О чем молчал юдин
Последний участник похода Дятлова: Это было убийство
Ранее Юрий Ефимович трудился заместителем главы администрации города Соликамска, в последние годы был пенсионером. Он вел самостоятельное расследование трагической гибели своих девяти товарищей в горах за Ивделем в 1959 году.
В постановлении областной прокуратуры о прекращении уголовного дела было сказано, что причиной их смерти стала «стихийная сила, преодолеть которую оказалось невозможно».
В последнее время Юрий Ефимович часто приходил в нашу редакцию. И не случайно. Он считал, что именно пресса, журналисты могут раскрыть эту загадочную тайну. Беда лишь в том, что государственные органы не идут им навстречу.
Суммируя всю фактуру, можно сделать вывод, что уже с первых дней расследование трагедии было под контролем. Точнее сказать, как только у Иванова начали выстраиваться реальные версии, его стали курировать. Хотя в первые дни он говорил открыто: «Это убийство».
Юрий Ефимович, в уголовном деле сказано, что катастрофа застала туристов в палатке в момент переодевания. Но, согласитесь, странно, чтобы все девять человек одновременно сняли обувь, теплую одежду и потом, разрезав палатку, все враз бросились из нее раздетыми навстречу явной смерти.
Юрий Юдин: Конечно, странно! Какой смысл переодеваться в холодной палатке, если в ней еще даже не затопили железную печку? Говорю так, потому что фактов, что ее топили, нет!
Юрий Юдин: То-то и оно! Повторюсь еще раз, но, думаю, это обстоятельство и позволило следователю Иванову уже в первые дни заявить поисковикам, что это убийство. В начале он, кстати, этой мысли не скрывал. И, наверное, не случайно поисковика Владислава Карелина, задав ему провокационный вопрос, вынудил тогда написать в протоколе то, о чем думал сам: «Студентов панически могла испугать лишь группа вооруженных людей в количестве не менее 10 человек». Это потом, после инструктажа в обкоме и прокуратуре РСФСР, он резко изменит свои выводы.
Юрий Ефимович, но ведь не только с ботинками путаница в деле. Насколько мне известно, лыжня, которую должны были оставить туристы, у палатки не просматривалась. И о ней ничего не говорится в протоколах. Но, согласитесь, после прохождения девяти человек она должна была сохраниться так же хорошо, как и следы, оставленные ботинками или валенками?
Причем речь ведь идет о таких следах, идущих только от палатки. О том, что босые люди топтались и у костра, под кедром, в протоколах, по-моему, не говорится. А ведь площадка вокруг была вытоптана приличная. И следы в лесу должны были сохраниться лучше, чем на голом склоне.
Юрий Юдин: Логично. И этот момент у Иванова тоже упущен. Под кедром действительно следы должны были «читаться» лучше.
Кстати, а насчет лыж никаких вопросов у вас не возникло при чтении дела? Ведь с ними тоже как будто путаница?
Юрий Юдин: Да, примерно такая же, как и с ботинками. В протоколах сказано, что под днищем палатки в качестве настила было уложено восемь пар лыж. Еще одна пара лежала связанная у входа в палатку. Потом выяснилось, что еще одна пара обнаружилась в том же лабазе.
А если еще вспомнить эбонитовые ножны?
Юрий Юдин: О них тоже мы находим упоминание лишь в протоколах Ивдельского прокурора Темпалова. Иванов о них не говорит ни слова. Более того, они не попадают и в список найденных, опознанных и неопознанных вещей. Точно также, как и странный темный матерчатый пояс с ремешками на концах, обнаруженный возле кедра, у костра, где нашли первых двух погибших ребят. Чей он? Для чего? Но прежде всего, конечно, мы не должны забывать, что мало заинтересовали следствие и данные судебно-медицинской экспертизы, наличие на трупах прижизненных, а также посмертных травм. Откуда взялись посмертные травмы? Может, покойников кто-то транспортировал?
Как вы думаете, Юрий Ефимович, все-таки отчего погибли ваши друзья? Неудачные испытания космической ракеты? Или военной техники?
