что можно просить у бога а что нельзя
Чего просить у Бога
Приблизительное время чтения: 14 мин.
Просить у Бога земных благ в православной традиции как-то не принято. Любой христианин знает из Евангелия, что все эти блага Господь предоставляет людям, что называется, «по умолчанию»: … не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом.
Но все же так хочется иногда обратиться к Нему с чем-нибудь эдаким… приземленным и обыденным. Диапазон таких просьб может быть очень широким. От детского «Господи, сделай так, чтобы завтра утром мороз был тридцать градусов и я не пошел в школу» — до взрослого, но не менее наивного «Господи, ну дай же Ты мне денег на автомобиль-квартиру-дачу-поездку-в-Турцию!». Наверное, совсем немного найдется в Церкви людей, которые ни разу в жизни не произносили бы в душе чего-либо подобного, особенно — в начале своего воцерковления. Это некий этап духовного развития верующего человека, своего рода духовное детство, когда наиболее желанными представляются совсем уж простые вещи и ценности. Несколько историй о таких вот «детских молитвах» попробую здесь рассказать.
«Зверь» Серега
Однажды мне довелось быть свидетелем самой первой молитвы в жизни взрослого человека. Дело было в начале девяностых. Я тогда устроился работать на стройку учеником каменщика, а по сути — подсобником. Бригаду, в которую меня определили, работники нашей организации называли почему-то «зверями». Кладовщица, выдавая мне спецовку, поинтересовалась:
— У кого будешь работать?
— Ох, лишенько! — всплеснула она руками. — Это к «зверям» тебя, значит, бросили?
— Почему так сурово? Они что там, кусаются у вас?
— Поработаешь — узнаешь, — вздохнула кладовщица. — Ладно, давай, расписывайся.
Я расписался в получении телогрейки, мятой шапки-ушанки и пары валенок, твердых, словно камень. И отправился на участок к таинственным «зверям».
Никакой особой лютости в них, слава Богу, не обнаружилось. Обыкновенные русские мужики, после деревенской восьмилетки окончившие ПТУ и всю жизнь клавшие кирпичи на различных стройках в родном районе. Единственным их минусом можно было считать забавный профессиональный снобизм: в оценке любого человека главным критерием они считали умение вести кирпичную кладку. Всех, кто по каким-то причинам не освоил этого нехитрого искусства, «звери» рассматривали как представителей низшей касты. С соответствующим к ним отношением.
— Ой, шикалды-балды-ялды! Жил с молодкой, гулял с водкой — не работал никоды! — радостно неслось из закутка, где он возводил очередной простенок. «Звери» хмурились еще больше, и сердито ворчали:
— Без души работает. Пустой человек.
А Серега продолжал горланить:
— Эх, мы с приятелем работали на северных путях, вернулися в деревню — он в галошах, я — в лаптях!
Вот этот-то жизнерадостный каменщик у меня на глазах приобрел самый первый в своей жизни опыт молитвы. Случилось это так. После обеда мы сидели в вагончике и ждали раствор. По идее, если заказанная машина с раствором не появится на стройке до трех часов, значит, в этот день ее уже не будет, и к пяти можно спокойно расходиться по домам. А вот если машина все же придет, скажем, в половине пятого, тогда придется раствор принимать и вырабатывать его часов до семи.
На улице вьюжило. «Звери» за столом азартно рубились в карточную игру с неприличным названием. Тетя Аня дремала в углу, у буржуйки. А разухабистый обычно Серега в тот день почему-то вел себя тихо. В карты играть не садился, курил, и задумчиво смотрел в заснеженное окошко. Потом развернулся, и позвал:
— Чего тебе? — недовольно пробурчала разбуженная тетя Аня.
— Ты ж богомольная, да?
— Вот… Бог же все слышит, что я говорю?
— Все. Небось, устал дурь твою слушать, — тетя Аня снова отвернулась к стене и прикрыла глаза.
— Погоди, — Серега подошел и сел рядом на корточки. — А вот, к примеру, мысли мои Бог слышит или нет?
— Слышит. Он все и слышит, и видит. Потому что — Бог.
Серега несколько секунд переваривал сказанное. Потом отошел на прежнее место и снова уставился в окно.
Минут через сорок пришла машина с раствором. Бригадир Карпухин тихо выругался сквозь зубы и стал натягивать телогрейку. Остальные тоже засобирались не спеша. И лишь у Сереги лицо пылало неподдельной обидой:
— Врешь ты все, Анна! Ничего твой Бог не слышит. Я Его целых полчаса просил, чтоб раствор сегодня не привозили. И чего? Теперь вот ковыряйся еще два часа на холоде!
Тетя Аня глянула на него сурово, потуже затянула на груди теплый платок. И сказала:
— Дурак ты, Серега. Пошли работать.
Серега помолчал пару секунд. Потом вздохнул, взял со стола шапку и вышел в метель.
Тетя Аня вряд ли читала творения Григория Нисского. Но в своем коротком ответе удивительным образом сумела выразить мысль Святителя: «…тот, кто во время молитвы устремлен не к тому, что полезно душе, но просит Бога оказать благоволение к страстным движениям его ума, есть действительно человек нелепый, молящийся о том, чтобы Бог стал содейственником и служителем его суетностей». Очень надеюсь, что для веселого «зверя» Сереги это его первое обращение к Богу не оказалось последним.
