Несистемная оппозиция что это
Несистемная оппозиция
Несистемная оппозиция — общее название для лиц и группировок, активно недовольных действующей властью, но не способных существенно повлиять на неё или сменить её в рамках установленных государственной системой процедур. В основном это объясняется отсутствием значимой поддержки в обществе, однако сами несистемные оппозиционеры, как правило, объясняют этот факт «репрессиями» властей, «нарушениями» законодательства о выборах, «отсутствием свободы слова» и прочими мифами, отказываясь признать, что основная проблема заключается в самой несистемной оппозиции и в характере её деятельности. Термин «несистемная оппозиция» с середины 2000-х гг. широко употребляется в России, но известен также и во многих соседних с ней странах (например, в Белоруссии) и может употребляться для описания аналогичных явлений в любой другой стране.
В отличие от системной оппозиции — членов неправящих партий и прочих действующих политических организаций, несистемная оппозиция слабо структурирована. В России ныне распущенный Координационный совет оппозиции заявлял претензию на руководящую роль, но де-факто не имел твёрдого влияния на основную массу оппозиционеров. Вообще, для несистемных оппозиционеров характерна почти полная неспособность договориться между собой хоть о чём-нибудь; хотя на словах многие оппозиционеры признают необходимость координации и совместных действий, на деле они в основном следуют принципу «или по-моему, или никак», в результате чего большинство достигнутых договорённостей вскоре нарушается, что сопровождается размежеванием, выяснением отношений и взаимными обвинениями в «работе на Кремль». Типичный пример такой ситуации — выдвижение единого кандидата от оппозиции на каких-нибудь выборах: каждый из оппозиционеров видит этим кандидатом исключительно себя, в результате выдвигается несколько человек, и голоса оппозиционных избирателей, и без того немногочисленные, распыляются между ними. Всё это тоже не способствует популярности оппозиции.
В значительной мере несистемная оппозиция состоит из непримиримых либералов и примкнувшим к ним левых и националистов всех мастей, вплоть до открыто признающихся в исповедовании нацизма, фашизма и других теорий национального и расового превосходства. Также включает в себя деятелей антикультуры и постмодерна, в том числе педераст-активистов, непримиримо воюющих с традициями и культурой России, что, разумеется, не может не отталкивать от них основную часть избирателей. Этих активных оппозиционеров поддерживает пассивный, но сравнительно многочисленный креативный класс. В несистемную оппозицию часто попадают и вполне приличные и адекватные люди, искренне борющиеся за права человека и прочие по своей задумке положительные вещи; но в силу общего характера несистемной оппозиции такие люди, как правило, тонут в общей массе или же оказываются манипулируемыми ею.
Одна из причин участия в несистемной оппозиции — ощущение неспособности участвовать в политической жизни традиционным способом, в том числе в рамках существующего правового поля. Это приводит к тому, что многие несистемщики ведут свою оппозиционную деятельность с нарушениями закона, а иногда и самых элементарных моральных норм. Вместо того, чтобы легитимным путём проходить во власть, добиваясь искренней поддержки широких слоёв народа, а также бизнеса и государственных структур, несистемные оппозиционеры зачастую ищут поддержки за границей, что приводит к тому, что они получают финансирование от США и иных западных стран и начинают работать на интересы Запада вопреки интересам собственной страны. Ярким примером этого стала неудавшаяся попытка цветной революции в России, которую в 2011—2013 гг. пыталась осуществить несистемная оппозиция, основная часть которой в тот период объединилась в белоленточное движение.
В странах, где цветные революции «достигли успеха» (Грузия, Украина), это стало возможным благодаря тому, что оппозиционеры-несистемщики были поддержаны частью системной оппозиции, с которой договорились западные спонсоры, при одновременном попустительстве части представителей власти, на которых Запад оказывал давление. То есть против системы в условиях внешнего воздействия временно обратились представители самой системы, нарушившие правила ради достижения власти или наживы. При этом ни в одном случае прозападные перевороты не привели к успешному решению проблем тех стран, где они произошли, а новые власти, как правило, не выполнили требования и не учли разнородные интересы большинства несистемщиков, которых ждало быстрое и жестокое разочарование.
Содержание
Политическая позиция
Несистемную оппозицию иногда называют политической силой, что не вполне корректно — политическая позиция этой группировки аморфна и противоречива, как и сама эта группировка. Несмотря на типичное представление об оппозиционерах как об ультра-либералах, высказывания членов оппозиции часто имеют левый, патерналистский характер — «…государство должно…». Несистемную оппозицию в целом объединяет лишь недовольство действующей властью.
