборону советских войск и окружить западнее Вязьмы четыре армии в составе тридцати семи стрелковых дивизий, девяти танковых бригад, тридцати одного артиллерийского полка РГК. Потери убитыми и ранеными Красной Армии превысили 380 тысяч человек; в плен попало свыше 600 тыс. человек. Всего безвозвратные потери составили более 1 млн человек. Дорога на Москву была открыта. Советское командование приняло экстренные меры по укреплению можайской линии обороны и восстановлению нарушенного фронта, бросив против немецких танковых дивизий плохо вооружённых ополченцев и курсантов военных училищ.
В качестве основного материала я приведу выдержки из статьи газеты «Аргументы и Факты» (С полной версией статьи можно ознакомиться >>здесь 
Кто же занимается этим святым делом? Кто построил в Мартюхах православный храм? Кто устанавливает поклонные кресты? Знакомьтесь: иеромонах отец Даниил (Сычёв) и монахиня матушка Ангелина (Нестерова).
— Я родилась в 1944 году, поэтому о войне и тех событиях, которые разворачивались в этих местах, знаю от родителей, — вспоминает матушка Ангелина. — Здесь неподалёку протекает речушка Вазузка. Так вот мама рассказывала, что весной 1942 года немцы гоняли каждое утро в течение месяца всех жителей деревни вылавливать трупы советских бойцов. Хотя вылавливать — это не совсем верно. Трупы солдат лежали слоями. Снимали верхний, немного оттаявший слой, рыли ров, закапывали, потом следующий слой… Сколько их было, этих слоёв один на другом, — непостижимо уму человеческому.
Война не хочет уходить
Тридцать два года назад по инициативе отца Александра Клименкова, тогда секретаря парткома совхоза «Днепропетровский» (о судьбе этого удивительного человека «АиФ. Долгожитель» расскажет в одном из ближайших номеров), на вяземской земле было создано первое в стране Поле Памяти.
— В 1985 году при строительстве свиноводческого комплекса в деревне Кайдаково экскаваторщик вырыл останки четырёх наших бойцов, — рассказывает отец Александр. — Мы торжественно перезахоронили их у Вечного огня. А потом были найдены останки ещё 29 бойцов, потом — 17, потом ещё и ещё, и мы поняли, что на этом поле тысячи, десятки тысяч незахороненных останков. И места у Вечного огня будет недостаточно.
Так родилась идея создать Поле Памяти. За это на выездном бюро обкома меня хотели исключить из партии. У нас ведь не любили говорить о поражениях. В Сталинградской битве погибло в два раза меньше наших бойцов, но там была победа. А здесь — поражение. Вот и замалчивали многие годы подвиг людей, совершивших чудо жертвоприношения, без которого не было бы ни Московского сражения, ни Сталинградской битвы.
Никогда за всю Вторую мировую войну не сосредотачивало немецкое командование на одном участке фронта столь мощную группировку войск и техники.
7 октября танковым соединениям 3-й и 4-й танковых групп удалось соединиться и сомкнуть клещи у Вязьмы. В окружении оказались войска 16, 19, 20, 24, 32-й армий, группа генерала И. В. Болдина, а также часть сил и тыловых служб 30, 33 и 43-й армий. В течение 7-12 октября советские войска предпринимали неоднократные попытки разорвать кольцо окружения. К сожалению, эти удары наносились не одновременно, а в нескольких местах северо-западнее и юго-западнее Вязьмы, что не позволило преодолеть стальную завесу и вырваться из окружения большинству частей и соединений.
Весь день 10 октября войска 20-й армии пытались прорвать фронт окружения, её части вели бои в районе деревень Володарец, Панфилово, Нестерово, Выползово, но неудачно. Тогда командарм генерал-лейтенант Ф. А. Ершаков меняет направление главного удара и решает пойти на прорыв в направлении Красный Холм — Рожново. Последняя попытка выйти из окружения оказалась для воинов 20-й армии роковой — части не смогли пробиться, а в бою погибло около 5 дивизий. После этого боя 20-я армия как боеспособная единица перестала существовать. Генерал Ершаков был взят в плен.
