письма к стене смысл
Иосиф Бродский — Письма к стене: Стих
Сохрани мою тень. Не могу объяснить. Извини.
Это нужно теперь. Сохрани мою тень, сохрани.
За твоею спиной умолкает в кустах беготня.
Мне пора уходить. Ты останешься после меня.
До свиданья, стена. Я пошел. Пусть приснятся кусты.
Вдоль уснувших больниц. Освещенный луной. Как и ты.
Постараюсь навек сохранить этот вечер в груди.
Не сердись на меня. Нужно что-то иметь позади.
Сохрани мою тень. Эту надпись не нужно стирать.
Все равно я сюда никогда не приду умирать,
Все равно ты меня никогда не попросишь: вернись.
Если кто-то прижмется к тебе, дорогая стена, улыбнись.
Человек — это шар, а душа — это нить, говоришь.
В самом деле глядит на тебя неизвестный малыш.
Отпустить — говоришь — вознестись над зеленой листвой.
Ты глядишь на меня, как я падаю вниз головой.
Разнобой и тоска, темнота и слеза на глазах,
изобилье минут вдалеке на больничных часах.
Проплывает буксир. Пустота у него за кормой.
Золотая луна высоко над кирпичной тюрьмой.
Посвящаю свободе одиночество возле стены.
Завещаю стене стук шагов посреди тишины.
Обращаюсь к стене, в темноте напряженно дыша:
завещаю тебе навсегда обуздать малыша.
Не хочу умирать. Мне не выдержать смерти уму.
Не пугай малыша. Я боюсь погружаться во тьму.
Не хочу уходить, не хочу умирать, я дурак,
не хочу, не хочу погружаться в сознаньи во мрак.
Только жить, только жить, подпирая твой холод плечом.
Ни себе, ни другим, ни любви, никому, ни при чем.
Только жить, только жить и на все наплевать, забывать.
Не хочу умирать. Не могу я себя убивать.
Так окрикни меня. Мастерица кричать и ругать.
Так окрикни меня. Так легко малыша напугать.
Так окрикни меня. Не то сам я сейчас закричу:
Эй, малыш! — и тотчас по пространствам пустым полечу.
Ты права: нужно что-то иметь за спиной.
Хорошо, что теперь остаются во мраке за мной
не безгласный агент с голубиным плащом на плече,
не душа и не плоть — только тень на твоем кирпиче.
Изолятор тоски — или просто движенье вперед.
Надзиратель любви — или просто мой русский народ.
Хорошо, что нашлась та, что может и вас породнить.
Хорошо, что всегда все равно вам, кого вам казнить.
За тобою тюрьма. А за мною — лишь тень на тебе.
Хорошо, что ползет ярко-желтый рассвет по трубе.
Хорошо, что кончается ночь. Приближается день.
Сохрани мою тень.
Анализ стихотворения «Письма к стене (Сохрани мою тень…)» Бродского
Резкая антисоветская позиция и нежелание работать стали причинами ареста и суда над И. Бродским в 1964 г. На второй день заключения у 24-летнего поэта случился сердечный приступ, поэтому до судебного заседания Бродский находился в тюремно-психиатрической больнице. Популярный на Западе антисоветский поэт явно преувеличивает ужасы, связанные с этим принудительным лечением. По решению суда Бродский был отправлен в деревенскую ссылку, где пробыл около полутора лет. Там он и написал стихотворение «Письма к стене», посвященное своему недолгому заключению.
Стоит признать, что в произведении очень ярко продемонстрированы чувства заключенного, который считает, что он ни в чем не виноват. Поэт удачно использует обращение к безмолвной стене — единственной свидетельнице его мучений.
Лирический герой просит стену: «сохрани мою тень». Автор считает, что этот невидимый след останется вечным напоминанием о его заключении. За это время только стена была его единственным собеседником, с которым он вел постоянный мысленный диалог. Во имя этого он призывает стену «улыбнуться» очередному заключенному и завещает ей «стук шагов посреди тишины».