Состав и демография
Основные группировки несистемщиков:
Ощутимую часть несистемной оппозиции составляют бывшие граждане России или СССР, покинувшие страну.
Финансирование
Деятельность
История
Предшественники
«Идеологическими предшественниками» [1] современной российской несистемной оппозиции были противники царской власти из среды разночинцев и интеллигенции в эпоху поздней Российской империи, а затем советские диссиденты и националисты, бывшие в основном выходцами из среды советской интеллигенции (диссиденты тех давних лет соотносились с интеллигенцией примерно так же, как сегодняшние несистемщики с креативным классом).
Карьера ряда известнейших современных несистемных оппозиционеров началась ещё в позднем СССР с их деятельности в качестве диссидентов. Некоторые уже тогда установили прочные связи с США и Западом через эмиграцию туда (или иными путями).
В результате горбачёвской перестройки вышли из подполья советские диссиденты, равно как и вообще представители самых разных идеологий и движений. С 1990 г. начали создаваться различные политические партии, альтернативные КПСС. В итоге либералы и националисты развалили СССР при поддержке части коммунистических элит, и в большинстве бывших постсоветских стран начались либеральные реформы на фоне жёсткого экономического кризиса и геополитического подчинения Западу. Однако не все вписались в новую систему — в России за пределами парламента и системной политики оказались радикально настроенные националистические партии, столь же незавидная участь ждала и некоторых наиболее радикальных либералов.
Возникновение современной несистемной оппозиции
К наиболее известным акциям несистемной оппозиции, проведённым с середины 2000-х до выборов 2011 г., относится следующее:
Белоленточное движение
Известные оппозиционеры-несистемщики
Попытки перехода в системную оппозицию
Электоральные шансы членов несистемной оппозиции весьма скромны. Поддержка населения, в основном, отсутствует. Наивысшие достижения: 17 % голосов у Евгении Чириковой на выборах мэра в Химках, 27 % голосов у Алексея Навального на выборах мэра в Москве. Евгений Ройзман победил на выборах мэра города Екатеринбурга в 2013 году.
Новое в блогах
Несистемная оппозиция
В отличие от системной оппозиции — членов неправящих партий и прочих действующих политических организаций, несистемная оппозиция не структуризована.
В России ныне распущенный Координационный Совет оппозиции заявлял претензию на руководящую роль, но, де факто, не имел твёрдого влияния на основную массу оппозиционеров.
В значительной мере несистемная оппозиция состоит из непримиримых либералов и примкнувшим к ним левых и националистов всех мастей, вплоть до открыто признающихся в исповедовании нацизма, фашизма и других теорий национального и расового превосходства. Также включает в себя деятелей антикультуры и постмодерна, в том числе педераст-активистов, непримиримо воюющих с традициями и культурой России.
Этих активных оппозиционеров поддерживает пассивный, но сравнительно многочисленный креативный класс.
Одна из причин участия в несистемной оппозиции — ощущение неспособности участвовать в политической жизни традиционным способом, в том числе в рамках существующего правового поля.
Политическая позиция
Несистемную оппозицию иногда называют политической силой, что не вполне корректно — политическая позиция этой группировки аморфна и, в целом, мало отличима от политической позиции актуальной власти.
Несмотря на типичное представление об оппозиционерах как об ультра-либералах, высказывания членов оппозиции часто имеют левый, патерналистский характер — «…государство должно…».
Несистемную оппозицию в целом объединяет лишь недовольство действующей властью.
Состав и демография
Основные группировки несистемщиков:
Считается, что основная масса — молодые люди (20-25 лет) креативных профессий — журналисты, дизайнеры, программисты. Эта оппогруппа также известна под наименованием креативный класс.
Ощутимую часть несистемной оппозиции составляют бывшие граждане России или СССР, покинувшие страну.
Попытки перехода в системную оппозицию
Электоральные шансы членов несистемной оппозиции весьма скромны.
Поддержка населения, в основном, отсутствует. Наивысшие достижения: 17 % голосов у Евгении Чириковой на выборах мэра в Химках, 27 % голосов у Алексея Навального на выборах мэра в Москве.
Несистемная оппозиция: а кто это?
После отказа в официальной регистрации новым политическим партиям (Парнас, РОТ-Фронт, Родина: здравый смысл), вновь заговорили о положении несистемной оппозиции и ее возможных действиях на ближайших парламентских и президентских выборах.