Части 24-й армии также не смогли прорвать кольцо окружения, командарм К. И. Ракутин погиб.
Войска под командованием генерал-лейтенанта М. Ф. Лукина, действовавшие в районе севернее Вязьмы (19-я и 32-я армии и группа генерала Болдина), готовились к прорыву в направлении на Богородицкое. Прорыв начался 11 октября в 16.00. Но, несмотря на то что он был осуществлён, обеспечить и укрепить фланги не удалось. Гитлеровцы очень быстро вновь замкнули кольцо окружения. Из котла удалось выйти только отдельным частям 2-й и 91-й стрелковых дивизий.
Генерал Лукин вместе со штабом группировки оказался в плену.
Вот такая история этого места. Однако в тот день я ничего этого не знал. Поэтому просто вчитывался в надписи на памятниках. Рассматривал проржавленные каски и винтовочные стволы. Оглядывал поле, заросшее одуванчиками, но до сих пор несущее на себе шрамы тех сражений.
Казалось бы: ведь во многих музеях имеются образцы вооружения и обмундирования солдат тех времён. Но эти каски притягивали к себе, как бы призывая отдать дань памяти их владельцам, навсегда оставшихся в здешних полях. При внимательном взгляде становилось ясно, что вот эти отверстия — вовсе не след коррозии. Вот тут влетела пуля, оборвав чью-то жизнь — кромки отверстия слегка загнуты вовнутрь каски. А напротив и чуть ниже — ещё одно отверстие с зазубренными краями, вывернутыми уже наружу. И у тебя уже не остаётся никаких мечтаний и надежд, что солдат остался жив. Тут он и остался. И, как-то, руки уже не поднимаются фотографировать эти «следы Смерти». К чему этот популизм? Кого я хочу удивить своим снимком? Получается лишь молчать, и пытаться хотя бы немного представить себе события тех времён — ведь следы окопов и крупных воронок видны очень хорошо.
На мемориальном комплексе установлены как одиночные могилы-надгробия, так и коллективные.
И с некоторых памятников на нас смотрят фото участников тех боёв. Вероятно, родственники прислали семейные архивные фото, чтобы память о родных продолжала жить.
Высчитывая возраст погибших становится и вовсе не по себе: многие, да, практически, все, моложе меня; иные — гораздо моложе. Каково им было здесь в тяжёлый час, понимая, что останутся здесь навечно?
Здесь же полегла большая часть личного состава, так называемой, «Писательской роты». Писательская рота была сформирована из московских ополченцев в 1941 году. В писательской роте служили, преимущественно, профессиональные литераторы, члены Союза советских писателей. «Писательская рота» входила в состав 8-ой стрелковой дивизии.
Отдельной проблемой являлось материальное обеспечение, которое частично осуществлялось за счёт предприятий Краснопресненского района, а иногда и по личной инициативе бойцов. Общее число бойцов дивизии в июле 1941 года достигло 7000 человек.
Основные бои дивизия вела 6 и 7 октября 1941 года под Ельней. После угрозы окружения она не получила приказа отступать и оказалась отрезанной от основных сил. Потери составили более половины состава, многие попали в списки пропавших без вести. Оставшиеся выходили через линию фронта к своим войскам или присоединялись к партизанским отрядам. В конце ноября 1941 года дивизия была официально расформирована.
Есть и памятник механизаторам и трактористам, погибшим в годы Великой Отечественной войны.
Вдоль Поля Памяти проходит хорошая двухполосная автодорога. Кстати, рассматривая архивные карты военной операции того времени я нашёл дорогу, думаю, в этом же самом месте. К слову, командование РККА считало, что германские войск будут наступать вдоль этой дороги и жестоко просчиталось.
