Не следует однако полагать что пушкин вовсе избегал архаизмов и славянизмов текст
В своем непреодолимом стремлении
В своем непреодолимом стремлении
Пушкинская эпоха, пушкинские современники, пушкинский Петербург. Эти выражения стали для нас привычными и естественными. Ибо гений поэта оказался превыше всего, что было рядом с ним, а его бессмертные творения пережили время. Хорошо сказала известная поэтесса Анна Ахматова: «В дворцовых залах, где танцевали члены высочайшего двора, министры, аншефы и не-аншефы, фрейлины и кавалерственные дамы, где сплетничали о поэте, висят его портреты и хранятся его книги, а их бедные тени изгнаны оттуда навсегда. Про их великолепные дворцы и особняки говорят: здесь бывал Пушкин или здесь не бывал Пушкин. Всё остальное никому не интересно».
Не могла, конечно, удовлетворить поэта староверческая программа Шишкова и других поборников «славянщизны» и стерильной чистоты русского языка. В одном из писем Пушкин иронически замечал, что Шишков, с его болезненной ненавистью к иноязычным словам, мог бы запретить «Бахчисарайский фонтан» потому только, что автор употребил итальянское слово фонтан вместо устарелого русского водомёт.
Полнощных стран краса и диво,
Из тьмы лесов, из топи блат
Вознесся пышно, горделиво.
А Петербург неугомонный
Уж барабаном пробуждён.
Встаёт купец, идёт разносчик,
На биржу тянется извозчик,
С кувшином охтинка спешит,
Под ней снег утренний хрустит.
Эти демократические реформы языка встретили тогда яростное сопротивление со стороны защитников карамзинских правил благопристойной салонной речи. Но попытки вернуть прошлое были тщетны. Лермонтов и Гоголь, Некрасов и Л. Толстой продолжили и укрепили начатое Пушкиным сближение литературно-книжной речи и народно-разговорной стихии.
Сто пятьдесят лет отделяют нас от пушкинской эпохи. Но творения поэта близки и понятны нам. И это определяется тем, что Пушкин сумел отобрать наиболее удачные выражения, жизнеспособные языковые формы, многие из которых стали впоследствии узаконенными нормами русского литературного языка. Было бы, впрочем, неверным полагать, что современный язык ничем не отличается от пушкинского словоупотребления. Беспощадное время грызёт и язык гениев. Многое, если внимательно присмотреться, покажется нам у Пушкина странным, а порой и не совсем правильным. Например, в «Капитанской дочке» говорится: «Все мои браться и сёстры умерли во младенчестве». Смысл этой фразы ясен, но никто из нас, пожалуй, уже так не скажет. Вместо сочетания во младенчестве мы скорее употребим: в младенческом возрасте, когда были ещё младенцами, грудными детьми и т. д. Нередко встречаются в сочинениях Пушкина устарелые синтаксические сочетания: Была ужасная пора, Об ней свежо воспоминанье (мы бы сказали: о ней); Туда зарёю поспешаю: (мы бы сказали: когда взошла заря:). Мы говорим сейчас: вихрь, останавливает, плечи, в романе же «Евгений Онегин» встречаются иные формы: Мельканье, вихорь быстрых пар; Коня пред ним остановляет; Умыть лицо, плеча и грудь.
Выше уже шла речь о том, что многие слова употребляются теперь в ином значении, чем в эпоху Пушкина. Вот ещё один пример. Все помнят монолог Татьяны, обращённый к Онегину при их последнем свидании. А какой смысл вложен там в слово соблазнительный? Прочитайте и вдумайтесь ещё раз.
Зачем у вас я на примете?
Не потому ль, что в высшем свете
Теперь являться я должна;
Что я богата и знатна,
Что муж в сраженьях изувечен,
Что нас за то ласкает двор?
Не потому ль, что мой позор
Теперь бы всеми был замечен
И мог бы в обществе принесть
Вам соблазнительную честь?
В современном языке прилагательное соблазнительный обычно употребляется в значении «заманчивый, привлекательный». Например: соблазнительное предложение, соблазнительная мысль. У Пушкина же словосочетание соблазнительная честь означает буквально: «скандальная честь соблазнителя».