При этом каждый из журналистов и околополитических аналитиков вкладывает в понятие «несистемная оппозиция» свой смысл (или вообще не вкладывает, просто повторяя это клише за другими).
Но насколько системна наша системная оппозиция и насколько несистемна несистемная, мало кто задумывается.
Подразумевается, что «вхождение» оппозиции в политическую систему имеет две плоскости: формальную (наличие официальной регистрации в качестве политической партии и представительство в структурах власти, прежде всего в виде фракции в Государственной Думе) и неформальную (контакты с представителями правящей группы).
Соответственно, другие оппозиционные структуры в политическую систему «не включаются», если не имеют ни того, ни другого. Многие по отношению к таким употребляют даже термин «внесистемная оппозиция».
Абсурдность такого подхода очевидна.
Во-первых, с точки зрения политической науки оппозиция вообще не может быть внесистемной.
Политическая система – это совокупность общественных отношений по поводу политической власти, это весь комплекс взаимодействий различных политических субъектов и институтов. Политическая жизнь конкретной страны – и есть политическая система. Любая оппозиция (зарегистрирована она или нет) является политическим институтом системы.
Называя оппозицию «внесистемной», мы должны признавать, что она находится за пределами системы и никак с ней не взаимодействует. Однако в таком случае речь будет идти уже не о политической оппозиции, а о некоторой структуре, существующей вне политической жизни и никаким образом с ней не соприкасающейся.
Значит, вряд ли можно сказать, что, например, выдвижение альтернативных кандидатур на президентские выборы и одно из ключевых требований «внесистемной» оппозиции – отставка Путина – никак не связаны с взаимодействием с политической системой, т.е. не являются отношениями по поводу политической власти.
Не говоря уже о митингах, заявки на которые подаются в официальные органы власти, апеллирование к СМИ, которые зарегистрированы этими же органами власти, жалобы во всевозможные суды, прокуратуры и следственные комитеты (привет Навальному) и т.д.
Еще более наглядный пример подобного системного взаимодействия демонстрирует отставка мэра Лужкова, когда представители так называемой «внесистемной» оппозиции приняли участие в делегитимации московской властной группировки вместе с системой и в рамках принятых в ней правил игры.
Происходило это в условиях, когда мэр Москвы не избирается населением на прямых выборах, а назначается президентом. Многие даже не задумываются, что участие оппозиции в этой кампании оказало влияние на укоренение института административных назначений и увеличение влияния президента на процесс формирования региональной власти. Лужков был самым сильным и самым самостоятельным из губернаторов, оппозиция же помогла власти «разделаться» и с ним.
Во-вторых, рассматривая несистемную оппозицию с точки зрения самого автора этого разделения (на системную и несистемную) итальяно-американского социолога Джованни Сартори, наши привычные представления о российской оппозиции перевернутся «с ног на голову».
Когда он впервые определил, что существует оппозиция, которая «не вписывается в рамки» политической системы (правда, он называл ее антисистемной), ее главным отличием от системной он назвал диаметрально противоположные ценности и идеологию, а не радикальность методов политической борьбы. Антисистемность не обязательно носит революционный характер, она может проявляться в диапазоне от простого неприятия до открытого протеста против системы.
Сегодня реальная максимальная ценностно-идеологическая дистанция между властью и оппозицией наблюдается только в лице организаций Э. Лимонова и КПРФ. Хотя именно парламентских коммунистов все сегодня считают системной партией.
В свою очередь, ценности «несистемных демократов», представленных «Солидарностью» и Парнасом, не являются абсолютно противоположными таковым правящей группы. Скорее наоборот, они достаточно близки, поскольку политическая система современной России формировалась не только в последние несколько лет (в 2000-х произошла лишь ее максимизация), а начиная с 1990-х годов, когда «несистемные демократы» еще находились по другую сторону баррикад.
Сегодняшние их лидеры вплоть до начала – середины 2000-х годов имели значительный контроль над функциями и ресурсами системы, принимали участие в ее конструировании, занимая ключевые посты в правительстве, администрации президента, Госдуме и партиях власти.
Они не выражали принципиального несогласия, например, с созданием неформального института передачи верховной власти преемнику президента, с трансформацией института выборов из механизма формирования власти в механизм легитимации кандидатов, заранее выбранных элитой, до тех пор, пока не лишились своих постов и контроля над властными ресурсами в силу изменения баланса внутри элиты. Считать Немцова и Касьянова несистемной оппозицией – это тоже самое, что называть таковым Лужкова, который стал жестко критиковать власть, лишившись своего места в ней.