Крысы
Однажды моя жена с помощью молитвы сотворила самое настоящее чудо. Правда, молитвы такой нет ни в одном молитвослове, да и само чудо — ну очень уж… специфическое, что ли? Впрочем, лучше расскажу все с самого начала.
После нескольких лет скитаний по съемным квартирам мы наконец купили себе дом. С газом, с водопроводом, с канализацией, с садом и огородом — ну что еще нужно многодетной семье? Живи и радуйся! Однако некоторые проблемы невозможно себе даже представить, пока не столкнешься с ними воочию. Поздней осенью в наш дом пришли… крысы. С первыми серьезными заморозками они благоразумно покинули свои норы в поле и перебрались на «зимнюю квартиру» — поближе к теплу и пище. И надо же такому случиться, что это крысиное нашествие случилось во время моего отъезда на очередную строительную «шабашку».
Бедная моя жена оказалась на грани полного отчаяния. Представьте себе: в доме — четверо маленьких детей, причем младшей не исполнилось еще и месяца. А ближе к ночи под полом начинается жуткая возня, топот и злобный визг. Потом вдоль стен то тут, то там начинают мелькать хвостатые серые тени, и вся эта адская какофония звучит уже в комнате, из-под кроватей…
Жена две ночи провела без сна, охраняя детские кроватки. Дежурить третью ночь у нее уже не было сил. Тогда она встала перед иконами, и сказала: «Господи, ты же видишь — я ничего не могу с этим сделать. Сейчас я засну, а эти твари могут покусать моих детей. Прогони их отсюда, пожалуйста». После чего налила в миску крещенской воды и прошлась по всему дому, кропя углы, полы и стены. И тут же крысиная возня прекратилась. Не через час или два, не спустя какое-то время, а — немедленно. Удивленная жена пыталась услышать хоть шорох, но тщетно. В доме стояла тишина. Обессиленная двумя бессонными ночами, она легла на кровать и сразу же уснула.
Бедная моя жена оказалась на грани полного отчаяния. Представьте себе: в доме — четверо маленьких детей, а ближе к ночи под полом начинается жуткая крысиная возня и злобный визг.
На следующий день крысы не пришли. Не было больше ни шума, ни топота, ни визга. Жена на всякий случай еще пару дней сидела за полночь с включенным светом, но хвостатые соседи так и не появились. Они нашлись, лишь когда я приехал и полез в подпол за картошкой. Семь больших дохлых крыс валялись на земле неподалеку друг от друга. Я собрал их в ведро и отнес в поле, из которого они в недобрый час пришли к нам в дом. После этого крыс у нас не было несколько лет. Такое вот странное чудо…
Легендарный Гамельнский крысолов утопил полчища докучавших городу крыс с помощью волшебной дудочки. Моя жена умудрилась сделать примерно то же самое с помощью своей наивной, но искренней «самодельной» молитвы. Видимо, о чем-то подобном Иоанн Кронштадтский писал: «Хорошо иногда на молитве сказать несколько своих слов, дышащих горячею верою и любовью ко Господу. Да, не всё чужими словами беседовать с Богом. а надо показать и свой ум. притом же к чужим словам как-то привыкаем и хладеем. И как приятен бывает Господу этот наш собственный лепет, исходящий от верующего, любящего и благодарного сердца: пересказать нельзя».
«Собачья» молитва
У меня тоже был опыт такой «детской» просьбы к Богу, которую Он исполнил. Хотя это была весьма бестолковая, и даже глупая просьба. Скажите, молился ли хоть кто-нибудь из вас о благоустроении собаки? Нет? Тогда я сейчас расскажу, как это делается.
Муха появилась у нас лет пять назад. Однажды, погожим летним утром, мы нашли у себя на открытой веранде щенка. Видимо, кто-то подкинул его, зная, что в доме живут дети. Совсем еще маленькая собачка залезла в кукольный домик дочки, и смотрела на нас оттуда через окошко карими глазками, словно бы спрашивая: «Я в общем-то и сама не понимаю, как тут оказалась. Но раз уж оно так вышло, можно, я останусь у вас жить?».
Щенка, конечно же, оставили. Дети назвали его красивым и героическим именем Мухтар. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что Мухтар — девочка. Имя тут же сократили на женский лад — Муха. Так у нас в доме появилась очаровательное существо, очень быстро ставшее полноправным членом семейства. Красивая рыжая собака, умная и ласковая, Муха обладала всеми собачьими достоинствами, о которых только могут мечтать хозяева. С самого первого дня она просилась в туалет на улицу. Ела очень деликатно, пищу никогда не разбрасывала. Когда подросла, целыми днями играла во дворе с детьми, а по ночам исправно караулила дом, облаивая с веранды заплутавших пьяниц и гуляющих на вольном выпасе лошадей. В общем, собака нам досталась правильная. И лишь один «недостаток» обнаружился у Мухи где-то через год: согласно законам своего собачьего естества, она регулярно приносила по семь-восемь, а то и девять щенков. Разводить у себя псарню мы не собирались.