Бродский был серьезно напуган своим сердечным приступом, который мог привести к смерти. Он заявляет: «Не хочу умирать». Его уже не беспокоит решение суда и собственная дальнейшая судьба («ни себе, ни другим, ни любви…»). Молодой поэт осознал, что самое главное стремление человека — возможность жить в любых условиях, лишь бы не «погружаться во тьму». Возможно, его посещали мысли о самоубийстве, которые он смог перебороть («не могу я себя убивать»).
Поэт, осознав свое бессилие перед властью, уничижительно называет себя «малышом», которого очень легко напугать. Даже тюремная стена способна на это. Но она предпочитает молчать и хранить на себе тень лирического героя.
Размышляя о смысле своего ареста и заключения, Бродский сравнивает весь «русский народ» с «надзирателем любви». Свою личную трагедию он ставит в вину всей стране и делает еще более громкое обобщение: «всегда все равно вам, кого вам казнить». Неудивительно, что за такие убеждения в СССР Бродского подвергли принудительному психиатрическому лечению.
Ночные размышления поэта прекращаются с приближением «ярко-желтого рассвета». Дневной свет прогоняет его тоску и приближает момент освобождения из стен тюремной больницы, на одной из которых все же останется его скорбная тень.
Письма к стене смысл
Всем доброго вечера). Хотела подтвердить\опровергнуть свои догадки по поводу стихотворения про чёрного коня. Кажется, конечно, что в нём всё очевидно и лежит на поверхности, но всё же хотелось бы уточнить, есть ли куда копнуть глубже, или же всё так, как мне показалось на первый взгляд.
В тот вечер возле нашего огня. (1962)
«Был черный небосвод светлей тех ног,
и слиться с темнотою он не мог».
В тот вечер возле нашего огня
увидели мы черного коня.
Не помню я чернее ничего.
Как уголь были ноги у него.
Он черен был, как ночь, как пустота.
Он черен был от гривы до хвоста.
Но черной по-другому уж была
спина его, не знавшая седла.
Недвижно он стоял. Казалось, спит.
Пугала чернота его копыт.
Он черен был, не чувствовал теней.
Так черен, что не делался темней.
Так черен, как полуночная мгла.
Так черен, как внутри себя игла.
Так черен, как деревья впереди,
как место между ребрами в груди.
Как ямка под землею, где зерно.
Я думаю: внутри у нас черно.
Но все-таки чернел он на глазах!
Была всего лишь полночь на часах.
Он к нам не приближался ни на шаг.
В паху его царил бездонный мрак.
Спина его была уж не видна.
Не оставалось светлого пятна.
Глаза его белели, как щелчок.
Еще страшнее был его зрачок.
Как будто был он чей-то негатив.
Зачем же он, свой бег остановив,
меж нами оставался до утра?
Зачем не отходил он от костра?
Зачем он черным воздухом дышал?
Зачем во тьме он сучьями шуршал?
Зачем струил он черный свет из глаз?
Он всадника искал себе средь нас.
«Письма к стене» И. Бродский
Сохрани мою тень. Не могу объяснить. Извини.
Это нужно теперь. Сохрани мою тень, сохрани.
За твоею спиной умолкает в кустах беготня.
Мне пора уходить. Ты останешься после меня.
До свиданья, стена. Я пошёл. Пусть приснятся кусты.
Вдоль уснувших больниц. Освещённый луной. Как и ты.
Постараюсь навек сохранить этот вечер в груди.
Не сердись на меня. Нужно что-то иметь позади.
Сохрани мою тень. Эту надпись не нужно стирать.
Всё равно я сюда никогда не приду умирать,
Всё равно ты меня никогда не попросишь: вернись.
Если кто-то прижмётся к тебе, дорогая стена, улыбнись.