Это обстоятельство свидетельствует, что открытое противостояние «несистемных демократов» с властью сегодня имеет не ценностно-идеологический характер, а скорее персональный. Не случайно ключевой лозунг «несистемных демократов» («Долой Путина») акцентирует внимание только на персональных изменениях, нежели на ценностных или институциональных.
Можно предположить, что, имея сегодня контроль над властными ресурсами, «несистемные демократы» вряд ли выступали бы против текущего функционирования системы, а представляли бы одну из существующих внутриэлитных группировок, так называемых «либералов».
Именно в этом сегменте постоянно происходит их перетекание из власти – в оппозицию, и обратно. Наглядный пример – Никита Белых, который, будучи лидером СПС, выходил на «марши несогласных», требовал изменения закона о выборах, но став губернатором не стал изменять региональное законодательство – не отменил сбор подписей для непарламентских партий, не снизил проходной барьер и т.д.
В-третьих, употребление категории «несистемности» относительно незарегистрированных партий в России, не отражает сути различий между оппозиционными организациями. В реальности системность характеризуется отношением оппозиции к политической системе.
Но по этому параметру почти все оппозиционные структуры, включая представленные в парламенте, являются несистемными. Не будем забывать, что на протяжении столетия российские оппозиционные политики всегда отвергали политическую систему предшественников, пытались разрушить ее и установить новую. Связано это с тем, что институциональная структура России формировалась не на основе компромисса между различными политическими силами, а по принципу «игры с нулевой суммой», при котором успех одной стороны означает поражение и уничтожение другой. Но, если при конструировании системы, формировании ее институциональной структуры не учитываются интересы разных социальных групп и политических субъектов, оппозиция, их выражающая, будет относиться к системе априори негативно.
Фундаментальное неприятие политической системы связано с несогласием с принципами ее функционирования и распределением ролей в ней, которые ограничивают оппозицию и не допускают ее к процессам распределения власти. Фундаментальное согласие с системой демонстрируют только правящая группа. Оппозиционные структуры внутренне политическую систему не принимают, хотя некоторые и вынуждены играть по ее правилам.
Конечно, не нужно забывать, что различные группы оппозиции сегодня имеют разные функциональные ограничения, когда одни только ограничены в возможности влияния на процесс выработки политических решений, другие – его фактически лишены. Тем не менее, каждая из оппозиционных партий хочет большего влияния, но она не может его получить не в силу свой слабой активности, а из-за текущей институциональной структуры, жестко контролируемой правящей группой.
Таким образом, «несистемность» – лишь инструмент манипуляций, повод громко крикнуть о своей оппозиционности. Хотя глубина этой оппозиционности может быть намного меньшей, чем у тех, кого они презрительно называют «системными».
Как силовики в России стали контролировать политику и что будет с оппозицией и независимыми СМИ. Интервью
Несистемная оппозиция и независимые от Кремля СМИ в России переживают сложные времена. Многие соратники Алексея Навального, который находится в колонии по делу «Ив Роше», покинули страну из-за угрозы уголовного преследования. Почти каждую неделю в реестр Минюста СМИ-иноагентов попадают новые издания, которые критикуют власть. В интервью Znak.com главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов рассуждает, как большинство в России отказалось от своих прав и свобод, почему с политическими оппонентами разбираются уголовными методами и можно ли считать происходящее полным разгромом оппозиционного движения в стране.
«Разбор с политическими оппонентами целиком перешел к ФСБ»
— На одной из последних публичных лекций вы говорили, что в России сейчас есть две категории людей: это тягловая сила и силовая элита. Действительно есть ощущение, что центр принятия в том числе политических решений в последнее время сместился в сторону силовых ведомств. Вы с этим согласны?
— Давайте посмотрим на события.
С этой точки зрения можно посмотреть, как изменилась наша политическая жизнь. Посмотрите, были «Наши» — молодежное движение такое. Они кидали грабли, топили книжки Сорокина в унитазе, ходили в желтых плащах, у них были блогеры под руководством Кристины Потупчик, которые писали что-то в интернете против тех, кто условно представлял демократический или оппозиционный блок.
— Это было время, когда в принципе разные субкультуры более ярко проявляли себя.
— Да. Потом с оппозицией бились политическими методами. Самый яркий пример, когда администрация президента и мэрия Москвы согласились официально соперничать с Алексеем Навальным на выборах мэра столицы.
— Кстати, Навального за это критиковали, называя произошедшее договорным матчем из-за того, что ему собрали подписи единороссы.
Это были политические методы работы. Иногда они были грубыми, потом они стали все более и более вульгарными.
