О чем говорят историки о
Рады приветствовать на нашей странице Подкастов!
Слушайте наши подкасты также на ресурсах:
Всем доброго времени суток!
Мы продолжаем нашу Рубрику Календарь Историков и сегодня мы поговорим об очень важном личности, сыгравшей решающую роль в истории мира, а именно о Гавриле Принципе и Убийстве в Сараево
Всем доброго времени суток!
Мы продолжаем нашу Рубрику Календарь Историков и сегодня мы поговорим об очень важном событии, имевшим место в истории Руси, а именно о Битве на Калке 31 мая 1223 года.
Друзья, всем доброго вечера!
Мы продолжаем вести наш небольшой календарь событий и сегодня
мы обсуждаем Ирландское восстание 1798 года!
Показать полностью.
Итак, дело было в следующем. Двести с лишним лет назад, в конце XVIII века, Европу захлестнули революционные идеи. Постепенно происходило зарождение национальных государств, которые грозились похоронить феодальный строй Старого Света. Вслед за успешным сопротивлением англичанам в Америке и Великой Французской Революцией, ирландские католики, несогласные с английским экономическим гнетом решили поднять восстание за независимость.
Как уже говорилось, французы хотели помочь ирландцам, но экспедиционный корпус Жана Юбера, численностью в 1000 человек высадился слишком поздно, лишь в августе. Однако, даже тогда совместные силы французов и ирландцев смогли разбить превосходящие силы англичан и, захватив Каслбар, сделать его столицей Республики Коннахт. Но из-за слабой ресурсной базы и из-за отсутствия помощи извне, ирландское восстание 1798 года было подавлено на следующий месяц.
В 1800 году, увидев насколько радикализировалось «Общество объединенных ирландцев», британское правительство Питта-младшего приостановило какое-либо сотрудничество с «Обществом» и продавило через Парламент «Акт об Унии», упразднивший Ирландский Парламент и интегрировало Ирландию в состав новообразованного Королевства Великобритании и Ирландии.
Историки об истории
Историки об истории
Конечно, дав четкое разделение понятий «история» и «прошлое», я не смогу изменить укоренившееся в нашей речи смешение понятий. Выражение «ну, это уже история» многие будут и впредь понимать как «это уже отошло в прошлое», а не «это теперь можно встретить в модели прошлого». Но изменение языка и не входит в мою задачу: четкое разделение названных двух понятий мне необходимо для уточнения проблем с хронологией, для того, чтобы объяснить читателю, почему в принципе не может существовать единая непротиворечивая историческая хронология.
Смутив читателя непривычным для него пока разделением истории и прошлого, я хочу дать ему возможность отвлечься перед следующим шоком на тему о том, что европейская историческая идея вовсе не столь древнее изобретение человечества, как ему внушали с детства. Поэтому в данном разделе я хочу вернуться к рассмотрению представлений об истории, возникших в рамках традиции. И если даже кому-то покажется, что при этом я могу скорее запутать читателя, чем углубить вроде бы только созданную ясность, то признаюсь, что хотел в первую очередь развлечь, не забывая совсем о целя разделения в головах двух понятий: прошлого и истории.
Начну со все той же энциклопедии Майера.
Далее в этой энциклопедической статье рассказывается о сегодняшнем использовании термина historia в его немецком варианте Historic Нужно сказать, что в немецком, в отличие от русского, произошло разделение терминологии: вместо слова «история» в его латинском варианте начали говорить Geschichte, что тоже переводится на русский как история, но восходит к глаголу geschehen (произошло). Здесь я вижу результат смешения понятий и шаг от событий как зафиксированных человеческим сознанием моментов (что является в известном смысле моделированием прошлого) к идентификации с прошлым, со всем тем, что произошло. И хотя исторически речь шла об отделении истории от библейских сказаний, как мы только что видели, лежащая в основе такого подхода вера в то, что история человечества фиксируется абсолютно правильно, привело к подмене понятия «история» понятием «прошлое».
