О высоком достоинстве человеческого слова и письма что значит
«О высоком достоинстве человеческого слова и письма. »
Вчитаемся в темы сочинений, которым исполняется сто лет
Осенью я был в гостях на одной старой подмосковной даче. Вернее сказать, это был старый-старый дом с мезонином. В 1930-х годах его перетащили из зоны затопления канала Москва–Волга. С тех пор он оброс пристройками, обветшал, но верно служит четырем поколениям физиков и лириков.
После застолья две маленькие дочки хозяина повели меня на чердак по крутой узкой лестнице. Мы постояли в полумраке, прислушиваясь и приглядываясь. «Здесь живет Оно…» – авторитетно сказала старшая из сестренок. «Кто это – Оно. » – спросил я шепотом.
Ответа я не дождался, потому что младшая распахнула какие-то дверцы и белым мотыльком выпорхнула на ветхую крышу. Пришлось ее срочно ловить.
Потом мы снова бродили по чердаку, то уклоняясь от каких-то вещей, то подбирая что-то. И все это время я чувствовал, что мы здесь не одни, что кто-то приветливо на нас смотрит. Наверное, это и было оно – Старое Доброе Время. Здесь, на чердаке, оно тихо царствовало над вещами, выпавшими из разных эпох, и невольно сплотившимися в одну семью.
Вот крепкие ящики, на которых торопливо намазано гуталином: «Институт физики. Казань». С этими ящиками семья эвакуировалась в 1941 году. Рядом с ними соседствуют компьютерные мониторы середины 90-х. Из древнего серванта подслеповато мерцают фарфоровые чашечки из разрозненных сервизов. В старом книжном шкафу дремлют научные журналы начала ХХ века. Среди них я и увидел растрепанный «Сборник тем и планов для сочинений», выпущенный типографией М.М.Стасюлевича в Петербурге в 1906 году.
Добрые хозяева подарили мне этот сборник, принадлежавший их прадедушке-словеснику, и, вернувшись домой, я стал разглядывать его, пытаясь понять, что же меня привлекло к этой невзрачной книжке-«методичке». Через несколько минут я уже не мог оторваться. Давно я не читал ничего более размеренного, степенного, исполненного ясности и непоказной, застенчивой мудрости. Из предисловия: «В планах дано почетное место так называемым художественным описаниям, с целью пробуждения в учениках поэтического чувства, действующего, как известно, облагораживающим, смягчающим образом на природу человека…»
На этих словах раздался звонок в дверь: пришла с работы, из школы, моя жена Наташа. Она положила на стол пачку тетрадей и сборник с яркой обложкой «Литература. ЕГЭ-2010. Экзаменационные задания». Я открыл его и прочитал в предисловии: «В предлагаемом пособии публикуется открытый сегмент по литературе Федерального банка экзаменационных материалов… Наиболее важной, конструктивной частью экзаменационной модели является ныне расширенный комплекс заданий, требующих развернутого связного ответа…»
Как получилось, что к учителю обращаются сейчас таким машинным языком? Неужели всего за сто лет педагогическая литература разучилась говорить с учителем и с детьми по-человечески, без нервной скороговорки терминов?
Мне скажут, что тогда, в 1906 году, мир был намного безмятежнее и неспешнее. Но какая уж там безмятежность, когда по всей России пылали усадьбы, а «Сборник тем и планов для сочинений» печатался в петербургской типографии в те дни, когда в Москве войска штурмовали баррикады на Первой Мещанской, на Арбате и Пресне.
В гимназические окна жадно глядела революция в маске соблазнительной Незнакомки, но учитель продолжал делать свое одинокое вечное дело. И опирался на пособия, составленные людьми не только толковыми, но и любящими, сердечными. Темы, которые они предлагали учителю и ученикам, могли показаться мелкими, незначительными. Они на первый взгляд не вязались с действительностью, но в этом было их достоинство. Своей мирной интонацией они укрывали детей от разгулявшегося хаоса. Они напоминали о том, что, кроме таких абстракций, как «счастье трудового народа» и «мировой прогресс», есть еще дом, сад, папа и мама, красота падающего снега и тайна звездного неба… Они учили видеть не только лозунги и заголовки новостей, но и жизнь. Вот хотя бы старый дуб во дворе.