Это продолжилось как тенденция на выборах в Госдуму VI созыва, когда в Питере были массовые «карусели», повсюду не регистрировали [оппозиционных власти] кандидатов, Мытищи стали столицей грязных избирательных технологий — городом российской предвыборной славы. Мы положили документы с фотографиями нарушений на стол [главе ЦИК Элле] Памфиловой. Мы обработали изображения с тысяч камер. «Да, мы это накажем», — сказали нам. И даже не возбудили уголовное дело. Стало понятно, что пошли по наглому пути, но еще хотя бы имитировали выборы.
Что произошло в последние семь-восемь месяцев? Кандидатов просто не регистрируют.
— Так кто все-таки принимает сейчас решения?
— Политические методы были исчерпаны. И начались силовые методы. Мы это видим по разгону демонстрантов [на зимних митингах в поддержку Навального], по неограниченному количеству людей, которые захватываются по так называемым «московскому» и «санитарному» делам, по тому неограниченному количеству людей, которых отправляли в изолятор в Сахарове. Мы это видим также по фактически отмене регистраций кандидатов повсюду. Они идут силовыми методами. Типичная, эталонная ситуация, например, с [экс-главой Серпуховского района Подмосковья Александром] Шестуном. Шестун — одной ногой во власти, а другой — чувствовал свою безнаказанность. Он харизматичный такой чувак, и его прямо пригласили в административный блок.
— Начальник управления президента РФ по внутренней политике Андрей Ярин?
— Ну и не только Ярин. И Шестуну было сказано: «Или ты сядешь, или пошел вон». Так оно и произошло. Это, знаешь, в какой-то момент в фильме «Хищник» вдруг раз — и ты видишь, как появилась невидимая сила. И вот теперь — это моя точка зрения, я не буду ссылаться ни на какие источники и говорить, что я во что-то посвящен: администрация президента стала очень эффективно заниматься губернаторами и большими социальными проектами. Фактически большой социальный блок правительства сейчас ведет управление внутренней политики АП.
— В чем измеряется эффективность?
«Признание иноагентом — предпоследний шаг перед репрессивными действиями в отношении журналистов»
— СМИ в 2021 году тоже перешли в разряд политических оппонентов, учитывая большое количество решений о признании изданий и журналистов иноагентами?
— Это хорошее понимание. Я думаю, что в условиях разгромленной оппозиции, когда в принципе из структурных партий осталось только «Яблоко», с демократическими позициями, с позициями сотрудничества с миром, молодая негосударственная пресса взяла на себя функции парламента. Если помните, один из лучших лозунгов на Болотной 2011 года был: «Вы нас даже не представляете» — имея в виду Госдуму шестого созыва. Так вот, а сейчас эта Дума вообще никого не представляет. Смотрите, в этой думе из 450 человек 334 представляют «Единую Россию». Это что, значит, у них 70% поддержки?
— Значит, кого они представляют? Только себя они и представляют! В таком процентном соотношении представлять народ РФ они не могут.
— Но молодые и не очень молодые СМИ, которые признают сейчас иноагентами или нежелательными организациями, тоже, как мне кажется, не представляют массовую аудиторию.
— Вот именно, что они представляют интересы продвинутых, ориентированных на демократические ценности людей. Заметьте, у нас по Конституции Российская Федерация является демократическим государством, но ни в одной речи лидера государства давно не упоминается слово «демократия» применительно к нашей стране. Употребляется оно только в уничижительном смысле в отношении наших партнеров — например, англосакских демократов. В отрицательной коннотации.
Так вот эти СМИ и представляли тех людей, для которых демократия, мирное сосуществование на планете, дружба между различными государствами, не является пустым звуком.
Они связывают свою судьбу именно с такой планетой, в которой есть выборы, в которой есть свобода, права человека. Теперь у этих людей выбивают даже такое их представительство — в независимых СМИ. Кроме этих СМИ, больше их не услышать нигде: их никогда не позовут на телевидение, они никогда не будут на встречах молодежи, заранее отобранной. Власть решила выключить звук людям, интересы которых представляли медиа, а не парламент. Чтобы их вообще не слышать и не знать.
— Почему так произошло?
— То есть вы считаете, что сейчас большинству в России не нужна свобода, не нужны свободные медиа?
— Да, я думаю, большинство людей у нас спокойно отказались от своих прав и свобод. Общество у нас патриархальное. Большинство в обществе не говорит: «Мы здесь власть». Они говорят: «Прибавьте нам денег и не прибавляйте пенсионный возраст». Власть им отвечает: с деньгами мы, может, что-то и решим, а с пенсионным возрастом откажем.