3.4. «Античные портреты» хорошо выбритых великого Цезаря и не менее великого Августа. Однажды я задал в одном семинаре историков вопрос о том, что им изустно о брадобрее Цезаря. Ответа на вопрос я не получил, но с тех пор меня перестали приглашать на этот семинар. Сам виноват: нужно уметь держать язык за зубами или хотя бы ограничиваться правильными вопросами и не задавать неправильных.
В качестве краткого обзора динамики представлений об истории приведу ниже отрывок из введения к книге С. Ф. Платонова «Полный курс лекций по русской истории», которая выдержала 10 изданий в дореволюционной России. Очень полезно вчитаться в это изложение (цитируется по переизданию 1995 года, Фолиум, Петрозаводск), содержащего многое из того, о чем каждый когда-либо читал, но потом успешно позабыл. Позабыл, потому что подавляющее большинство книг по истории, которые он держал в руках, пытаются представить историю как безошибочное знание о прошлом. В том числе и о хронологии зафиксированных событий прошлого. И то, и другое на самом деле не выдерживает никакой критики.
Отвлечемся от того, что греки у Платонова традиционно древние: скорее всего и во время турецкого завоевания Греции якобы около года их историки пытались «передать слушателям и читателям вместе с эстетическим наслаждением и ряд нравственных назиданий» и ничего более. Во всяком случае именно такое понимание истории нашли в конце XVI века иезуиты в Китае. Стремление «к правде и точности» я отношу на счет проекции историками XIX и XX веков своих представлений на прошедшие времена и на появление упомянутых Платоновым положительно Фукидида и Геродота (по крайней мере их известных нам сегодня версий) в эпоху Ренессанса.
В связи с Гегелем Платонов говорит о том, что история «должна изображать не все факты прошлой жизни человечества, а лишь основные, обнаруживающие ее общий смысл». Но все факты прошлого, в принципе, не могут быть описаны, как бы мы не понимали, что это такое «факт прошлого». Отмечу лишь, что выбирая факты, достойные описания, мы делаем именно то, что всегда входит в процесс моделирования: отход от невыносимо сложного объекта моделирования и его мысленная замена некоторым приближением, которое в конечном счете и кладется в основу строящейся модели.
Интересно мнение Платонова об отходе истории от рационализма и ее развитии в объятьях национализма. Вряд ли это подкрепляет мнение Платонова о том, что история уже в начале XIX века стала наукой. Ее нельзя считать наукой даже и сегодня, через два века после этого срока. И только сейчас становится видна вся глубина ненаучности этой «науки». Дело не только в том, что она продолжает нежиться в объятьях разных национализмов, но и в том, что она не была пока в состоянии очистить свою информационную базу, свои источники, от фантастических и чисто литературных произведений и даже не в состоянии осознать всю глубину вопроса о верности или неверности используемой ею хронологии.
• Цицерон: первый закон истории: не допускать неверного (одно это выражение переносит Цицерона из античности в Ренессанс!)
• Гегель: Нельзя всерьез рассуждать об истории, не имея эстетической позиции. (Вот и попробуй сколотить хронологию без эстетического масштаба в кармане брюк. Мне бы больше подошла этическая позиция: не врать.)
• Блох, Марк: О человеке во времени есть одна единственная наука, в которой от начала и до бесконечности следует объединять исследование отошедших в мир иной с исследованием ныне живущих. (Возразить трудно, но полезно принять к сведению, что этого сооснователя «Школы анналов» мало волновали вопросы правильности или фантастичности хронологии.)
• Карр Е. X.: История это бесконечный, никогда не кончающийся диалог современности с прошлым. (По крайней мере, этот английский историк и политолог не отождествляет историю с прошлым.)
• Хобсбоум Е.: Работа историка сводится к тому, чтобы помнить о том, что забыто другими. (О, если бы все сводилось к этому, каким безобидным ремеслом было бы таковое историка! Однако этот наивный представитель данного ремесленного цеха из Великобритании забывает о функции слежения за идеологической чистотой нашей памяти о прошлом, которая превращает историков по совместительству еще и в церберов современной духовной инквизиции.)
• Минк Л. О.: Истории не переживают, их рассказывают. (Правильно, американские философы истории уже подошли к видению истории как модели прошлого.)