«Дуб принадлежит к прекраснейшим и драгоценнейшим лесным деревьям, вследствие величественного вида… Дуб составляет жилище многих насекомых и птиц… На листьях находятся служащие для приготовления чернил чернильные орехи…» В этом примере для описаний мне слышится голос не сурового методиста, а Х.К. Андерсена.
Открывается сборник «описаниями простыми». Первая глава посвящена часам, вторая – башне, третья – дому… Описания прелестны по важности тона. «Перепелка – птичка степей. Просторно ея царство…», «Цветы встречаются везде, даже острова Ледовитого океана не лишены их…»
Кажется, что эта книга написана героями Аксакова и Тургенева для таких же литературных детей, как Петя Ростов из «Войны и мира» или Егорушка из «Степи».
При всем простодушии эти темы требовали воспоминания, наблюдательности, лирического движения души.
Раздумье над такими темами помогало обрести очень простые навыки: рассудительность, духовную трезвость, чувство меры, способность продумывать последствия своих поступков. Все это очень простые вещи, но в переходные эпохи, страстно зовущие куда-то, большинству людей именно этих качеств почему-то остро не хватает.
Как, наверное, возмущали темы из этого сборника буйных гимназистов или «передовых» семинаристов! После марксистских брошюр – «Дедушкин садик»?!
Сборник тем написан за какие-то считанные годы до войны, братоубийства, террора и ГУЛАГа! Можно ужасаться слепоте людей, но можно думать и о другом: о том, как учителя хотели «заговорить», отодвинуть беду, внушить детям понятия добра и милосердия. Не получилось. Возможно, одни учителя просто не торопились, думая, что у них впереди долгие годы спокойного развития во главе с сильным премьером Столыпиным. А другие, быть может, сочувствовали грядущему перевороту. Да, возможно, они многого не просчитали, не предусмотрели. Но они шли к детям, чтобы сказать о чем-то самом важном…
«Возвышенный строй мыслей питается выполнением в жизни возвышенных обязанностей. »
Творческая работа по литературе
О высоком достоинстве человеческого слова и письма
Смотрю на пожелтевшие письма из далекой юности моих родителей и вспоминаются слова Тургенева…. « Когда меня не будет… Прочти, закрой глаза и протяни мне руку… Отсутствующему другу протяни руку твою».
Слезы наворачиваются на глазах, они душат, душат…Невыносимо больно…
В наше время мы не пользуемся эпистолярным жанром, не пишем письма, мало читаем. Мы и не задумываемся над значением слова «письмо». Что говорили великие мыслители? Давайте вспомним!
«…черные слова на белой бумаге – это душа нараспашку». (Г. Мопассан).
Нельзя писать в пустоту. Работая, надо представлять себе того милого человека, которому ты рассказываешь все лучшее, что накопилось у тебя на душе и на сердце. Тогда придут сильные и свежие слова». К.Г.Паустовский.
Эти мудрые слова говорят о многом. Ведь когда пишешь письмо на бумаге своей рукой, то задумываешься больше об излагаемых мыслях, вкладываешь больше души. И таится в них подлинная поэзия.
Хочется дотронуться до любимых….Увы, нам живым этого не суждено…
«Прочти, закрой глаза и протяни мне руку… Отсутствующему другу протяни руку твою.
Но в часы уединения, когда найдет на тебя та застенчивая и беспричинная грусть, столь знакомая добрым сердцам, возьми одну из наших любимых книг и отыщи в ней те страницы, те строки, те слова, от которых, бывало, — помнишь? — у нас обоих разом выступали сладкие и безмолвные слезы.
Прочти, закрой глаза и протяни мне руку… Отсутствующему другу протяни руку твою».
После этих прочитанных мною строчек, на меня повеяло чем-то живым, проселочным, настоящим. Как будто рядом герои этого послания. Как будто я слышу их голоса. Голоса любви.
Я думаю, что письма существует столько же, сколько существует человек. И будут радовать они нас и наших близких.