Как только щенки подрастали, их собирали в большую коробку и относили в базарный день на рынок. В маленьком городке собака нужна многим, а щенки у Мухи всегда были роскошные — толстенькие, крепкие, с ухоженной шерсткой и бодро торчащими ушками. Обычно их удавалось раздать в течение часа. Причем за каждого непременно давали по пять или десять рублей, как мы ни отказывались. Народ у нас чтит традиционные суеверия типа: нельзя брать собаку просто так, нужно хоть что-нибудь да заплатить, а то не приживется. Так что и этот Мухин «недостаток» особенно не отягощал нашу жизнь. Но как-то раз один щенок у нас все-таки «завис». Ну вот не взяли его почему-то, хотя внешне он абсолютно ничем не отличался от своих более удачливых сестер и братьев. Через неделю на щенка опять не нашлось покупателя. Потом был еще один базарный день, и снова его никто не взял… А ведь собаки растут очень быстро. Из забавного мехового комочка щенок уже превратился в голенастого кобелька, нескладного и малосимпатичного, как все подростки. Я смотрел на него и понимал, что на рынок его носить больше нет смысла. Оставался, правда, еще один вариант: подкинуть его кому-нибудь втихаря, как нам подкинули Муху. Но тут слишком уж неопределенным был результат: подкидыша могли просто выгнать на улицу, или безотвязно посадить на цепь, устроив ему поистине «собачью жизнь».
Вот тогда я и помолился о «благоустроении собаки». Уже не помню точных слов, но по смыслу это было что-то вроде: «Господи, помоги мне пристроить этого бедолагу в хорошую семью, чтобы его там любили и не обижали. А то его никто не берет, и я не знаю, что с ним делать».
Я помолился таким нелепым образом и отправился в город по делам. Вернулся через пару часов, сел ужинать. Говорю жене:
— Может, еще разок попробуем отнести щенка на рынок? Мало ли…
— Так его же забрали. Тебе дети еще не рассказывали?
Оказывается, сразу же после моего ухода к дому подъехала машина. За рулем — незнакомый парень. Из машины выходят мой сын Глеб и его друг Игорь. Сын спрашивает у жены:
— Мам, можно я с Игорем и Олегом съезжу в деревню на часок?
Жена, естественно, спрашивает, кто такой этот Олег и для чего с ним нужно куда-то ехать.
— Олег, мам, это приятель Игоря. У его дочки день рождения. И они с женой решили подарить ей собаку. Им уже предложили щенка в Мурачёвке. Только Олегу не нравится, что там девочка. Ну так можно, я с ними смотаюсь туда и обратно?
— Говоришь, не нравится, что девочка? Ну-ка пойдем, мне нужно с ним поговорить.
Через пять минут наш щенок уже ехал с Глебом в машине к своим новым хозяевам. Когда Глеб вернулся, восторгам его не было предела:
— Мам, ну там вообще… Все пищат просто от удовольствия. Подстилку сразу ему соорудили в комнате, ножку куриную из холодильника. А наш пес деловой такой: по комнатам не спеша прошелся, обнюхал все, потом — с тапком начал играть… Жене и дочке очень понравился. В общем, будет жить барином.
Глеб еще пару раз был у Олега, проведывал щенка. Тот действительно жил барином: ему накупили разных соба
чьих игрушек, кормили специальной собачьей едой, его купали, вычесывали, периодически вывозили на машине в лес — побегать на природе. Он подрос, окреп, и выглядел абсолютно счастливой собакой.
Я потом для себя пытался найти объяснение — почему Бог так быстро и буквально исполнил мою нелепую просьбу про «хорошую семью» для песика. И, наконец, прочитал у Григория Нисского мысль, которая, как мне показалось, хорошо объясняет смысл произошедшего. По мнению святителя, Господь отвечает на подобные молитвы, «…чтобы в людях поверхностных утверждалась этим вера в Бога, и чтобы, познавая на опыте, как Бог внемлет нашим молениям, испрашиванием маловажного, мало-помалу возвысились мы со временем до пожелания даров высших и боголепных».
Ну что ж… Видимо, действительно, поверхностный я пока еще человек в деле веры. Но история с чудесно пристроенной собакой осталась в памяти именно как опытное свидетельство действенности молитвы. Даже такой немощной и бестолковой, как моя.
«Не проси у царя навоза…»
Просить Бога о земном в православной традиции не принято. Преподобный Исаак Сирин очень категорично говорит об этом: «…Если кто попросит у царя немного навоза, то не только сам себя обесчестит маловажностью своей просьбы, как показавший тем великое неразумие, но и царю своею просьбой нанесет оскорбление. Так поступает и тот, кто в молитвах своих у Бога просит земных благ».
Но… все равно ведь — просим. Каждый о своем. Одни по недомыслию. Других жизнь прижала так, что без Божьей помощи уже и не продохнуть. А третьи — в простоте душевной, не задумываясь особо над уместностью подобных просьб. Хорошо ли это?
Я не знаю. Своими предположениями на этот счёт поделился в другой статье на сайте журнала «Фома». Но могу предположить, что если человек не дорос в своем духовном развитии до молитв о смирении, терпении и любви к ближнему, то лучше уж пусть у него будет молитва о каких-то простых земных нуждах, чем никакой молитвы вообще. Ведь любое обращение к Богу — уже благо для человека, потому что понемногу приучает его жить в присутствии Божием. А без этого сознания ни о каком духовном росте даже и говорить не приходится.