• Руутсоо Р.: В не слишком религиозной Эстонии история стала одной из самых влиятельных форм «гражданской религии». (Эстонский социолог мог бы взглянуть и за пределы нашей небольшой страны и констатировать, что история стала не просто одной из доминирующих религий во всем мире, но даже самой распространенной из всех.)
Читайте также
1. 7. Немецкие историки второй половины XIX века еще помнили многое из подлинной истории средних веков.
1. 7. Немецкие историки второй половины XIX века еще помнили многое из подлинной истории средних веков. Обратимся к многотомному немецкому изданию «История человечества. Всемирная история» [336]. На эту редкую книгу обратили наше внимание читатели наших работ по хронологии,
8.12.6. ПОЧЕМУ ИСТОРИКИ ОБЪЯВИЛИ «ДИКИМИ ТЕОРИЯМИ» МНЕНИЯ НЕКОТОРЫХ УЧЕНЫХ ОБ ИСТОРИИ ЗАСЕЛЕНИЯ АМЕРИКИ
8.12.6. ПОЧЕМУ ИСТОРИКИ ОБЪЯВИЛИ «ДИКИМИ ТЕОРИЯМИ» МНЕНИЯ НЕКОТОРЫХ УЧЕНЫХ ОБ ИСТОРИИ ЗАСЕЛЕНИЯ АМЕРИКИ В книге историка В. И. Гуляева «Америка и Старый Свет в доколумбову эпоху» [824] самая ПЕРВАЯ глава носит примечательное название «Начало спора. „Дикие“ теории».
2. НЕМЕЦКИЕ ИСТОРИКИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА ЕЩЕ ПОМНИЛИ МНОГОЕ ИЗ ПОДЛИННОЙ ИСТОРИИ СРЕДНИХ ВЕКОВ
2. НЕМЕЦКИЕ ИСТОРИКИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА ЕЩЕ ПОМНИЛИ МНОГОЕ ИЗ ПОДЛИННОЙ ИСТОРИИ СРЕДНИХ ВЕКОВ Обратимся к многотомному немецкому изданию «История человечества. Всемирная история» [966]. На эту редкую книгу обратил наше внимание чемпион мира по шахматам Г. К. Каспаров,
А что говорят историки?
А что говорят историки? О прототипах Мерлина известно очень мало или вообще ничего, как, например, в отношении шотландского барда Мирддина Вилта. А вот что историки говорят про Амброзия Аурелиана. В V веке Британия формально оставалась частью Римской империи, хотя бритты
Историки
Историки Начиная с тридцатых годов в Советском Союзе на протяжении полувека практически не появлялось публикаций о масонстве XX века, даже об иностранном, не говоря уже об отечественном. Были лишь упоминания в академических статьях и монографиях А.Е. Иоффе, А.В. Игнатьева,
17. Почему историки объявили «дикими теориями» мнения некоторых ученых об истории заселения Америки
17. Почему историки объявили «дикими теориями» мнения некоторых ученых об истории заселения Америки В книге историка В.И. Гуляева «Америка и Старый Свет в доколумбову эпоху» (М., 1968) одна из глав имеет примечательное название «Начало спора. „Дикие“ теории». Посмотрим,
Историки
Историки Существует множество рассказов о походе Ганнибала из Испании в Италию, причем каждый из авторов, преследуя свои собственные цели, отправляет Ганнибала другим путем. Качество этих рассказов варьируется от вполне научного до совершенно смехотворного. Еще больше
Историки
Историки Существует множество рассказов о походе Ганнибала из Испании в Италию, причем каждый из авторов, преследуя свои собственные цели, отправляет Ганнибала другим путем. Качество этих рассказов варьируется от вполне научного до совершенно смехотворного. Еще больше
Военные «историки»
Историки и история: первые книги по истории России до XIX в.