— Большинство часто ошибается.
— Ну да, все-таки E=mc² открыла одна голова, один человек. Это не было решено коллективным собранием людей, которые собрались послушать послание Федеральному собранию. Большинство бы это не открыло. Именно для этого нужны такие независимые медиа — чтобы представлять точку зрения подобных людей. Но на меньшинство сейчас вообще никакого расчета нет. Все, забыли, что они есть! Они либерасты, гниды. Или на них, как на придуманного врага, или на Украину направлены все телевизионные шоу. Как будто, извините, либералами были полковник [Кирилл] Черкалин и полковник [Дмитрий] Захарченко, которые в своих квартирах, купленных как сейфы, хранили по 12 млрд и по 8 млрд. Они кто? Нет, они нормальные. Да, они проворовались, но они наши.
— К каким негативным последствиям для большинства, которое, по вашему мнению, против свободы и за закручивание гаек, могут привести трудности в нескольких медиапроектах для меньшинства?
— Я думаю, все еще в начале пути. Мы замечаем тех, кто был на слуху и на виду, но мы уже знаем, что идут по домам и по небольшим редакциям в регионах, поэтому косьба только началась. И мы не знаем, где конец и к чему это все приведет.
— Как вы оцениваете опасность для «Новой» признания иноагентом, учитывая, что бывший член ОНК Москвы Александр Ионов грозился вас проверить еще в конце июня?
— Пускай проверяет, мы готовы устроить в бухгалтерии день открытых дверей.
— Но вы чувствуете опасность?
— Захотят признать и будет принято где-то на зияющих высотах такое решение — значит, признают. Хотя никаких оснований для этого ни формальных, ни фактических не существует.
— Насколько долго СМИ, признанное иноагентом, на ваш взгляд, может продолжать работу?
— Мы видели ситуацию с «Медузой»*, когда начали уходить рекламодатели и затруднился доступ к спикерам. Это две основные вещи. И вполне вероятно, что для больших медиа типа «Медузы» это иногда критично. По-другому ситуация выглядит для небольших расследовательских СМИ, которые не связаны с индустрией печати, с большими затратами на сайт, с визуализацией, с отделами больших данных. Думаю, они вполне выживут и как иностранные агенты. Здесь другая история.
Вполне вероятно, тайная полиция, которая занимается разгоном медиа, скажет: «Ну, хорошо, вы не поняли, когда мы вас объявили иностранным агентом? Вы не поняли, что мы ждем от вас полного прекращения деятельности?» Тогда мы займемся вашими людьми.
— То есть клеймо иноагента — предупредительный выстрел?
— Я считаю, это предпоследний шаг перед тем, как если кто-то чего-то не понимает, — начать репрессивные действия в отношении сотрудников.
— Вопрос веры или не веры передо мной не стоит. Когда он был в медикаментозной коме в Уфе, я прилетел туда по просьбе ближайших родственников Быкова с врачом, чью фамилию я называть не стану. Он из крупнейшего научно-исследовательского института, который занимается неврологией и работой головного мозга. Слава богу, в это же время в Уфе находился мой друг, музыкант Юрий Шевчук, культовая фигура и для Уфы, и для страны в целом. Врачи делали для Быкова, что могли, ну и присутствие Шевчука дополнительно стимулировало. Это я вызывал самолет, чтобы отвезти Быкова в Москву. И это мне говорили, что летчик сказал, что ему дали приказ возвращаться. А потом и врачу было сказано, чтобы он возвращался обратно в Москву. Я это все списывал на страх бюрократии: типа знаменитый поэт и писатель умрет в Москве, обвинят федеральные структуры, что они его не спасли. У меня была такая логика, пока я не столкнулся с чрезвычайно насторожившими меня вещами. Это то, что дает мне основание сильно подозревать, что расследование об отравлении Быкова является вполне объективной информацией.
И еще одно. Я много слышал в упрек про погибших людей: «Да зачем его было убивать? Кому он нужен?» Так говорили про Щекочихина. Видите ли в чем дело, Быков вообще-то крупнейший просветитель — человек, который собирает огромные залы, читает лекции, на него ломятся по всей стране люди. И он не скрывает свои взгляды. Кроме того, в некоторых своих стихах, высказываниях, эпиграммах и плакатах он говорит о вещах, в достаточной степени чувствительных для его оппонентов. Те люди, которые охраняют покой высшего руководства, вполне могли отреагировать ровно таким образом (отравлением. — Ред.).