Человек – это шар, а душа – это нить, говоришь.
В самом деле глядит на тебя неизвестный малыш.
Отпустить – говоришь – вознестись над зелёной листвой.
Ты глядишь на меня, как я падаю вниз головой.
Разнобой и тоска, темнота и слеза на глазах,
изобилье минут вдалеке на больничных часах.
Проплывает буксир. Пустота у него за кормой.
Золотая луна высоко над кирпичной тюрьмой.
Посвящаю свободе одиночество возле стены.
Завещаю стене стук шагов посреди тишины.
Обращаюсь к стене, в темноте напряжённо дыша:
завещаю тебе навсегда обуздать малыша.
Не хочу умирать. Мне не выдержать смерти уму.
Не пугай малыша. Я боюсь погружаться во тьму.
Не хочу уходить, не хочу умирать, я дурак,
не хочу, не хочу погружаться в сознаньи во мрак.
Только жить, только жить, подпирая твой холод плечом.
Ни себе, ни другим, ни любви, никому, ни при чём.
Только жить, только жить и на всё наплевать, забывать.
Не хочу умирать. Не могу я себя убивать.
Так окрикни меня. Мастерица кричать и ругать.
Так окрикни меня. Так легко малыша напугать.
Так окрикни меня. Не то сам я сейчас закричу:
Эй, малыш! – и тотчас по пространствам пустым полечу.
Ты права: нужно что-то иметь за спиной.
Хорошо, что теперь остаются во мраке за мной
не безгласный агент с голубиным плащом на плече,
не душа и не плоть – только тень на твоём кирпиче.
Изолятор тоски – или просто движенье вперёд.
Надзиратель любви – или просто мой русский народ.
Хорошо, что нашлась та, что может и вас породнить.
Хорошо, что всегда всё равно вам, кого вам казнить.
За тобою тюрьма. А за мною – лишь тень на тебе.
Хорошо, что ползёт ярко-жёлтый рассвет по трубе.
Хорошо, что кончается ночь. Приближается день.
Сохрани мою тень.
Дата создания: январь – февраль 1964 г.
Анализ стихотворения Бродского «Письма к стене»
В конце ноября 1963 года газета «Ленинградская правда» опубликовала статью «Окололитературный трутень», положившую начало преследованиям Бродского со стороны властей. Спустя несколько месяцев поэта арестовали, обвинив в тунеядстве. На второй день пребывания в камере у него случился сердечный приступ. С этого момента Иосиф Александрович стал страдать от стенокардии, постоянно служившей ему напоминанием о возможной скорой кончине. Перед заседанием суда, состоявшимся в марте 1964 года, Бродский находился в Ленинградской тюремно-психиатрической лечебнице. Позже он вспоминал, что ему делали страшные уколы, пичкали успокоительными медицинскими препаратами, будили среди ночи. Одно из самых ужасных испытаний, выпавших на долю поэта, – его клали в ледяную ванну, затем заворачивали в мокрую простыню и оставляли лежать около горячей батареи. После выхода из лечебницы был суд. В итоге Иосифа Александровича приговорили к пяти годам принудительного труда. Благодаря ходатайствам советских и зарубежных писателей, в ссылке в деревне Норенская Архангельской области он пробыл гораздо меньше – всего около полутора лет.
Тюремной теме посвящено стихотворение Бродского «Письма к стене», сочиненное в 1964-м. Оно пропитано страхом смерти и последующего небытия, погружения во мрак. В момент написания произведения Иосифу Александровичу было всего двадцать четыре года. Как уже говорилось выше, поэт успел столкнуться со смертью, перенеся сердечный приступ. «Письма к стене» – своего рода молитва. Лирический герой – человек, отчаянно держащийся за жизнь: «Только жить, только жить и на все наплевать, забывать…». Нередко встречаются обвинения Бродского в пониженной эмоциональности. Безусловно, холодность присуща некоторым его стихотворениям. Но только не «Письмам к стене». Здесь чувства настолько сильны, строки настолько выстраданы, что боль поэта чуткий читатель ощущает буквально физически. Пожалуй, самый страшный и эмоционально мощный отрывок текста – это четвертая строфа. В ней лирический герой трижды повторяет: «Не хочу умирать». И четырежды: «Только жить».