Ну и напоследок — несколько утешительных слов святителя Луки (Войно-Ясенецкого), сказанных им не для отшельников-аскетов, а для обычных мирян, которые, по немощи своей, все же выпрашивают «навоз у царя»:
«Всё то, чем живет человек, — все заботы, все скорби наши и страдания, наши нужды, даже самые малые, — составляют нашу духовную жизнь, ибо все наши переживания, все наши нужды кладут отпечаток на жизнь нашего духа. А если так, то они и в очах Божиих важны, ибо цель жизни каждого человека состоит в том, чтобы стать чистым, святым.
Значит, всё, что мешает жизни духа, что омрачает его, что отвлекает дух наш от пути добра, не может быть безразличным для Бога и Ангелов. Господь знает, как важны для нас все наши переживания, страдания и нужды, а потому обо всем Он заботится, ибо любовь Его к людям безмерна и безгранична.
Знает Господь и хранит всё. Он знает, что наши жизненные нужды и наши скорби очень важны в духовной жизни нашей, поэтому ни одна из мелких нужд, ни одна из малых скорбей наших не может быть безразлична Богу.
Оттого всегда просите Бога обо всем, что вам надо, не смущаясь мыслью, что недостойно Его воссылать молитвы о повседневных своих нуждах. Как малые дети, простирайте к Богу руки, всегда просите обо всем без смущения, просите то, что нужно вам: с детским доверием, ожидая помощи во всем, что не противно воле Божией».
Просите – и дастся вам,
или Три истории о том, почему просить не стыдно
«Буду терпеть до последнего, но не попрошу», «Просить стыдно» – так звучит один из распространённых в нашем обществе ложных стереотипов. Иногда этот псевдогероизм приводит к ужасным последствиям: голодным смертям, запущенным болезням, другим жизненным катастрофам. Причём это может оказаться катастрофой не только для самого не попросившего, но и для его близких, ведь момент, когда они способны оказать конкретную помощь, бывает безнадёжно упущен. Между тем просьба заложена в самой природе человека. Даже атеисты признают, что человек – существо социальное. А христианин знает о Божьих словах: «Не хорошо быть человеку одному» (Быт. 2,18). И Господь Иисус Христос в притчах не единожды описывает настойчивую просьбу человека к человеку, как образ молитвы человека к Богу. Трое очень разных людей поделились своими историями о том, как им пришлось просить, и своими размышлениями о просьбе как таковой.
«Между человеком, который попросил, и человеком, который помог,
возникает какая-то внутренняя связь»
Дмитрий Чудинов, президент ЦНТИ «Прогресс», попечитель Санкт-Петербургской благотворительной общественной организации «Перспективы»:
– Мы, люди, воспитанные в советской моральной парадигме, выросли с образом такого молчаливого героя, который умирает, но не сдаётся. Моя мама воспитывала меня, скорее, в диссидентском духе, но сама она в итоге так и поступила – не попросила о помощи. Она долго болела раком, но никому ничего не говорила. А потом мне объявили о её болезни, но через месяц она скончалась. И я в 16 лет остался один. В морали моей мамы тоже было стыдно просить.
У меня в детстве был комплекс неполноценности: мне было трудно на улице даже спросить у прохожего, который час. Трудно было и «стрельнуть» сигарету, а я курил в юности и позже. Потом я это преодолел. Но всё-таки важно отделить природную застенчивость от советской и зековской морали «не проси никогда».
В моей жизни было много случаев, когда приходилось просить. Однажды в 1990-х поехал с друзьями на охоту, они уехали раньше, а я сбился с пути, застрял ночью в лесу на дороге, по которой ездят лесовозы. Я был на дорогой иномарке, застрял, как говорится, «по уши», вокруг медведи, волки… Вышел на ближайшее шоссе – непонятно даже, куда бежать. Стал пытаться останавливать проезжающие машины, говорил людям: «Вот, я попал в такую ситуацию. У вас есть какие-нибудь идеи – что можно сделать?» Мне: «А что нужно? Ночью с вами в лес поехать?! Да вы, что, с ума сошли?!» Я: «Ну, вот рядом гаишник, сейчас запишет все номера, всё безопасно». – «Вы псих или как?» (смеётся)
Потом кто-то подбросил меня до поста ГАИ. Милиционер сказал: «Утром поедут на работу лесовозы, они просто переедут через твою машину». Ведь им нельзя стоять – там идёт автопоезд. А машина была куплена на деньги, взятые в долг. Я был в ужасе – терял деньги, машину, много ещё чего. Это был 1998-й год – кризис, доллар взлетел, у меня бизнес просел, денег нет, только долг за машину… И я попросил гаишников, они стали останавливать машины, спрашивать, не может ли кто-то помочь. Вызвался один парень.
Человек приехал в лес, достал лопату, два часа ночью откапывал мою машину. Я ходил вокруг: «Чем помочь? Чем помочь?» А он в ответ: «Да ладно, я тут сам. Я привычный. ». Потом он достал трос, лебёдку, вытащил машину. У меня с собой была бутылка водки, которую вёз друзьям, я отдал её ему, у меня даже денег с собой не было. Он: «Да ладно, ничего не надо!» Но он и меня реально спас от серьёзной беды, и в своих глазах вырос. Хотя, конечно, мало ли что могло произойти в той ситуации…
Есть жутковатая тюремная поговорка: «Не верь, не бойся, не проси». Просить в этой среде опасно
Есть жутковатая тюремная поговорка: «Не верь, не бойся, не проси». У многих из тех, кто прошёл через места заключения, сломлена психика. Просить в этой среде не только стыдно, но и опасно. И мне кажется, что это перенеслось и в обычную жизнь: просить – значит показать свою слабость, тогда возникнет опасность дальнейшего ухудшения ситуации. Ты попросил – значит, ты слабак, и у тебя всё можно забрать. И ведь что такое «Не верь, не бойся, не проси»? «Не верь в Бога, не бойся грешить, не молись».