Язык Пушкина необыкновенно богат. По количеству употреблённых им разных слов он превосходит таких гениев мировой литературы как Шекспир и Сервантес. Но язык изменяется непрерывно, и некоторых известных нам теперь слов мы у Пушкина не найдём. Просто их ещё не употребляли в то время. Так, например, у Пушкина нет слова настроение. Вспомним, насколько излюбленным оно стало у Чехова. Не удивляйтесь, если не обнаружите у Пушкина прилагательного научный. Дело в том, что это слово появилось в русском языке лишь в 40-х годах XIX в. Сохранилось такое любопытное свидетельство. В 1852 г. Н. В. Гоголь впервые услышал слово научный и, как рассказывает один из современников, «вдруг перестал есть, смотрит во все глаза на своего соседа и повторяет несколько раз сказанное мною слово: научный, научный, а мы все говорили наукообразный: это неловко, то гораздо лучше».
Но как бы ни значительны были отличия языка пушкинской эпохи от речи нашего времени, сходства между ними ещё больше. Создатель литературного языка, Пушкин сделал самое главное: он объединил разные стилистические пласты русского языка, скрестил книжную и разговорно-обиходную речь в непревзойдённых по своему совершенству и своей самобытности художественных творениях.
Освободив литературный язык от искусственных запретов и канонов, Пушкин открыл путь для его естественного и свободного саморазвития. И если Белинский сравнивал деятельность великого поэта с «водоворотом, всё увлекающим в своём непреодолимом стремлении», то вряд ли будет преувеличением сказать, что и наш язык с тех пор шествовал вперёд и бурно развивался в непреодолимом стремлении!
Читать сочинение по русскому языку, культуре речи: «В своем непреодолимом стремлении» Страница 1
В своем непреодолимом стремлении
Пушкинская эпоха, пушкинские современники, пушкинский Петербург. Эти выражения стали для нас привычными и естественными. Ибо гений поэта оказался превыше всего, что было рядом с ним, а его бессмертные творения пережили время. Хорошо сказала известная поэтесса Анна Ахматова: «В дворцовых залах, где танцевали члены высочайшего двора, министры, аншефы и не-аншефы, фрейлины и кавалерственные дамы, где сплетничали о поэте, висят его портреты и хранятся его книги, а их бедные тени изгнаны оттуда навсегда. Про их великолепные дворцы и особняки говорят: здесь бывал Пушкин или здесь не бывал Пушкин. Всё остальное никому не интересно».
Не могла, конечно, удовлетворить поэта староверческая программа Шишкова и других поборников «славянщизны» и стерильной чистоты русского языка. В одном из писем Пушкин иронически замечал, что Шишков, с его болезненной ненавистью к иноязычным словам, мог бы запретить «Бахчисарайский фонтан» потому только, что автор употребил итальянское слово фонтан вместо устарелого русского водомёт.
Полнощных стран краса и диво,
Из тьмы лесов, из топи блат
Вознесся пышно, горделиво.
Пушкина уже давно нарекли народным поэтом. И не только потому, что слух о нём прошел по «всей Руси великой». Живя в Михайловском, в деревенской глуши, поэт жадно впитывал в себя народные слова, слушал и записывал сказки, пословицы, поговорки. Эта стихия была близка его
Читать сочинение по русскому языку, культуре речи: «В своем непреодолимом стремлении» Страница 1
В своем непреодолимом стремлении
Пушкинская эпоха, пушкинские современники, пушкинский Петербург. Эти выражения стали для нас привычными и естественными. Ибо гений поэта оказался превыше всего, что было рядом с ним, а его бессмертные творения пережили время. Хорошо сказала известная поэтесса Анна Ахматова: «В дворцовых залах, где танцевали члены высочайшего двора, министры, аншефы и не-аншефы, фрейлины и кавалерственные дамы, где сплетничали о поэте, висят его портреты и хранятся его книги, а их бедные тени изгнаны оттуда навсегда. Про их великолепные дворцы и особняки говорят: здесь бывал Пушкин или здесь не бывал Пушкин. Всё остальное никому не интересно».
Не могла, конечно, удовлетворить поэта староверческая программа Шишкова и других поборников «славянщизны» и стерильной чистоты русского языка. В одном из писем Пушкин иронически замечал, что Шишков, с его болезненной ненавистью к иноязычным словам, мог бы запретить «Бахчисарайский фонтан» потому только, что автор употребил итальянское слово фонтан вместо устарелого русского водомёт.