Однако редкая машина остановится на парковке рядом с мемориалом. Это не в упрёк проезжающим. Вероятно, местное население и так превосходно владеет исторической справкой о событиях почти вековой давности. Вполне возможно, что на День Победы в часовенке, что расположена через дорогу, проходит молебен о погибших в боях. А местечко здесь не самое людное — поэтому откуда бы взяться автобусам с туристами?
Чуть в стороне от мемориала установлена, этакая, колокольня. Или — звонарня. Я не силён в архитектурных терминах, поэтому в разговорах с семьёй назвал это «набатом».
Звук, который раздаётся из пяти колоколообразных штуковин — весьма тяжёлый и тревожный. И искренне хотелось бы, чтобы этот звон над нашими полями раздавался лишь как память, и не был бы вестником больших бед и потрясений.
Вот такое место было нами случайно обнаружено во время, казалось бы, рядовой поездки в Смоленск.
Всем нам — нескучных путешествий и до новых встреч! ))
«22 июня, ровно в 4 часа» В Смоленской области на «Поле памяти» прозвучал концерт-реквием
Под Вязьмой в 4:00 вспомнили павших героев в годы Великой Отечественной войны. Долгое время историки молчали о сражениях, произошедших здесь в октябре 1941 года…
22 июня в 4:00 возле мемориального комплекса «Поле Памяти», который находится под Вязьмой, прошли торжественные мероприятия в память о погибших в годы Великой Отечественной войны.
В это утро у мемориала собрались представители администрации, ветеранских и молодёжных организаций. Перед собравшимися выступил коллектив Смоленского русского народного оркестра имени В.П. Дубровского, который сыграл концерт-реквием.
Завершилось мероприятие исполнением песни Евгения Евтушенко и Эдуарда Колмановского «Хотят ли русские войны».
Наша справка:
Мемориальный комплекс «Поле Памяти» находится у деревни Красный холм, Вяземского района, Смоленской области.
Долгое время историки молчали о сражениях, произошедших здесь в октябре 1941 года, потому что они являются не триумфом Советской армии, а одним их самых трагичных эпизодов в истории Великой Отечественной Войны.
Оборона была полностью уничтожена, открыв дорогу на Москву, но на целую неделю враг был задержан.
Около пяти дивизий погибло в сражении под Вязьмой, а также добровольцы, которые не были обучены военному делу, простые жители окрестностей.
До сих пор здесь находят остатки бойцов и проводят перезахоронения. Многие имена занесены в списки на братских могилах, многие павшие остаются неопознанными.
текст и фото: Саша Майская
Нашли опечатку? Выделите текст и нажмите CTRL+ENTER
Мы будем Вам благодарны!
«Дело жизни пенсионера Шашкова». Как смолянин обустраивает Поле памяти в поселке
Видно, что все 36 улиц районной столицы регулярно получают свою толику внимания и выглядят весьма ухоженными. У Поля памяти прощаемся с Валерием Петровичем, который просит про него не писать. Интересно, как он себе это представляет? Ведь пока пенсионер Шашков окончательно не понял, что не сможет не работать на поселок, в котором долго трудился мэром, в Холм-Жирковском не было многого из того, чем сегодня гордится район. Удивительно, сколько смог сделать один человек, для которого увековечение памяти солдат, ценой своих жизней освободивших его малую родину, стало смыслом жизни!
Холм на холме
Нет ничего необычного в том, что наши предки всегда выбирали для своих домов места повыше. Так на самой высокой в округе горе родилась деревня Холм. Официально о ней впервые упоминается в 1708 году, в связи со строительством деревянной церкви. Но сама-то деревня, конечно, старше. Позже она выросла в село, и к немудреному названию добавилась фамилия местного помещика Жиркова. И стал поселок Холм-Жирковский.
После революции 1917 года, на волне отреченья от старого мира, название снова сократили до Холма, чтобы не прославлять буржуйский род, но в 1929-м, когда выяснилось, что недалеко, в Тверской губернии, есть деревня с таким же названием, смоленскому Холму оставили прежнее, двойное дворянское, имя.