Стена в стихотворении – не только деталь из биографии поэта. Она также выступает в роли символа надежды, ассоциируясь со знаменитой Стеной Плача, расположенной в Иерусалиме. В лирике Бродского бытовые предметы часто наделяются человеческими чертами, что можно наблюдать и в рассматриваемом тексте. Лирический герой обращается к стене, как к другу, защитнику, единственно возможному в описываемой ситуации собеседнику. Его безграничное одиночество подчеркивается поэтом при помощи использования ряда символов – луны, темноты (мрака), холода. Не случайно разговор со стеной ведется ночью – во время, когда человек сталкивается с бездной, первородным хаосом, когда пробуждаются все страхи. В финале герой с облегчением замечает: «Хорошо, что кончается ночь. Приближается день».
Пребывание в Ленинградской тюремно-психиатрической лечебнице Бродский считал самым трудным для себя временем из того, что проведено в Советском Союзе. И дело не только в кошмарных методах, которые применяла карательная медицина в СССР. И не только в том, что поэт ожидал решения суда, касающегося ближайшего его будущего. И не только в страхе перед смертью. Тяжелое душевное состояние Иосифа Александровича, нашедшее выражение в «Письмах к стене», не в последнюю очередь было обусловлено его сложными отношениями с Мариной Басмановой. Бродский сам признавал, что разрыв с возлюбленной в большей степени занимал мысли, нежели арест, предстоящий суд и возможная ссылка.
maxlethal
maxlethalЖурнал наблюдений и размышлений
В январе 1964 г. уроженец Питера И.Бро́дский пишет своё «Письмо к стене».
Сохрани мою тень. Не могу объяснить. Извини.
Это нужно теперь. Сохрани мою тень, сохрани.
За твоею спиной умолкает в кустах беготня.
Мне пора уходить. Ты останешься после меня.
До свиданья, стена. Я пошел. Пусть приснятся кусты.
Вдоль уснувших больниц. Освещенный луной. Как и ты.
Постараюсь навек сохранить этот вечер в груди.
Не сердись на меня. Нужно что-то иметь позади.
Разнобой и тоска, темнота и слеза на глазах,
изобилье минут вдалеке на больничных часах.
Проплывает буксир. Пустота у него за кормой.
Золотая луна высоко над кирпичной тюрьмой.
Посвящаю свободе одиночество возле стены.
Завещаю стене стук шагов посреди тишины.
Обращаюсь к стене, в темноте напряженно дыша:
завещаю тебе навсегда обуздать малыша.
Не хочу умирать. Мне не выдержать смерти уму.
Не пугай малыша. Я боюсь погружаться во тьму.
Не хочу уходить, не хочу умирать, я дурак,
не хочу, не хочу погружаться в сознаньи во мрак.
Только жить, только жить, подпирая твой холод плечом.
Ни себе, ни другим, ни любви, никому, ни при чем.
Только жить, только жить и на все наплевать, забывать.
Не хочу умирать. Не могу я себя убивать.
За моею спиной.
Умолкает в кустах беготня,
Мне пора уходить.
Что останется после меня?
Сохрани мою тень,
Эту надпись не нужно стирать.
Всё равно я сюда
Никогда не приду умирать.
Всё равно ты меня
Никогда не попросишь: «Вернись!»
Если кто-то прижмётся к тебе,
Дорогая стена, улыбнись!
Сохрани мою тень,
Мне не выдержать смерти уму.
Не пугай малыша,
Мне так нужно побыть одному.
За моею спиной
Умолкает в кустах беготня.