Полнощных стран краса и диво,
Из тьмы лесов, из топи блат
Вознесся пышно, горделиво.
Пушкина уже давно нарекли народным поэтом. И не только потому, что слух о нём прошел по «всей Руси великой». Живя в Михайловском, в деревенской глуши, поэт жадно впитывал в себя народные слова, слушал и записывал сказки, пословицы, поговорки. Эта стихия была близка его
Не следует однако полагать что пушкин вовсе избегал архаизмов и славянизмов текст
На каком другом языке передали бы вы поэтическую прелесть этих выражений покойного Кольцова о степи: расстилается, пораскинулась, понадвинулась.
Да, благодаря уже самому свойству русского языка, поэзия природы, поэзия чувств и мыслей, не ознаменованных ни печатию абстракции, ни печатию общественности, навсегда установилась у нас Пушкиным, и язык для нее вполне выработался, – так что дальнейший прогресс для языка будет уже не столько со стороны формы, сколько со стороны содержания. Но такой прогресс возможен не только для юного русского языка, еще далеко не во всех отношениях вышедшего из пелен, но и для вполне развившегося с лишком два века назад французского языка. Каждый вновь появляющийся великий писатель открывает в своем родном языке новые средства для выражения новой сферы созерцания. Так, например, в грамматическом отношении нет почти никакой разницы между языком Руссо и Жоржа Занда; но зато какая разница между тем и другим языком в отношении к их содержанию! В этом отношении, благодаря Лермонтову, русский язык далеко подвинулся вперед после Пушкина, и таким образом он не перестанет подвигаться вперед до тех пор, пока не перестанут на Руси являться великие писатели.
Но зато как еще беден русский язык для выражения предметов науки, общественности, – словом, всего отвлеченного, всего цивилизованного, глубоко и тонко развитого, даже ежедневных житейских отношений! И причина этой бедности заключается, к несчастию, не в том только, что русский язык молод, неразвит, не обработан, но еще и в историческом развитии русского народа. Как богаты перед ним, в этом отношении, языки народов Западной Европы! – А почему? – Потому, что они образовались большею частию из обломков латинского, через который приняли в себя не малое число даже греческих слов. Исключение остается за немецким языком, как самостоятельным; а попробуйте исключить из него все взятые немцами латинские и греческие слова, – и вы увидите, как страшно обеднеет он. Вместе с словами искаженного латинского языка тевтонские варвары взяли от римлян и те понятия, те идеи, которые могла породить и развить только гуманическая классическая древность и которые не могли бы иным путем достаться варварам. От этого, например, французский язык так богат словами, которые заключают в себе философский смысл и которые, несмотря на то, употребляются в самом простом житейском разговоре.
Обычная у Белинского насмешка над теми, кто пытался подделаться под простонародный язык. См. об этом в «Литературных и журнальных заметках» (март 1843 г.; наст. изд., т. 5, с. 424).
В своем непреодолимом стремлении
Пушкинская эпоха, пушкинские современники, пушкинский Петербург. Эти выражения стали для нас привычными и естественными. Ибо гений поэта оказался превыше всего, что было рядом с ним, а его бессмертные творения пережили время. Хорошо сказала известная поэтесса Анна Ахматова: «В дворцовых залах, где танцевали члены высочайшего двора, министры, аншефы и не-аншефы, фрейлины и кавалерственные дамы, где сплетничали о поэте, висят его портреты и хранятся его книги, а их бедные тени изгнаны оттуда навсегда. Про их великолепные дворцы и особняки говорят: здесь бывал Пушкин или здесь не бывал Пушкин. Всё остальное никому не интересно».
Не могла, конечно, удовлетворить поэта староверческая программа Шишкова и других поборников «славянщизны» и стерильной чистоты русского языка. В одном из писем Пушкин иронически замечал, что Шишков, с его болезненной ненавистью к иноязычным словам, мог бы запретить «Бахчисарайский фонтан» потому только, что автор употребил итальянское слово фонтан вместо устарелого русского водомёт.
Полнощных стран краса и диво,
Из тьмы лесов, из топи блат
Вознесся пышно, горделиво.
А Петербург неугомонный
Уж барабаном пробуждён.
Встаёт купец, идёт разносчик,
На биржу тянется извозчик,
С кувшином охтинка спешит,
Под ней снег утренний хрустит.