Историки и история: первые книги по истории России до XIX в. Кто вообще первым написал историю российского государства?Большинство людей о нашей истории знают только по школьным учебникам. Кто-то знает об «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина, написанную во
Глава третья Научные оценки Петра Великого в позднейшее время. – Соловьев и Кавелин. – Ключевский. – Взгляд Милюкова и его опровержение. Историки-беллетристы. – Военные историки
Глава третья Научные оценки Петра Великого в позднейшее время. – Соловьев и Кавелин. – Ключевский. – Взгляд Милюкова и его опровержение. Историки-беллетристы. – Военные историки Таков был запас суждений русской интеллигенции о Петре Великом, когда за оценку эпохи
Историки и история: первые книги по истории России до XIX в.
Историки и история: первые книги по истории России до XIX в. Кто вообще первым написал историю российского государства? Большинство людей о нашей истории знают только по школьным учебникам. Кто-то знает об «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина, написанную во
1.7. Немецкие историки второй половины XIX века еще помнили многое из подлинной истории средних веков
1.7. Немецкие историки второй половины XIX века еще помнили многое из подлинной истории средних веков Обратимся к многотомному немецкому изданию «История человечества. Всемирная история» [336]. На эту редкую книгу обратили наше внимание читатели наших работ по хронологии,
21. Почему историки объявили «дикими теориями» мнения некоторых ученых об истории заселения Америки
21. Почему историки объявили «дикими теориями» мнения некоторых ученых об истории заселения Америки В книге историка В.И. Гуляева «Америка и Старый Свет в до-колумбову эпоху» [210] первая глава носит примечательное название «Начало спора. „Дикие“ теории». Посмотрим, какие
5 исторических фактов, о которых не принято говорить в учебниках
Это, конечно, не значит, что в школьных учебниках всё ложь. Они предназначены для того, чтобы вызвать у ребёнка интерес к истории и заставить его самостоятельно углубиться в изучение предмета. Но к сожалению, многие остаются на уровне начального образования. И вот несколько самых распространённых мифов.
1. Ледовое побоище произошло не на льду
Многострадальный Александр Невский и его деяния покрылись невероятным количеством мифов и небылиц. На большинстве интернет-ресурсов указывают на то, что Невский, как благородный воин, выступил защитником от угрозы крестоносцев. Злые рыцари в 1242 году готовили набег на русские земли, а добрый князь вышел им навстречу и одолел.
Но мы-то с вами знаем, что не благородство делает тебя достойным правителем, а хитрость, расчетливость и коварство, присыпанные храбростью. Невский был именно таким князем. Он не желал губить своих людей на острых копьях Ливонского ордена и дождался, пока основные силы противника покинут свои земли и направятся в очередной крестовый поход. И вот мобильное войско Александра вторглось в земли неприятеля и славно там погуляло.
Стерпеть такой обиды Орден не смог — они послали вдогонку русским несколько десятков рыцарей, предположительно от 40 до 70. Но не надо думать, что рыцарь — это чувак в броне.
Рыцарь в первую очередь — это знатный военный, имеющий своих слуг и подчинённых. То есть это была значительная сила, примерно в несколько сотен человек.
Но Невский не дожил бы до своих лет, если бы ничего не знал о тактике и стратегии. Мудрый полководец предвидел, что за ним последует карательный отряд, и устроил для рыцарей засаду. Войско князя превосходило ливонцев числом, к тому же с ним было ополчение Новгорода, а это хорошо подготовленные воины (а не гражданское население, как пишут многие «историки»).
Конница Александра напала на рыцарей и разбила их на голову. И никакой пехоты и лучников впереди войска русские не пускали — как, впрочем, и рыцари. В те времена пехота была лишь поддержкой конницы и по возможности не использовалась, так как не могла дать достойный отпор натиску конных воинов. Да и гибла она под копытами своих конников так же легко, как и под вражескими.
Невский перебил рыцарей; остатки войска бежали. Русские загнали их в озеро, где многие отступающие и погибли, пытаясь спастись. Битва была в апреле, а в те времена даже зимой озеро не покрылось бы таким толстым льдом, чтобы выдержать полностью вооруженного всадника.