Юрий Юдин: Скорее всего, ребята случайно оказались жертвами военных испытаний. Более того, я полностью разделяю версию о возможном участии в этой трагедии «закулисных персонажей» из КГБ, которые побывали на месте ЧП и провели определенную работу по сокрытию своего преступления. Именно поэтому, скорее всего, государство и не торопится раскрывать тайну…
Юрий Комягин: Что случилось с Юрием Юдиным в последнем походе дятловцев?
Ну, как что. Он прихворал. Произошло это после поездки на грузовой машине с открытым кузовом. Юдина конкретно продуло по дороге из поселка Вижай в поселок лесозаготовителей, находившийся в 41-м лесном квартале. В результате — то ли воспаление седалищного нерва, то ли защемление того же нерва, то ли приступ остеохондроза, то ли радикулита. В общем, что-то такое, что заставило Юдина сойти с маршрута и вернуться в конечном итоге обратно в Свердловск.
Правда, почувствовав недомогание, десятый участник дятловского похода еще нашел в себе силы пройти с товарищами немного вперед, добраться до заброшенного поселка 2-го Северного рудника и уже там поставить конечную точку участия в этом походе. Неожиданная болезнь в результате спасла ему жизнь.
Вроде бы все ясно. Но ситуация с Юдиным вызывает вопросы. Давайте попробуем в ней разобраться. Прокатившись с ветерком на машине, ЮЮ почувствовал вот это самое защемление. Была ли это реальная боль или на тот момент лишь ощущение дискомфорта? На известной фотографии, запечатлевшей прощание ЮЮ с Зиной Колмогоровой, он вполне нормально наклоняется, хотя при остеохондрозе или радикулите подобные движения противопоказаны.
В похожую ситуацию ЮЮ попал в походе по Алтаю летом 1958 года (тоже, кстати, в группе с Игорем Дятловым), о чем он позднее сам рассказывал. Но там вроде как маршрут пролегал не слишком далеко от цивилизации, и ЮЮ имел возможность заходить в населенные пункты и обращаться за помощью к местным эскулапам. Здесь же имели место быть зима и абсолютно пустынная территория.
В общем, ощутив похожие болевые синдромы, ЮЮ решил за лучшее не испытывать судьбу, не доводить дело до того, что он полностью обездвижется и станет обузой для своих товарищей. В этом плане поход зимы 1959-го коренным образом отличался от похода лета 58-го.
Однако сразу вопрос. Пробовал ли ЮЮ самостоятельно подлечиться в январе 1959 (тем более, что в походе именно он поначалу заведовал аптечкой)? Например, принять таблетки, намазаться мазью? Или подобные медикаменты в арсенале дятловцев отсутствовали? Или сразу решил, что лучше перестраховаться и вернуться?
Если надумал вернуться, то логичнее было бы из 41-го квартала двигаться обратно в Вижай, а не преодолевать дополнительные 20 км до 2-го Северного. Тем более, что из 2-го Северного ЮЮ выбрался примерно через полтора часа после того, как заброшенный поселок покинул дедушка Слава с лошадью.
Получается, что дорогу от 2-го Северного до 41-го квартала ЮЮ одолел в одиночку. В его состоянии это было, без всякого преувеличения, смертельно опасным предприятием. Испытав однажды остеопрелести, я несколько метров(!) из комнаты до туалета преодолевал на четвереньках, потому что по-другому не получалось. Если бы на безлюдной дороге нерв ЮЮ защемился подобным образом, это означало бы для него верную гибель.
Удивительно и то, что дятловцев, похоже, судьба их товарища особо не взволновала. Вот как они пишут об уходе ЮЮ в походных дневниках. В общем дневнике группы 27 января 1959 Юрий Дорошенко делает такую запись:
С нами едет Юра Юдин. Он неожиданно заболел и идти в поход не может. Там он решил для института набрать камней. 2-й Северный — это заброшенный геологический поселок.
В дневнике Зины Колмогоровой читаем (запись за 27 января):
Сегодня первый день пути. Рюкзак ничего тяжеленький. Да, уходит Юра Юдин от нас сегодня уходит (так в дневнике — Ю. К.). У него снова воспалились сидалищные (так в оригинале — Ю. К.) нервы и он уходит. А так жаль. В рюкзаки распределили груз его.
27 января Людмила Дубинина в своем дневнике отмечает:
Юрка Юдин заболел, что-то с нервом ноги, в общем радикулит и он уезжает домой.