Эти демократические реформы языка встретили тогда яростное сопротивление со стороны защитников карамзинских правил благопристойной салонной речи. Но попытки вернуть прошлое были тщетны. Лермонтов и Гоголь, Некрасов и Л. Толстой продолжили и укрепили начатое Пушкиным сближение литературно-книжной речи и народно-разговорной стихии.
Сто пятьдесят лет отделяют нас от пушкинской эпохи. Но творения поэта близки и понятны нам. И это определяется тем, что Пушкин сумел отобрать наиболее удачные выражения, жизнеспособные языковые формы, многие из которых стали впоследствии узаконенными нормами русского литературного языка. Было бы, впрочем, неверным полагать, что современный язык ничем не отличается от пушкинского словоупотребления. Беспощадное время грызёт и язык гениев. Многое, если внимательно присмотреться, покажется нам у Пушкина странным, а порой и не совсем правильным. Например, в «Капитанской дочке» говорится: «Все мои браться и сёстры умерли во младенчестве». Смысл этой фразы ясен, но никто из нас, пожалуй, уже так не скажет. Вместо сочетания во младенчестве мы скорее употребим: в младенческом возрасте, когда были ещё младенцами, грудными детьми и т. д. Нередко встречаются в сочинениях Пушкина устарелые синтаксические сочетания: Была ужасная пора, Об ней свежо воспоминанье (мы бы сказали: о ней); Туда зарёю поспешаю: (мы бы сказали: когда взошла заря:). Мы говорим сейчас: вихрь, останавливает, плечи, в романе же «Евгений Онегин» встречаются иные формы: Мельканье, вихорь быстрых пар; Коня пред ним остановляет; Умыть лицо, плеча и грудь.
Выше уже шла речь о том, что многие слова употребляются теперь в ином значении, чем в эпоху Пушкина. Вот ещё один пример. Все помнят монолог Татьяны, обращённый к Онегину при их последнем свидании. А какой смысл вложен там в слово соблазнительный? Прочитайте и вдумайтесь ещё раз.
Зачем у вас я на примете?
Не потому ль, что в высшем свете
Теперь являться я должна;
Что я богата и знатна,
Что муж в сраженьях изувечен,
Что нас за то ласкает двор?
Не потому ль, что мой позор
Теперь бы всеми был замечен
И мог бы в обществе принесть
Вам соблазнительную честь?
В современном языке прилагательное соблазнительный обычно употребляется в значении «заманчивый, привлекательный». Например: соблазнительное предложение, соблазнительная мысль. У Пушкина же словосочетание соблазнительная честь означает буквально: «скандальная честь соблазнителя».
Язык Пушкина необыкновенно богат. По количеству употреблённых им разных слов он превосходит таких гениев мировой литературы как Шекспир и Сервантес. Но язык изменяется непрерывно, и некоторых известных нам теперь слов мы у Пушкина не найдём. Просто их ещё не употребляли в то время. Так, например, у Пушкина нет слова настроение. Вспомним, насколько излюбленным оно стало у Чехова. Не удивляйтесь, если не обнаружите у Пушкина прилагательного научный. Дело в том, что это слово появилось в русском языке лишь в 40-х годах XIX в. Сохранилось такое любопытное свидетельство. В 1852 г. Н. В. Гоголь впервые услышал слово научный и, как рассказывает один из современников, «вдруг перестал есть, смотрит во все глаза на своего соседа и повторяет несколько раз сказанное мною слово: научный, научный, а мы все говорили наукообразный: это неловко, то гораздо лучше».
Но как бы ни значительны были отличия языка пушкинской эпохи от речи нашего времени, сходства между ними ещё больше. Создатель литературного языка, Пушкин сделал самое главное: он объединил разные стилистические пласты русского языка, скрестил книжную и разговорно-обиходную речь в непревзойдённых по своему совершенству и своей самобытности художественных творениях.
Освободив литературный язык от искусственных запретов и канонов, Пушкин открыл путь для его естественного и свободного саморазвития. И если Белинский сравнивал деятельность великого поэта с «водоворотом, всё увлекающим в своём непреодолимом стремлении», то вряд ли будет преувеличением сказать, что и наш язык с тех пор шествовал вперёд и бурно развивался в непреодолимом стремлении!