Вячеслав Владимирович Меньшиков
О высоком достоинстве человеческого слова. Мысли и афоризмы выдающихся мастеров слова – писателей, поэтов, философов
Составитель Вячеслав Владимирович Меньшиков
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Вячеслав Меньшиков
О ВЫСОКОМ ДОСТОИНСТВЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СЛОВА
Общеизвестно: нет такого предмета общественной практики, такого явления научной или художественной деятельности, по поводу которой в прошлом не были бы высказаны авторитетные мнения, меткие убедительные суждения, поучительные выводы. Журналистика, конечно, не является исключением. И в этой области также накоплен огромный мыслительный материал. Среди авторов высказываний: М. Горький, Б. Полевой, П. Павленко, Л. Соболев, Л. Н. Толстой, А. Хачатурян, А. Чехов, И. Эренбург, А. Потебня, М. Рыльский и многие другие. Всего в сборнике более тысячи высказываний. Кто их авторы? Прежде всего сами работники пера, телевидения и радио, а также политические деятели, писатели, философы, педагоги, учёные, искусствоведы и другие мастера, как профессионального, так и народного слова.
Слово, язык. Какое это могучее средство общественного прогресса!
В словах кристаллизуется многовековой опыт. Посредством языка осуществляется связь в цепи поколений, накапливаются и передаются знания, фиксируются, взвешиваются и оцениваются исторические события. Мобилизующая, разъяснительная и воспитательная сила слова умножается в несколько раз посредством средств массовой информации. «В виде печатного слова, – замечал ещё Виктор Гюго, – мысль стала долговечной, как никогда: она крылата, неуловима, неистребима!».
Сегодняшнему журналисту в России, например, особенно требуется совершенствовать стиль работы в новых экономических отношениях, оттачивать публицистическое мастерство, увеличивать силу и действенность печатной строки.
Таким образом, речь в этом сборнике пойдёт, скажем, не только о профессиональном совершенствовании будущих редакционных работников, но и о повышении их коллективного мастерства в широком плане – о постоянной литературной учёбе всех, кто сотрудничает в печати, на радио и телевидении. Просто любит словесность. А как не любить русский язык! О нём так точно сказал великий российский учёный – Михайло Васильевич Ломоносов: «Карл V, римский император, говаривал, что испанским языком с Богом, французским с друзьями, немецким с неприятелями, итальянским с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно. Ибо нашел бы в нем великолепие испанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языка…».
Общеизвестно: нет такого предмета общественной практики, такого явления научной или художественной деятельности, по поводу которой в прошлом не были бы высказаны авторитетные мнения, меткие убедительные суждения, поучительные выводы. Журналистика, конечно, не является исключением. И в этой области также накоплен огромный мыслительный материал.
Здесь и оценки общественного назначения периодической печати, и выяснение специфики публицистических, аналитических, информационных и других жанров и указания на формы плодотворного взаимодействия редакционных коллективов с читательской аудиторией. Высказывания по этим вопросам в данном сборнике представлены наиболее полно.
Закономерно внимание составителя к таким разделам – темам, как: «О печати», «О языке и слове», «О стиле и слоге», «О краткости», «О критике недостатков», «О писательском труде», «О литературе», «Книга. Чтение», «Об искусстве и культуре», «О том, как добиться успеха».
Среди авторов высказываний: М. Горький, Б. Полевой, П. Павленко, Л. Соболев, Л. Н. Толстой, А. Хачатурян, А. Чехов, И. Эренбург, А. Потебня, М. Рыльский и многие другие. Всего в сборнике более тысячи высказываний. Кто их авторы? Прежде всего сами работники пера, телевидения и радио, а также политические деятели, писатели, философы, педагоги, учёные, искусствоведы и другие мастера, как профессионального, так и народного слова.
Сколько, к примеру, глубоких и страстных высказываний о своей профессии, творческом поиске, об умении печатным словом зажигать сердца читателей замечательные публицисты старших поколений, мыслители, художники слова, трибуны, философы античного времени: Аристотель, Буало, Д. Дидро, Омар Хайям и многие другие. Нередко мудрые слова и напутствия своей подрастающей смене мастера пера высказывают не специально, при анализе явления на первый взгляд, далёких от литературы. Многие «титаны» публицистики вообще некогда не задавались целью теоретизировать по поводу своей профессии, тем не менее, оказываются авторами довольно остроумных замечаний о характере специфики труда с печатным и устным словом.