Это напоминает советскую и фашистскую мораль: слабых надо уничтожить, так как они тянут нас назад; инвалидов войны нужно переселить на Валаам, чтобы скрыть от общества; детей-инвалидов нужно спрятать за заборы интернатов. И до сих пор есть люди, которые думают, что если пообщаешься с безногим, у тебя самого заболят ноги; если твой ребёнок играет в песочнице с ребёнком, у которого синдром Дауна, то твой ребёнок получит деформацию психики. Конечно, нужно это преодолевать, в том числе и интеллектуально – логикой, получением знаний.
Деньги – это, конечно, большая сила. Но людям часто важнее даже не деньги, а внимание, сочувствие. Чтобы получить сочувствие, надо не бояться открыть свою душу. А люди боятся, что им в ответ вместо помощи в душу плюнут. То есть распространена подозрительность. В России меня это удивляет, хотя я тоже в этом вырос, и в юности моей так и было: если здороваешься с кем-то незнакомым, ответная реакция: «Чего-о-о?»
В бизнес-центре, где расположен мой офис, раньше около одного из магазинов сидел охранник – грустный парень, страдающий лишним весом. И вот он потом обливается, ему тяжело, жарко, он давно сидит на одном месте. А я мимо хожу – на работу, с работы. Как-то мне стало его жалко, я решил с ним поздороваться, как-то подбодрить своим вниманием. Но, вероятно, из-за того, что на мне был дорогой костюм, он от ужаса чуть со стула не упал. После этого он стал прятаться от меня.
Нужно избавляться от этой фобии, перестать бояться открыть душу, даже если тебя сочтут каким-то странным. Можно найти способ уворачиваться от возможных плевков. Если преодолеть страх перед просьбой, можно и помощь получить, и даже друга приобрести.
Если преодолеть страх перед просьбой, можно и помощь получить, и даже друга приобрести
Между человеком, который попросил, и человеком, который помог, возникает какая-то внутренняя связь. Тот парень, который откапывал мою машину в лесу, потом приезжал ко мне в гости, звал к себе. Он ничего не просил за свою помощь, но у нас с ним было реальное совместно пережитое приключение.
И, если брать духовный аспект, то думаю, что беды, которые на нас сыплются, – это для нас, с одной стороны, испытание, а с другой стороны, Божий дар. Выступая на разных благотворительных мероприятиях, я говорю о том, что у любого человека есть возможность помогать слабым. Кто-то скажет: «Я зарабатываю слишком мало, поэтому никому не помогаю». Но ведь для того, чтобы взять ребёнка за руку и пойти погулять с ним по парку в течение часа, деньги не нужны. Это Божий дар – есть люди, которые нуждаются и которые соглашаются на то, что мы им поможем. То есть помогающий получает больше, чем нуждающийся.
Один мой знакомый священник ищет деньги на содержание храма следующим образом – приводит какого-то состоятельного человека в храм и говорит: «Всё в нашем храме хорошо – стены покрасили, потолок сделали. Но с полом пока что-то не очень. С полом терпим пока, деньги на его ремонт не нашли». То есть он не говорит: «Дайте на ремонт пола», а информирует. Одно дело – сказать: «Дай», другое – обратиться с вопросом: «Не знаете ли, где я могу найти поддержку? Вот, я болею. Не знаете ли, куда я могу обратиться?»
Надо информировать людей о своей проблеме, и делать это честно. А потом – кто может и захочет, тот даст. У человека должно появиться желание помочь не от слова «дай», а от слов «ты знаешь, мне плохо».
Нужно подумать, как суметь представить свою проблему в правдивой форме. Ведь люди боятся обмана. Можно, например, обратиться в какую-то государственную или общественную организацию, специалисты которой как-то зафиксируют вашу проблему, и тогда тому, кто может помочь, вы покажете документ, подтверждающий ваши слова. Часто люди даже не пытаются найти такую организацию. Когда мы только начинали с «Перспективами», я не раз слышал от мам детей с инвалидностью: «Да ну, что вы мне рассказываете? Всё это неправда! Чем вы мне можете помочь? Никому я не верю…». Но вода всё-таки камень точит – шаг за шагом мы выходили на контакт, предлагали попробовать.
Человеку нужен человек. Людям важно внимание к их чувствам
Человеку нужен человек. Людям важно внимание к их чувствам. Чтобы люди обратили внимание на твои чувства, а потом, может быть, и тебе помогли, нужно обратить своё внимание на их чувства. То есть, например, доносить до них информацию, не преуменьшая проблему, но и не преувеличивая её. Вот это внимание вызывает благодарность.
На одном из семинаров по фандрайзингу в Германии мне сказали: «Невозможно продать отрицательную эмоцию – продаётся только позитив. Поэтому, когда будете заниматься фандрайзингом в поддержку детей-инвалидов, не продавайте их боль, а продавайте их радость». К примеру, человек, которому нужно обезболивающее, может сказать: «Если вы дадите мне денег на лекарство, я с радостью смогу выйти в парк и понюхать запах весенних листьев».