Еще пример — Борис Немцов. Пошел с самого низа, с уровня депутата ярославской думы. Да, резко высказывался. Но имел ли он большое политическое будущее?
— Люди считают, что нет. Я считаю, он был отличным модератором. Его уважали, и он был человеком слова при всем его внешнем разбойничьем блеске в глазах. Почему его застрелили? По неформальной версии, его застрелили после того, как он в Киеве на одном из мероприятий чрезвычайно резко высказывался о верховных правителях РФ. Он же к Чечне, откуда приехали убийцы, не имел никакого отношения — границы не пересекал, бюджеты им не принимал.
То же самое с Быковым. Может перещелкнуть какая-то такая штука. Вот Дмитрий Холодов — он писал о том, как наживается руководство Минобороны на выводе войск и распродаже имущества. И в какой-то момент тогдашний министр обороны Павел Сергеевич Грачев в одном из санаториев в Сочи сказал своему подчиненному, который отвечал за разведку одного из спецподразделений: «Ну сколько можно это терпеть?» И эта брошенная в воздух реплика приняла в голове подчиненного Павла Сергеевича Грачева форму приказа. И Холодов был уничтожен.
— А в какой момент что-то перещелкнуло в отношении Алексея Навального?
— Но это же мнение только части пользователей интернета.
— У людей есть свои душевные порывы. Люди реагируют на слова. Вам что, мало Charlie Hebdo? Видимо, какие-то добрые головы решили, что это Алексею Анатольевичу уже не по ранжиру.
То есть у общественной, политической, социальной истории стала появляться сильная личная нота. Вот это, думаю, триггером и являлось.
«Нельзя относиться к сторонникам, как к ним относилась советская власть — как к пушечному мясу»
— Этой зимой сторонники Навального призывали людей выходить на улицы, после чего появилось большое количество административных и уголовных дел. Что вы думаете об эффективности этих акций протеста?
— В сегодняшней обстановке нужно очень бережно относиться к своим сторонникам и союзникам. Мы должны не уменьшать, а увеличивать их число, присоединять людей. Их и так немного. А лишний раз посылать людей на дубинки или бегать по дворам со светящимися фонариками — мне кажется, это не самая продуманная стратегия со стороны оставшихся на воле представителей оппозиции. Они (соратники Навального. — Ред.) быстро это поняли, и история с митингами была свернута.
Но самое главное — что же вы творите? Зачем вы делаете работу КГБ СССР, собирая всю базу своих сторонников в размере около 400 тыс. человек на одном сайте, и эта база улетает. А вы думали, что не улетит? Надо беречь союзников и сторонников. Нельзя к ним относиться так, как к ним относилась советская власть — как к пушечному мясу: обязательно взять высоту, не считаясь с потерями. Нельзя действовать архаичными методами.
— Я не политик, чтобы говорить, как можно и нужно. В первую очередь скажу, как нельзя. Должно быть табу на то, чтобы ломать судьбы людям, которые являются твоими сторонниками. А получилось так, что многим людям судьбу поломали. Надо понимать, где эффективность, которая соответствует такой жертвенности, и вообще, бывает ли она. Если ФБК был создан как организация, которая мирным путем хочет прийти к власти, даже в сегодняшних обстоятельствах можно идти этим путем. Можно искать в регионах и на федеральном уровне политических союзников, создавать политические «уберы» для муниципальных депутатов. Может быть, кто-то примет решение переждать этот период. Почему страус прячет голову в песок? Это не означает, что он думает: если я это не вижу, этого нет. У него там в песке спрятаны яйца, которые нужно переворачивать через определенные промежутки времени. То есть, пряча в голову в песок, он думает о будущем. Вот мой политический менеджмент.
— Что будет с лидерами общественного мнения вроде Евгения Ройзмана, которые в определенный момент оказались под угрозой «дадинской» статьи?
— Если мы говорим про разных лидеров в разных регионах, то их уже не осталось. Если мы говорим конкретно про Ройзмана, то он не региональная, а федеральная фигура. У него есть слушатели, читатели, аудитория, которая шире оппозиционной. Есть люди, которые разделяют его эстетические вкусы: читают его книги, ходят в музей. Сажать его по «дадинской» статье — означает отвратить от себя людей, которые отнюдь не являются активными противниками власти. Это еще и люди, которые любят искусство, любят Урал, любят читать, любят поэзию. И тут у политического менеджмента возникает баланс или, наоборот, дисбаланс.