«Краткие мысли тем хороши, – замечал Л. Н. Толстой, – что они заставляют серьёзного читателя самого думать». Меткие отточенные выражения концентрируют мысль. Они глубоко врезаются в память, так как краткая, выразительная фраза, раз понятая, запечатляется в памяти, станет лозунгом, что никогда не бывает с многословными рассуждениями.
Хочется верить, что многие высказывания врежутся в сознание тех, кто стремится к правильному, осмысленному слову: школьникам, студентам, перекочуют в блокнот и записные книжки, на газетные полосы, вооружат особенно журналистов тем литературным богатством, которое накопило человечество. Однако нужно помнить, что самые мудрые изречения, если они не будут «переварены», усвоены, уподобятся ценным вещам, которым человек никогда не пользуется.
Знания, опыт и наставления, черпаемые из книг, лишь тогда приобретают действенную силу, когда мы творчески будем применять их к конкретным обстоятельствам, когда высокие и яркие слова подкрепим трудовыми усилиями, активным участием в творческой работе и повседневной жизни.
1. О печати
Для меня журналист есть высший идеал человека и благороднейшее существо, Я, как хороший ремесленник, горжусь своим ремеслом…
…если ты журналист не только волею отдела кадров, а по велению сердца, если у тебя острый глаз, тонкий слух, если душа твоя открыта для восприятия всего того нового, удивительного, небывалого, чем полон каждый наш день, какое же огромное поле для благородной и вдохновенной деятельности раскрыто перед тобой!
В газеты! Мне любо с газетой бодрствовать!
…Я – корреспондент и горжусь этим званием.
Газетная работа самая трудная из всех литературных работ. Она трудна непрерывностью выхода газеты, краткостью времени для оформления, постоянной спешностью в работе.
От корреспондента требуется, чтобы он был всесторонне образован, развит, чтобы он мог из небольшого частного явления вывести общее.
Между врачом и журналистом есть нечто общее: тот и другой устанавливают и характеризуют заболевания.
Журналист по необходимости дотошно вникает в технику дела, он недоверчиво слушает всякие реляции, он все должен прощупать собственными руками, если не хочет подвести свою редакцию и обмануть своих читателей.
…Вонзив справедливую критику,
Смотри и следи – из заметок твоих,
какие действия вытекут.
В. Маяковский
Чтоб мне не писать, впустую оря,
мораль вывожу тоже:
то, что годится для иностранного
…теория без практики в газетном деле ничего не стоит.
Не упиваясь словесами,
Жизнь убеждает нас опять:
Талантам надо помогать,
Бездарности пробьются сами.
Вдумываясь в окружающее, что обязательно для каждого интеллигентного человека, не держите своей мысли про себя, не бойтесь звания корреспондента.
Самая содержательная статья, поданная читателю в дурной литературной форме так же плоха для газеты и читателя, как и бессодержательная статья, преподнесенная в блестящей форме.
Нужно писать только самое острое, самое нужное, самое отчаянно важное.
…Я не только литератор, но и журналист…
Никакой жанр литературы не противопоказан газете.
Если говорить о методах приближения литературы к жизни, то нет для этого лучше средства, чем публицистика. Ведь газетная статья, написанная с увлечением и страстью (без чего публицистика немыслима), непременно потянет за собой рассказ, пьесу, стихи или роман, подобно тому, как маленький шелковый комочек первым выскакивает из мешка и потом вытягивает за собой весь величественный и громадный купол парашюта.
Нет оправдания тому, что ты, газетный работник, не знаешь русского языка, не знаешь литературы, философии, истории. Мировые события нарастают с такой быстротой, что наша печать должна быть готова к ним гораздо раньше, чем это кажется. Иначе будет поздно оттачивать стилет.
Почему наша кипучая, молодая, творческая, громадная, своеобразная жизнь теряет на страницах некоторых газет свои краски, приобретает скучное, заштампованное лицо? Разве у нас нет творчества, бьющего через край? Разве у нас нет умного, богатого, гибкого, роскошного языка, более богатого и гибкого, чем какой-либо из европейских языков?