Обратите внимание, сообщение об уходе ЮЮ у участников похода уместилось либо в несколько коротких предложений, либо вообще в одно. И предложения-то какие-то. равнодушные что ли, как бы между прочим: рюкзак тяжелый. и да, уходит наш товарищ. А, ну, мол, ничего необычного, раз захворал, конечно, надо возвращаться. Пока-пока. Сверхлапидарный стиль в записях дятловцев о возвращении ЮЮ мне показался искусственным, нарочитым.
Между тем, попрощавшись с дятловцами, ЮЮ благополучно прибывает в 41-й квартал. Обратная дорога прошла без всяких приключений, вполне себе буднично и спокойно. Так что же с ним произошло в походе? Действительно воспалился нерв (но не очень сильно)? Или что-то другое? Кстати, в своем походном дневнике ЮЮ вообще ни единым словом не касается болезни. Обратился ли он после возвращения за медпомощью, или к тому времени все уже прошло? Имелись ли подобные ситуации (похоже, что нет) в дальнейшей туристической практике ЮЮ?
Что-то здесь не так. Что-то совершенно не так. Не могу отделаться вот от какой мысли. Ситуация в походе в некий момент изменилась, и ЮЮ либо что-то почувствовал (узнал) и решил в срочном порядке завершить поход. Либо остальные дятловцы специально отправили его назад. Да не просто отправили, а еще и замаскировали это дело в походных дневниках. Им срочно понадобилось иметь в Свердловске (вероятно, чтобы там можно было что-то координировать) своего человека, посвященного в какие-то скрытые нюансы похода, и на роль связника выбрали именно ЮЮ. Очень может быть, что именно эту тайну Юрий Юдин строго хранил до конца жизни и забрал ее с собой.
Думаю, что именно в походе произошли какие-то перемены, заставившие ЮЮ сойти с маршрута. Ведь если бы связник (координатор) на Большой земле был бы нужен дятловцам изначально, то таковой бы с самого начала и присутствовал в Свердловске (или где-то рядом с городом). Например, тот же Вячеслав Биенко, которого факультетское бюро почему-то не отпустило в поход, даже несмотря на то, что мероприятие посвящалось 21-му съезду КПСС.
Впрочем, конечно, я не утверждаю, а лишь предполагаю.
Гибель группы Дятлова. Юрий Юдин
Я уверен: одна из причин того, что гибель группы Дятлова до сих пор остается Тайной, является заговор молчания участников тех давних событий. Им известно больше, чем они говорят. Конечно, они не имели понятия о Тайне, но они знали кусочки правды, из которых мы могли бы сложить общую картину и приблизиться к пониманию случившегося. В этом смысле фигура Юрия Юдина является одной из ключевых.
В своих последних интервью Юрий Юдин начал слегка проговариваться, но все равно унес свою тайну в могилу. К особенностям поведения десятого, единственного выжившего участника трагического похода, обращающим на себя внимание, можно отнести следующее:
В поведении Юдина, даже в последние годы его жизни, сквозит осторожность. Это очень странно, но за всю свою жизнь он не выдвинул собственной твердой версии произошедшего, хотя больше чем кто-либо имел для этого основания. Он лишь невнятно вторил версии Ю. Кунцевича о зачистке.
Известные нам факты о заболевании Юдина в Северном-2, как-то: фотографии и дневниковые записи дятловцев, вступают в противоречие с показаниями самого Юдина. На этом фоне его недомогание не выглядит убедительно. К тому же, Юрий и в последующие годы неоднократно ходил в походы и его хроническое заболевание ничуть ему не мешало.
Любой участник события, испытывая десятилетиями такое давление со стороны окружающих, в виде бесконечных расспросов, видеосъемки и интервью, рано или поздно обязан был сорваться и выразить свое неудовольствие. Тем более, что вопросы, задаваемые Юрию, с каждым годом становились провокационнее, с нескрываемым желанием поймать его на лжи.
Это просто невероятно, что Юдин ни разу не вышел из себя и не послал чересчур обнаглевших интервьюеров по известному адресу. Складывается впечатление, что Юрий до самой смерти терпеливо и добросовестно исполнял возложенные на него кем-то обязанности.