Тут главное самому человеку удержаться в рамках разумности, чтобы сберечь себя и своих близких. Я не к трусости призываю. Мне говорят: «Если один человек ляжет на рельсы, поезд не остановится. А вот если сто!» Да тогда он тоже не остановится. Потому что надо с машинистом сначала что-то решить. А не ложиться 101-м или 99-м и не звать других тоже лечь.
Поэтому я настаиваю на слове «сбережение». Последний раз подышать креозотом шпал, запахом Родины перед встречей с сумасшедшим поездом — с этим надо погодить.
«Убить инакомыслие невозможно»
— Оппозиция сейчас окончательно разгромлена?
— Никогда нигде, ни в одной стране, не может быть полного разгрома того, что вы называете оппозицией, а я по-старому назову инакомыслием. В Советском Союзе все было забетонировано, но была «Хроника текущих событий» (правозащитный информационный бюллетень. — Ред.), была Людмила Михайловна Алексеева, Сергей Адамович Ковалев. Вышли люди, протестуя против ввода войск в Чехословакию 1968 году, был генерал [Петр] Григоренко. Это было достаточно большое, серьезное движение.
— Но кардинально, как мне кажется, это движение не повлияло на происходящее в стране.
— А я считаю, что академик [Андрей] Сахаров самым глобальным образом повлиял на происходящее в стране. Когда человек выдвинул теорию конвергенции, теорию о том, что мы можем быть не врагами, а мы можем с разными укладами жить в мире и совместно развиваться. И мне доподлинно известно, что [Юрий] Андропов, например, очень внимательно изучал сахаровскую теорию. Я думаю, в 1985–1986 годах многие идеи Сахарова были в конце концов воплощены.
— Да, в том числе и об организациях.
— То есть вождистского типа?
А партии Рыжкова или Гудкова? А зачем их надо было вытаптывать? Их не надо было вытаптывать. Почему у нас вдруг такая ненависть к «Яблоку»?
— С «Яблоком» они друг друга стоят. «Яблоко» тоже нападает.
— Если касаться истории с письмом Явлинского по поводу Навального — я категорический противник такого обмена с оппонентом, когда один из оппонентов сидит за решеткой. Однако «Яблоко» — абсолютно демократичная сила. «Яблоко» против войны на Украине, выступает за демократичный путь развития страны, за то, что мы должны быть с Европой. Но медийная интеллигенция любит объяснить: мы вот думали, что «Яблоко» выиграет, призывали за него не голосовать, а поскольку «Яблоко» проиграло — оно нас подвело. А почему вы за него не голосовали? Потому что мы считали, что они все равно проиграют. Почему? Потому что мы за них не голосовали. А почему вы расстроились? Ну мы на них рассчитывали. Такая логика, да?
— Для кого-то — такая. Но вообще «Яблоко» чаще обвиняют в договорных матчах с администрацией президента.
— Мне неизвестно про договорные матчи. Скажите, пожалуйста, включить Пивоварова Андрея, который сидит в тюрьме, в список кандидатов «Яблока» на выборах Госдумы — договорной матч? А Марина Литвинович, которая борется за права заключенных? С кем договорные матчи, я не понимаю.
«В этом году и в начале следующего закончится захват интернета»
— Что будет после сентябрьских выборов в Госдуму?
— Реакция лет на 6–10 лет.
— К президентским выборам будет ужесточение в смысле еще большей зачистки политического поля?
— Интернет-пространство всегда принадлежало тем, кто считал себя оппозицией или не оппозицией, а людьми с какими-то цифровыми демократическими взглядами. Потому что все-таки цифра не иерархия, а вещь, доступная всем. Она очень важна с точки зрения горизонтального строения общества, высказывания разных мнений. Так вот, на мой взгляд, в этом году и в начале следующего благодаря действиям Думы VII созыва и ее законодательному творчеству закончится захват интернета. Руководство YouTube провело все переговоры с министерством цифрового развития, и они договорились, что YouTube — это бизнес. Раз так, то не теряй рынок и закрывай, что нужно закрыть.
— Но пока мы не видим, чтобы что-то закрылось на YouTube.
— Жди. Меня спрашивали: как ты можешь говорить, что Дуров ведет переговоры в АП и пляшет под их дудку? А потом мы увидели, как ВКонтакте продали Усманову, и это стало главным источником поставок баз данных и коллективным агентом всех Лубянок нашей страны.
* «Медуза» — внесена в реестр СМИ-иноагентов.
** ФБК — признан судом экстремистской организацией, запрещенной в России, а также внесен в реестр иноагентов.