Не хочу брата или сестру что делать
“Он нам не нужен”. Если ребенок не хочет брата или сестру
Когда произносишь фразу “второй ребенок”, воображение тут же рисует маму в объятиях старшего сына или дочки. Мама красивая, а ребенок влюблен и счастлив. Ему не нужны собачки, кошечки, говорящий Ферби и новый айфон.
Ему нужен только братик или сестричка, и он готов часами смотреть на спящего младенца, катать коляску в парке и менять памперсы с какашками. А когда младшенький подрастет — играть в футбол, собирать Лего и водить на дзюдо. Обязательно делиться игрушками, смотреть одинаковые мультики и никогда-никогда не ссориться.
Инста-пруфы рисуют прям идеальную историю: вот малыш обнимает и гладит мамин живот, вот с упоением держит в руках новорожденного, вот играет с мелким. Вокруг ленточки, деревянные буковки, конфетти,помпоны и любовь.
Но тут не Инстаграм. А ваниль — это вообще специя, а не образ мысли, У меня было по-другому с самого первого дня. И вторая беременность была не только дорогой к новому человеку, но и борьбой за его место в семье.
Когда я сказала дочке, что у нас будет малыш, услышала: “Он мне не нужен. И тебе не нужен”. Не могу себя назвать нежным цветочком, но слышать такие слова было мягко говоря обухом по голове.
Тут нужно сделать сноску и сказать, что я никогда не спрашивала дочь, хочет ли она брата или сестру. Потому что, мне кажется, это решение принимают в семье двое. Все остальные ставятся перед фактом. К тому же, я бы точно услышала: “Нет, не хочу”. И что тогда делать? Не рожать?
Я стараюсь переубедить дочку как могла: много рассказов, аргументаций и уговоров, радужные истории и сладкие обещания. Но что бы я ни делала, как бы ни говорила, что с братиком будет хорошо и весело, что можно будет играть в прятки, ездить на дачу и учить его любимым стихам, ничего не работало. Мало того, что дочка, казалось, в упор не видела моего живота, к этому прибавились проблемы её со здоровьем.
За пять минут до отчаяния я позвонила своей подруге-детскому психологу. И быстренько погрузила в контекст. На что она задала один-единственный вопрос: “А как ты готовишь Ульяну к появлению брата?”. Говорю: “Рассказываю, что будет хорошо, весело и праздник нон-стоп”. На что она ответила мне: “Ты неправильно говоришь. Надо говорить не что будет хорошо, а что для неё лично ничего не изменится”. Как так, спросила я. “Это ты знаешь, что будет дальше. Потому что у тебя уже есть такой опыт. А она — нет. Тем более, ей три года. Самый разгар возрастного кризиса”.
После разбора полётов я сильно озадачилась, купила книгу “Братья и сёстры. Как помочь вашим детям жить дружно” Фабер и Мазлиш, авторов нежно любимой “Как говорить, чтоб дети слушали и слушать, чтоб дети говорили”. И там было просто гениальное сравнение.
“Представьте, что муж обнимает вас и говорит: “Ты такая замечательная, что я решил завести себе другую точно же такую же жену”.
Эта фраза как-то упорядочила все в моей голове. Я смогла понять, что чувствует моя дочка, когда я начинаю рассказывать ей о прелестях роли старшей сестры. Она ревновала, чувствовала себя ненужной и преданной.
Потом начался этап подготовки к появлению нового члена семьи. Мы много говорили с Улей о том, что никто мы с мужем будем также ее любить, что никто не заберет комнату и игрушки, что она будет так же ходить в сад и приглашать друзей в гости. Затем мы месте обустраивали малышу комнату, решали, какие игрушки можем отдать, а какие нужны ей самой. Выбирали одежду, покупали все нужное и под шумок выбирали что-то для неё.
Когда мы принесли Мишу домой было всё: и нездоровый интерес, и отрицание, и желание исподтишка навредить новому человеку. Конечно, она требовала ещё больше внимания, чем новорождённый. Просила пеленать, купать в детской ванночке, жевать соску и давать грудь. Все старались быть лояльными, понимающими и внимательными.
Фразы типа “ты помощница”, “ты должна”, “он маленький — уступи” у нас под запретом с самого первого дня. Как в детской игре: кто скажет — выйди вон.
Постепенно Уля начала привыкать к тому, что у нас появился Миша. И у нас — это не только про нас с мужем, но и про неё. Сначала перестала явно ревновать, потом начала проявлять интерес, подпускать к себе, понемногу играть, с удовольствием оставаться с ним вместе.
Сейчас эти люди научились жить вместе. Не обходится без ссор, конечно. Миша пытается схватить Улю за волосы и отгрызть голову Барби, а она забирает у него игрушки и может “нечаянно толкнуть”. Но то, как они обнимаются утром и фраза “Миша у нас такой славный” вызывает скупую материнскую слезу и мысли “как хорошо, что их теперь двое”. Особая гордость для дочки — демонстрировать брата друзьям со словами: “Это наш Миша, познакомься”. В такие моменты появляется надежда, что дружбе и любви таки быть.