2. Наполеон не был коротышкой
При упоминании этого полководца ты всегда представляешь маленького человека с огромной шляпой и злым взглядом, держащего руку на груди в надменной позе. Этот образ был заложен в результате многих шуток и пародий на императора Франции. На самом деле рост Наполеона составлял 5 футов и 7 дюймов, что равно 168 сантиметрам. Ты скажешь: «Ну с таким ростом и за поручни в автобусе держаться тяжело». Да, это, безусловно, так, но во времена Наполеона его рост считался вполне себе выше среднего.
За многие столетия люди изрядно подросли, и богатырь, по меркам наших предков, сейчас выглядел бы как вполне себе средненький пацан. Но прозвище Маленький капрал и слухи о его небольшом росте имели вполне реальную основу.
Маленьким капралом будущего императора Франции звали в начале его военной карьеры. Будучи выходцем из незнатной семьи, молодой Наполеон попал в Королевскую кадетскую школу — лучшее заведение по подготовке офицеров. Там на его бедное происхождение смотрели с презрением. А после смерти отца он досрочно закончил обучение и поступил на службу, чтобы обеспечивать свою семью.
Жил Наполеон весьма скромно, носил непримечательный мундир, предпочитал выделяться из толпы за счет своих умений и с теплотой относился к своим солдатам. За всё это он и получил своё прозвище. Даже после своего триумфа Наполеон вспоминал, с каким презрением к нему относились в училище и что это его сильно задевало.
Но не только низкое происхождение можно считать причиной возникновения такого стереотипа. Так, во время правления Наполеона всегда окружала свита из лучших гвардейцев, а они все были огромного роста — от 178 см. На их фоне император и впрямь казался невысоким. Также распространению мифа способствовали и английские пропагандисты, которые старались показать Наполеона маленьким и смехотворным.
3. Палец вниз не означал убийство гладиатора
Одно из самых распространенных заблуждений, возникшее благодаря великому художнику Жан-Леону Жерому и его картине Pollice Verso, на которой изображалось убийство гладиатора. Этот миф был поддержан и голливудским фильмом «Гладиатор» — прекрасным, но совершенно неисторичным.
Палец вниз, наоборот, означал, что гладиатор должен жить, как бы символизируя опущенный вниз меч. А вот спрятанный внутрь кулака палец давал понять, что жизнь раба должна быть оборвана.
Гладиаторские бои в Древнем Риме были не просто резней на арене — они имели свои правила и традиции. Так, для решения жить человеку или умереть существовал арбитр, который определял, насколько хорошо сражался проигравший и достоин ли он провести следующий бой.
4. Иван Грозный не был безумным маньяком
Изучая историю Руси, о Иване Грозном может сложиться самое разное впечатление. Кто-то восхитится военным талантом царя, ведь при нём территория русского государства расширилась настолько, что превысила по размеру всю Европу. Другие, наоборот, ужаснутся твердости его решений в вопросах внутренней политики. Но независимо от этого назвать Ивана IV безумным глупцом не выйдет, даже при всём желании.
Начнём с того, что он правил больше пятидесяти лет. В те времена оставаться у власти можно, только если ты грамотно участвуешь в заговорах и интригах, а для этого необходимо обладать острым и цепким умом. Сейчас для смены власти существуют выборы, а в XVI веке неугодных королей и царей убивали. Если за правителем не стояла крепкая и сильная группа единомышленников, то такой «самодержец» скоропостижно умирал.
Иван Васильевич не раз доказывал, что он был дальновидным политиком. Так, после того как действующий митрополит отошёл от дел, государю был необходим человек, максимально удалённый от всех дворцовых интриг. Выбор пал на Филиппа Колычёва из Соловецкого монастыря. Так как Соловки были максимально удаленны от Москвы, а Филипп провёл в монастыре несколько десятков лет, его кандидатура была идеальна.
Мудрый царь вступил с Филиппом в полемику, в ходе которой и выяснил, что на пути к Москве того повстречали люди, которые и надоумили его предложить Ивану отменить опричнину. Тогда царь объяснил, почему он её вообще ввел, а злоумышленников после вычислил.