И уж никак не обойдешь вниманием хорошо сохранившийся дом семейства графов Уваровых, в котором ныне размещается местная больница. Правда, от придомового парка почти ничего не осталось, но его контуры хорошо видны и до сих пор.
Наплаканная земля
То самое, где в 1941-м фашисты впервые почувствовали, что значит воевать с русскими, на котором после боя остались гореть и коптить небо 59 немецких танков. Оно раскинулось прямо возле въезда в поселок, и Поле памяти находится как раз на его окраине.
Вместе молча подходим к стене с застывшими в металле солдатами. Это памятник героям 13-й Ростокинской дивизии народного ополчения Москвы, которая полностью погибла здесь в октябре 1941 года, попав под один из главных ударов немцев во время операции «Тайфун». 13 дней дивизия сдерживала натиск врага. На красных кирпичах золотыми буками написаны простые слова: «Своей жизнью они защитили Москву». Это действительно так, разгром фашистов под Москвой начался здесь, в боях у Холм-Жирковского, на знаменитом и кровавом Ржевско-Вяземском направлении.
Валерий Петрович рассказывал мне о воевавших здесь дивизиях, о героях-земляках, память которых увековечена коротким строем именных обелисков на боковой аллее. Отдельно говорил про то, как устанавливали на постамент отвоевавшую свое «тридцатьчетверку» и про высаженный родственниками погибших парк, где каждое дерево носит имя солдата, в память о котором оно высажено.
— А как же часовня в честь иконы Божьей Матери «Взыскание погибших»?
— Она целиком построена на средства, собранные жителями района и потомками ополченцев 13-й Ростокинской дивизии Москвы. Эти люди часто приезжают сюда, помогают как могут. Дважды в год, весной и осенью, устраиваем большие субботники. Приходит местное население, приезжают родственники павших солдат со всей России. А еще мы хотим поставить памятник трем главным составляющим нашей победы в той войне. Монумент будет олицетворять армию, тружеников тыла и силу духа народа-победителя: каменные жернова, конский плуг и гранитный колос. Все компоненты уже есть, надо только провести подготовительные работы. Сделаем, будет у нас и этот памятник.
Мы идем по молодому парку, читаем имена, выгравированные на табличках под деревьями. И вдруг какой-то встречный человек здоровается с Валерием Петровичем и говорит: «Это очень наплаканная земля. Побыл тут, постоял и чувствую, как слезы горло сжимают».
Скажу по секрету, не он один здесь такое почувствовал. Наверное, только ради этого надо было создать Поле памяти – маленький плацдарм вечной памяти о людях, не вернувшихся с войны.
Ему бы в Москве стоять…
Но бюст работы скульптора Николая Чаплина установлен в Холм-Жирковском, в родных местах адмирала Павла Степановича Нахимова, на центральной площади райцентра. Строго говоря, в деревню Волочек Холм-Жирковского района великий флотоводец приезжал к родственникам, а родился он в сельце Городок Вяземского уезда, оно до наших дней не сохранилось. А место, где оно стояло, теперь на территории Холм-Жирковского района. Тем не менее и местная земля тоже помнит и поступь адмирала, и его отъезд в Санкт-Петербург, после которого на Смоленщину он уже не возвращался.
С Валерием Петровичем подходим к бюсту, который, по его словам, имеет полное портретное сходство с лицом Павла Степановича Нахимова, осматриваем самый настоящий корабельный якорь и отлитые на одном из местных предприятий символические пушки.
И, наверное, поставит. Ведь в Холм-Жирковском районе у этого человека есть много единомышленников. И таких, кто готов с лопатами и граблями выйти на субботник по уборке Поля памяти, и никогда не отказывающих в материальной поддержке на хорошие дела, и всегда готовых помочь Валерию Петровичу, если вдруг ему потребуется властная рука.