Мне пора уходить,
Что останется после меня?
До свиданья, стена.
Я ушёл. Пусть приснятся кусты
Средь уснувших больниц,
Освещённых луной. Как и ты,
Постараюсь навек
Сохранить этот вечер в груди.
Не сердись на меня,
Нужно что-то иметь позади.
Сохрани мою тень,
Эту надпись не нужно стирать.
Всё равно я сюда
Никогда не приду умирать.
Всё равно ты меня
Никогда не попросишь: «Вернись!»
Если кто-то прижмётся к тебе,
Дорогая стена, улыбнись!
—————-
Я не знаю, что для девушек в то время олицетворяли слова Бродского в их собственной редакции. Возможно, надежду на сохранения памяти о них. С конца 2002 г. их творчество проходит порознь.
Анализ стихотворения Бродского “Письма к стене”
В конце ноября 1963 года газета “Ленинградская правда” опубликовала статью “Окололитературный трутень”, положившую начало преследованиям Бродского со стороны властей. Спустя несколько месяцев поэта арестовали, обвинив в тунеядстве. На второй день пребывания в камере у него случился сердечный приступ.
С этого момента Иосиф Александрович стал страдать от стенокардии, постоянно служившей ему напоминанием о возможной скорой кончине. Перед заседанием суда, состоявшимся в марте 1964 года, Бродский находился в Ленинградской тюремно-психиатрической
Одно из самых ужасных испытаний, выпавших на долю поэта, – его клали в ледяную ванну, затем заворачивали в мокрую простыню и оставляли лежать около горячей батареи. После выхода из лечебницы был суд. В итоге Иосифа Александровича приговорили к пяти годам принудительного труда.
Благодаря ходатайствам советских и зарубежных писателей, в ссылке в деревне Норенская Архангельской области он пробыл гораздо меньше – всего около полутора лет.
Лирический герой – человек, отчаянно держащийся за жизнь: “Только жить, только жить и на все наплевать, забывать…”. Нередко встречаются обвинения Бродского в пониженной эмоциональности. Безусловно, холодность присуща некоторым его стихотворениям. Но только не “Письмам к стене”.
Здесь чувства настолько сильны, строки настолько выстраданы, что боль поэта чуткий читатель ощущает буквально физически. Пожалуй, самый страшный и эмоционально мощный отрывок текста – это четвертая строфа. В ней лирический герой трижды повторяет: “Не хочу умирать”.
И четырежды: “Только жить”.
Стена в стихотворении – не только деталь из биографии поэта. Она также выступает в роли символа надежды, ассоциируясь со знаменитой Стеной Плача, расположенной в Иерусалиме. В лирике Бродского бытовые предметы часто наделяются человеческими чертами, что можно наблюдать и в рассматриваемом тексте. Лирический герой обращается к стене, как к другу, защитнику, единственно возможному в описываемой ситуации собеседнику.
Его безграничное одиночество подчеркивается поэтом при помощи использования ряда символов – луны, темноты (мрака), холода. Не случайно разговор со стеной ведется ночью – во время, когда человек сталкивается с бездной, первородным хаосом, когда пробуждаются все страхи. В финале герой с облегчением замечает: “Хорошо, что кончается ночь.
Пребывание в Ленинградской тюремно-психиатрической лечебнице Бродский считал самым трудным для себя временем из того, что проведено в Советском Союзе. И дело не только в кошмарных методах, которые применяла карательная медицина в СССР. И не только в том, что поэт ожидал решения суда, касающегося ближайшего его будущего.
И не только в страхе перед смертью. Тяжелое душевное состояние Иосифа Александровича, нашедшее выражение в “Письмах к стене”, не в последнюю очередь было обусловлено его сложными отношениями с Мариной Басмановой. Бродский сам признавал, что разрыв с возлюбленной в большей степени занимал мысли, нежели арест, предстоящий суд и возможная ссылка.