Необычное поведение Юрия Юдина, с моей точки зрения, может иметь три вероятные причины:
1. Юрий Юдин, в силу слабого характера, всю жизнь скрывал проявленное им перед трудностями похода малодушие, замаскированное под недомогание, стесняясь предать это огласке.
2. Он был частью неизвестной нам собственной тайны дятловцев (ставшей затем частью общей Тайны), посвятить в которую посторонних Юрий не счел нужным.
3. Юдин, в ходе следствия, мог быть завербован и стать частью плана Власти по сокрытию Тайны. Тем более, что от него не требовалась дезинформация общественности, а всего лишь сокрытие деталей события.
Полную версию читайте читайте в моем блоге:
Версия Юрия Юдина о гибели группы Дятлова
Юрий Юдин был десятым туристом из известной группы Игоря Дятлова, погибшей при загадочных обстоятельствах в окрестностях горы Холат-Сяхыл («Горы мертвецов» по-мансийски). Ранее Юрий Ефимович трудился заместителем главы администрации города Соликамска, в последние годы был пенсионером. Он вел самостоятельное расследование трагической гибели своих девяти товарищей в горах за Ивделем в 1959 году.
От верной смерти тогда его спасла болезнь, из-за которой он сошел с маршрута. Случилось это в небольшом таежном поселке 2-й Северный ровно 50 лет назад. А через три-четыре дня после того, как Юдин расстался с друзьями, произошло непоправимое: все девять человек — туристов из спортклуба УПИ — погибли.
В постановлении областной прокуратуры о прекращении уголовного дела было сказано, что причиной их смерти стала «стихийная сила, преодолеть которую оказалось невозможно».
В последнее время Юрий Ефимович часто приходил в нашу редакцию. И не случайно. Он считал, что именно пресса, журналисты могут раскрыть эту загадочную тайну. Беда лишь в том, что государственные органы не идут им навстречу.
Юрий Юдин: Не скрою, что гибель ребят — именно гостайна, мы догадывались и раньше. Это ощущалось, чувствовалось по поведению руководителей в обкоме партии, на допросах в прокуратуре, КГБ… Следователь облпрокуратуры Лев Никитич Иванов, ведший уголовное дело, говорил мне: «Не терзай себя и не вини ни в чем. Если б ты был с ребятами, все равно бы ничем им не помог. Был бы десятым…» Тогда у меня не было и тени сомнения, что этот человек может подойти к расследованию трагедии формально, необъективно.
То есть сейчас, спустя столько лет, у вас уже нет сомнения, что то следствие — фикция?
Юрий Юдин: Именно так. Сомнений не осталось. Я внимательно изучил уголовное дело, хранящееся в архиве. И оно меня, можно сказать, потрясло. Прежде всего потому, что в глаза то и дело бросались «белые нитки». Ведь многие детали дела я знал и так, без протоколов. Что-то помню, что-то рассказывали друзья… Взять, например, такой момент. Когда нашли пустую, брошенную ребятами, палатку, капитан Чернышев, который был опытным следопытом-таежником и заместителем начальника поискового отряда, отмечал, что некоторые цепочки следов от палатки оставлены ботинками с каблуком. Или, как вариант, сапогами. Отмечали это и другие поисковики. Как известно, след — это не просто улика. Для опытного криминалиста — это ключ к раскрытию преступления. Однако этим «ключом» Иванов не воспользовался…
Суммируя всю фактуру, можно сделать вывод, что уже с первых дней расследование трагедии было под контролем. Точнее сказать, как только у Иванова начали выстраиваться реальные версии, его стали курировать. Хотя в первые дни он говорил открыто: «Это убийство».