Почему мы должны скучно скрипеть перьями, когда наши идеи, мысли, образы, должны греметь, как золотая труба…
Внешний вид газеты, яркий и энергичный, тоже придает газете не малую цену.
Журналистика изнуряет, может быть, распыляет человека, но она же сближает автора с читателями и помогает автору в его поэтическом творчестве.
Что дает нам школа газеты? Она вырабатывает самые дорогие качества, необходимые художественной прозе: краткую форму, точность выражения, ясность мысли.
Без увлечения своим делом, без страстности и накала нет журналистики.
Для публициста, кроме знания потребностей общества, нужно также понимание форм, по которым движется общественный прогресс.
Многословие – бич нашей газетной, и не только газетной литературы.
…Газету порой раскрываешь с большим нетерпением, чем письмо, – от газеты зависит судьба каждого.
Журналист должен быть и гражданином своей страны, и психологом, и поэтом.
Если от свободы отрезать кусочек, то вся свобода перейдет в этот кусочек.
2. О языке и слове
Слово отражает мысль: непонятна мысль – непонятно и слово.
Ни слово без идеи, ни идея без слова родиться не могут.
Изучение философии должно предшествовать изучение грамматики, так же как изложению философии должно предшествовать умение ясно, понятно и толковито изъясняться на своем языке.
Бедность языка происходит от бедности наблюдений, от незнания материала.
Язык русский упрям: без постоянного труда не переупрямить его. Необходимо писать каждый день, то есть работать над языком. Язык – инструмент; едва ли не труднее он самой скрипки. Можно бы еще заметить, что посредственность как на одном, так и на другом инструменте нетерпима; но боюсь огорчить и себя и многих товарищей, словесных скрипачей.
Слов немного, но они так точны, что обозначают все. В каждом слове бездна пространства: каждое слово необъятно.
Опасно шутить писателю со словом. «Слово гнило да не исходит из уст наших!».
Обращаться со словом нужно честно.
Если слово выражает не истину, то и разум не имеет средств сознавать ее, ибо слово – представитель того, как понимает разум.
Слово – одежда всех фактов всех мыслей.
Все слова рождены деянием, трудом, поэтому язык является костью, мускулом, нервом, кожей фактов, и поэтому точность, ясность, простота языка совершенно необходимы для того, чтобы правильно и ярко изображать процессы создания фактов человеком и процессы влияния фактов на человека.
Мы должны добиваться от слова наибольшей активности, наибольшей силы внушения, мы добьемся этого только тогда, когда воспитаем в себе уважение к языку, как к материалу, когда научимся отсевать от него пустую шелуху, перестанем искажать слова, делать их непонятными и уродливыми.
Литератор работает со своим опытом, который он облекает в слово. Язык – это его инструмент. Надо учиться языку, надо расширять свой лексикон, учиться облекать свои впечатления в более совершенную форму, в яркую, простую, точную форму. Это и будет то, что требуется.
Не умея держать в руке топор – дерева не стешешь, а не зная языка хорошо, красиво – просто всем и понятно – не напишешь.
Мало ли что и мало ли как говорят в нашей огромной стране, – литератор должен уметь отобрать для работы изображения, словом, наиболее живучие, четкие, простые и ясные слова.
Язык всем знаниям и всей природе ключ;
Во слове всех существ содержится картина,
Сообществ слово всех и действием пружина.
Слово, слово – великое дело!
Понятно, что чем гибче, чем богаче, чем многоразличное мы усвоим себе тот язык, на котором предпочли мыслить, тем легче, тем многоразличное и тем богаче выразим на нем нашу мысль.
Язык есть, бесспорно, форма, тело, оболочка мысли…
Не надо нам слова гнилого и праздного, погружающего в самодовольную дремоту и наполняющего сердце приятными мечтами, а нужно слово свежее и гордое, заставляющее сердце кипеть отвагою гражданина, увлекающее к деятельности широкой и самобытной.
В простом слове язык отличается своею простотою и непринужденностью, в противоположность книжной искусственности.
Маленький след дорогу рождает.