А при слове «опричнина» у многих возникают ассоциации с геноцидом и разорением. Но на самом деле на введение опричнины у Ивана были веские причины. Начнём с того, что будущий царь рос во дворце, где был марионеткой в руках бояр, и с малых лет знал, что такое предательство и интриги. Отец Ивана умер, а после его смерти мать была убита, и юный царевич остался предоставлен самому себе. Он стал свидетелем многих убийств среди знатных родов, которые не особо скрывали это от Ивана, предполагая, что смогут им управлять и дальше.
Но Ваня всех обидчиков и интриганов запомнил, а когда вырос — стал разгребать это змеиное гнездо. Бояре быстро сообразили, что молодой царь не прост. Они не любили централизованную власть, так как она мешала развитию их монополии на рынке (эта тенденция свойственна всем феодальным государствам — в странах Европы к тому времени цари уже давно ничего не решали, а заправляли всем дворяне). Правда, так же сильно они не любили и друг друга, чем начал пользоваться Иван, сталкивая знать лбами. Те, в свою очередь, охотно доносили на своих «коллег», что также позволило царю укрепить свое положение, ликвидируя заговоры против себя в зародыше.
В конечном итоге Иван IV стал правителем не на словах, а на деле. Но победить сложившуюся за века систему до конца так и не смог. Он понял, что, только разрушив её, сможет что-то исправить. Для этого царь и учредил опричнину. Кстати, этот термин существовал ранее и означал землю, выдаваемую боярыням, княжнам и дворянкам в пользование после смерти мужа. Таким образом, потребовав себе опричнину, Иван знатно поглумился над Боярской думой, потребовав себе землю, словно обиженная жизнью женщина.
Опричнина стала чуть ли не государством в государстве, так как Иван увел за собой верных себе бояр и сформировал новую думу. Это позволило застоявшемуся государственному аппарату всколыхнуться, и невозможный ранее карьерный рост заработал вовсю, приведя в рамках конкуренции к власти умелых людей.
Конечно, это не решило проблему до конца, и мятежи вспыхивали еще много раз. Так, бояре Новгорода собирались отделиться от России и присоединиться к Польше. Проблемы с Новгородом начались уже давно, еще века с XII, из-за постоянного влияния на область других государств. Узнав о заговоре, царь отправил опричников, то есть верных ему бояр, разобраться с мятежом. В результате погибло около двух тысяч человек — бояре и их прислуга. Этот факт часто приводят как доказательство кровожадности Ивана Грозного. Но разобравшись в ситуации, становится понятно, что в случае, если бы мятежники успели организовать бунт, они смогли бы поставить под ружьё несколько тысяч солдат. Это привело бы к масштабной войне и гибели десятков тысяч людей на полях сражений и при штурме городов.
5. Нападение фашистской Германии на СССР не было неожиданностью
Начало Великой Отечественной войны для Советского Союза было неожиданным. Сколько раз ты уже слышал об этом? Любой фильм о войне или документальная передача очень часто начинается с таких слов. Бесспорно, для обычных граждан объявление войны стало удивлением, но не для руководства страны. Часто в поддержку этой теории в качестве аргумента приводят первые месяцы войны, которые, мягко говоря, были неудачными.
Для того чтобы разобраться в этом вопросе, нужно взглянуть на ситуацию чуть более цинично. Для начала определим, что из себя представлял СССР в предвоенный период. В стране шла индустриализация, Россия пыталась выйти из статуса аграрной страны и догнать по масштабам производства весь остальной мир. Так же огромные средства стали вливаться в военную отрасль. Распределение бюджета и внешняя политика Сталина говорят о том, что нападение на СССР ожидали.
Когда фашистская Германия напала на Советский Союз Вторая мировая шла уже несколько лет. Немецкая армия была лучшей в мире, она уже прошла победным маршем по Европе. Солдаты вермахта, как ветераны многих сражений, поддерживаемые мощной экономикой, должны были с ходу одолеть Красную армию.
Если рассматривать учебники истории позднего СССР, то складывается впечатление, что станки с вывозимых заводов и фабрик бросали чуть ли не в снег, где они начинали работать, производя «всё для фронта, всё для победы». Что, как несложно догадаться, было неправдой.