Думать так заставляют опять же факты. Так, при обследовании палатки обнаружили девять пар лыжных ботинок. Конечно, лично их я не пересчитывал, но цифру эту помню. Она, кажется, проходила и в телефонограмме. Но в то же время был виден и след ботинок на снегу! Кто его оставил? Этот вопрос уже тогда не мог не насторожить Иванова. Но идем дальше. Буквально вслед за этим выясняется: нашли еще две пары ботинок — в лабазе, который, судя по всему, ребята соорудили накануне восхождения на перевал. Этот «перебор» был тут же замечен Ивановым и, надо полагать, кем-то еще. Почему я так считаю? Потому что в протоколах появляется поправка: «В палатке нашли не девять пар ботинок, а восемь». И все равно, даже если верить «поправке», ботинок, вместе с найденными в лабазе, получается десять пар. Одна как бы запасная. Но, насколько я помню, запасных ботинок мы не брали. Но самое главное, что мы видим в итоге. А в итоге видим, что, когда нашли всех погибших, ни на одном из них ботинок не оказалось! Все девять человек были либо обуты в валенки, либо вообще разуты… То есть в палатке в таком случае должно быть именно девять пар ботинок! Но вся беда в том, что окончательно это выяснилось уже тогда, когда растаял снег. А потому этих манипуляций с ботинками почти никто не заметил. Думаю, поэтому в дальнейшем и в деле вместо точного числа найденных ботинок у Иванова появятся такие фразы: «почти вся обувь», «большая часть обуви…»
Юрий Ефимович, в уголовном деле сказано, что катастрофа застала туристов в палатке в момент переодевания. Но, согласитесь, странно, чтобы все девять человек одновременно сняли обувь, теплую одежду и потом, разрезав палатку, все враз бросились из нее раздетыми навстречу явной смерти…
Юрий Юдин: Конечно, странно! Какой смысл переодеваться в холодной палатке, если в ней еще даже не затопили железную печку? Говорю так, потому что фактов, что ее топили, нет!
В таком случае, Юрий Ефимович, главный вопрос — кто шел в ботинках?
Юрий Юдин: То-то и оно! Повторюсь еще раз, но, думаю, это обстоятельство и позволило следователю Иванову уже в первые дни заявить поисковикам, что это убийство. В начале он, кстати, этой мысли не скрывал. И, наверное, не случайно поисковика Владислава Карелина, задав ему провокационный вопрос, вынудил тогда написать в протоколе то, о чем думал сам: «Студентов панически могла испугать лишь группа вооруженных людей в количестве не менее 10 человек». Это потом, после инструктажа в обкоме и прокуратуре РСФСР, он резко изменит свои выводы…
Юрий Ефимович, но ведь не только с ботинками путаница в деле. Насколько мне известно, лыжня, которую должны были оставить туристы, у палатки не просматривалась. И о ней ничего не говорится в протоколах. Но, согласитесь, после прохождения девяти человек она должна была сохраниться так же хорошо, как и следы, оставленные ботинками или валенками?
Юрий Юдин: Верно, это тоже вопрос, который не заинтересовал следствие. Утрамбованная лыжня должна была сохраниться. Однако она довела поисковиков только до границы леса, а затем исчезла. Шли по ней первыми проводник манси Степан Куриков и поисковики-студенты УПИ Михаил Шаравин и Борис Слобцов. Когда кончился след, Куриков сказал, что дальше не пойдет, так как ему нездоровится, и повернул обратно в лагерь. Шаравин со Слобцовым, поднявшись несколько сот метров по склону горы, вскоре заметили темный угол почти занесенной снегом палатки. Ребят в ней не было, одни их вещи. Вниз от палатки вели следы. Причем, что странно, местами просматривались следы восьми человек, а местами — девяти. Шли он вниз как будто двумя шеренгами, то сближаясь, то расходясь. Следов, оставленных босыми ногами, не было. Это тоже легенда, которая появилась позже. Нашли разутых погибших — появились и следы, оставленные босыми ногами. Разумеется, на бумаге…
Причем речь ведь идет о таких следах, идущих только от палатки. О том, что босые люди топтались и у костра, под кедром, в протоколах, по-моему, не говорится. А ведь площадка вокруг была вытоптана приличная. И следы в лесу должны были сохраниться лучше, чем на голом склоне.
Юрий Юдин: Логично. И этот момент у Иванова тоже упущен. Под кедром действительно следы должны были «читаться» лучше.
Кстати, а насчет лыж никаких вопросов у вас не возникло при чтении дела? Ведь с ними тоже как будто путаница?
Юрий Юдин: Да, примерно такая же, как и с ботинками. В протоколах сказано, что под днищем палатки в качестве настила было уложено восемь пар лыж. Еще одна пара лежала связанная у входа в палатку. Потом выяснилось, что еще одна пара обнаружилась в том же лабазе.