Можно просить для себя, но как бы и не для себя. Например, можно сказать: «Я болею, мои родные так за меня переживают! Если я найду денег на то, чтобы поправиться, они будут счастливы!» Не надо просить у того, кто никогда никому не помогал. Лучше узнать про тех, кто помогал, и к ним обратиться.
Рано или поздно большинству из нас приходится просить. Как подготовить себя к этому? Строить правильные социальные связи – не концентрироваться только на своём ближнем круге, на родственниках. Мы знаем, что благотворительность – богоугодное дело. Но, даже рассуждая прагматично, можно вспомнить философию австралийских аборигенов: встретил человека в пустыне – поделись с ним хоть чем-то, так как потом он тоже может тебе понадобиться.
Мы, как правило, живём не в пустыне. У нас есть одноклассники, соседи, коллеги по работе. Каждый из нас визуально знает от 500 до 1500 человек. Так что нужно просто подумать, какие группы людей тебя окружают. Когда-то я так начинал новый бизнес. У меня закрылся предыдущий бизнес, я взял лист бумаги и выписал всех людей, кого знаю. Потом я стал к ним обращаться: «Я умею это, это и это. Если вам понадобятся такие-то услуги, я готов их оказывать». Постепенно нашлись партнёры.
Как в известной притче про двух лягушек, упавших в сливки: одна захлебнулась, а другая стала барахтаться и сбила масло. Попав в сложную ситуацию, надо двигаться, что-то предпринимать, думать, где можно найти поддержку, как привлечь друзей и знакомых. Надо выстроить систему поиска помощи. Если сам не можешь ходить, нужно найти тех, кто будет ходить, тех, кто тебе доверяет, сказать им: «Ребята, без вас я не могу. Мне не нужно от вас денег, мне нужны ноги». Кто-то согласится ходить полчаса в день, кто-то – 3 часа, кто-то 15 минут – тоже хорошо, за 15 минут можно опубликовать пост в Интернете.
«Если веришь в людей, не будешь бояться их просить»
Наталья Тутова, актриса, певица, преподаватель изобразительного искусства и домоводства в общеобразовательной школе, многодетная мать:
– Самая яркая в моей жизни история с просьбой – про то, как мы получали субсидию на квартиру. У нас с мужем четверо детей, плюс ещё старший приёмный ребёнок. Жили мы всемером в одной 12-метровой комнате.
Тогда я ещё не знала про государственные социальные программы – «Молодёжи – доступное жильё» и тому подобные, – думала, что в нашей стране такого не бывает. Но после того, как, гуляя с детьми, познакомилась с мамочками, чьи семьи получили по таким программам жильё или субсидии, начала писать письма губернатору. Письма из администрации губернатора приходили в жилотдел, оттуда писали нам. Я и сама ходила в жилотдел, встречалась с его начальником, но это всё был «дохлый номер» – нас могли поставить в очередь на получение жилья, но ждать нам пришлось бы лет 20.
И я начала молиться: в течение года каждый вечер читала коротенькие молитовки Спиридону Тримифунтскому и Даниилу Московскому, старалась не пропускать. В какой-то момент мы с моей свекровью опять начали смотреть социальные программы. Потом нам посоветовали подать заявление не на получение квартиры, а на улучшение жилищных условий. Мы собрали все документы по программам «Молодёжи – доступное жильё» и «Санкт-Петербургский жилищный сертификат», это был как раз Год семьи. И, как многодетных, нас пропустили вперёд по очереди на получение субсидии. При этом я каждый день ездила в жилищный отдел на Вознесенский проспект и спрашивала, спрашивала, то есть постоянно там маячила – напоминала о себе.
И однажды нас позвали, сказали, чтоб мы собирали справки для получения субсидии. Я приехала и узнала, что для нас рассчитали по той и другой программе, и по программе «Молодёжи доступное жильё» получалось в два раза меньше, но продвигают нас именно по ней. Тогда я зашла в кабинет и сказала сидевшим там сотрудницам жилищного отдела, что по другой программе получается больше. Тогда одна из них говорит: «Девочки, давайте пообедаем через полчаса, а сейчас семью посмотрим». Они отложили свой обед, пересчитали нам другую программу, после чего государство выплатило нам вместо двух – три с половиной миллиона рублей, – так мы смогли купить себе квартиру. То есть всё решилось посредством личного контакта.
Всё решилось посредством личного контакта
Тогда мне уже было «море по колено». Но вообще просить мне свойственно. Человек – это для меня всегда первый источник. Если я заблудилась, то, скорее, спрошу у кого-то дорогу, чем буду копаться в телефоне в поисках Гугл-карт. Если еду в общественном транспорте по незнакомому маршруту, всегда спрошу, где моя остановка, попрошу, чтобы мне вовремя подсказали, когда выходить. Для меня это самое простое.
Если веришь в людей, если их любишь, то не будешь их бояться, не будешь бояться просить их. Тем более если, подходя, улыбаешься, это ещё и весело получается. Не знаю, откуда во мне такая наглость, почему отношусь к людям без предубеждения. Детство у меня было не «сахарное»: детский сад с года – как у многих советских детей, от воспоминаний о детском саде у меня до сих пор коричневый осадок. И в школе мне было не так-то весело.