Море из родника вырастает.
Из камня упругая сталь выходит.
Из слова рождается мудрость в народе.
Слово не есть наша произвольная выдумка: всякое слово, получающее место в лексиконе языка, есть событие в области мысли.
Человек более отличается от других животных словом или языком; следственно наука языка есть истинно человеческая и важнейшая.
Богатство языка есть богатство мысли.
Что же есть достойного человека? Что может он произвести не подверженное разрушению веков? Его слово, его мысли – вот одно творение, дающее цену человеку и избавляющее его от совершенного разрушения: вот одно произведение, которое борется с веками, приобретает их ядовитость, торжествует над ними и всегда пребывает столь же ново и сильно, как и в ту минуту, когда рождено оное человеком.
Слово не игрушка, а великое орудие жизни.
Язык, по самой природе своей, есть орудие общения. Литература – расцвет языка, его наибольшая полнота, – есть великое общественное дело. Это надо всегда чувствовать и этим критерием можно и должно проверять свою работу.
Иностранные слова надо употреблять только в случаях совершенной неизбежности, вообще же лучше избегать их. Русский язык достаточно богат, он обладает всеми средствами для выражения самых тонких ощущений и оттенков мысли.
Если бы каждый член человеческого рода не мог изъяснить своих понятий другому, то бы не токмо лишены мы были сего согласных общих дел течения, которое соединением разных мыслей управляется, но и едва бы не хуже ли были мы диких зверей, рассыпанных по лесам и пустыням.
Мы должны острить слова. Мы должны требовать речь, экономно и точно представляющую каждое движение. Хотим, чтобы слово в речи то разрывалось, как фугас, то ныло, как боль раны, то грохотало бы радостно, как победное ура.
Борьбу со словесной инфляцией, с обесценением слова литераторы должны считать одним из своих важнейших дел.
Наш язык, – это одежда нашего духа… выражение наших мыслей и чувств.
Борьба за чистоту языка в художественной литературе должна быть направлена не только против искажения слов – это лишь часть проблемы: главное же – это умение построить фразу, дать яркий образ, чтобы из грамотно написанных слов не получилась безграмотная путаница.
Грамматика не предписывает законов языку, но изъясняет и утверждает его обычаи.
Чем богаче язык выражениями, тем лучше для искусного писателя. Письменный язык оживляется поминутно выражениями, рождающимися в разговоре, но не должен отрекаться от приобретенного им в течение веков. Писать единственно языком разговорным – значит не знать языка.
Неправильное употребление слов ведет за собою ошибки в области мысли и потом в практической жизни.
Именно слово сделало нас людьми.
Язык развивается только в обществе.
По отношению каждого человека к своему языку можно совершенно точно судить не только о его культурном уровне, но и о его гражданской ценности.
Языку мы учимся и должны учиться непрерывно до последних дней жизни.
Мы обязаны искать и собирать повсюду, как золотоносный песок, по крупицам образцы в русской речи.
Нам дан во владение самый богатый, меткий, могучий и поистине волшебный русский язык.
Истинная любовь к своей стране немыслима без любви к своему языку.
…слово лечит и вдохновляет, и увлекает, и помогает развиваться и жить, но может и ранить.
Слова всех языков почесть можно собранием всех мыслей человеческих.
Всем нынче стало известно, что слово тогда только оказывает надлежащее действие, когда оно высказано горячо и проникнуто убеждением, но что же, кроме совести и основанного на ней миросозерцания, может дать ему эти качества.
Какая польза от ангельского языка, без хороших мыслей?
Пусть же с пулями в ряд будет слово мое огневое
В нем любовь моя к вам, в нем немеркнущий к недругу гнев.
Язык – орудие мышления. Обращаться с языком кое-как – значит и мыслить кое-как.
Нравственность человека видна в его отношении к слову.
Слово – дело великое. Великое потому, что словом можно соединить людей, словом можно и разъединить их, словом, служить любви, словом же можно служить вражде и ненависти. Берегись от такого слова, которое разъединяет людей.
В числе всех поступков, совершаемых человеком, есть один род поступков, требующих наименьшего телесного усилия, но выделяющихся из всех остальных по своему нравственному значению и имеющих поэтому наибольшее влияние на жизнь людей. Поступок этот – слово.