Выходит, лыж было десять пар. Одна — запасная. Откровенно говоря, я не помню, была ли такая. Но самое главное в другом — в одной из телефонограмм поисковик Масленников сообщает, что нашли обломок лыжи. Кто сломал лыжу? Если все десять пар целы, значит, этот обломок уже от одиннадцатой? К сожалению, и этот факт не привлек внимания следователя.
А если еще вспомнить эбонитовые ножны?
Юрий Юдин: О них тоже мы находим упоминание лишь в протоколах Ивдельского прокурора Темпалова. Иванов о них не говорит ни слова. Более того, они не попадают и в список найденных, опознанных и неопознанных вещей. Точно также, как и странный темный матерчатый пояс с ремешками на концах, обнаруженный возле кедра, у костра, где нашли первых двух погибших ребят. Чей он? Для чего? Но прежде всего, конечно, мы не должны забывать, что мало заинтересовали следствие и данные судебно-медицинской экспертизы, наличие на трупах прижизненных, а также посмертных травм. Откуда взялись посмертные травмы? Может, покойников кто-то транспортировал?
Многие, кто читал дело и статьи на эту тему, никак не могут понять и хоть как-то объяснить другой загадочный момент — куда делся язык у Людмилы Дубининой? Во время медэкспертизы его, как известно, не обнаружили. Однако в материалах уголовного дела сей факт тоже оказался упомянутым лишь вскользь…
Юрий Юдин: Наверное, ближе всего к истине в этом вопросе была судмедэксперт Чуркина, которой была поручена экспертиза палатки, точнее — ее разрезов. Чуркина, к сожалению, ныне уже покойная, присутствовала и на вскрытии трупов. Она объясняла этот факт так: поскольку трупы, скорее всего уже замороженные, транспортировали и сбрасывали в снег, то язык мог просто-напросто отскочить, отколоться, как ледышка, от сильного удара. А затем, уже весной, его вымыло водой в ручье, в котором нашли труп Дубининой…
Как вы думаете, Юрий Ефимович, все-таки отчего погибли ваши друзья? Неудачные испытания космической ракеты? Или военной техники?
Юрий Юдин: Скорее всего, ребята случайно оказались жертвами военных испытаний. Более того, я полностью разделяю версию о возможном участии в этой трагедии «закулисных персонажей» из КГБ, которые побывали на месте ЧП и провели определенную работу по сокрытию своего преступления. Именно поэтому, скорее всего, государство и не торопится раскрывать тайну.
— Юрий Ефимович, вас и ваших товарищей можно назвать первопроходцами в спортивном туризме. Тогда в СССР увлечение – ходить в горы – было не совсем обычным.
— Давайте о них и поговорим. В тот роковой для ребят поход вы как будто проводили их, проведя с ними первые 4 дня пути. Юрий Ефимович, из-за чего вы вернулись, что у вас все-таки заболело?
— Еще в школе я заработал ревмокардит при уборке картофеля в колхозе. А пока лечился, подхватил дизентерию. Несколько месяцев был в больнице. Но до конца это не лечится. А тут до Вижая мы ехали в открытом грузовике. Продуло насквозь. Вот и прихватило у меня, как писала Зина Колмогорова в дневнике, седалищный нерв. Идти уж не мог. Пришлось вернуться домой.
Момент вашего прощания с группой, в частности с Людмилой Дубининой, запечатлен на фото.
— Вы не поверите, но я совершенно этого не помню. Попрощались и ладно. Я ж тогда и подумать не мог, что что-то произойдет.
— Но такое впечатление, что Людмила была к вам неравнодушна.
— Да что вы! Ничего подобного между нами не было. Мы все были хорошими товарищами и не более! В то время отношения между молодыми людьми были совсем иными, нежели сейчас. Мы спали вповалку в одной палатке и под одним одеялом, но никого интима при этом не могло быть.
— Юрий Ефимович, этот поход был многодневный. Вещей, еды брали много. Как распределялся груз между участниками? Кто, например, нес тяжелейшую палатку? Ведь она была рассчитана на десятерых человек! А еще были печка, топоры, ледорубы… Вы что-то везли на санках?
— (Смеется). Какие санки? Тогда еще не было у туристов такого изобретения. Все несли на себе. Палатку всегда тащил самый выносливый. В этом походе, возможно, ее нес Рустем Слободин. Он был самый спортивный из нас. Остальные тяжести распределялись среди других парней.