Для человека просить – абсолютно нормально. Если человек боится просить, это говорит о его ложных комплексах, возможно, возникших из-за того, что в детстве ему очень часто не помогали, когда он просил. Мне родители помогали, когда я просила, хотя я ещё не могу до конца оценить этот момент. Но бывает, что родители очень жёстко навязывают ребёнку свою волю, а не помогают ему в проявлении каких-то его качеств.
И к детям моим я могу обратиться с просьбой. Вот, сейчас я вышла на учёбу, а у моих детей начались каникулы. Говорю им: «Ну, всё, теперь вы обо мне позаботьтесь. Я учусь, устаю, а вы приготовьте мне поесть» (смеётся). Вообще, ребёнка можно просить, как только он входит в более-менее сознательный возраст. Например, можно сказать: «Я устала, подожди». Детей у меня четверо, и, конечно, им с ранних лет приходилось мириться с моей усталостью. Конечно, я им об этом говорила. И, наверное, моя многодетность меня в этом плане кое-чему жёстко научила: если не попросишь, то просто загнёшься.
Моя многодетность меня кое-чему научила: если не попросишь, то просто загнёшься
Моей старшей дочери Саше было год и восемь месяцев, когда родилась Анюта. Анечке был год и шесть, когда родился Ванечка. И Ванечке было два года, когда родился Федя. И вот, трёхлетнего ребёнка я могла попросить посмотреть за младшим.
Могла я и попросить кого-то повлиять на моего ребёнка, так как понимала, что не всегда являюсь для них авторитетом. Даже иногда без просьбы… Вот, идём мы по улице – я с коляской, один ребёнок в коляске, один – на коляске, и двое за коляску держатся. Кто-то из них голосит, капризничает, показывает характер. И я была рада, когда какая-нибудь тётенька делала моему ребёнку замечание, – потому что я уже не могла ничего сделать.
По моему родительско-человеческому нетерпению и эгоизму, у меня бывает нежелание просить детей о помощи, так как сама могу сделать быстрее и качественнее (например, приготовить еду). Либо не получается просить правильно, с любовью, твердостью и последовательностью. Бывает, наезжаю на ребёнка за то, что он не убрал вещи, а потом, не дождавшись его реакции, делаю сама. Получается вместо просьбы потакание собственной раздражительности. А в результате – усталость, загон. И, к сожалению, ребёнок привыкает к такой неправильной последовательности, перенимает её.
Сами мои дети просят, по крайней мере про парней я это знаю. И Ваня, и Федя очень коммуникабельные – и попросят, и сами, если надо, помогут. Очень важно не отказывать своим детям в каких-то нормальных просьбах, чтобы они потом, когда наступит сложный период, пришли к тебе. Вот, сейчас мне со сложно старшей дочерью, и я надеюсь, что она придёт и попросит, когда ей будет позарез нужна моя помощь, что она поймёт, когда пора просить. Между детьми и родителями должно сохраняться доверие.
Просьба – просьбе рознь. Если просишь и понимаешь, что эта просьба адекватна, что ты честен перед самим собой, например, просишь в долг и собираешься вернуть, или просишь просто так, потому что у тебя нет другого выхода, потому что тебе Господь даёт такой выход – просить, тогда, вот, решаешься обратиться к человеку. Это как ты у Бога просишь. И когда получаешь просимое, понимаешь, что это тебе дал Господь. Ты будешь молиться за людей, которые тебе дали, благодарить Бога.
Когда получаешь просимое, понимаешь, что это тебе дал Господь
Поддержка бывает нужна очень разная. У одних людей найдёшь одно, а в другой ситуации они ничего дать не смогут. И вот, открываешь записную книжку и думаешь: «Где тот самый человек, который мне сейчас может помочь?» Нет ничего стыдного в том, чтобы попросить у человека дружбу, немного времени. Стыд должен появляться, когда человек виноват. Я часто прошу прощения, говорю: «Прости! Я тебя не отвлекаю своим звонком? Прости! Ты можешь уделить мне 15 минут? Мне очень нужно с тобой кое-что обсудить». Если я отвлекаю, человек мне так и говорит. Надо трезво оценить, что именно тебе нужно от человека, а не просто заваливать его своими проблемами.
Мне бывает трудно просить зарплату, если её задерживают, или вообще награду за мой труд. Такое бывает, когда в каком-то коллективе не чувствуешь себя твёрдо. Здесь нужно набраться какого-то нахальства. И надо всё-таки верить людям, надо их любить. Надо смотреть на человека и верить, что в нём больше хорошего, чем плохого. И если ты так относишься к человеку, то спокойно подойдёшь к нему и попросишь. Готовность к отказу тоже важна. Конечно, ощущение после отказа, что напрасно попросил, возникает, особенно поначалу. Но нужно просто идти дальше.
«Любовь к ближнему – попроси помощи и помоги сам»
Руслан Данилюк, подполковник медицинской службы запаса, алтарник храма Святителя Димитрия Ростовского подворья Тихвинского монастыря в Санкт-Петербурге:
– Я ведь бывший военный, и у нас взаимопомощь всегда присутствовала. Например, помню, как меня отправили в автономное плавание на подводной лодке. Тогда мы жили в посёлке Шкотово-17 под Находкой. Жена беременная осталась одна, но ее не бросили. Я обратился к флагманскому врачу, и он сказал: «Не переживай! Вперёд! Дивизия поможет». И вот, я убываю на два месяца в автономку. Всё это время офицеры помогали моей жене по хозяйству, сам флагманский врач отвёз Веру в роддом. Много было таких событий во времена моей военной службы.