Слова имеют всегда ясное значение до тех пор, пока мы умышленно не дадим им ложный смысл.
Часто слышишь, что молодежь говорит: я не хочу жить чужим умом, а сам обдумаю. Это совершенно справедливо, мысль своя и правильная дороже всех чужих мыслей. Но зачем же тебе обдумывать обдуманное? Бери готовое и иди дальше. В том, что можно пользоваться чужими мыслями и идти дальше, – сила человечества.
Время проходит, но сказанное слово остается.
Как подумаешь: нет ничего на свете сильнее и бессильные слова.
Что такое язык? Прежде всего это не только способ выражать свои мысли, но и творить свои мысли. Язык имеет обратное действие. Человек, превращающий свои мысли, свои идеи, свои чувства в язык, то есть в словесное их оформление, он также как бы пронизывается этим способом выражения, и момент выражения своей мысли, чувства, идеи – есть также момент творчества. Возьмите литературу, поэзию, прозу…
Движение и его выражение – глагол – являются основой языка.
Язык растет вместе с культурой.
Надо полюбить слово и чувствовать, как оно звучит.
Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется.
Ты мой клинок, закаленное слово,
Я тебя вынуть из ножен готова.
Слово оденется в плоть, если живое оно.
Для писателя никакие достижения немыслимы без постоянной, пожизненной работы над словом.
Кропотливого труда требует работа над языком – стремление наиболее точно выразить то, что ты видишь, что выкристаллизовалось в твоем сознании.
Чем выше культура, тем богаче язык. Количество слов и их сочетаний находится в самой прямой зависимости от суммы впечатлений и представлений: без последних не может быть ни понятий, ни определений, а стало быть, и поводов к обогащению языка.
Ну что, казалось бы, слова?
Слова и голос что – такое?
Но вот заслышишь их едва —
И сердце бьется…
К области мысли относится все то, что должно быть достигнуто словом.
Ты сам умрешь и превратишься в прах
А слово в чьих-то будет жить устах.
В виде печатного слова мысль стала долговечной, как никогда: она крылата, неуловима, неистребима.
Слово имеет границы, у мыслей их нет.
Своим огнем звучи же, слово! Чем старе ты, тем боле ново.
Всегда язык считался показателем состояния умов в народе. Если бы я воскрес через сто лет, то для того, чтобы узнать, что сталось с нацией, я попросил бы мне дать последнее вышедшее из печати произведение литературы.
Слово часто бывает убедительнее золота.
Язык – мастер речи, посредник между различными умами, заключенными в различных, друг от друга разделенных телах, связывает многих людей в одно общество для совещания и действования.
Проявлять остроумие некстати – очень неостроумно.
Только слово делает нас людьми, только слово дает возможность общаться между собой.
Ты говорил мне, что слово бессильно. Но, если ты прав, это значит лишь, что слово твое о бессилии слова бессильно тоже.
Вовремя сказанное слово – могущественная сила.
Какую силу на войне имеет железо, такую же и в гражданской жизни – слово.
Нет ничего могущественнее слова. Союз сильного разума и высоких мыслей непобедим.
Лишь слову сберечь твое имя дано,
Чти слово, поверь, не бессильно оно.
Новое сознание, чувство нового, обусловленное новыми, постепенно изменяющимися отношениями людей, должно быть воплощено в новом слове, в новом предложении, в новой интонации.
Подобно змее неудачное слово,
Вдруг выскользнув, может ужалить любого;
Ты, молвивший, бойся особенно гада;
Кто ближе стоит, тот и гибнет от яда.
Когда я стараюсь распознать истинные чувства людей, я полагаюсь на мои глаза больше, чем на уши, ибо люди говорят, имея в виду, что я их услышу, и соответственно выбирают слова, но им очень трудно помешать мне увидеть то, чего они вовсе, может быть, не хотят мне показывать.
Сокровище оценить можно, а слову цены нет.
Человек без языка – что корова без молока.
Слово, которое тебе поможет, ты сам себе не скажешь.
Иногда и умная мысль ставит в неловкое положение.