— Вы сказали – возможно?
— Я же покинул группу в тот день, когда они начинали свой путь на лыжах из поселка Северный. Тогда у всех в рюкзаках груза было поровну. Но, как обычно бывает, на второй или третий день они должны были перераспределить его. Руководитель похода обязан был следить, чтобы ноша каждого была под силу. Помните, Зина в дневнике писала – «рюкзак тяжеленький, но ничего в первый день всегда ведь трудно».
НА РЕБЯТ СОБИРАЛИ ПЛОХИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ
— Юрий Ефимович, как вы узнали о гибели ребят?
— А кто собирал?
— Да не знаю кто! Нашлись такие люди. В институте все были уверены, что ребятам вернуться домой вовремя помешала лавина. И пока не нашли их трупы, никто и не сомневался, что они живы. В турклубе тогда было круглосуточное дежурство. Дежурный принимал все новости от поисковых групп. Поэтому весть о смерти разлетелась мгновенно по всему институту. Меня тогда такой страх охватил, что и передать невозможно. Ужас.
— Вы думали, что могли бы так же погибнуть?
— Знаете, у меня много разных мыслей было. А следователь Иванов тогда сказал: «Однозначно, ты был бы десятым». И я думаю, что он знал истинную причину гибели ребят, а также знали эту причину первый секретарь обкома партии Кириленко и прокурор области.
— Известно, что вас вызывали к Кириленко.
— Да ему любопытно было посмотреть на меня: все погибли, а этот остался. Я дрожал как осиновый лист у него на приеме, ничего не помню – все отшибло, что он мне говорил. Только помню, как он обнял меня. И все.
— Почему такая была секретность в расследовании гибели?
— Так если бы, в самом деле, их погубила стихийная сила, то и тайны бы не было. И мы бы с вами сейчас не разговаривали об этом спустя 53 года.
— А что рассказывал вам следователь Иванов?
ОТКУДА ВЗЯЛАСЬ ОБМОТКА?
— Вам пришлось первому опознавать вещи дятловцев…
— Вы видели ребят мертвыми?
— Да, Рустика и Игоря. Рустик был еще замороженный, а Игоря уже вскрыли и накрыли саваном. Мне показали лицо и спросили: «Кто это?». Я ответил: «Игорь Дятлов».
— Есть свидетельства, что у ребят был необычный цвет тел. Оранжевый якобы?
— У Рустема был цвет тела живого человека, а Игорь был какой-то темный, коричневый.
— То есть оранжевого цвета не было?
— Я лично не видел. Но мне говорили об этом. А это значит, что было некое химическое, может быть, топливное воздействие. Позже я почву от кедра и часть одежды отдавал на радиоактивный анализ, и мне сказали, что присутствие радиации обнаружено, но оно фоновое – как фон той местности в то самое время. Но ведь никто не делал анализ земли с перевала на ракетное топливо. Я сунулся было в институт экологии, мне отказали – мол, только по указу сверху такие пробы проводим, потому что это очень дорого.
— Когда нашли последних ребят, Вас не приглашали не опознание?
— Почему-то к тому времени все стало еще более секретным. Никто из нас долго не знал, что у последних найденных были сильнейшие травмы. Мне самому стало о том известно только через 40 лет, когда меня по протекции допустили к уголовному делу! Этих четверых ребят хоронили в максимально закрытой обстановке. В институте засекретили похороны. Только родственники были на кладбище.
— Вам приходилось общаться с родственниками погибших ребят?
— Всего один раз я побывал в доме у Игоря Дятлова. Меня пригласил его отец, сказал: «Ты будешь нам как сын». Но это было настолько тяжело, что я отказался от подобных встреч. Ведь все плачут, и я источник этих слез.
— Как думаете, что все ж таки могло случиться с ребятами?
— А почему он так предположил?
— Так они были уже отравлены смертельно.
— Он так и сказал?
— Нет. Иванов сказал, что обречены. А я уже сделал свой вывод, почему так могло получиться.
— Юрий Ефимович, как думаете, что отвело вас тогда от смерти – судьба или случайность?
— Никогда не задумывался об этом. Я все время думаю лишь об одном, почему я не разделил с ними эту участь?