Жена беременная осталась одна, но ее не бросили. Офицеры помогали по хозяйству, флагманский врач отвёз Веру в роддом
А в нашей гражданской жизни у нас была ситуация в коммунальной квартире, когда не попросить было невозможно. В 2010-м году наша соседка выехала из своей комнаты и вселила туда семью приезжих из Средней Азии. Семья эта была большая, вели они себя очень агрессивно. К тому же их поддерживала целая группа их соотечественников. Нас они хотели выдавить из этой квартиры. И постоянно угрожали мне и жене. Приходило по 10–15 мужчин из их клана, они выходили на кухню, выдавливали оттуда меня и мою жену, негативно влияли на нашу дочь, которая жила с нами. Слава Богу, драк не было. Но был посыл: «Вы тут молчите». Одна из их женщин нам прямо сказала: «Вам лучше уйти. Мы комнату у вас заберём». Просто взять и выбросить из квартиры главу этой семьи я не мог – ведь они вполне официально подписали с хозяйкой комнаты договор о найме. Как потом оказалось, эти люди ждали от меня именно таких действий – это развязало бы им руки.
Я сказал о происходящем хозяйке комнаты, но вместо того, чтобы попытаться их образумить, она сказала им, что они могут делать, что хотят, – её это не касается. Они продолжили грозить, всячески мешали жить. Я сходил к участковому, в районное отделение МВД, потом писал письма в Прокуратуру. Всё это не дало нужных результатов – на все мои письма приходили ответы о том, что ничего страшного не происходит, а наши соседи – нормальные граждане, не числятся ни в каких плохих списках ни в МВД, ни в Федеральной миграционной службе. Так продолжалось месяца три. И при этом соседи говорили, что писать бессмысленно, что если не перестану писать заявления, будет только хуже. Апофеозом был визит к нам в квартиру трех представителей силовых структур, которые настоятельно нам рекомендовали прекратить всякие жалобы. И мы поняли, что от государства нам помощи не будет.
И тогда я обратился к людям из нашей православной общины при Свято-Иоанновском монастыре
И тогда я обратился к обычным людям из нашей православной общины при Свято-Иоанновском монастыре на реке Карповке. Многие откликнулись. Отец Николай Беляев, Царствие ему Небесное, благословил общину на эту помощь. И у нас дома через день стали проходить встречи: после окончания рабочего дня приходили братья и сёстры, мы просто пили чай, разговаривали о жизни, выходили на кухню. Собиралось 7, 10, 15 человек. По выходным после службы приходило много народа. Судя по всему, наши соседи считали, что мы слабаки, и нам никто не поможет. А наша компания выйдет на кухню, поставим ещё чайку, помолимся… Соседи и их друзья видят, что ситуация явно не такова, как они предполагали. Удивительно, что всё прошло мирно! В течение месяцев трёх продолжалось такое мирное сосуществование систем. А потом однажды мы возвращаемся из храма, видим, что соседи бегают, суетятся, жена главы семьи кричит: «Мы уходим!» В течение трёх часов они исчезли из квартиры. Мы с Верой перекрестились.
Конечно, мы не ожидали, что по нашей просьбе Господь разложит события так. Слава Богу, что мы с женой не закрылись, – ведь можно было повести себя более агрессивно. Но мы выбрали другой путь: «Вы количеством – а мы молитвой и количеством». Дай, Боже, здоровья нашим людям – отозвались. После того как агрессивные соседи ушли, я выкупил эту комнату. И мы снова пригласили в гости всех, кто нам помогал. Когда вопрос мирно решается, потом приятно об этом вспомнить.
После того как агрессивные соседи ушли, я выкупил эту комнату. И мы пригласили в гости всех, кто нам помогал
Понятно, бывают ситуации, когда ты должен потерпеть, постараться сам всё решить. Но есть ситуации, когда не обойтись без обращения к людям. И после нашей истории мне делать это стало легче. Хотя, конечно, я с этим кругом уже был давно знаком, есть община – поэтому обратиться за помощью было не так сложно. Потом, лет через 8, у других людей из нашей общины возникла схожая ситуация, и мы помогли вот так же – своим присутствием.
Есть две заповеди: о любви к Богу и о любви к ближнему. Любовь к ближнему – попроси помощи и помоги сам. Неизвестно, когда это будет нужно. Сегодня тебе нужна помощь – ты просишь, потом время придёт помочь кому-то ещё – Господь тебе скажет. Получил помощь – поблагодари. Благодарность – краеугольный камень отношений.
Получил помощь – поблагодари. Благодарность – краеугольный камень отношений
Я стал спокойнее к этому относиться. Вот, сейчас мы с женой рядом с нашим домом на газоне делаем уголок: сажаем разные растения. Люди приходят, соучаствуют, предлагают помощь, происходит общение, люди и с просьбами друг к другу обращаются. Чаще всего что мешает попросить? Дистанция. А когда есть точки соприкосновения, становится проще. Мы с Верой по вечерам делам что-то на газоне – то один сосед подойдёт, то другой, что-то предлагают. Даже если пообещает человек и не выполнит, ничего страшного – главное, пообщались. Вот в деревнях это обычное дело. Мои папа и мама живут в деревне – там они то помогают соседям выкопать картошку, то соседи помогают им собрать вишню, черешню.